— Не стоит сразу делать решительные выводы. Мальчик, возможно, искал, как оттуда выбраться. Не самая приятная мысль. Если он вообще был здесь.
— Там же поисковые группы работали! — возразил Фальконе.
Перони мотнул головой в сторону дренажного канала, выход из которого был встроен в основание дороги. Туда можно было добраться только вброд, преодолев лужу грязной и вонючей воды.
— Да стали бы они туда заглядывать… Зачем?! Кому могла прийти в голову мысль, что ребенок мог так глубоко забраться?
Фальконе нахмурился.
— Ни один из археологов не оказал нам никакой помощи. Вот если бы они пошли на сотрудничество, возможно, мы нашли бы это место. Ладно, хоть теперь знаем… Давайте приглашайте сюда прессу. Я хочу, чтобы сообщение прошло по всем масс-медиа, и поскорее. Может, если Браманте услышит его, то поймет, что мы все же пытаемся дать ответы кое на какие его вопросы…
Детективы удивленно уставились на шефа.
— Этого может оказаться достаточно, чтобы убедить его прийти к нам, — предположил Фальконе, уже поняв, что идея встречена весьма прохладно. — Не может быть, чтобы он так уж меня ненавидел. Господь свидетель, у него два раза была возможность меня убить, и он ею не воспользовался. Если это действительно останки его мальчика, чего еще ему надо?! Да и прятаться вечно невозможно…
Коста промолчал, однако на лице его застыло выражение, которое Фальконе сразу понял: сомнение. Такое же выражение, как Лео подозревал, было на лице у него самого, когда он возражал Артуро Мессине.
— Я хочу туда залезть.
Детективы переглянулись.
— Это довольно трудно, — заметил Коста. — Даже для нас. Нужно вброд пробираться по грязи. И места там очень мало. Терезе и одной там тесно.
— Но я все-таки возглавляю расследование, — заявил инспектор, повышая голос. — И сам хочу все там видеть. Я…
Ник и не думал уступать. Дружба дружбой, а служба службой. Фальконе уже понял это, как и то, что подчиненные правы: ему теперь такое предприятие не по силам. Он сдался и побрел к стене, где и сел прямо под моросящим дождем, глядя на медленно текущие воды Тибра.
Коста и Перони присоединились к нему и уселись по обе стороны.
— Ты же не захочешь, чтобы я нес тебя на руках. Лео, — буркнул Перони. Остальные их сейчас не слышали, так что он вполне мог подпустить некоторой фамильярности. — Конечно, если настаиваешь, я могу… Только вот…
— Нет. — Фальконе чуть коснулся ладонью плеча Перони. — Не надо меня никуда нести. Извини. Это все из-за проклятой… — И уставился на ослабевшие ноги. — У меня такое ощущение, что они больше не держат мой вес.
Руководитель следственной группы замолчал. Из-за серого брезента, закрывавшего выход из канала, появились две фигуры — Тереза Лупо и ее помощник, Сильвио ди Капуа. Он держал на одной руке ноутбук, время от времени нажимая клавиши и глядя на экран. При этом патанатомы оживленно обменивались замечаниями.
— Думаю, у нас есть новости, — тихо сказал Фальконе и почувствовал странное ощущение: ужас предчувствия вместе с облегчением.
Лупо еще что-то сказала Сильвио, после чего тот вернулся за брезентовый экран. Затем Тереза прошествовала к Джудит Тернхаус, коротко о чем-то с ней переговорила и, в конце концов, подошла к Перони. Лицо ее выражало некоторую озлобленность.
— Жаль, что я бросила курить, — заявила она. — У вас время от времени не возникает такого ощущения? Тебя это не касается, Ник: нам всем прекрасно известно, что у тебя никогда в жизни не было дурных привычек.
— Что нового, доктор? — спросил Фальконе.
— Нового? — Она попыталась улыбнуться. — Останки идентифицировали. Абсолютно точно.
— Так я и знал! — воскликнул Фальконе.
— Ты сначала дослушай, — перебила Тереза. — Останки мы идентифицировали. Но к сожалению… — Лупо замолчала и нахмурилась. — Неужели и впрямь к сожалению? Господи, что я такое говорю?
— Тереза! — выкрикнул Перони, потеряв терпение.
— К сожалению… или к счастью — сами решайте, как на все смотреть, — это не Алессио Браманте.
ГЛАВА 18
Да, она была очень молода, и в полиции новичок — так писали в газете, — но это вовсе не значило, что глупа. В полиции, видимо, существуют какие-то правила насчет личных звонков.
— Я нахожусь там, куда меня направил инспектор Фальконе, комиссар, — осторожно ответила Роза. — В Тестаччо. Следить за этой женщиной.
— С кем вы в паре?
— Одна. Инспектор Фальконе сказал…
— Мне он об этом не сообщил. — Беглец подпустил в тон чуть больше нетерпения. — Не понимаю, почему вы не в составе группы. Как думаете, может быть, инспектор Фальконе относится к вам… несколько предвзято?
— Нет, комиссар.
Но ответила все же с секундной задержкой.
— Вам уже есть что сообщить?
— Она ходила за покупками на рынок.
— И что?
— И встретилась там с мужчиной. У лотка, где торгуют кониной. Где Джорджио работал.
— Вы сообщили об этом Фальконе?
