Второй листок будто прыгнул через стол и задрожал в пальцах особо уполномоченного. В нем было написано:
Разыскиваемый автомобиль замечен в двадцать часов сорок пять минут по дороге на Пеньякерк. Попытки остановить машину не дали результатов в связи с большой скоростью автомобиля. Инспектор пеньякеркського управления…
- Тоже, наверное, не может быть? А, Хуанес? - насмешливо заметил начальник полиции. - Нет, господин особо уполномоченный, не только может быть, а так оно, к сожалению, и есть. И перед тем, как я решу, что мне с вами делать, я хочу узнать обо всем, что в действительности произошло в Фонтиверосе, без прикрас, а так, как оно на самом деле было. Ну, говорите, говорите, я послушаю.
Все подготовленные фразы доклада уже вылетели из ошеломленной головы Мигеля Хуанеса. Заикаясь, подбирая какие-то выразительные слова, которые могли бы убедить грозного начальника, он рассказывал все, как было: и, что происходило в Фонтиверосе, и обстоятельства поездки вслед за «Люцифером» среди скал и утесов пустыни Хоравенте, и о том, как таинственный автомобиль исчез сразу с глаз, и о своих размышлениях и рассуждениях. Теперь перед начальником полиции сидел уже не выдающийся, всегда уверенный в себе, знаменитый детектив Мигель Хуанес, а маленький служащий, дрожащий за свою шкуру и пытающийся хоть как-то оправдаться.
Он закончил свой рассказ и умоляюще посмотрел на шефа: что ждет его сейчас?..
Грозный начальник полиции не торопился отвечать. Некоторое время он молчал, как бы взвешивая все. И тогда заговорил неожиданно мирно, - так мирно, как будто в кабинете шла дружеская беседа, будто не он только что отчитывал Мигеля.
- Да, теперь я вижу, что вы рассказали все искренне, Хуанес, без вашей привычной похвальбы, - сказал он. - Ваше счастье, что я, словно предчувствуя все это, задержал донесение и ничего не доложил каудильо…
- Спасибо, господин начальник, - торопливо поклонился Хуанес.
- Меня теперь интересует, как объяснить то, что «Люцифер», сорвавшись с обрыва в море, не утонул, а, как видите, появился снова? Рапорты - вещь неоспоримая. Что же, по вашему мнению, «Люцифер» может плавать?
Хуанес беспомощно развел руками:
- Если бы он плавал, я, наверное, увидел бы его в море с обрыва, господин Кабанерос. Ведь с него видно все вокруг на десятки километров. Но в море не было ничего, совсем ничего, кроме одного парусника, и то очень далеко.
- Так как же это объяснить?
Мигель Хуанес молчал. Он растерянно провел рукой по вспотевшему лбу. Что он мог ответить? Ведь еще в лесу он, откровенно говоря, почувствовал, что впервые в жизни столкнулся с необъяснимыми вещами, с чем-то в полной мере фантастическим. И чем дальше разворачивались события, тем невероятнее становилась эта фантастика.
Оба собеседника углубились в размышления. В кабинете было совсем тихо, только монотонно постукивал маятник больших часов в углу комнаты.
Начальник полиции пожал плечами и медленно протянул руку к коробке с толстыми сигарами, стоявшей на столе. Осторожно, почти любовно снял с сигары прозрачную обертку, понюхал сигару. Вторая его рука протянулась за спичками.
- Как ни рассуждай, а все равно…
Зазвонил телефон, - один из целой батареи аппаратов. Начальник полиции, не дотянувшись до коробки спичек, взял трубку, сразу, как всегда, безошибочно определив, какой из аппаратов звонит.
- Алло! Кто? Да, да, я слушаю вас, господин министр… О, безусловно, принимаем все меры. Могу ответить: по данным нашего агентурного наблюдения, «Люцифер» находится сейчас где-то в районе Пеньякерка, на побережье моря… да, отсюда километров полтораста, вы вполне верно заметили, господин министр… Что? Что?
Круглое лицо Карло Кабанероса сразу побагровело. Одна рука плотно прижимала трубку к уху, вторая безжалостно мяла драгоценную сигару.
- Вы лично слышите голос Седого Капитана?.. Через правительственную радиостанцию? Но этого не может быть, господин министр! Простите, сейчас, сейчас проверим, господин министр. Простите! Всего хорошего, господин министр!
Он швырнул трубку на аппарат. Оловянные глазки яростно впились в Хуанеса. Толстое лицо, казалось, вот-вот брызнет кровью. Резким движением начальник полиции расстегнул, почти разорвал воротник расшитого золотом мундира. Он задыхался, его визгливый голос срывался.
- Позор! Министр издевается над нами! Грозит уволить… Отдать под суд!.. Боже мой, неужели и каудильо слушает?.. Что же теперь будет? Министр говорит… говорит, что Седой Капитан сейчас выступает по радио… через государственную станцию?.. Включите приемник!
Больше Карло Кабанерос не мог говорить. У него перехватило дыхание. Он упал на спинку кресла и, широко раскрыв рот, тяжело дышал. Раздавленная судорожными движениями его пальцев сигара валялась на полу.
Мигель Хуанес непослушными руками включил радиоприемник. Он чувствовал, как дрожат ему губы, - и не мог этого остановить. Это было уже слишком! Это было сплошное безумие!
