Она умолкла.
– Все равно что? – подсказал Фостер.
– Ну… характер рождает судьбу, разве не так? Чрезмерная вера в собственные силы и самолюбование – качества далеко не положительные, и все же они способны завести человека очень далеко, особенно при таком везении, какое выпало на долю Вудза.
– О чем ты?
– Пытаюсь сказать, что не верю в возможность задержать его на дорожных кордонах. Больше того, не исключено, что вы его вообще не поймаете.
– Что же, благодарю за доверие.
– Не принимай это на свой счет. Просто я полагаю, что… о, сама не знаю, что я полагаю. Объясню более внятно, когда вернешься. Честно говоря, я еще не пришла в себя после того поцелуя на пляже.
– И я тоже. Не будешь возражать, если поцелую снова?
После выразительной паузы Стелла проговорила:
– Больше того, буду крайне разочарована, если этого не случится… кажется, ты сказал, что сейчас вернешься?
Звук аккуратно опущенной на рычаг трубки послужил самым красноречивым ответом.
Глава 18
Войдя в бар, он отправился прямиком в туалет. Бармен средних лет отчаянно флиртовал с двумя вульгарными особами неопределенного возраста – единственными посетительницами. Его появления никто не заметил.
Заведение было маленьким, так что туалет вмещал один унитаз и раковину. Таким образом, запертая дверь защищала от постороннего вторжения. Оградив себя от сюрпризов, он вытащил из рюкзака пластиковую бутылку, маленькую расческу и подошел к висевшему над раковиной потрескавшемуся зеркалу.
Для того чтобы нанести на волосы и брови лосьон на основе перекиси водорода, много времени не потребовалось. Инструкция на бутылке предупреждала, что средство необходимо смыть в промежутке от тридцати до сорока пяти минут после нанесения, и он подсчитал, что успеет к самому концу этого срока. Должен успеть, иначе волосы станут ярко-желтыми.
Бросил пустую бутылку в мусорный бак, вымыл расческу и руки, а когда выскользнул за дверь, бармен по-прежнему самозабвенно общался с женщинами, так что покинуть помещение тоже удалось незаметно.
Предстояло пройти пешком не меньше двадцати минут, но сейчас уже почти стемнело – здесь, в субтропиках, где солнце падает за горизонт едва ли не вертикально, сумерки очень коротки. Главное – держаться в стороне от Морского шоссе и от маршрутов полицейских машин, однако это труда не составляло: дойти до цели можно было по тихим жилым улицам, которые он хорошо знал.
Должно быть, шагал он быстрее, чем предполагал, потому что уже через четверть часа оказался почти на месте. Миновал небольшой клочок пустующей земли и вышел на украшенную пальмами жилую улицу. Это был тупик: увитые бугенвиллией коттеджи и дома с полукруглыми фронтонами внезапно обрывались в нескольких ярдах от того места, где Мексиканский залив спокойно лизал белый песок.
У воды он свернул влево и прошел по выбеленной солнцем дощатой пешеходной эстакаде, ведущей к небольшой бухте в южном конце пляжа. Док обладал лишь одним скромным стапелем, однако с Морским шоссе его связывала отличная крепкая дорога, чтобы судовладельцы имели возможность подгонять трейлеры непосредственно к воде.
В тридцати швартовочных отсеках стояло всего лишь шесть-семь судов, а вокруг не было ни души. Что ни говори, а зимний сезон еще не начался.
Самой большой оказалась яхта длиной в сорок футов с высокими бортами и просторной кабиной, вмещавшей кухню, душевую и две маленьких, но удобных спальни. Красавица мягко покачивалась в самом дальнем отсеке.
Он достал из кармана ключи от кабины и уверенно шагнул на палубу.
Вот уже два года он работал на хозяина, появлявшегося только в зимний сезон. За двести долларов в месяц приглядывал за яхтой, заряжал батареи, очищал корпус и палубу от пеликаньего помета и время от времени запускал двигатели, чтобы те окончательно не разленились. По выходным на несколько часов выводил яхту в океан, иногда совмещая служебные обязанности с неофициальной рыбалкой для местных парней – разумеется, не бесплатно, а за десять долларов с головы. То, о чем хозяин не знал, не могло его встревожить.
А хозяин точно не подозревал, что больше никогда, никогда не увидит свое великолепное судно.
Он стремительно направился в расположенную на корме крошечную, сияющую чистотой душевую кабину.
Первым делом следовало смыть с волос эту гадость.
Глава 19
Приведенное Стеллой сравнение преступника с неопытным в любовных делах юношей основывалось не только на теории.
В течение трех лет учебы в Кембриджском университете она пользовалась нескончаемым вниманием товарищей-студентов (и даже преподавателей), так что к моменту окончания университета, по словам подруги, уже «обладала некоторым опытом».
По большей части она разделяла его с юношами своего возраста. Правда, однажды уступила впечатляюще упорным ухаживаниям женатого профессора философии и разочаровалась: реальность победы до такой степени потрясла ученого мужа, что бедняга сконфузился и не смог подтвердить свой пыл на деле. Настойчивые заверения, что прежде такого фиаско никогда не случалось, оказались еще утомительнее того обстоятельства, которое их возбудило. Точнее, мрачно подумала Стелла, одеваясь, которое ничего не возбудило.