— Нет еще… — Голос звучал неуверенно и неубедительно. — Я как раз собиралась сообщить, когда вы позвонили.
— Ладно, предоставьте это мне. Расскажите об этом мужчине. Он молодой, старый?
— Может, лет тридцати пяти. Думаю, был сокамерником Браманте в тюрьме. Не знаю, что бы это могло значить…
— Так. Дальше.
— Выглядит все так, будто у него с синьорой Браманте интимные отношения. Он целовал ее.
Изгой глубоко вздохнул и уставился на скелет в углу.
— Ей это понравилось?
— Она оглядывалась… как-то виновато. Думаю, она надеялась, что этого никто не заметил.
Ему вновь захотелось кричать. Кричать так громко, чтобы закачались эти древние стены.
— Она пошла с ним домой?
— Нет. Ушла одна. А продавец пошел к себе, когда рынок закрылся.
— Мужчины иногда пользуются ситуацией и обманывают других. Вам ведь это известно, не так ли?
— Комиссар, я думаю…
— Мужчины всегда стараются обмануть и перехитрить, самыми разными способами. Думаю, Фальконе как раз перехитрил вас и теперь эксплуатирует. Вы согласны?
Снова молчание, но короткое.
— Я не думаю, что это уместно сейчас обсуждать.
— Вы лояльны к начальству. Мне это нравится. Она вас видела?
— Нет. Никто меня не видел.
Затворник обдумал услышанное.
— Вот что, агент. Это дело гораздо сложнее, чем представляется на первый взгляд. Между нами, оно сложнее, чем Лео Фальконе может себе представить. Вы понимаете, что я хочу сказать?
— Не совсем…
— Мне необходимо это с вами обсудить, конфиденциально. Что вам было приказано делать. И что вы по этому поводу думаете.
— Комиссар…
— Где вы сейчас находитесь?
— В кафе возле старой бойни в Тестаччо. Этот мясник живет рядом. Я проследила его до дома.
— Хорошо. Оставайтесь там. Пошлю кого-нибудь подменить вас через час. До того времени, если Фальконе позвонит и даст другое приказание, выслушайте, но не исполняйте.
— Я…
Людьми всегда движет то, что имеет для них наибольшее значение.
— Вы же хотите продвинуться по службе, не так ли, Прабакаран?
— Да, комиссар.
— Тогда делайте, как я сказал.
Левой рукой Браманте взял фотоаппарат и вновь посмотрел на ее лицо. Интересная молодая женщина. Не похожая на других. И по какой-то причине явно старается скрыть правду о своем происхождении и свой истинный внешний вид, пока на работе.
— Мой человек не знает вас в лицо, агент. Опишите, во что вы одеты.
Беглец выслушал ее, наслаждаясь явным замешательством, в котором она пребывала, пока объясняла, почему так оделась и замаскировалась.
— Непременно дождитесь его, — приказал мститель и отключился. Посмотрел на кости в углу, в алькове. Джорджио вновь чувствовал себя счастливым, обновленным, возбужденным.
— Они приходят сюда со всех четырех сторон Ойкумены, Валерия, — шепнул изгой. — Приходят, не зная, что могут здесь обнаружить.
ГЛАВА 19
Дождь прекратился. Из туч над Тибром выглянуло хилое послеполуденное солнце. Это дало Фальконе предлог, который был ему так нужен. Поверх грязных луж уложили доски, коллеги помогли ему спуститься к воде и прошли за ним за защитные экраны, осторожно подбираясь к отверстию дренажного стока. Достигнув конца временной деревянной платформы, Лео взобрался на нее, чтобы добраться до более новой и более высокой арки, расположенной прямо под забитой транспортом дорогой. К этому времени он настолько выбился из сил, что решил немного передохнуть. Лупо тут же воспользовалась представившейся возможностью.
— Вы, — она ткнула Перони пальцем в грудь, — точно никуда дальше не пойдете. У нас и так достаточно забот, чтобы еще возиться с человеком, способным заблевать все вокруг. Вообще-то я бы посоветовала всем троим просто заглянуть разок в эту черную дыру, вдохнуть ее жуткие ароматы, а потом сесть на эти складные стулья для пикников, которые мы именно для этого и притащили, и выслушать меня.
— Я возглавляю расследование, — запротестовал Фальконе, — и хочу все видеть своими глазами.
Лупо скрестила руки на груди и встала у него на дороге.
— Там скользко и темно, туда опасно соваться. Не хочу даже думать о том, что может случиться, если ты упадешь, Лео.
— Я возглавляю это расследование! — возмущенно повторил инспектор.
— И впрямь. — Тереза подтащила к себе металлический стул, резким движением разложила его и села.
— Ну что же, идите туда сами, а я вам ничего не скажу. Ни единого слова. Или же оставайтесь здесь, и тогда я вам все расскажу. Выбирайте.
Джанни первым взял стул и сел. Остальные последовали его примеру. Правда, Фальконе продолжал ворчать.
— Я думал, это ребенок, — заметил Коста. — На вид — детская ручонка.
Патанатом вздохнула, подозвала к себе Сильвио ди Капуа с его компьютером и повернула ноутбук экраном к коллегам. Фотографии тинейджера в кругу семьи. Парнишка на голову ниже отца — округлого, улыбающегося, вполне обычного мужчины, а еще двое, постарше, как понял Коста, видимо, его братья. Снимок был сделан где-то на берегу моря: пять человек