— Маленький? — со смехом уточнил я.
— Ох, нет, совсем не маленький. Стоп. Ты меня сбиваешь. Я вообще не об этом хотела сказать! В общем… мы не должны встречаться в академии. Это ударит по нам обоим. И… по отцу тоже.
— Вот как. Ну, если это твоё решение, то я его приму, — спокойно ответил я, но девушка скуксилась, будто укусила лимон. — Но ты же понимаешь, что есть и жизнь вне академии? Мне, например, придётся продолжить снимать квартиру. Так что… сможешь приходить в гости.
— Да, было бы хорошо. В смысле, нет! Ох… — Аня зажмурилась и прикрыла лицо ладонью. — Не знаю. Ничего не знаю. Давай как-нибудь потом решим?
— Как Скажешь, — улыбнувшись, пожал я плечами. — В крайнем случае ты всегда можешь одеть комплект кружевного белья и сказать, что я тебя соблазнил.
— Ваня, фу таким быть! — толкнула меня девушка отодвигаясь. А затем, уже стоя в проходе между партами, повернулась и стрельнула глазками: — Я подумаю…
Вот чего у меня было вагон, так это времени. Я совершенно никуда не спешил. Но, к сожалению, не всё зависело от меня, и, попрощавшись с новыми одногруппниками, я вернулся домой, где обнаружил сидящую на кровати бледную арендатора. А ведь она говорила, что у меня единственный комплект ключей…
— Добрый день, — проговорила она, состроив обиженно оскорблённую гримасу. С чего бы, блин? — Вы не согласовывали покупку техники! И что вы сделали со старым телевизором? Он был рабочий!
— И вам добрый. Судя по вашему виду, вы не очень довольны, к счастью, это решаемо. И можете меня заодно поздравить, я поступил на бюджет, так что мне предоставляют место в общежитии. При съезде я, естественно, заберу всю технику.
— А я вам тогда аванс не верну! — вскочив, сказала арендодатель. — За порчу имущества, вот! Вы телевизор сломали, должны оставить вместо него этот!
— Я понять не могу, с чего вы все такие дурные и не пуганные? — недоумённо проговорил я, глядя на вновь побледневшую женщину. — Я ничего не ломал, так что и платить ни за что не буду. Ну а если решили не возвращать предоплату… можно и сломать. Как раз в размере стоимости.
— Хочешь по-плохому? Ты тут порнуху снимаешь! А у нас в стране это запрещено! Я на тебя в милицию пожалуюсь! Соседи рассказали, как ты девок сюда водишь! Тюряга по тебе плачет, извращенец малолетний!
— Порнуху снимаю? — я быстро огляделся, прикидывая, что могло пропасть. Если эта дурында посмотрела одну из кассет, это может быть реальной проблемой, при этом не только для меня, но и для неё. — Значит, технику мою трогала…
— Ничего я не трогала, не докажешь, щенок! — вскочила тётка, с явным намерением выбежать из комнаты.
— Сядь, — рявкнул я, потянувшись к стволу. — Открой сумку.
— Вот ещё, — она попыталась проскочить мимо, но я оказался быстрее, тренировки сказались. Дёрнул сумку, та порвалась, и наружу высыпались банкноты и кассета с подписанной датой. — А! Убивают! Убивают соседи!
— В чём дело? — как по заказу в дверь ворвался мужик, восточной национальности, с толстым загнутым носом. — Что творишь, сопляк⁈ На женщину руку поднял? Я тебя сейчас.
С этими словами он достал из кармана кастет и начал приближаться, пока женщина торопливо рассовывала выпавшие деньги по карманам. Не знаю, на что они рассчитывали. Может, на то, что я не окажу сопротивления, испугаюсь и всё отдам добровольно? Уже не важно. Они решили испортить мне отпуск. И это уже их проблема.
Выхватив пистолет, я воспользовался секундной заминкой-узнаванием в глазах мужчины, и одним движением вырубил южанина ударом в висок. В стороны разлетелись брызги крови, женщина заверещала, сжавшись в углу.
— УБИВАЮТ! Соседи! Убивают! — орала она, продолжая сжимать мои деньги. Вот только больше на её призывы никто не приходил. Понятно, что это временно, как только она уйдёт, позовёт подмогу, а ведь у нас даже договора нет…
— Всё захапала? — спросил я, глядя на набегающую от мужика лужицу крови. — Рубли, доллары? И что, стоило это твоей жизни?
— А-а! Убивают! — от ора она охрипла и с каждой фразой становилась всё тише.
— Кажется, всем наплевать. Или ты своими делами так достала соседей, что они даже обрадуются, если тебя скормят барабуле, — постукивая пистолетом по бедру, проговорил я. — И что же мне с тобой делать…
Постепенно в её глазах начало читаться понимание. Похоже, не раз и не два она проделывала это с туристами, обкрадывала, обирала до последней нитки, а потом ещё и заставляла платить неустойку под угрозой побоев или милиции. Только вот в этот раз всё пошло наперекосяк.
— Это кто? — спросил я, пнув волосатого толстяка. — Муж твой? Нет? И на кой он за тебя тогда получил?
— Шурин. Половину должна, — прохрипела мошенница.
— Деньги брось. Все. Бери шурина и тащи вниз. Если поторопишься, он выживет. Возможно, — сказал я, но женщина всё никак не хотела отпускать купюры. — Слышишь меня, воровка? Верни деньги или ляжешь вместе с ним!
