Штильгештанден добавил:
— Вы будете отыскивать все книги, в которых когда-нибудь звучал клич: «На восток! На восток!» Понятно, философ?
— Более чем понятно, — ответил Абердох.
— Вот и отлично, — сказал господин Дорн.
Голос его звучал примирительно. Видно, он не хотел напоминаний о встречных расписках, которыми обменялся с почтмейстером Аугенвайсом, — человека с такой памятью лучше иметь в своем деле.
— Я не могу принять ваше предложение, — сказал Абердох.
— Если вы его не примете, я не возьму вас даже младшим корректором. Мы меняем курс.
— Даже младшим корректором я не стану помогать тому, что здесь будет твориться, — неожиданно твердым голосом ответил Абердох и вышел, хлопнув дверью.
В вестибюле издательства его окликнули.
— Это вы, Герберт?.. — услышал он голос, который недавно казался ему самым дорогим на свете.
— Фрейлейн Трумпф? Что вы здесь делаете? — спросил он в изумлении.
— Пришла похлопотать за… Герберт, вы не сердитесь на меня?
— Нет, что вы… Я уже все забыл… За кого же вы пришли хлопотать?
— За жениха. Он заболел во время своей последней командировки, а когда оправился от потрясений, узнал, что им недовольны и его переводят на должность корректора.
— Ничего не понимаю. Я не болел! Я не ваш жених! И обо мне не нужно хлопотать.
— Ах, Герберт, — сказала фрейлейн Трумпф, — речь не о вас. Я говорю о господине Хохдруке. Не знаю, чем он прогневал вашего патрона, но ему объявлено, что с сегодняшнего дня его переводят на должность корректора. Я пришла похлопотать за него. Вы думаете, это будет иметь успех?
— Безусловно, — ответил Абердох. — Для господина Хохдрука здесь теперь открывается широкое поприще.
В вестибюле грузчики распаковывали ящики и доставали из них сверкающую лаком и пахнущую кожей мебель.
— Что это? — спросил Абердох у швейцара.
— Обстановка кабинета для шеф-редактора господина Штильгештандена, — торжественно ответил он и вытянулся в струнку.
На улице Абердох еще раз оглянулся на дом, в котором помещалось издательство «Цербер».
«Бог мой! — подумал он. — А ведь, пожалуй, то, что здесь со мной случилось, — это сюжет!»