— Костюм на нем темно-серый, рубашка голубая, галстук синий с красным, — припомнил Валерка. — Да, еще у него обручальное кольцо было.
— Ну, насколько хорошо он говорил по-французски, вы, наверное, судить не можете?
Валерка только руками развел.
— Он хорошо говорил, — подала голос Наташа. — У меня слух хороший.
— Валер, попробуй еще разок ему звякнуть, вон сколько времени уже прошло, — напомнила Степанида.
— Да-да, позвони, — кивнул Костя.
Валерка подключил магнитофон и набрал номер. И почти тотчас в трубке раздался мужской голос:
— Алло!
— Это Филипп Аркадьевич? — охрипшим вдруг голосом осведомился Валерка.
— Да, я! Кто говорит?
— Это Валерий, друг Наташи Истоминой.
— Ах да, ну конечно, — несколько смутился Филипп Аркадьевич. — Что ты хочешь, друг мой?
— Как что хочу? Никто из милиции сюда не приходил, и вообще ничего… Вы были на Петровке?
— Ну, разумеется, был! И говорил не только с Вадимом, но и с самим майором Витковским. Этим делом уже занимаются! А вас решено не беспокоить. Мы с Пьером дали все показания.
— Как-то странно…
— Странно? А что ж тут странного? Я для того и обратился к старому знакомому, чтобы все делалось не формально, а так, как следует!
— Но разве не следует опросить всех свидетелей, поговорить с пострадавшей, осмотреть, наконец, место преступления? Как же без этого искать вора?
«Черт бы побрал этих продвинутых подростков, — подумал Филипп Аркадьевич. — Все-то они знают!»
— Ах, Валерий, ты попросту насмотрелся фильмов, начитался книг… И тебе кажется, ты все на свете знаешь, а это, друг мой, не так… Увы, не так! Майор Витковский, — он таинственно понизил голос, — специалист по хищениям произведений искусства, он знает, что делает. Подумай, ведь этот налетчик пробыл в квартире от силы полторы минуты и, разумеется, не оставил никаких следов. А два взрослых человека, ей-богу же, дадут куда более точные и четкие показания, нежели смертельно напуганная девочка. К тому же следствие занимается сейчас отработкой всех, кто может иметь к этому делу отношение, и вдобавок они уже известили Интерпол, так что этим делом занимаются на самом высоком уровне, можешь мне поверить. Конечно, не исключено, что к вам еще обратятся, но… Я просил по возможности этого не делать. Вот и все, ты удовлетворен, друг мой?
— Да, пожалуй… Только вот Наташа боится, что если картина не найдется, то… Что скажет ее папа, когда приедет? Он же спросит, почему она сама не заявила в милицию?
— Видишь ли, друг мой, — он опять понизил голос, — есть версия, что этот бандит… Ну, одним словом, что именно Наташа навела его на квартиру!
— Как? — искренне обалдел Валерка.
— Пойми меня правильно, она девочка еще несмышленая, мало ли с кем могла познакомиться, показать картину какому-нибудь мальчишке, а тот рассказал о ней кому-то еще, и пошло-поехало, понимаешь?
— Да, — выдавил из себя Валерка, потрясенный наглостью этого человека.
— Разумеется, она этого не хотела, но факт остается фактом! Только ради бога не говори ей этого, не расстраивай бедняжку.
— Но тогда… Тогда тем более надо было бы ее расспросить!
— Но я же сказал — это лишь одна из нескольких версий.
— А… Ну да… Что ж, спасибо за информацию!
— Кстати, как Наточка? Успокоилась?
— Да нет, то и дело плачет… На нее столько свалилось!
— Вот-вот, зачем ей еще добавлять неприятностей, если их можно избежать, ведь правда?
— Правда.
— Вот мы и поняли друг друга. Ну что ж, буду держать вас в курсе дела. А если что, звоните!
— Филипп Аркадьевич, а вот Наташа спрашивает, вы никуда сейчас не уезжаете?
— Да нет, я никуда не собираюсь пока. Еще вопросы есть?
— Нет. Спасибо. До свидания.
— Я рад, что ты с Наташей. Ты, кажется, хороший малый. Ну, бывай!
И он повесил трубку.
Из кухни, где стоял второй аппарат, выскочил Костя.
— Ну и прохиндей! Ну и скотина! — кипятился он. — Наташа, видите ли, навела… Ах, сволочь!
У Натки задрожали губы.
— Он сказал, что это я навела?
— Намекнул. Сказал, что существует такая версия! Это чтобы ты не рыпалась!
— А я вот чего не пойму, — заговорила Степанида, — нешто он полный придурок?
Все вопросительно взглянули на нее.
— На фиг нужно было, чтобы бандюка этот ворвался с пушкой, как раз когда они туточки были? Разве ж не лучше было бы без них, и тогда никто бы ничего на них не подумал? Что-то тут не так…
— А может, они хотели специально заморочить мне голову, чтобы я не обращалась в милицию, а? — сказала Наташа.
— Возможно, — кивнул Костя, — ведь в другой ситуации Наташа вызвала бы милицию, настоящую милицию, и та того и гляди вышла бы на след преступников. Хотя все равно это как-то уж очень глупо и непрофессионально… И вот еще что… Они ведь не могли знать, что вы оставите дверь открытой. А сами они такой попытки не делали?
