– А что ты вообще замечаешь? – Димка, словно прочитал мои мысли. – Иди спать, звезда моя.
Спать. Точно. Завтра же рано вставать. Но оказалось, что просто стоять, прижавшись к нему, было так… безопасно и приятно. Ой, не верю я культивируемой вокруг истине, что женщина любит ушами. Что стоят пустые слова? Женщина, в первую очередь, влюбляется в поступки и заботу. А во вторых, мы любим носом, как бы странно и первобытно это не звучало. Вот сейчас я стояла и думала, как же здорово, как же здорово пахнет Димкина туалетная вода, аромат сандала и свежести. Ему это так подходит…Надо выяснить название… Тут что-то заколыхалось в моей голове, какое-то неуловимое несоответствие, показавшееся странным, застрявшее в памяти….
– Димааа! – отпрянув, заорала я. – Вспомнила! Вспомнила!
– Что вспомнила? Что тоже четыре месяца страдаешь по мне? – Димка взял меня за руку.
– Нет. Я вспомнила, что у, так называемого "Гопника", что вырвал у меня клатч из рук, туалетная вода Kilian. Или парфюмированная вода. Не помню точного названия! И этим же парфюмом пахло у меня в коридоре, в понедельник, когда «Икс» ломился ко мне в квартиру, а ты его не догнал!
– Это ведь не очень дешевый бренд?
– Смотря для кого…. Мы пару недель назад выбирали Максу парфюм, в лагерь же выезжал. Так он вокруг этого парфюма долго круги наворачивал, просто умолял купить.
– Купила?
– Нет, дорого для подростка. Подожди, ты не понял? Ну не пользуются гопники, вырывающие сумки из рук, пользоваться парфюмом Kilian.
– А может он ее украл? – резонно предположил Смирнов.
– Да нет же, нет. Как ты не понимаешь! Это был "Мистер Икс"! – с жаром выкрикнула я. – Как жаль. Как обидно, – добавила уже тише.
– Не понял? – Димка удивленно поднял брови. – Про жаль и обиду искренне не понял.
– Как жаль, что в сумке не было ключей! – объяснила я, улыбаясь. – Если бы «Мистер Иск» их сегодня заполучил, то тут же побежал ко мне в квартиру!
– Предлагаешь догнать, извиниться и вручить ключи? – хмыкнул Димка и снова обнял меня.
Мы замерли посреди коридора. Было слышно, как его сердце отбивает бешенный ритм, ожидая моего решения, как он почти не дышит, стараясь почувствовать мой отклик, боясь испугать, как совсем недавно, своим напором. Сейчас все зависело только от меня. Но это только в кино, уставшие от преследования главные герои, кидаются друг другу в объятья, едва остаются одни. В жизни, по крайней мере, моей, все не так.
Обжегшись многократно, я с большим недоверием отношусь к романтическим порывам, не без основания полагая любовь рудиментом, а взаимную привязанность и долгожительство в браке – привычкой. В искрящиеся, замешанные на адреналине, мимолетные отношения я верю гораздо больше. Но вот их то, как раз и не хотелось. А хотелось того пресловутого тепла, совместных ужинов, субботнего вечера с просмотром сериала на диване под пледом, серьезных пререканий в строительном магазине по поводу цвета обоев. Всего того, во что я и сама не верю. А еще сознание услужливо, подсовывало предостережение Страховой, о ветрености моего героя. И пусть это только ее предположение, за достоверность коего сложно ручаться, но мне не льстило оказаться в списке мимолетных увлечений Смирнова. И это пугало, почище, чем «Мистер Икс».
В общем, я… струсила!
– Дим, ну прости, это все так внезапно. Мне, мне нужно время. Я…. Я, правда, так не могу. …, – заблеяла я. – Мне лучше домой.. На такси… Все равно квартиру охраняют….
– Оставляешь место для маневра перед завтрашней встречей?
Я отшатнулась от него как от пощечины, и теперь уже Димка просил у меня прощения, удерживая за руку около входной двери.
А потом… потом, мы мирно пошли спать. Он в спальню, я в гостиную.
Лежа в темноте, без сна, мне все думалось о том, что, вероятно, сегодня навсегда оттолкнула от себя человека, которому захотелось доверять. Я ругала себя трусихой, синим чулком, мужененавистницей. Так расстроила саму себя, что тихонько всплакнула, боясь потревожить Димку. Потом вдруг решила разбудить его и поговорить начистоту. Но представила, чем сия сцена окончится, и … опять струсила.
Последняя мысль ускользающего сознания была о том, как же мы завтра будем смотреть друг другу в глаза, а самое удивительное, я печалилась о том, что Димка принял мой отказ всерьез и больше продолжения с его стороны уже не будет. А потом, несмотря на душевные переживания, благополучно заснула.
Глава 8. Суббота.
– Ульяна, Ульяна, вставай! – кто-то сидел рядом со мной на диване и тряс меня по плечо.
«Господи помилуй, кто это?»– сквозь сон, думала я.
– Времени – восемь утра, – еще не открыв глаза, услышала я голос Смирнова.
– Как восемь? Мы же не успеем из лагеря вернуться! – подпрыгнула я и немедленно завернулась в одеяло. – Халат, дай мне мой халат. Ты на нем сидишь.
Смущенный Димка встал с дивана и вышел из гостиной.
