От внезапности нападения, вида страшной маски вместо лица, я оцепенела, чем незамедлительно воспользовался напавший на меня. Не произнося ни звука, он схватил сумку и, развернувшись, шустро, но очень тихо, как-то по-кошачьи, кинулся прочь, ловко огибая припаркованные машины. Бежал он не в парк, а в сторону ближайшей к нему девятиэтажке.
Все произошло так стремительно, что копошившийся с колесом Димка, просто ничего не услышал.
Лишь когда грабитель скрылся за углом дома, ко мне вернулась способность дышать и кричать.
– Смирнооооов! – заорала я.
Услышав мой вопль, от неожиданности, тот выронил из рук колесную гайку.
– Украл! Он украл мою сумку, – продолжая орать, побежала в сторону, где в темноте скрылся грабитель.
Смирнов, ринулся за мной, в два прыжка догнал, остановил, схватив за руку.
– Куда? Куда ты бежишь? Кто украл? – не давая мне сделать и шага, спрашивал Димка.
– В маске! Подкрался! – выкрикивала я, задыхаясь то ли от испуга, то ли от злости. Сказать связанное предложение не получалось.
– Так, так! Спокойно… дышим, дышим ровно,– сказал Димка, за руку ведя к машине. – Вдох, выдох. Еще раз, – он демонстративно глубоко вздохнул и с шумом выдохнул. Я интуитивно повторила это за ним.
– Успокоилась? Теперь рассказывай. Ты грабителя успела рассмотреть? Опознать получится? Как он выглядел? Во что был одет? – допытывался Димка.
– Я успела разглядеть у него на морде страшнейшую маску, кажется, называется маска «Крик». А после такой рожи рядом с собой, как ты догадываешься, мне было не до его одежды, – с раздражением ответила Димке. – Так что ничего нового о «Мистере Икс» не расскажу.
– «Мистере Икс»? – Димка удивленно поднял брови. – Ты думаешь, что это он твою сумку украл?
– А кто же еще? – изумилась я. Привыкнув, что всю последнюю неделю меня преследует один и тот же человек, мне и в голову не могло прийти, что сегодняшнее нападение дело рук кого-то другого.
– Просто гопник, – пожал плечами Димка. – Судя по порезанному колесу машины – это обычная засада, сшибающего на дозу наркомана. Что было в сумке? Телефон? Деньги?
– Маленький кошелек, с одной банковской картой…и парой сотен мелочью. А телефон…Вот он, – я достала из заднего кармана белых летних джинсов смартфон и его показала Смирнову.
Почему телефон после разговора с Оксанкой я, не положила, привычно, в сумку, а сунула именно в карман, объяснить с точки зрения логики нереально. Стоит благодарить проведение, ангела Хранителя или хвалить свою интуицию.
– Неплохо! Отделалась «малой кровью», – кивнул Димка. – Садись в машину, переводи деньги на другой счет и блокируй карту. А я пока с колесом закончу.
Это все? А где слова утешения испуганной женщине? Где сочувствие? Он, разве, не побежит за грабителем? Не кинется спасть мое имущество? Даже полицию не вызовет? Последняя идея, надо сказать, напрочь бесполезна. Все равно, что потребовать от стражей порядка найти темную кошку в темной комнате.
Смирнов не кинулся, не побежал. Только помог мне усесться на переднее сиденье, а сам вернулся к колесу.
Димка вел себя так, словно ничего особенного не произошло. Наверное, по его мнению, это исключительно рядовое, не заслуживающее внимание ограбление, с минимальным ущербом, без жертв, а поэтому поиск преступника не имеет никакого смысла.
«Хм, хм, как он с таким отношением к потерпевшим, служил в полиции?» – подумала я, но высказываться, вслух не решилась.
Вдруг, приняв к сведению мое неудовольствие недостаточной человечностью, Смирнов вызовет полицию и, вместо того, чтобы поехать спать, мы проведем всю ночь в отделении полиции, за составлением фоторобота грабителя и написанием объяснений.
С переводом и блокировкой карты я справилась быстро, несмотря на, еще дрожащие от пережитого испуга, руки. Сквозь открытое окно машины наблюдала, как Смирнов, включив на телефоне фонарик, чертыхаясь, ползает вокруг автомобиля, в поисках оброненной гайки, и размышляла, вспоминая произошедшее.
Как там Димка сказал? «Гопник, это был обычный гопник». Вот только обычных или необычных грабителей я в своей жизни, да еще и лицом к лицу, не встречала. Может быть, именно поэтому мне и не верится, что наркоман пойдет на «промысел», вот так, нагло, на глазах здорового мужика, способного, не замешкайся я, просто размазать, «гопника» по асфальту.
Нет, нет….как-то это странно…очень странно. В моем понимании, на такой «отважный» шаг, как отнять у меня, в открытую, сумку мог пойти … только «Мистер Иск». Это ему, до зарезу, необходимо попасть ко мне в квартиру, но у него нет от нее ключей. А значит…, значит, он наверняка рискнул бы, чтобы заполучить эти самые ключи.
Ключей, правда, в сумке не было. Не поместились они, в маленький, лаковый клатч, и я положила их в карман дорожной сумки.
Но «Мистер Иск» этого не знал…
Итак, пазл сложился у меня голове, теперь бы донести свои выводы до Смирнова.
