- Вот и сейчас, - продолжал он, - я покажу тебе одну девушку, которая будет в свое время, думаю, тоже неплохим образцом человеческой породы, хотя теперь она пока слабенькая. Видишь ли, это я говорю о Марте. У этой девушки тоже настоящая пролетарская кровь. Это дочь Педро Дорильо, грузчика, моего давнего приятеля, с которым нас многое связывает…
- Он тоже патриот? И сражался вместе с тобой?
- Какой же иберийский рабочий не является патриотом, Алесь? - Укоризненно ответил Валенто Клаудо. - Ты думаешь, что рабочие смогут когда-то примириться с фалангистским режимом, окончательно покориться? Нет, друг мой, такого быть не может! Фалангистам повезло захватить власть, разгромить рабочие организации, утопить сопротивление в крови… но подожди, дай время! О, фалангисты еще почувствует, что такое народный гнев! И Капитан…
Он вдруг оборвал речь, словно решил, что сказал что-то лишнее.
- Что Капитан? - Нетерпеливо спросил Алесь.
- Ничего, ничего, придет время - узнаешь сам, - отмахнулся Валенто. - Мы не об этом говорили с тобой. Так вот, Педро Дорильо, как я тебе говорил, мой старый приятель. Когда-то мы с ним были на войне, укрывались в окопах одним одеялом. Тогда мы и сошлись. Это - хороший, честный человек. Только один у него недостаток. Это то, что он всегда, сколько я его знаю, как-то сторонился политики и политических дел, стоял в стороне от них. И не из осторожности, а просто, как он объяснял мне, не имел к ним вкуса… Считал, что политика - это не его дело, и все. И никак я не мог ему втолковать, что так не годится.
- Но, Валенто, так же относился к политике, как ты рассказывал мне, и Капитан… то есть, Эрнан Рамиро, - заметил Алесь и сразу же остановился. Потому что Валенто Клаудо неожиданно строго взглянул на него и ответил каким-то чужим для юноши холодным и предостерегающим тоном:
- Ты, друг, Капитана не трогай. То, что он делает и решает, не нам с тобой оценивать. Потому что это - Капитан, а не кто-то другой! Это человек, который создал «Люцифер». Каждое его слово - закон. И мы должны безоговорочно выполнять его, пойми это раз и навсегда.
Удивленный Алесь молчал. Да, он безмерно уважал Седого Капитана. Сначала его поражала твердость этого загадочного молчаливого человека. Потом у юноши зародилось искреннее и глубокое уважение к чрезвычайному техническому таланту Капитана. А позднее Алеся окончательно захватила трагическая история инженера Эрнана Рамиро, и он всей душой почувствовал, как его сердце наполняется сочувствием и симпатией к стойкому, несокрушимому человеку, прошедшему такой тяжелый жизненный путь и не покорившемуся, не сдавшемуся, нашедшему в себе силы для продолжения начатой когда-то сложной и тяжелой работы.
Конечно, Алесь не знал ничего о намерениях Седого Капитана, о цели, достижение которой объединяло создателя и командира «Люцифера» с теми людьми (в том числе и Валенто Клаудо), составляющими экипаж чудесного автомобиля. Да разве могли быть сомнения в том, что эти намерения и цель были благородными?
Но одно дело - глубоко и искренне уважать и даже любить Седого Капитана, и совсем другое - смотреть на него, как на какого-то сверхъестественного человека, каждое слово которого является таким незыблемым, едва ли не священным законом, что о нем ничего нельзя даже говорить, а только выполнять. Наоборот, если ты уважаешь и любишь человека, то ты просто обязан искренне говорить ему о том, что, по твоему мнению, можно было бы сделать лучше. Это же обычное и ясное правило. Нет, здесь что-то не так, как-то оно у Валенто получается странно, не по-настоящему. Однако сейчас об этом говорить нельзя. Что ж, надо отложить разговор до другого, раза. Но мы еще поговорим обо всем этом, Валенто, вот увидишь, поговорим и, возможно, даже убедим тебя!..
2. Выброшена на улицу
А Валенто Клаудо, словно он и забыл уже о неуместном с его точки зрения замечании Алеся, продолжал своим обычным, дружеским тоном:
- Такой вот, говорю я тебе, это был единственный недостаток Педро Дорильо, от которого, насколько мне известно, он ни излечился до сих пор. Ну, это не помешало все-таки нам с ним быть добрыми приятелями. Конечно, теперь мы встречаемся редко, но время от времени видимся, вспоминаем о прошлом… и даже иногда мечтаем о будущем, вот как! Очень хороший он мужик, с честной, искренней душой, этот Педро Дорильо… Да ты и сам это сразу почувствуешь, Алесь. И вот мне сообщили, что ему грозит опасность… очень странно, тем более, что, как я уже сказал, политическими делами Педро никогда не занимался. Не понимаю, в чем тут дело. Но все равно, надо его предупредить и, возможно, помочь. Вот мы почти и пришли…
Они повернули за угол улицы. И вдруг голос Валенто оборвался.
- А что это происходит? - Удивленно воскликнул он.
Оба они остановились, пораженные неожиданным зрелищем, которое открылось перед их глазами.
Посреди тротуара, перед старым засаленным от многолетней копоти домом стояли, как беспризорные, нищенские домашние вещи: небольшой шкаф, сундук, маленький стол, две кровати, несколько стульев, на которых лежали наспех собранные узлы. На одном из стульев сидела девушка лет восемнадцати, склонив голову на руку. Черные ее кудри рассыпались и упали вниз, закрывая лицо. Возле девушки стояло несколько пожилых женщин, которые будто утешали ее.