Собирались мы не то, чтобы быстро, а очень быстро. Все мои ночные страхи о неловкости ситуации развеялись. Утренняя толкотня возле ванной, скоростное переодевание в чужой квартире, под шутки подгоняющего меня Смирнова, казалось, напрочь, растопили мою неуверенность. Димка не то, что бы словом, он и взглядом не напомнил про то, как его романтический порыв был не оценен мной.
Смирнов снова рвался приготовить завтрак, но взглянув на часы, ограничился кофе. Правда мою порцию, пока я была в ванной, заботливо перелил в термостаканчик и вручил в машине.
– Ночью в квартиру залезть не пытались. Печально, но факт. Ребята отзвонились, но охрану не сняли, на всякий случай. Вдруг субботнее утро, по мнению нашего негодяя, больше располагает к проникновению в квартиры, – рассказывал Димка по дороге к Максу.
До этого он успел сгонять в шиномонтаж, и пока я набирала в магазине два огромных пакета гостинцев и пару упаковок с водой для сына, ему залатали колесо.
Всю поездку до лагеря Смирнов не ехидничал, а опять, как вчера в парке, травил смешные байки из своего ментовского прошлого. Ни каких поползновение в мою строну не делал и дверь в машину передо мной утром не открыл. Я пила кофе, смеялась над его рассказами. Сегодня с ним опять было легко, просто и весело, как вчера в парке.
Пользуясь тем, что Димка ведет машину, я украдкой поглядывала на него, стараясь сделать это как можно более незаметно. Обычная славянская внешность, короткая стрижка, жесткие, едва начинающие седеть, волосы, простая футболка и такие же джинсы, надетые, видимо, по случаю выходного дня. В рабочее время Смирнов предпочитал, более чем приличные, рубашки и брюки. «Боже, какой мужлан!» – закатив глаза, резюмировала Анюта, при первом знакомстве с ним. Он, безусловно, ни шел ни в какое сравнение с показательно холенным, подчеркнуто аристократическим мужем Ковальковой. Тот из кожи лез, искореняя в себе любое напоминание о своем рабоче-крестьянском происхождении и должности автослесаря в начале своей головокружительной карьеры.
Не было в Димке и лоска австрийского профессора. Действительно мужлан, крепко сжимающий руль, выбивающий, когда необходимо, дверь, с острым, как бритва, чувством юмора, стоически выдерживающий мои взбрыкивания.
И мне, вот до подступающих слез, стало обидно, что вчера он не наплевал на мои метания, не уговорил, не был бесшабашно настойчив. Хотелось, как вечером прижаться к нему, заурчать, запуская руки под эту чертову футболку, вдыхая так понравившийся мне аромат. Но Димка, моих томных взглядов не замечал, крутил себе руль, смеясь над своими же шутками, а сама я инициативу не проявлю никогда. Банально боюсь быть отвергнутой и все мои тайные терзания, о том, что мне уже тридцать пять лет, вылезут наружу мгновенно. Ну и что мне делать? Глазки начать ему строить? Бред какой-то!
Вот права Страхова, флирт для меня вещь запредельная. Даже несмотря на то, что мужчины в моей жизни пытаются появиться с завидной регулярностью, ведь с моего развода прошло больше десяти лет. Но вот что странно, все они видели во мне только сильную, и обеспеченную, по их меркам, женщину. Стремились сразу и незамедлительно переехать ко мне в квартиру, сесть за руль моего автомобиля. И при этом руководить мной, отдавать приказания, требовать ужина и глаженных рубашек. И вроде бы и достаток у них был, и машины, пусть попроще, но были. Однако стремление прибиться к хорошо зарабатывающей женщине, а значит не стоит волноваться за свой кошелек, попросту и отчетливо читалось на их лицах. Ни у кого из них ни разу не возникло желание предложить мне помощь, пусть в каком-нибудь пустяшном деле.
Последний мой кавалер, домогался моей благосклонности чуть ли не два месяца, присылая цветы и терзая сообщениями мессенджеры. Был он Анютиным протеже, и она разливалась соловьем, утверждая, что кандидат уж больно для меня подходящий, интеллигентный, занимающий приличную должность в нашей областной администрации, более чем обеспеченный. Я, послушав подругу, которая, как известно плохого не посоветует, решила не мучать больше мужика, сходила с ним в театр, потом в ресторан, пару раз днем выпили вместе кофе.
И пусть на этих встречах тянуло зевать от скуки, а оба мы, фальшиво, но усердно, изображали сцену встречи влюбленных, но очень занятых, обремененных бизнесом и политикой людей, из какого-то второсортного сериала, думаю, в конце концов, я смогла бы себя убедить в том, что это нормально, и, вероятно, отношения плавно развились бы во что-то большее. Но… вмешалось проведение. Возвращаясь из одного из районных судов области, я на трассе пробила колесо машины. В принципе, звонить новоявленному бойфренду, с такой пустяковой проблемой, не собиралась, но по стечению обстоятельств, он набрал мой номер сам, с предложением посетить вечером новомодный рыбный ресторан.
На ресторан я, согласилась, но вскользь упомянула, что стою пока в десяти километрах от города, на трассе, с пробитым колесом. И знаете, что сказал мне мой принц? Он попросил меня перезвонить ему, если все же не успею к оговоренной встрече, чтобы вовремя отменить забронированный столик.