Рикмен кивнул:
— Ты останешься?
— Столько, сколько он будет меня терпеть. Я все надеюсь, что он вдруг… — Она пожала плечами. Надежды, что Саймон одним прекрасным утром проснется и вспомнит ее, было мало.
— Как мальчики?
Ее лицо тронула улыбка, стирая годы тревог, прожитые за короткие две недели.
— Ссорятся и дерутся, но если дойдет до смертоубийства, я вмешаюсь.
— Ты бы привела их к нам как-нибудь.
Она засмеялась:
— Это на время остановит их войну — в доме дяди им придется быть паиньками.
Рикмен почувствовал удовольствие от этой мысли.
— Извини, не успел ты с ними познакомиться, как я навязала тебе звание дяди.
— Все хорошо, — улыбнулся Рикмен. — Мне даже нравится. — Он беспечно чмокнул ее в щеку и вошел в лифт. — Мы с Грейс только согласуем день, — сказал он на прощание. — Я на связи.
Он включил мобильник и набрал Фостера еще в лифте, не доехав до первого этажа. Огромное фойе он пересек широким шагом с телефоном, прижатым к уху. Наконец Фостер ответил.
— Ты как раз вовремя, — сказал он. — Еще одно убийство. Тело еще теплое. Криминалисты рассчитывают снять с него отпечатки.
— Неаккуратно работает наш убийца. — Рикмен почувствовал растущее возбуждение.
— Я уже в пути. Подхватить тебя? — предложил Фостер.
Рикмен колебался. Даже присутствие посторонних может помешать криминалистам.
— Решайся, босс, — поторопил Фостер. — Дай себе возможность хоть сегодня побыть настоящим полицейским. С Хинчклифом ты всегда успеешь наговориться.
Рикмен расследовал это дело по шестнадцать часов в сутки вот уже две недели. Наконец-то они сделали рывок — почти зацепили Джордана. И если уж его карьера, возможно, полетит в тартарары из-за этого Джордана, он хотя бы успеет побывать на месте убийства.
— Но мы не сунемся, пока криминалисты не закончат, обещаешь?
— Честное скаутское.
Джефф даже увидел, как Фостер вскинул руку в лицемерном салюте, и произнес:
— Давай адрес.
Глава 34
Когда Рикмен подъехал, Фостер стаптывал каблуки перед домом.
— Что случилось? — спросил Рикмен. — Не хотел начинать без меня?
— Суперсыщик не хочет меня пропускать, — объяснил Фостер, бросив рассерженный взгляд на молодого констебля, стоящего на посту у двери.
При приближении Рикмена тот вытянулся по стойке смирно.
— Виноват, сэр… — сказал констебль. — Но криминалисты все еще работают, сэр.
Рикмен улыбнулся:
— Молодец.
Молодой человек ел его глазами, ожидая нагоняя.
— Я не шучу, констебль. Вы все сделали правильно — согласно установленному порядку. Не можем же мы позволить сержанту Фостеру трясти перхотью по всему месту преступления и портить образцы для анализа на ДНК, так ведь?
— Так точно, сэр. — Констебль слегка расслабился, но, решив, что еще неизвестно, чего ждать от Фостера, с беспокойством взглянул на него.
Рикмен проследил за его взглядом и подбодрил приятеля:
— Не унывайте, сержант. Нам тоже дадут взглянуть. Но если мы сейчас вдруг что-то сдвинем или, того хуже, разобьем, так это точно будет сфальсифицированная улика. Так что пусть криминалисты спокойно работают, хорошо?
Он был в приподнятом настроении: стоило торчать на холоде под присмотром молоденького бобби, если результатом станет наконец арест Джордана.
Они продолжали терпеливо ждать, засунув руки в карманы и притопывая ногами, чтобы согреться.
Из дома вышел один из криминалистов, неся камеру и портативный видеомагнитофон.
— Ну, что там? — спросил у него Рикмен.
— Похоже, что ей сломали шею, — ответил тот.
— Вам удалось получить отпечатки? — с надеждой спросил Рикмен. «Ну скажи же, что у вас получилось!»
— Конечно, — раздался голос за спиной криминалиста.
Рикмен разглядел Тони Мэйли.
— Что заставило криминалиста-координатора покинуть теплую постель в холодное воскресное утро?
— То же, что заставило инспектора-детектива появиться так рано на месте преступления, — в тон Рикмену ответил Мэйли. — Любознательность. Ну и мои необходимые специальные навыки. — Мэйли улыбался. — Снять отпечатки с кожи — это довольно сложно. Нам повезло. Большой и частично указательный палец на шее.
Рикмен выдохнул. Да, похоже, на этот раз им повезло.
— Я всегда говорил, вы самый лучший криминалист на севере Англии. — Он унял волну восторга и спросил: — А ДНК?
— Она боролась с убийцей, — ответил Мэйли. — Возможно, под ее ногтями мы найдем кое-что.
— Долго еще? — Рикмену приходилось ждать, а ему еще предстоял неприятный разговор со старшим инспектором. Он не мог показаться Грейс на глаза, не выполнив данного ей обещания.
— Мы почти закончили, — сказал Мэйли. — Хотите, можете взглянуть, но только быстро.
— А чего долго любоваться-то? Мы еще успеем насмотреться на нее в морге, — влез Фостер со своими шутками.
Мэйли округлил глаза, и Фостер удивился:
— Чего?
— Не все привыкли к твоей поразительной бестактности, — пояснил Рикмен.
— Я буду сама тактичность. А сейчас пропустите меня к ней. — Он направился к двери, но его опять остановил констебль, закрыв проем своими внушительными плечами.
