лными стрел и кулями с итьбой, радостно вскликнул да абие кинулси уперёдь, пужаясь чё в эвонтой ораве ратников его не приметят. Обаче его заметили и не просто полканы, но и родненьки беросы. С саврасаго полкана спрыгнул Былята и иные беросы, также спешившись, поспешили навстречу к отроку. Усяк миг спотыкаясь об трепещущиеся полы охабня Боренька, проскальзывая промеже волков и мамаев, подбёг к Быляте да нырнул у его широко раскрыты объятия.
Вжалси у него, ощутив струящуюся от воина трепетну любовь и родную, единую со усеми беросами юшку, той первой капли росинки впавшей у желды от полы охабня Бога Вышни. Былята не мнее мальчика крепко того прижал ко собе, провёл заскорузлой дланью по светло-пошеничным волосьям и вельми мягко молвил:
— От же наш Борюша…жив и здоров. А мы то усё полошились идеже ты да як.
— А я ищё воинов прывёл, — довольно ответил мальчуган и выскочил из объятий Быляты, качнув головой у направлении подошедших Асуров и их них воинов. — Эвонто, — добавил он опосля того, — Асур Змей Огненный Волх, сын Индры, со небесными волками, а тот чё схож с солнышком красным, сынок Бога Ра, Асур Валу с мамаями. Малец радостно обозрел лица своих соплеменников да полканов и приметил аки лико Рама, не сводящего взгляду с Асуров, при величании их имён нежданно вздрогнуло. На лбу темника, посередь коего пролегал серебристый, вузкий снурок плотно стягивающий волосья, явственно проступила малость приглубых, коротких морщинок, вылезших с под обода да скрещивающихся со двумя не мнее яркими, прорезавшими кожу меже дугообразных тонких, чорных бровей, а посем показались капли пота. Рам открыл было роть жёлая чёй-то бачить, но засим сызнова его сомкнул так и не сказав не единого словечка. А Боренька промаж того прынялси здоровкаться с иными беросами, кые также нежно его обымали, вулыбались и поглаживали по волосам. Крас последним выпустив мальчика из объятий, подал ему евойный лук и туло. Бережно принявши поданное, отрок малешенько поглазел на них, да закинувши одно и другое на спину прокалякал, усё поколь сияюще:
— От днесь я могу туло и лук дёржать у руках, оно аки стоило токмо мене покинуть Подземный мир Озема и Сумерлы, як из длани абие пропали усяки паутинки…и жёлезо я больче не привлечаю, — вон веселёхонько засмеялси и протянувши уперёдь руку явил розовату ладошку. Поводя взором по рядью стоящих подле него беросов и полканов, Боренька напоследях рассмотрел сползающего с одного из сынов Китовраса шишугу. Тот явно кургузился, верно, будучи тока чичаса разбуженным, и зрилси весьма сонным да медлительным, прикрываючи тыльной стороной пясти и без того махунечкие глазёнки.
— Гуша! — до зела звонко гикнул мальчуган, и, боясь чё шишуга его не видить, помахал ему рукой. Обаче Гуша шёл к мальцу неспешно, покачиваясь туды-сюды, обходя полканов, и иноредь вздеваючи голову да чавой-то на них невразумительно ворча.
— Эт не Гуша ей-ей… а прям кака бёдушка, — вставил у тот говорок Сом да вусмехаясь приголубил Боренькины волосья, — сперва никак нё желал садитьси на полкана, едва уговорили, припугнувши чё насувсем уставим во Таранце. А нынче снять с полкана его не могём, так и кочумарить на нём.
— Агась и шамаеть прям на ходу, излавливая у поднебесье усяких жучков, — дополнил молвь соратника Гордыня и загаганив, провёл перстами, приглаживая ровнёхонько, по своим засегда всклокоченным бровям.
