Основные силы как раз отразили первую хаотичную атаку: прикрывшись щитами отбросили гёзов и принялись наступать — шаг за шагом.
— И-и р-р-раз! И-и р-раз! И-и-и раз, два, три! — слышался зычный голос Разора, в такт которого бойцы меняли свой шаг, вколачивая подошвы в землю.
Отступившие пираты, больше сотни человек, выстроились у ближних к пристани домов. Ими руководили два статных мужчины в качественных доспехах. У одного из них было почти аркановское телосложение, и Рем сразу присмотрелся к его латным перчаткам…
— Хоп! — крикнул кто-то в рядах мятежников, и десятки глоток со злым весельем откликнулись: — Давай-давай!
Разор и абордажники здорово вымуштровали парней за эти долгие дни. А еще большую роль в становлении пленных гребцов в качестве свирепых воинов сыграли постоянные сражения с гёзами на островах.
Люди Рема устремились в бой вместе со всеми, в глубине левого фланга. Непосредственного участия не потребовалось — первые ряды устроили популярам настоящую мясорубку, обратив их в бегство за несколько минут жесткого встречного боя. Завывая и вопя как тысяча чертей, мятежные бойцы преследовали убегающих гёзов и убивали их повсюду: на улицах, в сквериках, на лестницах и крылечках, в домах и тавернах…
Рабов здесь содержали поистине в скотских условиях. Это была обычная яма: неглубокая, с земляными стенами и полом, накрытая сверху деревянной решеткой, на которую в случае дождя укладывали дощатый навес. О нужнике, и тем более о бане не могло быть и речи. Пища выбрасывалась из корзин прямо через отверстия в решетке, вода подавалась два раза в день в ведрах на веревке. Всё как у «вербовщиков» в трюме.
Рем увидел, как бойцы вытаскивают оттуда три десятка худых как скелеты мужчин, которые смотрели на мятежников как на посланников Небес, и протягивали к ним свои руки.
Аркан помогал им вылезать на свет Божий и думал о том, что им всем жутко повезло, что популяры не берут в рабство женщин. Их интересовала только мускульная сила, поэтому «вербовщики» охотились на крепких взрослых мужчин. Он понятия не имел, что бы они делали, если бы на островах были сотни рабынь… Для каких угодно надобностей.
Если говорить о порядочных ортодоксальных девушках, или замужних женщинах, то взять одну из них в рабство было бы большой проблемой: умение обращаться с коротким клинковым оружием (то есть с ножом) — это часть женской культуры ортодоксов. И на кухне, и по хозяйству, и, не дай Бог, в бою — нож всегда был верным помощником и другом прекрасного пола. Другой вопрос, что самого Рема, такого большого, сильного и вооруженного спеленали и запихали в трюм… В общем, хвала Господу, рабынь они не встречали, и на том спасибо.
Нет, бордели на островах были, и мятежники исправно их поджигали и громили, выгоняя обитательниц на улицы. Однако эти самые обитательницы обитали там вполне добровольно, осознанно посвящая несколько лет молодой жизни этому, скажем так, ремеслу для того, чтобы подкопить денег и отчалить на большую землю вполне себе обеспеченными особами. А там, на популярском Северо-Востоке можно было рассказать сказку о погибшем в бою с еретиками муже, оставившем неплохое наследство. Благо, жаждущие ласки пираты не скупились на подарки для своих подруг.
Ну, этих-то практичных особ жалко не было. Убивать их не убивали, по крайней мере, если они не кидались на разгоряченных схваткой ребят с острыми предметами, но перед сожжением борделя в нем не оставалось ни одной завалящей монетки и ни одного кусочка драгоценного металла, это уж поверьте! Разве что, эти будущие респектабельные бюргерши по-быстрому договаривались с кем-то из парней… Но это уже совсем другая история.
Через три часа после высадки, на двух кораблях мятежники вышли в открытое море, держа курс подальше от Низац Роск. Они шли на веслах, не поднимая парусов, чтобы с приближающихся кораблей пиратской эскадры корабли было сложнее рассмотреть. Да и сумерки играли в их пользу.
Среди освобожденных гребцов галиота оказался один юнга с военного корабля флота маркиза дю Жоаннара, он служил помощником рулевого, так что вместе с парой матросов с красного корабля и тремя десятками парней они смогли управлять вторым судном. Остальные освобожденные мылись, отъедались и отдыхали.
— Они не должны нас заметить, ведь правда? — спросил Разор.
— Гла-авное отойти подальше… — проговрил Микке. — Ко-огда стемнеет, мы смо-ожем поставить паруса!
Жерар утвердительно кивнул.
Командиры сидели на кормовой надстройке, прямо на крыше бывшей капитанской каюты, и держали совет. По кругу передавали бутылку с вином, тут же, на бочке, были разложены нехитрые закуски.
— Представьте себе ощущения пиратов, которые раз за разом причаливают к пепелищу! — ухмылялся Рем. — Они, наверное, проклинают нас по чём свет стоит!
— Выжившие расскажут им о нас, и нашем корабле, — угрюмо пробормотал Сухарь. — Нужно было порешать всех на каждом острове! Тогда не пришлось бы нам шкериться непойми, где…
Он всегда был против линии, которую отстаивали Разор, Микке и Рем. Эти трое выступали за то, что нужно уничтожить материальную базу пиратства на Малой гряде и убить всех, кто окажет сопротивление, в первую очередь — вооруженных мужчин. А Сухарь, как, впрочем, и большая часть команды, предпочел бы устроить тотальный геноцид популярского населения архипелага Низац Роск.