Ли Фостер постучал в дверь меньше чем через десять минут после телефонного разговора, закончившегося приглашением к новому поцелую. Однако, впускакя его в комнату, Стелла нисколько не жалела. После раздраженного, колючего знакомства они быстро оценили друг друга и теперь чувствовали себя совершенно легко. Стелле нравилось, что его не отпугнула бескомпромиссная твердость ее поведения. Многие мужчины чувствовали угрозу как в ее уме, так и в откровенной прямоте, и вот появился человек, способный понять, принять и даже поддержать независимый женский характер.
Более того, сейчас, глядя, как Ли стоит у двери с бутылкой напитка, похожего на шампанское, и широко улыбается, Стелла подумала, что он невероятно привлекателен. И не только благодаря внешности. Агент Фостер обладал несомненной аурой властной компетентности и авторитета. Вне всякого сомнения, утром ему пришлось отстаивать ее доброе имя, однако по рации голос офицера звучал не только вежливо, но и почтительно. Да и сам Ли выбрал единственно правильный тон и не поскупился на похвалы, что свидетельствовало о таланте руководителя.
Помахав бутылкой, он заговорил:
– Прости, Стелла, но в магазине не оказалось шампанского. Поэтому пришлось купить вот это – какую-то калифорнийскую шипучку. Уверен, что гадость, но нужда заставила.
– И что же за нужда, Ли?
Он рассмеялся.
– Нужда снова тебя поцеловать… для начала.
Не произнеся больше ни слова, он шагнул ближе, обнял ее свободной рукой и привлек для значительно более глубокого и обстоятельного общения, чем то, которое состоялось на пляже.
Внезапно из коридора донесся щелчок, а затем сквозь треск пробились голоса.
Ли ошеломленно отстранился.
– Прости, Стелла… был вынужден захватить эту штуку с собой. Должен сразу узнать о победе. Ты понимаешь…
Она поцеловала его в лоб.
– Конечно, понимаю. Только скажи, что они не смогут услышать нас.
– А что, если смогут? – невинно спросил он, выходя в коридор, чтобы забрать коротковолновую рацию. – Всего лишь выпьем по паре бокалов «поммери» и обсудим ход расследования, пока я буду охранять тебя от возможной опасности.
– Если это единственное, чем вы планируете заняться, агент Фостер, – сухо возразила Стелла, – то можете доверить бутылку мне и отправиться спать в свой номер. Ну, а уж я как-нибудь справлюсь.
При приглушенном свете одной лампы она долго рассматривала лицо спящего агента ФБР. Челка упала на лоб и закрыла правый глаз. Сейчас он выглядел мальчишкой лет пятнадцати, не больше.
Стараясь не разбудить, Стелла осторожно вытащила из-под него руку, размяла затекшие пальцы и запястье.
Когда кровоснабжение восстановилось, дотянулась до стоявшей на тумбочке бутылки и вылила остатки напитка в кружку для чистки зубов: ее пришлось пустить в дело, поскольку принести бокалы Ли забыл.
Его предсказание полностью сбылось: вино оказалось ужасным – приторным и вязким. Но все равно лучше, чем ничего, подумала Стелла, сделав несколько глотков. В эту минуту она праздновала нечаянное счастье – пусть молча и в одиночестве.
Свидание с агентом ФБР оказалось восхитительным. Ли обладал крепким, сильным, загорелым телом, и она даже поддразнила его относительно загара.
– Кажется, ты сказал, что работал в Калифорнии, – заметила Стелла, стаскивая с него рубашку.
– Материалы дела можно с таким же успехом читать как в кабинете, так и возле бассейна, – проворчал Ли, расстегивая пуговицы на ее блузке. – Да и кто бы говорил? Сама совсем не похожа на белокожую мисс. Полагаю, этот загар приобретен в Мартас-Винъярде, в обществе братьев Кеннеди.
На этом связные разговоры прекратились.
Стелла посмотрела на часы: почти два. В противоположном конце комнаты на столе лежал вчерашний номер газеты «Кис Курьер». С первой страницы на нее смотрела ее собственная фотография.
Решение пришло быстро.
– Ли. Ли… – она погладила его по плечу. – Ли, проснись. Пора возвращаться в свою комнату.
– А? Что случилось? – он шумно вздохнул, просыпаясь. – В чем дело?
– В тебе.
– Почему?
Стелла выскользнула из постели, подошла к столу и показала газету.
– Вот почему. Сейчас, когда вы назвали имя человека, подозреваемого в преступлении, история перейдет на другой уровень. Только представь, с какой радостью газеты сообщат, что протеже президента и лучший агент ФБР… ну… какое слово они используют?
– Трахаются?
Стелла в ужасе прикрыла рот рукой.
– О, господи! Нет, конечно! Не так грубо…
Фостер сонно рассмеялся.
– Да я просто тебя дразню, милая. Но ты права. История действительно получится забавной. Пожалуй, заберу свои вещи. Но не уйду до тех пор, пока рядом с бунгало не появится полицейская машина. Договорились?