— И бабочек, — прыбавил Орёл прыснувший смехом и евойны карие очи задорно блеснули огнём. Гуша меж тем приблизилси к мальчугану да растолкавши в сторону сгрудившихся беросов, полез вубниматьси. Да токась он обымалси невдолзе, оно як унезапно отрок почуял дрожание телес шишуги, посем тот выскочил из тех стискиваний, васнь чавой-то вельми вспужавшись, и киваючи у направлении стоящих позадь Асуров небесных волков, тихонько прокалякал:
— Борилка эвонто чё волки чё ли? Они жущерять шишуг.
— Неть, Гуша не страшись, — успокоил соратника мальчонка, и несильно похлопал того по покрытому шерстью плечу, отметив чё с последней встречи с ним шишуга научилси говаривать сувсем аки берос. — Они як и полканы шишуг не желвять.
— Потомуй как, — зычным гласом пояснил Волх и шагнул ближее к мальчику, отчавось Гуша прыгнул назадь и прижавшись к Красу, резво задравши голову высь, тормошливо затрясси. — Потомуй как в шишугах и есть-то толком нечего. Одни кости да шерсть. Асур пробачил у то и засмеялси, и немедля громко да задорно поддержал его жизнерадостный Валу, Борилка, беросы, полканы вкупе с Рамом и ано мамаи, каковые до ентого мига почитай чё и не вулыбалися, лишь небесны волки никак собе не показали, впрочем они же были зверями, чаво от них чаять. Кадыличи усе успокоились, от того бурного смеху, и даже повеселели, а Гуша свесив, легохонько униз свову губенцию серчаючи пустил слюну, Волх обращаясь к прибывшим воинам, скузал:
— Магур велела нам идти к друдам, чтобы призвать их в нашу рать, а дальше держать путь во бероские земли. Оно как летаглы, что сыздавна заточённые Крышней во своих чертогах, от зелья посланного Паном пробудились. Они покинули свой град и улетели к воинству панывичей.
Посему медлить нам неможно! Ныне полканы отдохните и вкусите той трапезы, что добыли мамаи и волки нарочно для вас, а завтра поутру в путь!
— Огненный Волх, — негромко так, абы никто не слухивал забалякал Борила, увидав як опосля реченьки Асура полканы прынялись становитьси на ночлег, а мамаи направились ко кострам, на которых ужось поспевали боляхны части мяса, точно изловленных огромадных мамунов. — Они друды с нами никак не пойдуть… ведал бы ты каки они не гостеприимны…да…и… Волх внимательно прослухал мальчика и вутрицательно покачал головой, отчавось заколыхались и пошли волнами его рыжие волосы, а у них замелькали масенькие крупицы рдяных огоньков напоминающих искры.
— Не страшись Борюша, — дополнил то качание головы Асур. — Друды издревле превыше всего чтили Богиню Мать Сыру Землю… и её сынов.
Они обязательно пойдут, ведь я же её сын. Волх расплылси у улыбке, глядючи на мальчика, и его купавое, мужественное лицо засветилось удалью да чистотой, так чё Боренька постиг, поелику столь могутного витязя полюбила Богиня Леля, вжесь так он был ладен собой. Малец довольно выдохнул, угомонившись, оно як ноне он был не водин, а со такими мощными и величественными помочниками, оным никак не могли отказать друды. А Волх зазываючи беросов и Рама располагатьси на лежняке направилси вслед за ними и Валу. Одначе Рам почемуй-то не двинулси с места, да пытливо и со каким-то прищуром сотрел в спину удалявшегося сына Ра, а внегда отрок подошёл ко нему, приклонил свой стан и едва слышно произнёс:
— Княже! Асур Валу, сын Ра, он ворог Индры. «Сызнова!»— недовольно отметил про собе мальчишечка и скорчил на до энтого радостно-сияющем личике кислу мину, и зекнув прямо у карие, лучистые очи темника ужо вслух ответствовал:
— Ты у мене то поспрашаешь Рам али як?
— Как…как… — и вовсе шебутно повторил Рам, и колготно поправил на лбу снурок смахивая оттедась капли пота. — Выходь ты для него… для ворога Индры добыл великий меч. И тяперича он его носит в полканских ножнах на поясе.