Но из репродуктора радиоприемника уже раздавался знакомый обоим твердый, мужественный голос Седого Капитана:
- …Правительство и полиция думали, что им будет очень легко захватить меня или даже уничтожить, - говорил этот голос, продолжая, очевидно, свою речь. - Это не так. Я не боюсь ни фалангистского правительства Фернандеса, ни его жандармов и полиции. Не верьте, иберийцы, ни сейчас, ни потом лживым сообщениям! Попытка полиции захватить меня и мой «Люцифер» не дала и не могла дать результатов. Полицейским собакам Фернандеса не удалось хоть немного навредить мне или моей машине. Сейчас я, как обычно, нахожусь на «Люцифере» и говорю с вами через столичную радиостанцию, подчинив ее генератор моими мощными волнами…
Вдруг моргнуло электрическое освещение - раз, другой. Что такое?
А голос Седого Капитана продолжал:
- Моими устами говорят все те, кого замучило фалангистское правительство, все те, кого фалангисты Фернандеса выгнали с родины, кто страдает сейчас по тюрьмам и концлагерям. Пусть этот голос напомнит всем, что…
И вдруг стало тихо. Погасли электрические лампы в кабинете, и одновременно прервался голос в репродукторе. Мертвая тишина в сплошной темноте, которая навалилась, как тяжелое одеяло, раздражала и угнетала.
- Какого черта?.. - Начал Карло Кабанерос яростно. - Какого черта погасло электричество, хотел бы я знать?..
Опять зазвонил телефон.
- Алло! Да, это я, - услышал Хуанес в темноте голос начальника. - Да, слушаю. Ага, вот оно что! Действительно, это, пожалуй, единственный способ прекратить проклятую речь преступника - выключить ток в электрической сети города… Да, да, ничего не поделаешь, я согласен. Хорошо, хорошо… Пока!
Опять стало тихо. Но только на мгновение, потому что начальник полиции снова заговорил, срываясь на крик:
- Вы видите, что приходится делать из-за вашего разгильдяйства, Хуанес? Единственный выход: выключить ток в сети, потому что без тока не работают приемники. Вы представляете себе, что наделали, бездарь? Я и сам не знаю, почему не отдаю приказ бросить вас в лагерь, чтобы вы там поняли цену себе. Паршивый щенок, вот вы кто! Ничтожество!
Он замолчал на минуту, громко сопя. Мигель Хуанес покорно молчал. Даже ничего не видя в темноте, он представлял себе разъяренное лицо начальника.
«Пусть ругается, пусть, - мелькнуло ему в голове. - Может, только ругательствами и обойдется. Главное - не раздражать его больше …»
Детектив знал характер своего шефа. И действительно, когда Карло Кабанерос после паузы продолжил, его голос уже заметно смягчился. По крайней мере он уже не кричал - и это было хорошо.
- Ну ладно, если я не арестовал вас сразу Хуанес, то сделаю еще одну попытку. Может, вы на что-то все-таки пригодны. Будем говорить откровенно. Я не знаю, слышал ли каудильо сегодняшнюю дерзкую речь Седого Капитана… но если он ее слышал, то вы, вероятно, понимаете, что он сейчас говорит о нас? И что ждет министра внутренних дел, и меня, как начальника полиции? Ну, уверяю вас, что в таком случае прежде будете отвечать вы, господин особо уполномоченный…
Мигеля Хуанеса передернуло. Да, он хорошо это понимает - еще с той минуты, как услышал от шефа о своем неожиданном назначении… А начальник полиции безжалостно продолжал:
- Вы знаете меня, Хуанес. Я не идеалист какой-нибудь, чтобы думать о вашей судьбе, когда речь идет о спасении моей собственной головы. Итак, вам ясно, что у вас есть один единственный выход - любой ценой поймать или по крайней мере уничтожить «Люцифер» вместе с его владельцем. Я не наказываю вас только потому, что вы мне еще нужны. Нужны или для того, чтобы вы выполнили задание, или для того, чтобы ваша голова заменила мою. Поэтому я помогу вам всем, что есть в моем распоряжении…
Мигель Хуанес угнетенно молчал. Он видел, что начальник полиции решил сделать из своего главного инспектора, то есть особо уполномоченного, обреченную жертву, которая в случае необходимости защитит его перед гневом каудильо…
- Да, я охотно помогу вам, - продолжал его шеф. - Сегодня же ночью я поставлю на ноги всех наших агентов, чтобы мы немедленно имели все возможные сведения. Ведь мы до сих пор не знаем, кто он такой, этот Седой Капитан, и откуда он взялся… Мы не знаем, по сути, ничего о человеке, который скрывается под этим прозвищем. Кстати, вы должны немедленно вытянуть все, что возможно, из того человека, о котором докладывали мне… как его?..
- Педро Дорильо, господин начальник.
- Да, возможно, он что-то знает. И - думать, думать, Хуанес! Этот «Люцифер» - не шпилька, не иголка. Его строило много людей, он, очевидно, имеет какую?то базу… и там также есть люди. Значит, мы можем узнать сначала о них, а затем - через них…
Хуанес постепенно овладел собой. Мозг его уже лихорадочно работал. Действительно, «Люцифер» - не иголка. Кто-то должен знать о нем… он должен где?то брать топливо, например… ремонтироваться… А, вот она, счастливая мысль!
- Господин начальник, позвольте доложить!