Грей оглянулся на закрытую дверь ванной.
– Жарко. А как жизнь в Каире?
– Вот послушай, как у нас жизнь. – В трубке послышались звуки выстрелов. – НАМРУ окружили. Какой-то ненормальный решил, что болезнь завезли американцы и мы тут всей лабораторией виноваты в этом.
– Как обычно.
– Ну. Так что если у вас есть какие подвижки с лекарством, ты уж сообщи.
– Пока ничего нового. Бьемся головой о стену.
В трубке послышались отголоски взрывов.
– Бейтесь сильнее.
– Постараемся. – Грей заговорил тише: – Слушай, Монк, ты в порядке?
– Держим оборону. Однако хорошие новости о лекарстве пришлись бы очень кстати.
– Понял. Осторожней там.
– Не учи ученого, приятель.
Монк дал отбой.
Грей пошел к остальным, настроенный еще более решительно, чем обычно, но заметил, что пришло текстовое сообщение. Узнав номер отправителя, он вздохнул и открыл короткое письмо:
«Отцу хуже. Состояние стабильное. Позвони, как сможешь. Не срочно, но на всякий случай».
Грей с тихим стоном набрал номер телефона брата.
Где же эта пожарная лестница, когда так хочется сбежать?
Зазвучали длинные гудки, потом заговорил автоответчик. Грей дождался пронзительного сигнала.
– Привет, Кенни. Получил твое письмо. Перезвони мне или напиши, как у вас дела и могу ли я чем-нибудь помочь.
Он нажал на кнопку отбоя, раздосадованный, что не удалось поговорить с братом, и в то же время радуясь возможности еще немного отложить неизбежную беседу. На мгновение прикрыл глаза, стыдясь этой радости, и покачал головой.
Решаем задачи по мере поступления.
Эти слова постепенно превращались для него в заклинание.
Когда он вошел в соседнюю комнату, Дерек и Джейн одновременно подняли головы.
– Ну как? Что нового? – спросил Грей.
Джейн слегка подняла брови, всем видом выражая неуверенность.
– Кое-что… только не очень понятно.
14 часов 24 минуты
Действительно, не очень-то понятно…
Джейн пристально рассматривала разложенные на столе листы бумаги, сосредоточенно прикусив нижнюю губу. Дерек что-то листал на «Айпэде». Профессор Маккейб оставил зашифрованное послание, погиб, пытаясь его доставить. Вероятнее всего, он верил, что дочь сможет разгадать шифр. Для Джейн сама попытка разрешить загадку была неприятной; не понимая, что хотел сказать отец, она боялась оказаться недостойной его любви.
– Показывайте, – скомандовал Грей. – И рассказывайте.
Джейн кивнула.
Разве кто-то говорил, что искать решение нужно в одиночку?
Отец не раз поучал ее, что истинные открытия – результат работы многих людей. Хотя сам он редко следовал собственным убеждениям, особенно когда речь заходила о получении наград и премий. Имя профессора Маккейба всегда стояло первым в списке авторов любой научной работы.
Вздохнув, Джейн заговорила:
– Когда отец обвел в кружок ту бабочку на внутренней стене каменного сердца и написал рядом мое имя, он вполне мог просто вспомнить, как нравились мне бабочки, хотел ощутить со мной какую-то связь.
– Но ты думаешь, что есть и другое объяснение.
– Отец мог быть добрым, иногда щедрым человеком, но не сентиментальным.
– Нет, сентиментальным он не был, – подтвердил Дерек.
– Выходит, эти линии должны означать что-то более существенное, – заключил Грей.
– Я чуть голову не сломала, пытаясь сообразить, почему именно бабочки. Помните, я говорила, что египтяне часто изображали бабочек, видели в них символ преображения. Чаще всего рисовали бабочек вида Danaus chrysippus, тигровых данаид. Родина этих бабочек в долине Нила, и они же изображены в каменном сердце.
– Да, – вмешался Дерек. – Когда Джейн в первый раз произнесла название этих бабочек по-латыни, меня будто толкнули. Я вспомнил рисунки бабочек в письмах Ливингстона и показал их Джейн.
Рэнкин продемонстрировал Грею картинку на экране планшета.
– Здесь нарисованы гусеница и бабочка. – Пирс прищурился и прочел подпись под картинкой: – Danaus chrysippus.
Джейн задумчиво постучала пальцем по изображению.
– Это не тигровая данаида, рисунки на крылышках совсем другие. Отец наверняка знал, что я ни за что не перепутала бы эту бабочку с Danaus chrysippus.
Грей поднес экран чуть ближе.
– Видимо, это еще одна карта Ливингстона. Как тот египетский скарабей, который указывал на захороненную богиню.
– Да, еще одна карта, спрятанная в египетском рисунке, – кивнула Джейн.
– Но где она? – спросил Грей. – Ничего не вижу.
– Вот, смотрите. – Дерек взял планшет, развернул изображение бабочки и показал собеседникам.
– Если убрать все, кроме пятнышек на нижних частях крылышек, останется рисунок, очень напоминающий очертания пересекающихся водоемов. И обратите внимание на крестик, которым Ливингстон что-то пометил у одной из рек.
– Дайте угадаю, – перебил его Грей. – Вы нашли это место на карте.
Дерек кивнул.
– Здесь недалеко. Можно быстро доехать… точнее, доплыть по реке.