— Мы потеряли бы время, Сухарь, — жестко отрезал Разор. — И контроль над бойцами. Две сотни перемазанных с ног до головы кровью и внутренностями головорезов — не та команда, которая будет соблюдать порядок и дисциплину, верно?
Он продавил такое решение своим авторитетом, и многие командиры его поддержали. Команде пришлось согласиться, все же они понимали, кому обязаны свободой и возможностью поквитаться с угнетателями.
— Что ж, Рем, я думаю, теперь мы можем выслушать нашего гостя, верно? — маэстру Цудечкис сумел на короткое время оторваться от раненых и поэтому принимал участие в совете.
Остальные выжидающе уставились на квартирмейстера. Как будто этот эльф решит все их проблемы!
— Ну, пойдемте, — пожал плечами Рем. — Или мне принести его сюда на закорках?
Эадор Нилэндэйл ожидал их, сидя на кушетке. Само по себе это уже было для всех новостью — человек не может так быстро оправиться! С другой стороны, можно ли считать эльфа человеком?..
— Приветствую вас, милостивые государи, начальствующие на сем корабле и да будет Небо благосклонно к вам! — сказал он и изобразил изящно-вежливый жест рукой.
— И мы вас приветствуем, маэстру эльф. Меня зовут Разор, и я исполняю обязанности боцмана, то есть руковожу командой. Вот эти достойные люди — наш, скажем так, командный состав. Рулевой, шхиман, доктор, квартирмейстер, абордажники… — старый вояка по очереди всех представил. — У вас есть предложение к нам, и теперь мы готовы его выслушать, поскольку срочные дела закончились, и семь пиратских островов весело горят у нас за спиной!
На последнюю его фразу все присутствующие злорадно заулыбались. Хорошая морская прогулка получилась! Очень неплохо для случайных людей, собранных на гребной палубе волей случая и усилиями проклятых вербовщиков!
— Поверьте, милостивые государи, я в полной мере разделяю ваши чувства от осуществленного возмездия, проклятые дикари получили по заслугам! Жаль только я сам не сумел поучаствовать в этом достойном всякой похвалы и славословия деле! — эти слова эльфа, вызвали одобрительные взгляды мятежников. — И то, что вы весьма умело и храбро, и за столь короткое время разгромили крупные силы неприятеля, говорит мне о том, что именно вы и есть те, кого искал владыка Рианнор!
Видимо, наконец-то они приближались к сути вопроса. Эльф взял паузу, собрался с мыслями и продолжил:
— Мой сюзерен — владыка Рианнор. Вы назвали бы его принцем-консортом. Он имеет великую честь являться супругом нашей Владычицы. Они правят Доль Наяда в согласии и гармонии, распределив обязанности меж собой. Владыка водит в бой воинов и руководит сношениями с другими народами и странами. Он направил несколько своих доверенных, дабы найти отряды бойцов, готовых послужить на благо Доль Наяда за хорошее вознаграждение.
— А своих воинов, стало быть, у вас, эльфов, маловато? — сощурился Марк.
— Воины у нас есть, искусные и доблестные! — взор эльфа вспыхнул. — Десятки лет витязи наши совершенствуют своё мастерство, и не будь я в таком печальном положении, я бы доказал, что один витязь стоит двух дюжин презренных пиратов!
— Так зачем же тогда владыке Рианнору наёмники? — спросил Разор.
Эльф вздохнул:
— Причины тому имеются скорее мистического свойства… Тъялери не могут пойти и сделать то, что требуется, в силу обстоятельств непреодолимой силы… И потому нам нужны воины других народов. Подгорные кланы, и Дети степей — не очень хороший выбор. А вот Молодой народ — то есть вы, люди — вы подходите для этой работы.
Разор и остальные переглянулись, ожидая продолжения. И эльф не обманул их ожиданий.
— Нужно убить или прогнать чудовище из одного места… Важного для нас! Оплата будет весьма щедрой и великолепной!
Тут мятежники разулыбались, и Разор, подавив усмешку, проговорил:
— Что касается оплаты, эльф, то тебе сложно будет нас удивить… Трюмы этого корабля набиты золотом, оружием, ценными диковинками, деликатесами и винами, и у нас есть еще один кораблик, на котором сложено то, что не поместилось к нам!
Такая его реплика вызвала видимое одобрение. Приятно было осознавать, какие все они молодцы! Разор тем временем продолжил:
— Вот что я тебе скажу. Оплата нас особенно не интересует. Нам нужно другое… — Эльф навострил уши. — Убежище. Тихая гавань на месяц-другой, пока гёзы не перестанут нас искать…
Тут вмешался Рем:
— И какой-нибудь благовидный повод чтобы потом под вашим флагом на законных основаниях добраться домой. Купцов там сопровождать, или посла доставить…
Разор одобрительно кивнул, а эльф серьезно задумался. Было непонятно, обладает ли он правом вести такие переговоры. Увидев его сомнения, боцман подошел поближе и, хлопнув его по плечу, заявил: