— Очень жаль, леди Элизабет, что вы до сих пор не представлены ко двору. Вам бы там очень понравилось. Столько красивых дам и джентльменов, развлечения, балы, охота. Король не любит скучать. Он очень деятельный и веселый человек, и мы все веселимся вместе с ним. — Эдвард широко улыбнулся, блеснув белыми зубами. Очаровательные ямочки появились на впалых щеках. — Ваш муж обязательно должен отвезти вас в Лондон.
— Барон Ридсдейл, мой старый знакомый. Сейчас он путешествует. — сухо сообщил Мельбурн. Элизабет бросила на него быстрый взгляд. Зачем он лжет? Как бы там ни было, правда совсем скоро всплывет наружу. Так к чему этот фарс? — Его супруга и сестра любезно согласились погостить в моем скромном жилище, и как видите, дорогой Эдвард, прекрасная Беатрис нашла здесь свою судьбу.
— Вы так много сделали для моего счастья, милорд. — приторно улыбнувшись, отозвалась Беатрис. — Мой брат будет вам очень благодарен за усердие.
— Очень на это надеюсь. — зловещий тон и коварство улыбки разгадали только те, кто близко знал графа Мельбурна. Элизабет похолодела, узнав в нем прежнего жесткого неумолимого мучителя. Но, боже, от одного взгляда на его демонически красивое лицо и идеально вылепленный чувственный рот, жадный до наслаждений, у девушки сжималось сердце. Как же он был хорош сегодня. На нем была кремовая рубашка с вышитым стоячим воротником и узкий темно-синий дуплет под цвет глаз, украшенный вышивкой и маленькими розетками с драгоценными камнями, которыми скреплялись разрезы, узкие черные штаны обтягивали длинные мускулистые ноги. Вьющиеся на концах черные, как смоль, волосы были схвачены на затылке шелковой лентой, но непокорные пряди все равно падали ему на лоб и вились у висков. Элизабет вдруг подумала, что родись Ричард блондином, как Линкольн, то был бы похож на ангела. Синие глаза в обрамлении светлых кудрей сделали бы его жесткое холодное лицо мягче и нежнее. Но Ричард не был ангелом, и не пытался им казаться. И под это демоническое скупое обаяние попадали многие. Элизабет могла бы сравнить его с древними воинами, атлантами и римскими гладиаторами. Могучий, сильный, непробиваемый… Она снова посмотрела на него. Сколько скрытой эротичности в этих чертах, сколько чувственности в движениях, а губы словно созданы для соблазна, и она не могла отвести от них глаз. Мельбурн перехватил ее взгляд, и темно-синие глаза приобрели фиолетовый оттенок. Только Элизабет знала, что означает эта перемена. Его взгляд опустился в ее смелое декольте и девушка вспыхнула, взволнованно отворачиваясь. Ее тело пробудилось по узким платьем, дыхание сбилось, и ей стало страшно, что кто-то ее заметит ее волнение. Она бросила короткий взгляд на Роберта, заметив неподдельное страдание на его лице.
— Милорд Клинтон, я рада сообщить вам, что совсем скоро собираюсь отправиться в Лондон. — выдавила из себя девушка, вымученно улыбаясь. — Леди Митчелл будет сопровождать меня.
— О, мы обязательно встретимся с вами. — обрадованно сказал Линкольн. — Ваш супруг присоединиться к вам?
— Я не думаю, милорд. Он слишком занят. — туманно ответила Элизабет.
— Уверен, что столь прекрасная леди не будет скучать. — вставил Мельбурн, широко улыбаясь. — Мы с вами, дорогой Эдвард поможем миссис Флетчер освоиться при дворе его Величества.
— Да. Моя супруга знает всех влиятельных придворных и приближенных короля. Вы обязательно должны с ней познакомиться, леди Элизабет. Я расскажу ей о вас, и она с радостью возьмет вас под свое крыло.
