– Я решил, что нам надо провести время вдвоем без посторонних лиц. И нам в любом случае надо обсохнуть.
– И привез меня в самую глушь? И кто этот мужчина?
– Это дом моего дедушки, с ним ты уже познакомилась.
– Дедушки? Я думала, что у тебя никого нет, кроме сестры и родителей…
– Так и должно было быть. У отца и дедушки натянутые отношения, собственно говоря, как и у нас с отцом. Они не разговаривают уже много лет. Даже когда я родился, Николас запретил старику приезжать.
– А как ты о нем узнал, если не видел его с рождения?
– Пришлось потрудиться. Не без хлопот обошлось, – Эдвард отвернулся от девушки и принялся мыть овощи для застолья. Так он давал понять, что эта тема закрыта.
Чуть помедлив, Мелисса решила осмотреться в доме, так как всем своим видом Эдвард показал, что не желал продолжать говорить на эту тему. Пройдя веранду, на которой усердно трудился молодой человек, она оказалась в просторном помещении, которое объединяло все комнаты воедино и дополняло дом уютом и красотой. По бокам стояли деревянный шкаф и комод, на котором были выставлены фотографии взрослого мужчины с любимым внуком. По ним можно было проследить взросление Эдварда. На одной фотографии он стоял совсем еще маленький, лет десяти, и улыбался на камеру, держа на леске рыбу. На другой фотографии делал селфи с мужчиной, покрытым сединой, крепко сжимая его в объятиях.
В центре комнаты расположилось несколько уютных мест. Возле потрескивающего камина стояли кресла с меховыми подстилками и стеклянный столик небольшого размера. В углу комнаты находилась винтовая лестница, ведущая на второй этаж.
Здесь так комфортно было находиться, что постепенно злость улетучилась, а на ее место пришли спокойствие и умиротворение. Здесь все было иначе. Пахло деревом, и даже воздух казался чище.
– Вот запасная одежда, – откуда ни возьмись появился Эдвард.
– Она точно не твоего дедушки? – тихо спросила Мелисса.
– Не волнуйся. Эту я носил еще в детстве. Тебе по росту будет как раз. У нас уже все приготовлено. Как будешь готова, можешь выходить на задний двор. Заодно захвати вещи, у костра быстрее сушатся.
Она повернулась к парню и улыбнулась, чем ввела его в недоумение. Подошла поближе и произнесла:
– Подожди пару минут, – она быстро сняла с себя вещи, накинула спортивную одежду на голое тело, вышла за дверь и, вложив ладонь в руку Эдварда, потянула его за собой на улицу.
Когда они подошли ближе к костру, на улице уже начало холодать. В попытке согреть себя, Мелисса принялась тереть тело интенсивными движениями рук.
Увидев ее движения, Эдвард накинул на девушку плед, сел рядом и прижал к себе для большего эффекта. Мелисса и не подумала бы, что этот парень такой романтик… Она всегда полагала, что он был оторвой, не знающим, что такое забота и любовь. Но ее ослепляла гордыня, из-за которой девушка не замечала эти качества.
Небольшой компанией они сидели возле костра. Эдвард принялся рассказывать смешные истории из жизни. Как в детские годы чуть не спалил гараж дедушке, и они тушили его внутри. Давно девушка так не смеялась, ее щеки даже заболели с непривычки.
– Я пойду принесу еще дров, огонь затухает, – произнес Эдвард и укутал Мелиссу плотнее в плед. Тепло, которое исходило от костра, уже испарилось, и стало холоднее, отчего на коже девушки появились мурашки.
Тишина поглотила Мелиссу. Впервые в жизни она не хотела ни о чем думать. В том числе беспокоиться, что кто-то мог их заметить и растрепать всем вокруг. Это место казалось особенным.
– Ты его любишь? – внезапно нарушил окружающую тишину мужчина.
Мелисса не хотела врать. Когда этот человек смотрел на нее, его глаза становились пронизывающими и цепкими, что невольно заставляло поежиться. Но при этом взгляд был полон любви к внуку. Мужчина обожал Эдварда, и это было видно по его поведению и словам. По тому, как он бережно относился к парню. Действительно как к сыну.
– Не знаю… Это сложно назвать любовью. Хоть мы и знакомы с детства, я не готова отдать ему часть себя, часть своего сердца… По крайней мере, сейчас. Для меня это будет означать, что я полностью доверяю ему свою судьбу. Но мне с ним спокойно, – чуть помедлив, ответила Мелисса.
– Но значит ли это, что ты раздумываешь быть рядом с моим внуком? Ты не подумай, что я хочу залезть к тебе в душу. Я хочу понять, что ты чувствуешь к Эдварду, и может ли он доверить тебе свою жизнь, отдавая себя без остатка, как он делает это прямо сейчас.
– Между нами ничего нет…
– Только глупец не заметит, как он на тебя смотрит.
– И как же он на меня смотрит? – опершись на локоть, Мелисса перевела взгляд на мужчину в ожидании ответа.
– Так, будто готов прыгнуть под пули, только чтобы закрыть тебя от всех бед и несчастий. Будто ты для него – весь мир. И он никому не позволит навредить тебе.
– Вы ошибаетесь. Мы ведь просто соседи, которые весело проводят вместе время, – усмехнулась девушка.
