– М-да? И ваш магазин сегодня открыт?
– Не для торговли! Мы не нарушаем никаких законов, если вы об этом.
– Если вы сегодня не торгуете...
– Да нет же, просто Майк готовит новую партию. Мы делаем украшения там же, в задней комнате магазина.
– Адрес? – спросил Мейер.
– Хедли-плейс, 1156.
– Спасибо.
Несколько секунд Пол Вендлинг наблюдал, как они спускаются по лестнице, а потом поспешно захлопнул дверь.
– Знаешь, что он делает в эту самую минуту? – насмешливо спросил Мейер.
– А как же, конечно, знаю, – безмятежно отозвался Клинг. – Он названивает своему дружку в магазин, чтобы предупредить о нашем приходе.
Как они и предполагали, Майкл Торнтон совершенно не удивился, увидев у своего магазина полицейских. Они показали ему свои значки сквозь стеклянную дверь, но он явно ждал их, потому что открыл сразу же.
– Мистер Торнтон? – спросил Мейер.
– Да.
Торнтон был одет в синий рабочий халат, но мешковатая одежда не могла скрыть его могучей мускулатуры. Широкоплечий, с бочкообразной грудью и толстыми запястьями, он неуклюже, словно валун на деревянных катках, отодвинулся в сторону и впустил их в магазин. У него были голубые глаза и черные волосы. В густой брови над левым глазом белел маленький шрам.
– Насколько я понимаю, вы работаете, – сказал Мейер. – Извините, если помешали.
– Ничего, все в порядке, – заверил их Торнтон. – Что случилось?
– Вы знаете женщину по имени Сара Флетчер?
– Нет.
– А Сэди Коллинз?
– Да, – после короткого замешательства кивнул Торнтон.
– Это она? – Мейер протянул ему ксерокопию фотографии, конфискованной из спальни Флетчера.
– Да, это Сэди. Что с ней?
Они стояли рядом с демонстрационной витриной Торнтона – стеклянной коробкой фута четыре длиной на трубчатых стальных ножках. Кольца, браслеты, ожерелья и кулоны переливались и сверкали в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь витрину магазина. Ни слова не говоря, Мейер аккуратно спрятал ксерокопию в свой блокнот, давая Клингу возможность понаблюдать за реакцией Торнтона. На первый взгляд фотография не произвела на того ни малейшего впечатления. Он стоял, сложив руки на груди, огромный как скала, и с вызовом смотрел на детективов.
– В каких вы были с ней отношениях? – спросил Клинг.
Торнтон пожал плечами.
– А что? У нее какие-то неприятности?
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Гм-м, как и вы на наш, – улыбнулся Мейер. – Так в каких отношениях вы с ней были и когда видели ее в последний раз?
– Мы познакомились в июле, а в последний раз я видел ее в августе. У нас был короткий роман, а потом – до свидания.
– Где вы с ней познакомились?
– В баре под названием «Салун».
– Где это?
– Прямо за углом, рядом с кинотеатром, где крутят порнушку. А этот «Салун» – обычная забегаловка, помимо выпивки там подают сандвичи и суп. В общем, неплохое местечко. Обычно там полно народу, особенно по выходным.
– Холостяки?
– В основном да. Иногда заглядывают «голубые», но нечасто. Короче говоря, самый обыкновенный бар.
– Значит, говорите, вы познакомились с Сэди в июле?
– Да, в начале июля. Я это запомнил, потому что в те выходные собирался в гости в Гринсуорд, но знакомая, которая арендовала бунгало, уже пригласила человек десять, и я застрял в городе. Вам когда-нибудь приходилось проводить выходные в городе в июле?
– Время от времени, – сухо ответил Мейер.
– И как же вы с ней познакомились? – с интересом спросил Клинг.
– Она похвалила мое кольцо. Это был отличный повод, чтобы завязать разговор, поскольку я сделал это кольцо сам... Сам его придумал и изготовил. Прямо здесь, в этом магазине.
– Когда вы ее встретили, она была одна? – продолжал Клинг.
– Одна как перст, – ухмыльнулся Торнтон. Это была ухмылка бывалого человека, рассчитанная на то, что Клинг и Мейер тоже ухмыльнутся в ответ, так как полицейские, конечно же, видели и слышали все на свете. Поэтому им, как и самому Торнтону, должно было быть понятно, что делают одинокие женщины в барах для холостяков.
– Вы знали, что она замужем? – спросил Клинг.
– Нет. А разве она замужем?
– Да, – кивнул Мейер. Никто из детективов еще не известил Торнтона, что леди, о которой шла речь, – Сара, или Сэди, – в настоящий момент находилась в морге. Они приберегли это под конец, так сказать, на десерт.
– Так-так, и что же было дальше? – продолжал допытываться Клинг.
– Ну надо же! Я и не подозревал, что у нее есть муж, – удивленно проговорил Торнтон. – В этом случае у нас ничего бы не было.
– А что было?
– Ну, я угостил ее парой коктейлей, а потом повел к себе. Я тогда жил в той же самой квартире на Саут-Линдер, но один. Мы очень неплохо провели время, а потом я посадил ее на такси и отправил домой.
– Когда вы встретились снова?
– На следующий день. Все произошло как-то по-дурацки. Она позвонила утром и сказала, что едет в центр. Я все еще был в постели и предложил ей приехать ко мне. И она приехала, уж поверьте. – Торнтон вновь улыбнулся, опытный донжуан, как бы приглашая Мейера и Клинга в свой мужской клуб для посвященных, где знают абсолютно все о женщинах, которые звонят с утра пораньше и говорят, что собираются в центр. Клинг и Мейер никак не отреагировали на эту улыбку.