— Вроде нет… — неуверенно сказал Валерка. — А может, они заметили, что Наташа не закрыла дверь, и просто обрадовались, что она им на руку играет?
— Вот это похоже на правду! — воскликнула Степанида. — Они небось подумали, что она по рассеянности…
— Да, значит, как я понимаю, — задумчиво проговорил Костя, — их задача состояла в том, чтобы этот тип произвел как можно меньше шума, не ошибся в выборе картины и не опасался бы милиции. А заодно не натворил бы чего-нибудь лишнего, учитывая, что в руках у него было оружие. Кстати, оно вполне могло быть не боевым, а игрушечным. Так что же из всего этого следует? Я полагаю, что…
— Из всего этого следует, что картинка не им нужна, они только исполнители! — заявила Степанида. — А за ними стоит кто-то еще!
— Ну ты даешь! — воскликнул Костя. — Ты просто читаешь мои мысли! Из молодых, да ранняя! — засмеялся он. — Это у вас семейное, что ли? Мотька тоже сообразительная была!
— Почему это была? — оскорбилась вдруг Степанида.
— Ну, для наших дел она, считай, погибла! — улыбнулся Костя. — У нее теперь другая дорога.
— Погодите, это лирика! — закричал Валерка. — А что мы делать-то будем?
— Искать! — решительно ответил Костя.
Глава VIII ВОРЫ И СЫЩИКИ
— Мне это не нравится! — сказал Филипп Аркадьевич, положив трубку. — Ненавижу, когда в мои планы вторгаются неожиданности.
— Какие неожиданности? — спросил человек, которого днем звали Пьером Бувье.
— Мы же никак не рассчитывали, что явится этот сопляк и будет рассуждать…
— Филипп, говори толком, что случилось?
— Да пока ничего, но, кажется, он что-то заподозрил! Девчонка бы и глазом не моргнула, скушала бы все как миленькая, она вообще дура блаженная, вроде ее мамаши… А этот еще чего-то думает, черт бы его взял!
— Да что? Что он думает? Что ты набрехал насчет какого-то там майора и его помощника?
— В том-то и дело!
— Филипп, это скверно! Это очень скверно!
— А я что говорю? Черт, если бы не этот сопляк, все сошло бы превосходно, а он…
— Ты слишком топорно действовал!
— Еще что ты мне скажешь? Картина у нас? У нас. Взяли ее мы? Нет, не мы. А кто, ни одна живая душа не узнает! Если кому-то вздумается проверить, есть ли на Петровке майор Витковский, так они убедятся, что он есть! А уж посвящать кого-то в свои дела он, конечно же, не станет. Да и вообще, до него еще надо добраться. Главное, что он есть! И в действительности занимается кражами произведений искусства. Так что не придерешься. А когда вернется мсье Истомин, я уже буду далеко! У меня есть еще по крайней мере месяц на все про все.
— А если девчонка вызовет папашу?
— Не вызовет! Побоится! И понадеется на майора Витковского, который должен найти картину. Нет, не вызовет!
— А если мамашу из больницы выпишут раньше времени?
— Нет, не выпишут, ее из больницы сразу в санаторий отправят, я говорил с врачом под видом друга семьи. Так что не волнуйся!
— А когда мы бабки-то получим?
— Надеюсь, что уже завтра, когда вернется Бабай.
— А этот тип, Лебедуша, ничего с картиной не сделает?
— Лебедуша? Да нет! Он парень надежный как скала и предан мне, как пес, я его как-то от смерти спас, так что… Да не волнуйся ты, Серега, все будет о’кей!
— Может быть… Если этот Валерка не начнет очень уж шустрить.
— Ну, если начнет, придется с ним разобраться, только и всего.
— Как?
— А это уж не наше с тобой дело. Мы просто скажем Лебедуше…
Когда Костя вернулся домой, его отец с упоением смотрел хоккей. Костя сел с ним рядом на диван. Едва начался перерыв, он спросил:
— Пап, ты случайно не в курсе, есть в МУРе майор Витковский?
— Витковский? Есть, конечно, Славка Витковский, отличный мужик! Специалист по произведениям искусства. А тебе зачем?
— Да низачем! Просто у нас в институте у одного доцента картину украли, ее ищет Витковский, вот я и спросил.
Этого Костя не ожидал. А впрочем, преступник, видимо, не так прост, как они подумали сначала. И то, что отец хорошо знает Витковского, тоже может оказаться полезным, если все же придется к нему обратиться. Дело-то, похоже, действительно интересное. И задачка непростая — вернуть картину, если она еще в России. Правда, партнеры у него не очень сильные, хотя на Валерку можно рассчитывать, он умный и шустрый. Костя решительно встал и направился к телефону.
— Митяй, здорово!
— Привет, как жизнь?
— Да ничего, Мить, дело есть!
— Важное?
— Очень!
— И я тебе нужен?
— Вот именно!
— Тогда выходи, я как раз иду гулять с Джонни! Поговорим!
— Отлично, старик!
Через пятнадцать минут они встретились на сквере, где когда-то Митя познакомил Костю с девчонками — Асей и Матильдой. Как давно это было, сколько воды утекло…
— Ну, в чем дело? — серьезно спросил Митя.
— Понимаешь, тут у одних людей украли подлинник Сислея при очень странных обстоятельствах…
И он изложил Мите все, что сегодня узнал.
— Действительно, интересно. Со временем, конечно, туго, но… Думаю, тряхнем стариной?