В уборной Рубена вдруг осенило, что Анна или один из ее помощников могли прицепить «жучка» ему на одежду. Встревожившись, он нырнул в одну из кабинок и быстро разделся до трусов, проверил каждую пуговицу и шов, даже ботинки. Потом очки. Ничего. Часы и телефон Рубен сознательно оставил дома на случай, если в их электронные внутренности встроили хитроумные подслушивающие или отслеживающие устройства. Он знал, что при включении сотового посылается сигнал, который уведомит специалистов с нужным оборудованием о местонахождении телефона.
Рубен вернулся на место, заказал себе и Клэр по бокалу вина. Они целый час решали, что делать с Q, и обдумывали план, который бы учитывал любые возможные сценарии и непредвиденные случаи.
Без двадцати девять они покинули музей. Пожав на выходе руку Клэр, Рубен пожелал ей удачи в Новой Зеландии. Для окружающих они выглядели как незнакомцы, которые приятно провели несколько часов вместе, подобно пассажирам на соседних креслах в самолете.
По пути домой Рубен удивлялся, как хорошо они поладили с Клэр. Он машинально сравнил Клэр с Анной. Анна не такая, как Рубен. Она обезоруживает искренней несхожестью ценностей и убеждений, возбуждает и интригует. Клэр разделяет идеи и профессиональные интересы Рубена. Это делает ее уютно предсказуемой.
«Вот почему она мила, но не возбуждает, — размышлял Рубен. — Она как Джейн, зеркальное отражение меня во многих смыслах. О Господи…»
До Рубена вдруг дошло: ему нравилось притягивать непохожих на него людей, но когда речь шла о серьезных отношениях, он интуитивно понимал, что у родственных душ больше шансов. Например, у них с Клэр.
Рубену хотелось увидеться с Клэр еще раз, пока она не вернулась в Ванкувер, но так он мог выдать ее своим преследователям. Лучше сосредоточиться на встрече, при которой они передадут две половинки Q выбранному учреждению.
Представляя себе эту самую встречу, Рубен четко осознал, какую ответственность они с Клэр взвалили на себя, решив показать миру христианское Евангелие Q. Представив, что их план может провалиться, Рубен внутренне содрогнулся и беззвучно помолился об удаче.
ГЛАВА 32НА ЛИНИИ ОГНЯ
Агент читал конфиденциальное письмо, которое получил электронной почтой из Веллингтона. Рубен Дэвис оказался упрямее и умнее, чем они предполагали. Однако их усилия напугать его не пропали даром. Замена двум обгоревшим жертвам прибудет из Австралии через два часа, настало время дожать Рубена, чтобы он с радостью выдал Q Управлению по делам древностей.
Агент украдкой усмехнулся, набирая свежие приказы руководителю веллингтонской команды.
Цель, возможно, попытается перепрятать объект, поэтому наблюдателям следует проявить бдительность и не обнаружить ' себя. Не отпускайте чикагское сокровище от цели, используйте по мере надобности. При первой возможности перехватите объект и укройте его в надежном месте. Будьте начеку. Рано утром во вторник по вашему времени мы нанесем по цели удар, который заставит всплыть интересующий нас объект. Удачи.
Отослав сообщение по безопасному каналу, Агент отыскал в сети нужные электронные адреса в Новой Зеландии и набрал обычное анонимное послание. Если хоть кто-то из получателей озаботился бы ответом или попытался выследить отправителя, выяснилось бы, что его адрес фальшивый. Агент удалил с компьютера следы своей деятельности и понадеялся, что боссам не придет в голову проверять его через резервные файлы организации.
Пронзительный телефонный звонок выдернул Рубена из полудремы. Сегодня ему предстояло узнать, что Агент имел в виду под «ударом ранним утром во вторник».
Рубен взглянул на радиочасы у кровати. Без четверти шесть. Кто может звонить в такую рань? Явно ошиблись номером.
— Алло, — несмотря на раздражение, Рубен попытался ответить любезно и бодро.
— Простите, что разбудили вас, доктор Дэвис. Это Джо Хэммонд из «Багл», оклендской вечерней газеты, известной по всей стране.
— Да, я вас знаю. Несколько дней назад я говорил с вашим репортером о несчастном случае. Зачем вы звоните в такую безбожную рань, когда мы с Донной уже выложили вам все, что могли?
— Верно. Мы благодарны за сотрудничество. Вы с дочерью настоящие герои, но я по другому поводу. Нам шепнули, что манускрипт Q у вас. Нам бы хотелось взять эксклюзивное интервью.
— Кто шепнул?
Слова журналиста резко вывели Рубена из полубессознательного состояния. Дальше притворяться бодрым не пришлось. Мозг пришел в полную боевую готовность, и уже включал дожигатель нейронов, чтобы добавить скорости.
— Анонимный осведомитель из Израиля. Он обмолвился, что, по словам его друга из правительства, только вы из всего персонала теологического факультета Доминион посещали Израиль в 1973 году.
— Ну посещал — как и миллионы других туристов…
— Да, доктор Дэвис. Многие ездят в Израиль. Но большинство привозят дешевые сувениры, фотографии и возвышенную одухотворенность. Вы вернулись с очень ценным манускриптом.
— Спасибо, что напомнили. Я и забыл, с чем вернулся.
Столько воды утекло. — Рубена раздражала напористость высокомерного репортера.