— Он его не токмо носить, он на нём будять ащё ратовать, — пояснил строгим голосом мальчик сице будто гутарил с младшим братцем. А увидевши аки всплеснул ручищами темник добавил, — и воду живу и мёртву я добыл, шоб воскрешить Валу и мамаев. Нешто ты Рам не зришь, кто на нашей стороне?.. сам сын Индры— Асур Змей Огненный Волх и небесны волки.
— Он тоже когды-то бился со своим отцом, — ащё тише молвил Рам и в смятение оглянулси, точно пужаясь чё ихнюю беседу подслухают, а засим зыркнул яркостью очей на обеих Асуров каковые купно с беросами располагались на тёплом лежняке.
— Кады-то…кады-то Рам, — сердито пробурчал Борилка и потёр словно вросшие у лоб каменья на цепи Любоначалия. — У то було кады-то, правильно ты пробачил. Усяк могёть ошибитьси, оступитьси. Он можеть быть опоенным каким-нить злобным зельем от коего пропадёть память и позабудитьси кто отец твой, кто мать твова. И тако содеялось с Валу, сынком Ра… и тако, ежели ты про то ведаешь, содеялось с Индрой, сынком Мать Сыра Земли. Но эвонту оплошку, эвонту бёду можно засегда поправить добрым свершением. Оттогось ноне ступаеть Валу сообща с нами. Оттогось днесь прислал Индра Магур, позволил добыть меч, позвать Волха и оживить Валу. И нешто ты мерекаешь Рам, то пособлял мене лишь Крышня и Велес?… У неть! То и Индра на моей стороне, оно як он— Индра, твой Дев и мой предок, луче иных ведаеть, чё тако Зло и як с ним надоть ратоватьси. Битьси Рам, нам надоть усем месте, аки единождый кулак, а то победы не видать! Борилка скузал ту реченьку и смолк, вельми вудивляясь, як он за энту долгу торенку научилси сице ладно калякать. А темник меже тем немотствовал, може обдумкивая услышанное, а може ащё чаво… при ентом бросаючи непонятливы таки взгляды на Валу и Волха, но немного погодя, усё ж ответил:
— Может ты и прав княже. Потому как одно мне ясно, не прилетела бы к тебе Магур, ежели б то ей Индра не указал.
— Осе и оно! — радостно откликнулси отрок и протянувши руку, похлопал дланью по обратной стороне пясти темника, покоящийся на рукояти меча. — А тяперича давай Рам, отправимси к лежняку, вотдохнём и пожелвим. Ты верно вустал за торенку, а упереди у нас ащё паче долгий овринг и тяжёлая сеча. Рам ничавось на тот говорок не прогутарил, одначе у знак согласия кивнул головой и пошёл вслед за мальцом к камню, на кый ужотко поклали огромадный кусок мяса мамуна, оным многось времени питалси у энтом краю, злобно порождение Пекла, змей Цмок.
Глава двадцать пятая. У лесах друдских
Чрез три денька приблизились к полосе зачинающегося друдского бору, там идеже вельми давненько беросы расстались со юным Липкой.
До того краснолесью полканы двигались скороходью, Валу и мамаи также бежали, а небесны волки с Волхом живо летели у поднебесье. Усе эвонти дни Ра попеременно сменял на небе тучи, инолды их сёрдито смахивая божественной рукой, али сажая ихни остатки на рога своих волов, иде они, истончаясь, исчезали. Позвизд хоть и дул, но не приносил дожди аль мгу, да и дуновение то було не таким могутным как раньче, а лишь помогающим изгнать мошкару одолевающую идущих. Инде, он налетал порывисто и тады малец зрел как уперёдь вулетали те мелки, жужащи мушки, опадаючи под ноги Рама. Тот овринг на каковой у беросов ушло шесть деньков ноне преодолели почитай вдвое быстрей.