Я осторожно выглянула в окно машины. Димка натужно сопел прикручивал колесо.
А парковка забурлила людьми. Нагулявшиеся граждане хлынули из парка бурным потоком, выходили большими компаниями, целыми семьями, выкатывая впереди себя коляски со спящими детьми. То тут, то там на парковке, загорались фары, слышался разноголосый гул моторов.
«Не поверит, он мне, ни за что не поверит. Еще и обсмеет. Скажет, что у меня мания развилась на почве постоянного преследования», – подумала я.
«Так. Стоп! Действовать тоньше, хитрее… Если на меня напал сегодня «Мистер Икс» и ему нужны только ключи, то клатч, вместе с кошельком, он просто выбросил в ближайшие кусты!"
Димка открыл багажник и принялся укладывать разрезанное колесо и домкрат.
– Дим, – жалобно позвала я его, обернувшись в сторону багажника. – Сумку жалко….Она из натуральной кожи и стоила, словно крыло от самолета. И вообще, дорога мне как память. Мне ее из Италии привезли. Из самого Милана.
Врала я самозабвенно. Клатч был приобретен на маркетплейсе, за очень скромные деньги. Никакой натуральной кожи там и в помине не было. Но обосновать свое стремление найти украденную вещь, на мой взгляд, можно было только завысив ее ценность.
– Знаешь, есть прекрасная еврейская пословица: "Спасибо Господи, что взял деньгами", – нравоучительно произнес Смирнов и закрыл багажник.
– Так, что скажи спасибо, что у тебя украли только сумку, а не ключи от квартиры, где деньги лежат, – добавил Димка, усаживаясь в машину.
– Нет, нет, погоди, – попросила, увидев, что он собирается включить зажигание. – Гопнику моя сумка точно не сдалась. Он бросил ее в ближайшие кусты, или просто на дороге. Давай ее поищем. Вон, за тем домом, – сказала я, указывая на девятиэтажку.
– Зачем ходить-то? Сейчас мы подъедем, – Димка завел машину. – Предупреждаю! Если грабитель не сбросил сумку рядом с этим домом, то мы просто уезжаем. Всю ночь район не обыскиваем! Никакой кусок прессованной кожи этого не стоит! Даже кусок кожи, выделанный в Италии.
Я согласно кивнула.
Девятиэтажный дом, за которым скрылся неизвестный, оказался одноподъездным, что значительно упрощало поиски.
Пошарив в кустах сирени, около крыльца, и обойдя дом дважды, я неуверенно посмотрела в сторону мусорных баков. Запах от них исходил такой, что у меня зародилось сомнение в необходимости проверки своей теории о «Мистере Иск». В конце концов, какая разница, кто именно украл сумку?
В нерешительности я оглянулась на Смирнова. Тот попыток мне помочь не предпринимал, но внимательно наблюдал за моими поисками, очень удобно привалившись к капоту машины, вытянув ноги, сложив руки на груди.
Из-за темноты, лица Смирнова было не разглядеть, но я, не всматриваясь, чувствовала снисходительную ухмылку на его лице.
Эта, ни сколько увиденная, сколько додуманная ухмылка, нервировала меня настолько, что я, забыв про брезгливость, затаив дыхание, осторожно, буквально одним пальцем приподняла крышку одного из мусорных баков.
Тут же заметила, что Смирнов, от капота машины переместился к багажнику, открыл его, достал плотные полотняные перчатки, надел.
Подойдя к подъезду, он молча отстранил меня, распахнул мусорный бак, заглянул в него, аж пошурудил там, раздвигая разномастные, плохо пахнувшие пакеты. Ничего не нашел. Открыл второй бачок, и сразу вынул из него мой клатч.
Не снимая перчаток, Димка раскрыл сумку, предъявил мне ее на осмотр. Кошелька в ней не было!
На всякий случай, я сама заглянула в мусорный бак, надеясь, что кошелечек выпал из клатча и сейчас болтается где-то между очистками от картошки и использованными подгузниками. Но нет. Кошелька в мусорке не наблюдалось.
Значит, на парковке на меня напал обычный гопник. Испытав странное разочарование, бросила клатч на пол машины.
– Все? – усмехнулся Димка, включая зажигание. – Уезжаем?
Я молча кивнула.
***
– Слушай, Смирнов, а кухня у тебя тоже винтажная? – спросила я, когда мы прошли в квартиру. – А ванна, на бронзовых лапах стоит?
Говорила я торопливо, почти тараторила, стараясь вопросами, проявлением излишнего любопытства скрыть навалившуюся на меня робость.
Что стало причиной этой самой робости, я и сама понять не могла. Казалось, что это квартира Смирнова действует на меня подобным образом. Едва переступив порог, я тут же застеснялась, словно замарашка, случайно попавшая в барские хоромы. В прошлый свой визит, я лишь мельком видела эту необыкновенную обстановку, больше подходящую для особняка, а вовсе не для современной квартиры, пусть и в академическом доме.
Дух захватывало от осознания того, что комоду, на который Димка так небрежно бросил ключи от машины, едва ли не двести лет, а книги, теснившиеся в шкафах "под потолок", судя по корешкам с "ятями", издавали и читали еще до рождения моих бабушек и дедушек.
От квартиры веяло основательностью, добротностью. В глаза не било богатством, а обволакивало уютом, создававшимся много лет, с любовью и потрясающим вкусом.