— Вы не говорили, что женаты, лорд Клинтон. — лукаво улыбнулась Элизабет, пригубив ароматное вкусное вино из позолоченного кубка.
— Разве? — смущенно обронил Эдвард. — О, простите мне эту оплошность. Я думал, что граф рассказывал вам о моей супруге. Она совершенно очарована им, и даже просила меня нанять великого Гольбейна, чтобы он написал для Бесси портрет Ричарда. Моя жена — увлекающаяся натура. Красивые мужчины всегда были ее слабостью.
Элизабет бросила на Мельбурна выразительный взгляд, который он встретил с едва заметной усмешкой на губах. О, да это тешило его самолюбие. А ее сердце разрывало в клочья. Сейчас она ненавидела наглого развратного графа всей душой. Глубоко внутри, девушка надеялась, что его слова о ненасытной любовнице были ложью, предназначенной для ее ушей. Но граф не лгал. И она презирала его за это.
— И вы одобряете увлечения вашей жены? — сухо спросила Элизабет, в недоумении глядя на Линкольна. Как может молодой и красивый мужчина позволять женщине позорить свое имя?
— Мы с Бесси знакомы целую жизнь, наши земли граничат. Я был дружен с ее первым мужем, обожаю ее детей. Господи, Элизабет, неужели вы ничего не знаете? — изумился Эдвард. — Бесси Блаунт — это имя вам ничего не говорит?
Лиз открыла рот, но так ничего и не смогла сказать. Она сначала побледнела, а потом залилась краской от смущения.
— Извините, я не знала, что леди Блаунт снова вышла замуж. — сказала девушка. — Я сочувствую ее горю. Потерять ребенка — что может быть ужаснее?
— Да, она тяжело пережила смерть Генри. И король тоже. Это его первый сын, который дожил до совершеннолетия. Жена Генри до сих пор в трауре и живет у нас. Я обязательно представлю вас вдовствующей герцогине Ричмонд.
Элизабет молчала, не зная, что еще сказать. Ситуация казалась ей весьма деликатной.
— Не смущайтесь так, леди Элизабет. — поддержал ее Эдвард, мягко улыбаясь. — Я давно привык быть в тени своей знаменитой супруги. И я совсем не осуждаю ее свободный образ жизни. Бесси на двенадцать лет старше меня, наш брак устроил мой отец, но мы с ней хорошие друзья и понимаем друг друга.
— Однако, она родила вам дочь. — иронично заметил Ричард.
— Это так. — кивнул Линкольн. — Мне нужен наследник. И нам придется попытаться снова. Извините, что обсуждаю в присутствии дам подобные вопросы. Но все леди замужем и понимают, о чем я говорю.
— Могу только пожелать вам удачи. — проговорила Элизабет, чувствуя на себе насмешливый взгляд Ричарда.
— Спасибо, миледи. Она мне пригодиться. — печально улыбнулся Эдвард. Элизабет стало искренне жаль этого милого красивого юношу. Брак устроил отец, так он сказал. А как же любовь? Или это чувство совсем ничего не значит? И теперь Эдварду всю жизнь придется мучиться сомнениями, является ли он настоящим отцом своим детям, или они плоды увлечений его супруги. Она окинула взглядом его изящный профиль, аристократические впалые скулы и тонкий нос, красивые губы и выразительные голубые глаза с длинными ресницами. Разве мало юных и богатых девушек могли пожелать его себе в мужья? Почему же его отец выбрал отставную любовницу короля для своего сына? Или он не выбирал? Деловой подход? Слияние династий? Элизабет стало грустно. Она вспомнила историю Ричарда и его жены, у которой не было ни имени, ни состояния. Нет, у каждого человека есть выбор, но не все готовы им воспользоваться.
— А вы видели новую королеву, милорд? — спросила Элизабет, категорично сменив тему. Эдвард благодарно улыбнулся ей.
— О, да. Миледи Джейн прекрасна, как ангел и столь же добра и кротка. Она похожа на вас, леди Элизабет.