— Прошу прощения, сержант.
— А сейчас что? — раздраженно спросил Фостер. — Богом клянусь, если я немедленно не войду взглянуть на жертву убийства, то будет еще одна. — По его взгляду было совершенно ясно, кому предназначено стать предполагаемой жертвой.
Констебль вытянул подбородок, указывая на что-то позади Фостера. Криминалист уже уложил свою аппаратуру и сейчас стоял позади микроавтобуса, держа в каждой руке по новенькому защитному костюму.
— Вы же не собираетесь входить туда в неподобающем одеянии, джентльмены?
Дом был маленький, стандартный, разделенный на две квартиры. Лестница на второй этаж была втиснута в угол, и внизу получился крошечный холл. На дверях квартир стояли врезные замки.
— Есть кто в другой квартире? — спросил Рикмен.
Мэйли отрицательно покрутил головой:
— Бобби уже пытался достучаться. Никакого ответа.
Защитные костюмы они надевали в холле. Мэйли остановился с ними, чтобы поменять свои бахилы на свежую пару. Пол в холле был без коврового покрытия. Половицы окрашены в шоколадно-коричневый, а стены — в розовый цвет.
— Где она? — спросил Рикмен, влезая в защитный костюм.
— В гостиной, наверху.
— Что нам известно о жертве?
— В квартире были письма на ее имя… — Мэйли быстро пролистал блокнот. — Она работала переводчиком в Городском совете. Натали… или…
— Наталья? — Рикмен почувствовал тревогу.
— Ну да. Наталья Сремак.
— Сремач, — машинально поправил Рикмен. «Наталья Сремач. Подруга Грейс. Господи, как же ей об этом сообщить?»
— Ты ее знаешь? — спросил Фостер.
— Видел как-то раз, — ответил Рикмен, припоминая женщину с оливковой кожей, грустными прекрасными глазами и широкой улыбкой, которая не могла скрыть ее тревогу.
— Хотел бы я знать, что их сюда так и тянет, — пробормотал Фостер, прерывая его мысли.
— Кого?
— Нелегальных иммигрантов. Этих акул в Мерси гораздо больше, чем во всех балканских водах.
— Ты само сострадание, Ли. — Рикмен натянул бахилы и пару резиновых перчаток. — Мисс Сремач является, то есть являлась, беженкой, что делает ее абсолютно легальной иммигранткой.
— Виноват, босс, — отчеканил Фостер без всякого намека на смущение или раскаяние.
Они были готовы, но Мэйли задержал их еще раз:
— Капюшоны, прошу, джентльмены.
Фостер натянул свой на голову, уже шагая вверх через две ступеньки.
— Мы изъяли одну часть двери, забрали в лабораторию, — сообщил Мэйли Рикмену. — Вероятно, получим с нее отличные отпечатки пальцев.
Диван не дал им широко открыть изуродованную дверь гостиной, поэтому Фостер один протиснулся в комнату. Оказавшись внутри, взглянул на тело.
И приглушенно вскрикнул.
Мэйли и Рикмен тревожно переглянулись.
Ее шея была изогнута под невозможным углом. Голубые глаза смотрели испуганно.
— Господи, нет!!!
— Фостер? — окликнул Рикмен.
— Джефф. — Фостер выглянул в узкую щель из-за двери. — Тебе нельзя сюда, Джефф.
Мэйли и Рикмен смотрели на Фостера с удивлением. Он побледнел и пытался проглотить комок в горле.
— Выведи его отсюда, — обратился он к Мэйли.
— Что за чертовщина с тобой творится? — строго спросил Рикмен.
Он сделал шаг к двери, но Фостер загородил проход:
— Джефф…
Увидев ужас на лице друга, Рикмен почувствовал, как и в нем зашевелился страх. Глаза расширились, он судорожно вздохнул:
— Не…
Фостер попытался схватить его за плечо, но Рикмен с такой силой отбросил его руку, что Фостер потерял равновесие. Воспользовавшись этим, Рикмен оттолкнул его в сторону.
В комнате стояла неестественная тишина. Он увидел. Сердце, бухнув о ребра, остановилось. Земля качнулась под ногами, голова закружилась. У него вырвался задушенный стон:
— Боже! Нет!
Пластиковые пакеты покрывали ее голову и кисти рук. Пакеты приклеены по краям скотчем, чтобы сохранить для экспертизы все, что возможно: кожные клетки, волосы, ворсинки с одежды убийцы.
Рикмен упал на колени и начал судорожно разрывать пластик, все повторяя:
— Нет! Нет!
Разъяренный Мэйли ворвался следом и схватил его за руку:
— Ты что вытворяешь?
— Отцепись ты от меня, — рычал Рикмен, борясь с Мэйли. — Она задыхается. Ей нужен воздух. — Он вырвал руку. — Нужно сделать ей искусственное дыхание.
— Да помогите же кто-нибудь! — закричал Мэйли.
Фостер пересилил себя и вернулся в комнату.
— Слишком поздно, Джефф, — уговаривал он, оттаскивая Рикмена.
Мэйли встал на колени, проверяя сохранность печатей.
— Боже! Боже! — повторял Фостер, не в силах отвести взгляд от тела.
— Не прикасайся к ней! — зарычал Рикмен Мэйли, силясь вырваться.
Фостер притиснул Рикмена к стене, крепко держа за плечи.
— Джефф, послушай. Ты должен меня выслушать. Она мертва, — заговорил Фостер. Ему самому слова казались чужими и жестокими. — Грейс мертва.