Она отлично понимала, что нужно отстраниться, разом положив всему конец, сказать, что у них чисто дружеские отношения…
Но как же давно она не целовалась, раз успела позабыть, насколько ей нравится этот процесс… Короткие игривые поцелуи, от которых по позвоночнику бегут огоньки желания, или долгие и сладкие, от которых внутри тебя все так и застывает в предвкушении нового и неизвестного… Ну и как тут устоять?
Приоткрыв рот, она впустила его чуть глубже, и крохотные огоньки сразу же сменились бешеным пламенем.
Когда Люк наконец-то от нее оторвался, Джесс увидела, что его зрачки расширены, губы покраснели и припухли, а щеки слегка зарумянились. Наверное, сама она сейчас выглядит точно так же.
— Ну, я на это не рассчитывал, — осторожно заметил он.
— Нужно быть разумными, — согласилась Джесс.
Он легонько погладил ее по лицу.
— С тобой я не могу думать разумно.
— Я тоже. — Подавшись вперед, она еще раз его поцеловала.
— Останешься у меня ночевать?
Остаться.
Провести с ним ночь.
Заняться любовью и вновь открыть ту часть себя, что так долго была под замком.
Заманчиво. Очень заманчиво.
Но слишком быстро. Они едва друг друга знают и живут в совершенно разных мирах. Люк — не просто человек, с которым она познакомилась на работе, а актер мирового уровня. Талантливый, сногсшибательно красивый и всемирно известный.
— Я…
Он еще раз легонько ее поцеловал.
— Я понимаю, все слишком быстро. Да и в любом случае… — Оборвав себя на полуслове, он не договорил.
— Что? — Она впервые видела, что он нервничал.
— Джесс, ты мне нравишься, и мне кажется, что я нравлюсь тебе.
Осторожно кивнув, Джесс ждала продолжения.
— Мы познакомились совсем недавно.
Верно.
— И еще слишком рано для такого разговора.
— Какого такого? — уточнила она.
Он вздохнул.
— С моей стороны нечестно продолжать такие отношения, умолчав о кое-чем важном. Помнишь про конфиденциальность?
Она кивнула.
Такое чувство, словно он свалился с лестницы, вот только непонятно, сколько до земли лететь.
Но Джесс имеет право все знать.
— Даже не представляю, с чего начать. Просить или рассказывать.
Она явно ничего не понимала.
— О чем просить? Что рассказывать?
— Правду. Ты имеешь право знать. — Особенно после того, что она сама вчера ему рассказала.
Подавшись вперед, она взяла его за руку:
— Когда что-то долго держишь в себе, потом очень сложно открыться и рассказать всю правду. Мне вчера тоже было непросто, но, как ты и сказал, нельзя все держать в себе, если выговориться, станет легче.
Не обязательно. После таких признаний все может разом закончиться.
Но Джесс больше ничего не говорила, лишь молча сжимала ему руку.
Он глубоко вдохнул.
— Я скажу тебе то, что еще никому не говорил. Даже Моника не знает. Точнее, никому, кроме одного человека. — Но Флер осталась в прошлом, и ее можно не считать. — Я не могу иметь детей.
— И?..
По ее лицу ничего нельзя было понять, но, раз он все-таки нашел силы начать, теперь нужно заканчивать.
— Именно поэтому мы с Флер и расстались. В детстве я переболел свинкой и теперь бесплоден, поэтому не мог дать ей ребенка, о котором она мечтала. Во всяком случае, не мог дать ей без сложных процедур и лекарств, которые все равно могли не подействовать. — Люк сглотнул. — Но ее это не устраивало, так что она нашла себе любовника, о котором я узнал, лишь когда она забеременела, потому что моим ребенок быть не мог. Даже тогда я готов был ее простить и вырастить малыша, как своего собственного, но она объявила, что связалась со мной лишь ради успешной карьеры, а меня самого она никогда не любила.
Джесс придвинулась к нему чуть ближе, как бы желая поделиться той силой, что он помог ей вновь обрести.
— Я незнакома с твоей бывшей, но мне как-то не верится, что можно быть такой жестокой эгоисткой. Ее поступок… у меня просто слов нет, это ужасно. — Джесс явно разозлилась, как злилась и при их первой встрече, когда он безо всякой подготовки свалил на нее заботу о собаке. — Попадись она мне сейчас, я бы ее хорошенько встряхнула, а еще лучше вообще придушила. Ты же не виноват, что в детстве болел свинкой. Как у нее только язык повернулся такое сказать?
— Она отчаянно мечтала о ребенке. А я не мог ей его дать.
— Есть много разных способов завести ребенка. Если обычным путем не получается, а процедур и операций не хочется, всегда можно кого-нибудь усыновить или взять под опеку. Но она не оставила тебе ни единого шанса. Нельзя быть такой эгоисткой и изменять мужу, думая лишь о своих желаниях… — Она покачала головой. — Не понимаю я таких людей. Если ты действительно кого-то любишь, нужно говорить и вместе искать решение. Если постараться, выход почти всегда можно найти.
Да, он и сам так думал.
— С моей стороны не слишком тактично спрашивать, особенно после вчерашнего… — Люк закусил губу. — Джесс, я бы с радостью узнал тебя поближе. Так близко, как только смогу, но теперь я знаю, что ты хочешь детей, и ты должна понимать, если мы будем вместе, от меня ты их не заведешь. Для Флер эта цена оказалась слишком высока.