- Что это значит? Ведь это - Марта! - Вырвалось у Клаудо.
Быстрыми шагами он подошел к девушке. Женщины расступились перед ним. Олесь следовал за Валенто. Он совсем ничего не понимал: если это та самая Марта, о которой только что рассказывал ему Клаудо, то почему же она сидит здесь, на улице, на своих вещах?
- Марта! Что произошло? Почему ты сидишь здесь? Где отец? - Спросил Валенто Клаудо у девушки, касаясь своей большой рукой ее хрупкого плеча. Девушка подняла голову и вдруг сорвалась с места. Слезы бежали по ее лицу, но это не уменьшало его прелести. Черные до синевы кудри оттеняли нежную белизну личика, на котором под пушистыми, красиво изогнутыми бровями горели большие темно-карие, почти черные глаза. Девушка бросилась к Валенто Клаудо, обхватила его могучую шею руками, прижалась к его высокой груди, словно прося защиты.
- Ах, дядя Валенто, дядя Валенто! - Угрюмо говорила она, захлебываясь от рыданий. - Если бы ты знал!.. Почему ты не пришел раньше… может, все произошло бы иначе… а теперь я такая несчастная, такая несчастная…
- Что случилось, милая? - Пытался утешить ее Валенто, гладя непослушные кудри. - Успокойся, расскажи все по порядку. Где отец? Что с ним?
Но если до сих пор девушка хоть и бессвязно, но все же что-то говорила, то теперь она только горько плакала, не в силах что-то сказать. Она только плотнее прижалась к Валенто Клаудо, который растерянно оглядывался вокруг, не зная, как утешить Марту. А у нее вырывались только отдельные слова:
- Отца… отца… забрали… ой, дядя Валенто!.. Нету отца!
Тогда Валенто Клаудо повернулся к пожилым женщинам, которые стояли вокруг и с жалостью смотрели на девушку.
- Да скажите хоть вы в конце концов, что здесь произошло?
Женщины, как будто только и ждали этого вопроса, сразу заговорили, перебивая друг друга:
- Ее отца арестовали жандармы…
- Увезли на машине…
- Он как раз возвращался домой с работы после ночной смены, а здесь его уже ждали…
- Налетели, как хищники…
- И сразу схватили! Накинулись и спереди, и сзади. Как волки!..
- А потом сделали обыск в комнате, все перевернули вверх ногами…
- А домовладелец, как узнал об этом, сразу и выбросил Марту из дома. Мол, если Педро арестовали, то он не хочет рисковать своим добрым именем… А то еще могут выйти неприятности для него…
- Да врет он, не в том дело! Просто, платить за квартиру теперь некому, вот он и выбросил…
- Куда же ей теперь, несчастной, деваться? Вот и сидит здесь на вещах…
Марта молча плакала, все еще пряча лицо на груди Валенто Клаудо, который постепенно начинал понимать, что случилось с его старым другом. Лицо его нахмурилось.
- Так, - сказал он, наконец, сквозь зубы. - Так, значит, Педро Дорильо все же не обошелся без политики… Только в чем тут дело? Ну, это выясним потом. Значит, ты, Марта, осталась одна на улице?..
Девушка так же молча кивнула и заплакала еще горше…
- Ну, успокойся, успокойся. Ведь слезами тут не поможешь. Надо что-то делать.
На минутку Валенто Клаудо задумался. Рука его машинально поглаживала кудри Марты. Казалось, девушка послушалась его и понемногу успокаивалась. Она уже не плакала, только время от времени ее тонкие плечи вздрагивали.
- Слушай, Марта, - сказал Клаудо, будто бы что-то решив. - Прежде тебе надо устроиться. Не жить же тебе посреди улицы?
- Мне некуда идти, - грустно ответила девушка. - Разве ты, дядя Валенто, забыл, что у нас нет в городе родственников… жили мы с отцом вдвоем, а теперь… - Ее голос сорвался от нового взрыва рыданий.
- Постой, постой, так нельзя, - бормотал взволнованный Клаудо. - Мы же условились с тобой, что ты успокоишься… ведь так мы ни до чего не додумаемся. Слышишь, Марта?.. Ну… Достаточно! Вот, вот, так уж лучше. Конечно, я все это знаю, детка. Хм… ну тогда вот что. Смотри Марта со мной пришел один парень. Я совсем забыл о нем в этой неразберихе. Вот, мы еще с ним посоветуемся. Иди сюда, Алесь! Он, знаешь ли, Марта, парень неплохой, толковый… Да ты посмотри на него!
Клаудо шутливо заставил Марту повернуть голову к Алесю. Девушка на мгновение взглянула на юношу из-под длинных ресниц - и снова спрятала лицо.
- Что же ты молчишь, Алесь? Э, да я вижу, что и ты растерялся!
И действительно, юноша не мог отыскать ни одного путного слова. Он понимал, что должен заговорить, что Валенто недаром обратился к нему: надо было отвлечь мысли Марты от того, что ее мучило, как-то развлечь ее. Но, как назло, он не мог ничего придумать.
- Этого парня зовут Алесь Марта… немного странное для наших с тобой ушей имя, но в конце концов это неважно, все равно, как, скажем, Алексо. Можешь так и называть его, тебе будет удобнее…