Ричард издал короткий смешок, прикрыв ладонью губы.
— Леди Бет не обладает кротким нравом, Эдвард. — заметил он. — И доброй ее сложно назвать.
— Вы ошибаетесь, Ричард. — холодно оспорил Линкольн, глядя на Элизабет влюбленными глазами. — Мы мало знакомы с вами, мадам, но я вижу в вашем лице столько доброты и искреннего сопереживания ближнему, что мое сердце оттаивает и бьется так, как никогда раньше в присутствии красивой женщины. Я буду счастлив стать вашим преданным другом, если вы позволите.
— Как мило. — скучающе вздохнув, вставила Беатрис. — Мой дорогой муж тоже надеется стать для леди Элизабет самым верным и преданным другом. Правда, милый? — девушка обернулась к бледному измученному Роберту.
— Элизабет уже мой друг, Беатрис. — хмуро ответил он, посылая Элизабет грустную улыбку. Сердце Лиз сжалось. Как бы она хотела сейчас взять Роберта за руку и успокоить, стереть выражение бесконечной муки с его лица.
— Это так. И мое отношение к сэру Роберту никогда не измениться. — твердо сказала Элизабет. — Он — замечательный человек. Беатрис, вам повезло, что, самый благородный из мужчин, стал вашем мужем.
— Я просто счастлива. — язвительно ответила Беатриса. — Вашими молитвами.
— Так приятно оказаться в столь дружественной компании….. - сообщил наивный Эдвард Клинтон, но осёкся, заметив, как долго и загадочно Элизабет и Роберт Холл смотрят друг на друга. В его голову закралась неприятная догадка, и Линкольн перевел взгляд на хозяина замка, который тоже заметил это странное негласное общение новоиспеченного супруга и своей гостьи. Его лицо было мрачным, словно сгущающаяся туча, готовая вот-вот рвануть. Пахло скандалом…
— Роберт, вы совсем ничего не едите. — подлила масла в огонь Элизабет, нежно обратившись к печальному новобрачному. — Прошу вас, в такой день, не стоит пребывать в дурном настроении.
— Что вы, миледи, вам показалось. Я очень доволен… всем. А вы? Вы рады за нас с Беатрис? — в голосе и глазах Холла была неприкрытая боль, которая не укрылась не от кого.
Мисс Митчелл предупредительно тронула Элизабет за плечо.
— Она просто счастлива, Роберт. — прорычал Мельбурн, хватая Элизабет под локоть. Ошарашенная непристойным поведением графа, девушка даже не почувствовала, как сильно впились пальцы Ричарда в ее кожу. — Так счастлива, что готова расцеловать меня за то, что устроил ваш брак. Правда, дорогая?
Беснующиеся синие глаза оказались совсем близко, и Элизабет замерла от ужаса, не до конца веря, что Мельбурн действительно это сказал. Но следующее действие графа повергло в шок не только ее, но и всех собравшихся. Рванув Элизабет на себя, он с силой впился в ее губы грубым собственническим поцелуем. "Он безумен", пронеслось в голове Элизабет. Она слышала, как протестующе воскликнула Джейн Митчелл, возмущённо вздохнул граф Линкольн, насмешливо расхохоталась Беатрис, и запричитала Дора Морис. Роберт Холл отвернулся, плотно сжав губы, лицо его было бледно, но Элизабет не могла этого видеть. Мельбурн держал ее слишком крепко. Теперь его руки сжимали ее плечи, оставляя синяки на нежной коже. Он наказывал ее, и снова унижал. И делал это прилюдно и намеренно. Но она не позволит, не даст ему снова сделать ее игрушкой в своих руках. Она больше не его рабыня, не трофей и не безмолвная пленница. Он сам позволил ей вдохнуть свободы, дав надежду и силы для борьбы. И ему не отнять у нее даже грамма ее уверенности в завтрашнем дне.