Джо Хэммонд невозмутимо продолжил:
— Наш источник также сказал, что в среде израильских политиков есть подозрение в ваших симпатиях к неонацистам. Они, конечно, не верят, но проверяют. Вы же знаете, израильтяне очень чувствительны к таким вещам — учитывая, что творили с евреями нацисты.
— Так я теперь состою в партии нацистов?
— Неужели, доктор Дэвис? Пусть решают читатели, а мы бы хотели честно изложить вашу версию.
— Мистер Хэммонд, мне кажется, вы учуяли прекрасный материал, и мои слова здесь уже значения не имеют, — фыркнул Рубен, отчаянно пытаясь выкрутиться. Лучшая защита — нападение, решил он. — Вам и вашим легковерным читателям нужны лишь пустяковые сантименты — и чертовски большой скандал.
— Манускрипт Q у вас, доктор Дэвис? — за годы работы журналист научился не упускать из виду главное.
— Почему бы вам не прийти на следующее собрание клуба поклонников Адольфа Гитлера здесь, в Веллингтоне, и не послушать мою речь? Я расскажу, как Евангелие Q учит нас быть добрыми нацистами, — ехидно ответил Рубен. Ироничный выстрел с бедра, о котором он тут же пожалел. Но слово не воробей. Джо не отставал с манускриптом:
— Значит, манускрипт Q у вас, и вы называете его Евангелием? Наши читатели будут в восторге. Чем отличается Q от других Евангелий? Намекнете? Доктор Фидел говорил, что Иисуса не воскресили, а разбудили…
— Вот и вы разбудили меня до рассвета, не спросив разрешения.
Рубен беспечно огрызался и напряженно думал, но на сердце уже легла тяжесть. Он догадался, что израильские оперативники подняли ставку — обратились к новозеландской прессе, чтобы вывести его на чистую воду. Он предвидел появление докучливых журналистов после случая с Ричардом, но не ожидал, что прессу используют как оружие, дабы испортить ему репутацию. Это пугало его больше, чем физическое нападение, а он не удосужился придумать эффективную защиту.
Журналисты устроят ему веселую жизнь. Когда откроется правда, ему не только примутся усиленно советовать, как поступить с Q, — каждый новозеландец проглотит заявление о его симпатии к неонацистам и примет это как данность.
Журналисты подогреют страсти разглагольствованиями о современных формах антисемитизма, пользуясь информацией из бесплатных газет Международного центра Симона Визенталя в защиту еврейских прав. Рубену придется сделать широкий жест и отдать манускрипт Израилю, чтобы откреститься от обвинений в неонацизме. Израиль отреагирует пресс-релизом: они счастливы получить Q обратно, не видят причин объявлять Рубена Дэвиса нацистом и сожалеют, что он стал жертвой злобных нападок.
«О черт! — Рубена поразила новая кошмарная мысль. — Новость разойдется по Интернету. Меня осадят со всех сторон земного шара. Слава богу, мы с Клэр встретились вчера. Теперь, когда меня узнает любой, это невозможно».
— Как у вас оказалось Евангелие? Вам его подарили? Вы нашли его в пещере, как бедуинские пастухи Свитки Мертвого моря? — Джо Хэммонд перешел к разумным вопросам. Рубен прислушался. — Вы наткнулись на кувшин в Кумране, как фермер, собиравший навоз, на Кодексы в Наг-Хаммади?
— Ого. Я поражен. Репортер, который разбирается в религии…
Журналист говорил о тринадцати папирусах, которые нашли в 1945 году около современного Наг-Хаммади в 590 километрах к югу от Каира. В основном то были коптские записи ранних христианских учений IV века, в том числе — еретические сочинения гностиков и христианских аскетов, самый известный из которых — Евангелие от Фомы.
— Я получил степень по религиоведению перед тем, как уйти в журналистику. Так как вам досталось Евангелие? — не отставал репортер.
— Нет, я не натыкался на манускрипт в пещерах, — честно ответил Рубен.
— Вы ведь обнаружили его в кувшине, который разбился во время землетрясения?
— Разбилось много чего — во всех домах Веллингтона.
И тут Джо Хэммонд ударил с левого фланга вопросом, который не приходил в голову ни Рубену, ни Клэр.
— Евангелие Q похоже на Евангелие Назореев?
— Что-что? — изумился Рубен.
Джо повторил.
— Евангелие Назореев… — Рубен мысленно почесал макушку, отчаянно пытаясь нащупать ответ. — Что за Евангелие?
Он покопался в памяти и наконец понял. Семь лет назад один студент писал по этой теме диплом. Манускрипт, написанный на арамейском, — как и большинство Свитков Мертвого моря — показали ирландскому священнику в 1870 году, когда он ездил в тибетский монастырь. Монахи дали ему копию документа.
Можно было только гадать, как ближневосточный христианский манускрипт четвертого века оказался в тибетском буддистском монастыре. В Евангелии Назореев говорилось, что Иисус проповедовал ненасилие, доброе обращение с животными и людьми, воздержание от мяса и алкоголя.
Студент в своей работе доказывал, что у ессеев похожие взгляды, а значит, Иисус один из них. Ессеи, полагал он, отвезли Евангелие в Тибет, чтобы уберечь от недобросовестных переписчиков и всех, кто не может представить жизнь без алкоголя и мяса — в том числе христиан, после того, как христианство стало официальной религией Рима при императоре Константине в начале IV века.