Наконец, до неё дошло, и мошенница начала поспешно выкидывать из карманов купюры, бросила деньги, а когда я кивнул на мужика, просто рванула к двери и сбежала.
— Офигеть у вас взаимопомощь, — ошарашенно проговорил я. Наклонился, проверил пульс, живой, хоть от черепно-мозговой травмы это его не спасёт. Ну, может, хоть немного поумнеет. И я заодно.
Собрал свои вещи, с трудом упаковал телевизор и кассетник и пошёл гулять до ломбарда. Скупщик, мягко скажем, не очень рад был меня видеть, но вещи забрал, даже задаток вернул и позволил воспользоваться телефоном. После получаса созвонов я с удивлением обнаружил, как мне повезло.
Во-первых, скоро заканчивался пляжный сезон, а учитывая, что я снимал минимум до весны, мне предлагали цены в четыре раза меньше, чем летом, ещё и уговаривали, только чтобы я у них остановился. И я даже сумел найти подходящую квартиру совсем рядом с главным корпусом. Единственный минус — опять чердачный вариант, будто меня кто проклял. Хотя, зная ценник, жаловаться не приходилось.
— Решил сменить место жительства? — уточнил скупщик, когда я уже собрался уходить. — А с прошлым что случилось? Сгорело?
— Да нет, целое, правда, там тело…
— Ох, господи, опять? — простонал мужчина. — И ты сразу после него сюда? Да за что же мне такое?
— Так я вроде уже рассказывал? Кстати. Где здесь неподалёку можно замок новый купить и инструменты?
С новым арендодателем мы подписали нормальный договор на учебный год, я внёс предоплату и сменил замки, но деньги и кассеты хранить в том жилище не решился. Вместо этого пошёл в ближайший банк и открыл два счёта, валютный и рублёвый. При этом кассирша тщательно проверяла все стодолларовые купюры.
— Что-то не так? — уточнил я, когда женщина их просвечивала ультрафиолетом.
— Говорят, недавно нашли три меченых сотни, — ответила кассирша почти безразлично. — Распорядились проверять все.
Три? Я нахмурился, перебирая в уме, куда дел свои деньги. Официанту, на рынке… получается, что я все как раз и разменял за прошедшее время. Может такое быть, что это именно мои три сотни оказались меченными? Да легко. Но тогда выходит, что Генри меня хотел подставить? Зачем?
— Ну, мои-то нормальные, — стараясь выражать уверенность, проговорил я. — Так что? Всё в порядке?
— Да, — наконец смилостивилась кассирша. — У вас выходит две тысячи семьсот тридцать долларов и восемь тысяч рублей. Всё верно? Тогда заношу. С квитанцией к операционисту.
Заодно кассеты и пистолет с запасной обоймой положил в сберегательную ячейку, полностью освободив себе руки и больше не беспокоясь о том, что в квартире найдут что-то эдакое. Выдать ящик мне должны были по ФИО и паролю, или по паспорту, если я ключевое слово забуду.
Наконец, уладив все дела, отоспался и на следующий день отправился в институт. Зашёл в деканат, сменил данные о проживании и отказался от общежития на этот год, а когда вошёл в аудиторию…
— Ваня, живой! — набросилась на меня Аня, повиснув на шее и крепко обняв.
— А почему должен быть мёртвый? — с удивлением спросил я.
— Так, я вчера к тебе домой приходила, а там милиция, бандиты какие-то и кровь на полу. Думала всё, нет тебя.
— А я как раз вчера переехал, — не стал врать я. — Если хочешь, могу сегодня показать новое место. Снял квартиру совсем недалеко.
— Что? Нет, я вообще не об этом… — смутившись, отстранилась девушка. — Потом поговорим.
— Сели все! — скомандовал от входа кап-два. Кажется, Аня успела отойти на пару шагов, так что бешенства в его глазах я не заметил, только усталость. — Пришли ваши результаты тестов. Хорошая новость, трое из вас счастливчики и завтра полетят в Санкт-Петербург. Плохая — мы вас ничему не успели подготовить. Так что сегодня будем усиленно заниматься. Как стоять. Как молчать. И как кивать. Большего от вас не потребуется. Дёмина, Семёнов, Карлсон — поздравляю. Завтра вечером вы предстанете перед императором.
Москва. За сутки до событий. Малоизвестный ресторан на Арбате.
— … значит, говоришь, у нас есть конкурент на трон Романовых? — проговорил мужчина с невзрачной внешностью, откинувшись на спинку шикарного кресла.
— Всё так, Михалыч, — кивнул второй, приземистый и лысоватый. — Если сумеет пережить принесение присяги и получит символ, мы его постепенно поведём и, в случае возможности, разыграем как фигуру претендента.
— Подмените его кровь, возьмите из банка каких-нибудь князей, близкородственных, но так, чтобы не было прямого противостояния, а потом отправьте нашего куратора.
— Претенденту открыться?
— Ему всего восемнадцать, только поступил, — покачал головой Михалыч. — Нет. Ведите тихо и осторожно. Если будут проблемы, ловите на крючок…
Глава 16
Всё приходилось делать в крайне сжатые сроки. Впопыхах готовили форму, и мне повезло, что сохранились хорошие ботинки, которые я носил ещё во дворце. Но после подгонки и подшивки форма оказалась даже приталена. Нас троих заставили принести присягу, подписать её и получить погоны старших рядовых. Очевидно, для того чтобы в дальнейшем мы значились военнослужащими. Зачем?