Он вывел на экран современную карту и расположил ее рядом с пятном бабочки Ливингстона.
– Видите, очертания озера Виктория и даже небольших озер идеально совпадают с рисунком.
Грей снова поднес экран поближе, внимательно рассматривая карту.
– Крестик Ливингстона указывает на место у речушки в Руанде, впадающей в озеро Виктория.
Голос Джейн от волнения зазвенел.
– Я думаю, что мы с вами нашли исток Нила.
– По крайней мере один из истоков, – поправил ее Дерек. – На карте видно, что в озеро Виктория впадают и другие реки. Потому-то об истинном истоке Нила споры идут до сих пор.
Грей внезапно нахмурился.
– Что? – повернулась к нему Джейн.
Пирс достал колбу, которую профессор спрятал в песке, и, вынув резиновую пробку, разложил на столе полоску кожи, чтобы всем были видны полустертые иероглифы.
– Если я правильно помню, надпись означает что-то вроде «отправиться на лодке к устью реки». И еще, кажется, «слоны» и «слоновьи кости».
Джейн потянулась было к свитку, но отдернула руку.
– Устье реки. Возможно, исток Нила. Мы говорили о том же. – Она указала на карту на экране. – Быть может, здесь сказано, что надо идти к тому самому месту, отмеченному крестиком.
– Ты уверена? – спросил Дерек. – Откуда нам знать, что в этой надписи зашифровано что-то важное?
Грей показал на первый и последний иероглифы надписи.
– Здесь лев и женщина на коленях. Это символы богини Туту, верно?
– Те же знаки есть на арибалле Ливингстона, – добавила Джейн. – Изображения смотрят в том же направлении, что и рисунки на артефакте.
– Быть может, твой отец тоже это заметил и снял лоскут с мумии в гробнице, чтобы потом спрятать? Зарыл в песок и оставил тебе ключ к разгадке.
– Да, и не забудьте про слонов, – напомнил Ковальски, чьи глаза блестели от волнения. – Помните того симпатичного слоника, тот горшок в гробнице?
Джейн кивнула, чувствуя, как мозаика постепенно складывается.
– Все правильно.
– Я же говорил, надо было его забрать, – нахмурился Джо.
– Нет. Отец наверняка проверил все, что было в тех горшках, – возразила Джейн. – Слон бы нам не понадобился.
– Кроме того, кто бы ни ограбил гробницу, он обязательно взял бы все ценное, – поддержал девушку Грей.
Джейн указала на карту Дерека.
– Ответ где-то здесь. Отец просто не мог туда добраться. И не хотел, чтобы те, кто захватил его, узнали об этом месте.
– Значит, профессор пытался убежать и найти помощь, – кивнул Рэнкин. – Предполагая, что может не успеть, он оставил скрытые указания для дочери, которая пойдет по его следам.
Джейн отвернулась, чтобы скрыть подступавшие слезы.
Вытирая полотенцем волосы после душа, в комнату вошла Сейхан. Почувствовав общее оживление, спросила:
– Как у нас дела?
– Собирайся, пора ехать, – улыбнулся в ответ Грей.
– Отправляемся за слонами, – подтвердил Ковальски, потирая руки.
15 часов 03 минуты
Валя решила больше не испытывать судьбу.
Она ждала на маленьком аэродроме в окрестностях Хартума. Палящее солнце выжгло песок и пыль, сделав их тверже бетона. Знали об аэродроме только наркоторговцы да суданские повстанцы. Полиции и военным хорошо платили за содействие.
Этого места словно не существовало в природе.
Валю такое положение дел вполне устраивало. Здесь был ее настоящий дом, в таких вот темных пятнах. Вонзив бабушкин кинжал в шею человека, убившего мать, она забрала брата и ушла. Тогда, давно, они с Антоном были неразлучны.
Теперь все по-другому.
У Антона новый дом, новое счастье.
Ну и пусть.
Она все равно вернется домой, с ним или без него.
Где-то справа заворчал мотор. В ворота полуразвалившегося забора из проволочной сетки въехал грузовик. Темнокожий охранник, бывший солдат суданской армии, махнул водителю автоматом. Валя обошла «Сессну», рядом с которой сидела, и вышла навстречу гостям.
Крюгер спрыгнул на землю, за ним последовали еще четверо. Только они и выжили после разрушения подземной гробницы в пустыне. Потеряв в пещере половину команды, Крюгер выглядел мрачнее некуда. Убедить его в необходимости поменять план действий оказалось несложно.
– Ну что? – спросила Валя.
Он утвердительно кивнул, потирая сбитые кулаки.
– Пришлось поработать, но я все выяснил. Да, они летят в Руанду.
После столкновения с кочевниками в пустыне Валя держалась от противника подальше. Пока Сейхан и Джейн Маккейб отдыхали в дюнах, она с помощью «Ворона» узнала, где остался «Унимог». Кружила в отдалении на мотоцикле, стараясь поднимать поменьше пыли, а потом подобралась к вездеходу, спрятала в его колесе передатчик и умчалась на встречу с Крюгером.
Валя глубоко вздохнула и потянулась, разминая затекшую шею. Сейчас она впервые за многие годы чувствовала себя проще, свободнее. Она допустила ошибку, сосредоточившись на задании схватить Джейн Маккейб и выпустив из поля зрения грузовик. Даже отозвала беспилотник, позволив мальчишке беспрепятственно встретиться с кочевниками.