– А после этого вы с ней встречались? – спросил Клинг.
– Два-три раза в неделю.
– Где?
– У меня дома.
– Больше никуда не ходили?
– Обычно она звонила мне, говорила, что едет, и спрашивала, готов ли я. Ребята, для нее я всегда был готов.
– Почему же вы перестали встречаться?
– Я ненадолго уезжал из города, а когда вернулся, она больше не звонила.
– А вы сами ей не звонили?
– Я не знал, как до нее добраться.
– Что, она не дала вам свой телефон?
– Нет. Она даже не значится в телефонной книге. И вообще нигде не значится. Я просмотрел телефонные справочники всех пяти районов города.
– Кстати, о книгах, – сказал Клинг. – Что вы на это скажете?
Он открыл записную книжку Сары Флетчер на нужной странице и протянул ее Торнтону. Тот прочитал список и пожал плечами.
– Ну и что тут такого? Она записала это в тот вечер, когда мы познакомились.
– Вы видели, как она это записывала?
– Конечно.
– И тогда же она записала и эти инициалы?
– Какие еще инициалы?
– Вот эти, в скобках. Прямо под вашим телефоном.
Торнтон пригляделся повнимательнее и нахмурился.
– Откуда мне знать?
– Вы сказали, что видели, как она записывала...
– Да, но саму страницу я не видел. Это было, когда мы встретились во второй раз, мы тогда лежали в постели, и она спросила мой адрес и как со мной можно связаться. Я продиктовал ей, но саму страницу не видел. Видел только, что она записывает что-то себе в книжечку, понимаете?
– Как по-вашему, что могут означать эти инициалы?
– "С" может означать только «сексуальный», – с улыбкой сказал Торнтон.
– А зачем ей было записывать это себе в книжку? – удивился Мейер.
– Да нет, это Я шучу. – Улыбка Торнтона померкла. – У нас был роман. Иначе зачем еще она ко мне ходила?
– Кто ее знает! Ведь потом она перестала к вам ходить.
– Только потому, что я ненадолго уехал из города.
– На сколько?
– На четыре дня. Ездил в Аризону за индейскими серебряными украшениями. Мы продаем и их тоже. В дополнение к тем, что делаем с Полом.
– Значит, вы уехали всего на четыре дня, и дама тут же перестала вам звонить, – подытожил Клинг.
– Ну, может быть, она обиделась? Я уехал довольно неожиданно.
– Какой это был день?
– Что?
– В какой день недели вы уехали?
– Не помню. Где-то в середине недели, точно не могу сказать. Да и какая разница! В городе полным-полно баб. Одной больше, одной меньше... – Он пожал плечами, а потом замолчал, задумавшись.
– Да? – спросил Мейер.
– Да нет, ничего. Просто...
– Да?
– Надо признать, было в ней что-то особенное. То есть я хочу сказать, что она была не из тех женщин, которых можно привести домой и познакомить с матерью, в ней было кое-что другое. Она была совершенно другого типа.
– То есть?
– Она была... – Торнтон снова усмехнулся. – Ну, скажем так – она сумела открыть для меня такие места, где я раньше не был, понимаете?
– Нет, не понимаю, – покачал головой Клинг.
– Воспользуйтесь своим воображением, – сказал Торнтон, по-прежнему усмехаясь.
– Не могу, – честно признался Клинг. – Таких мест, где я не был, просто не осталось.
– Уж Сэди нашла бы для вас что-нибудь этакое, – заверил его Торнтон, и улыбка вдруг исчезла с его лица. – Она еще позвонит, вот увидите. Ведь у нее в книжке есть мой номер – значит, она непременно позвонит.
– Я бы на вашем месте на это не рассчитывал, – сказал Мейер.
– Это еще почему? Ведь она сама ко мне бегала. У нас был...
– Ее убили.
Детективы внимательно наблюдали за лицом Торнтона. На нем не было выражения шока, горя или даже удивления. Наоборот, его лицо исказила злобная гримаса.
– Идиотка! – взорвался Торнтон. – Она была просто похотливой, сексуально озабоченной идиоткой!
Служба в полиции, как, впрочем, и сама жизнь, порой бывает не слишком легкой. В пятницу днем Карелла уговорил лейтенанта Бернса разрешить ему организовать круглосуточную слежку за Джеральдом Флетчером начиная с понедельника. Поскольку сам Бернс тоже был полицейским и прекрасно знал, что служба в полиции отнюдь не сахар, ему и в голову не пришло спросить Кареллу, почему вместо того, чтобы начать слежку прямо со следующего дня, в субботу, он тратит целых два дня неизвестно на что. Однако причина, по которой Карелла решил отложить задуманное до понедельника, как раз в том и заключалась, что работа полицейского отнюдь не сахар.
Все воскресенье Карелла провел в участке, расчищая накопившиеся дела, чтобы потом можно было с чистой совестью бросить все силы на Флетчера. Целый день он просидел на телефоне и за пишущей машинкой. За все время работы в полиции ему ни разу не довелось встретить преступника, который был бы настолько внимательным к полицейским, чтобы дождаться, пока они раскроют одно преступление, а уж потом совершить новое. На Карелле висело четыре квартирные кражи, две драки, ограбление и мошенничество – все еще не раскрытые, – и он должен был как минимум попытаться соз