– Ты сама в это веришь? Или ищешь отговорки? Может, ты и сама еще не знаешь, что к нему чувствуешь. Но со временем поймешь, что именно он подходящий тебе мужчина.
– Раз откровенничаем, то могу ли я задать вопрос? – прикусив губу, Мелисса мельком посмотрела на Эдварда и переключилась обратно на старика.
– Задавай.
– Когда мы подошли к дому, вы назвали Эдварда сыном. Почему не внуком?
– Со своим сыном я много лет назад сильно повздорил, и с тех пор он отказался от меня, заявив, чтобы я не смел приближаться к его семье. Эдвард для меня самый важный и родной человек в этом мире.
– Но как же Эдвард нашел вас?
– Скорее, это я его нашел. Просто не мог стоять в стороне и не видеть своего малыша, не подарить ему любовь и заботу, как это делают нормальные родители. Я знаю, что Николас никогда не проявлял ласки к своим детям. Это касается и Патриции. Я помню, как она просила взять ее на ручки, а в ответ получила пинок и пощечину. Он объяснял это тем, что папе некогда и делал такие вещи прямо на глазах у других людей. Он жестокий человек, многие знают об этом, я уверен. Но никто не хочет с ним связываться, ведь он влиятельный человек. Думаю, ты и так это знаешь.
– Конечно. Странно было бы не знать того, кто построил наш спортивный комплекс.
– У меня будет только одна просьба.
– Что за просьба?
– Не разбивай ему сердце. И не давай парню надежду на совместное будущее, если не готова к серьезным отношениям. Однажды я уже видел, как Эдвард собирал себя по кусочкам. И мне не хотелось бы наблюдать его таким снова…
Мелисса повернула голову и заметила, как к ним приближался Эдвард.
– Каждый из нас был разбит внутри хотя бы раз в жизни, – чуть погодя добавила Мелисса, – я постараюсь сделать все, что в моих силах.
Солнце почти опустилось за горизонт, но все еще светилось. Мелисса и Эдвард собрали вещи, обнялись на прощание с дедушкой и направились в сторону, где был припаркован автомобиль.
– Как мы найдем дорогу обратно? Там же темно, и дорожки влажные, – вглядываясь в темноту, девушка нашла глазами Эдварда.
– Все просто. Мы пойдем другой дорогой, – отозвался он и прильнул к Мелиссе, чтобы кончики их пальцев прикоснулись друг к другу.
– В смысле? Здесь была другая дорога?
– Да.
– И почему же ты молчал об этом раньше?
– Потому что это не было бы сюрпризом. Потому что иначе ты не смогла бы проникнуться любовью к этим местами, не увидела бы всей картины. А я хотел показать, что помимо шумной суеты города, вблизи есть и другие места, которые тебе могут понравиться. Согласись, здесь безумно красиво.
– Невероятно…
– Ну, а вообще… мне нравится тебя бесить. Так что в следующий раз я покажу тебе что-то еще более интересное, – произнес Эдвард и улыбнулся своей фирменной улыбкой, от которой мурашки побежали по всему телу.
Рядом с ним было тепло и уютно. Парень будто бы становился солнышком, которое окутывало в своих лучах и согревало в объятиях.
Остаток пути они провели под веселые воспоминания о том, как подкалывали друг друга в детстве или ругались подростками. В попытке покрасоваться на вечеринках, Эдвард приходил то с одной красоткой, то с другой. Мелисса же цепляла парней прямо на вечеринках и уходила с ними в закат. Изредка их бывало даже двое. Вот только главное отличие заключалось в том, что она не спала ни с одним из них. Девушка играла парнями, они были для нее вроде марионеток, которыми она управляла как хотела. А эти чудаки под действием алкоголя, а может и психотропных веществ, на утро не помнили даже, кто они. Все это было весело и круто, пока Мелисса не повзрослела, и не появились страхи, заботы и прочая ерунда.
– Я не понимаю… Я всегда думала, что ты меня ненавидишь так же, как и твоя сестра. И именно поэтому ведешь себя так, – девушка повернула голову влево и обратила все свое внимание на Эдварда.
– Почему ты так думала? Может, ты считаешь, что я и сейчас тебя ненавижу? – Изредка поглядывал на нее молодой человек.
– Не знаю… Сейчас я не думаю, что ты меня ненавидишь. Я не понимаю тебя в принципе. Ты не отталкиваешь, и меня тянет к тебе. Словно мы магниты с разными полюсами, притягивающие друг друга. Ты ведь мой сосед, какие между нами могут быть отношения? Мы же едва знаем друг друга! Несмотря на то, что росли бок о бок.
– Тебя тянет ко мне? – вскинул брови Эдвард.
– Ты только это услышал из всего, что я произнесла?
– То есть ты хочешь сказать, что каждый сосед примагничивается к тебе и просыпается рядом по утрам? – усмехнулся молодой человек. – Боюсь, что это плохая привычка, малышка.
– Не собиралась я оказываться с тобой в одной постели! И мог бы оставить меня на диване, а не тащить к себе в кровать.
– Как же я оставлю? Я ведь джентльмен и должен помочь девушке в трудную минуту.
Спустя полчаса Эдвард припарковал автомобиль возле дома семьи Гарсиа.
– Спасибо, что помог разгрузиться.
– Я всегда готов тебе помочь во всех смыслах.