— Но я не Флер.
Но это еще не все.
— И я не уверен, что смогу когда-нибудь дотянуть до уровня Мэтта. Если верить твоим словам, он был потрясающий человек.
— Он действительно был потрясающим, но тебе не нужно пытаться его превзойти. Вы совершенно разные, и я не собираюсь вас сравнивать.
— Ладно, как скажешь. И что дальше? Кто мы теперь друг другу?
— Я не знаю, я всего лишь обычная женщина. — Ну конечно. Чем дальше, тем сильнее ему казалось, что в Джесс Гринэйкр вообще нет ничего обычного. — Это ты у нас мировая знаменитость, у которой незнакомые люди просят на улице автограф.
— Тебе это не нравится?
— Да нет, это часть твоей работы, часть твоей жизни, но я не гожусь для Голливуда и сомневаюсь, что смогу там прижиться.
— Ну, вообще-то на съемках ты всем нравишься, а это о чем-то да говорит.
— Я не нравлюсь Мими.
— Потому что ты женщина, — улыбнулся Люк, — не бери в голову, она не показатель. — Он взял ее за руку. — Главное, ты нравишься мне, а я, кажется, нравлюсь тебе. И я хочу посмотреть, куда это чувство нас приведет. Если ты готова не обращать внимания на легкую хаотичность моей жизни, периодические набеги журналистов и всегда будешь помнить, что у нас не может быть совместных детей, во всяком случае, без медицинского вмешательства, да и тогда не будет никаких гарантий, что что-то выйдет, тогда, наверное, у нас может что-нибудь получиться.
— Как показывает мой личный опыт, гарантий не бывает нигде и ни в чем. — Она глубоко вдохнула. — Значит, ты, я и Балу.
Услышав свое имя, собака махнула хвостом.
— Ты, я и Балу, — эхом повторил Люк. — Но прежде чем решать, все же подумай. Давай я отвезу тебя домой, а завтра еще раз все обсудим.
— Хорошо, завтра еще раз все обсудим.
Люк отвез ее домой и на прощание лишь легонько поцеловал в щеку, чтобы она могла спокойно все обдумать и принять решение, полагаясь лишь на рассудок, а не на физическое влечение.
Но при этом он надеялся, что правильный для нее выбор совпадет с его собственными желаниями.
Глава 10
Джесс все тщательно обдумала.
Люк полностью открылся и был абсолютно честен.
Если она решит пойти с ним по одной дороге и посмотреть, куда та их приведет, ее жизнь полностью изменится. Они станут встречаться под бдительным прицелом объективов журналистов, а каждый шаг получит не только публичную огласку, но и множество интерпретаций, не имеющих никакого отношения к их истинным чувствам. А они все равно не смогут ничего с этим поделать и будут просто закрывать глаза на глупые статьи в дурацких журналах…
А если они действительно захотят завести ребенка, тогда им еще придется обращаться в медицинский центр или в агентство по усыновлению… Глупо себе врать, она хочет детей и рано или поздно обязательно их заведет.
Но все эти минусы перевешивал один большой-пребольшой плюс. Сам Люк, который вновь научил ее улыбаться и заставил снова поверить в себя. Он увлеченно слушал и принимал ее чувства во внимание, не считая, что она обязана целиком и полностью под него подстраиваться. А еще рядом с ним ее сердце начинало биться чуточку быстрее, не потому, что она находилась в обществе невероятно красивого и харизматичного актера, а потому, что встретила человека, рядом с которым ей действительно хорошо.
Так стоит ли соглашаться и вновь всем рисковать?
Или раз и навсегда перестраховаться и отказаться от нежданного подарка судьбы?
Так ничего и не решив, Джесс уснула и проснулась с улыбкой на губах и мыслями о Люке.
Ну и о чем тут тогда раздумывать?
Схватив телефон, она написала: «Я приняла решение».
Через пять минут он перезвонил.
— Привет, как спала?
— На удивление хорошо, а ты?
— Без комментариев. Так ты все обдумала?
— Да.
— И?..
— Ты все еще уверен, что хочешь продолжения? — Сперва Джесс решила убедиться, что для него ничего не изменилось.
— Конечно, а ты?
— Я понимаю, что никаких гарантий не будет, но не хочу сидеть через тридцать лет и гадать, что было бы, скажи я да.
— Это такой невероятно сложный способ сказать да, мисс Гринэйкр?
— Дай подумаю, видимо, это значит… — Она старательно выдержала паузу, заставив Люка застонать от нетерпения. — Да.
— Можем мы с Балу сейчас к тебе приехать?
— Да.
— Хорошо, тогда собирайся, сходим куда-нибудь пообедать.
Настоящее свидание.
Первое настоящее свидание только что сложившейся пары.
— Тогда до скорого.
Положив трубку, Джесс быстро помылась и замерла в нерешительности. Что же надеть? Придирчиво осмотрев гардероб, она резко себя одернула. Что это на нее вдруг нашло? Если бы Люка заботили платья, он мог выбрать себе какую-нибудь стильную актрису с отличным вкусом, но вместо этого выбрал ее. Так не все ли равно, что она наденет?