Тишину нарушил мистер Абрамовиц. Лотти никогда не видела, чтобы он преподавал хоть какую-нибудь дисциплину, но чувствовала исходящее от него могущество. Этот мужчина явно был здесь главным. Его тёмные волосы уже тронула лёгкая проседь. Между бровями отчётливо была видна морщина. Оно и немудрено: мистер Абрамовиц был из тех людей, которые часто хмурятся. Эта особенность придавала ему ещё более устрашающий вид.
– Сегодня вы сделали то, что совсем не поддаётся объяснению, – воин грозно посмотрел на всех собравшихся. – Выйти в мир, подвергнуть себя такой опасности! Немыслимо для тех, кто собирается посвятить свою жизнь защите этого мира!
Мистер Абрамовиц с нажимом проговаривал каждое слово. И каждый раз Лотти внутренне вздрагивала. Она будто сжималась внутри, хотя внешне сильно старалась делать вид, что она такая же стойкая, как и адепты. Но это удавалось ей крайне плохо: проводник всё же заметил внутреннюю борьбу со страхом, которая происходила в сознании Лотти.
Прикосновение Нила было таким неожиданным и таким нужным в этот момент. Внешне проводник выглядел всё таким же безучастным, будто и не слушал тираду мистера Абрамовица. Но Лотти чувствовала, как легонько он касается её руки внешней стороной ладони. И в этот миг всё стало не таким страшным, потому что мысли Лотти теперь занял Нил. Точнее, его странное поведение.
– Я не могу отстранить вас от занятий, каждый адепт важен, – произнёс наконец мистер Абрамовиц. – Но прямо сейчас я лишаю вас кинжалов. Их вы получите только на время тренировки.
Лотти услышала, как Элис обречённо вздохнула. Никто из адептов не посмел перечить воину Света, хотя отдавать своё оружие они не хотели. Кинжалы для воинов Света и адептов так же важны, как и их конечности. Вообще, в руках таких подготовленных бойцов, как воины Света, даже мягкая игрушка могла стать грозным оружием. Но к кинжалам воины относились с особым трепетом, ведь им можно было уничтожить любую тварь Внутреннего мира.
Первой кинжал отдала Элис, Лотти даже не представляла, откуда она его достала, потому что адептка всё ещё была в маленьком розовом платье. Через пару секунд кинжал блеснул и в руке Джека. Парень с сожалением глядел на то, как мистер Абрамовиц забирает оружие.
Рука воина Света потянулась к Чарли, у которого в мгновение ока кровь отхлынула от лица. Парень побледнел. Он судорожно хлопал себя по одежде, но никак не мог найти кинжал. Напряжение в комнате возрастало. И теперь уже даже лёгкое прикосновение Нила не могло успокоить Лотти. Проводник и сам не выглядел безразличным. Он смотрел на адепта, напряжённым и в то же время пустым взглядом, будто в этот момент тысячи мыслей мелькали в его голове. Воины Света стали переговариваться. Ведь потеря кинжала – слишком значимое событие в Доме Света.
– Отведи Лотти в комнату, – скомандовал мистер Абрамовиц.
Нил слегка кивнул и вышел в коридор. Лотти последовала за ним. Всё это время проводник не говорил. Он шёл, погружённый в свои мысли. И эта тишина дала Лотти время всё обдумать. Конечно, потерять кинжал страшно для всех. Потому что это не только оружие, которое может убить любое порождение Тьмы, но ещё и ключ, с помощью которого можно проникнуть в Дом Света.
– Мы теперь в опасности? – неловко заговорила Лотти.
– Тебе не о чем беспокоиться, – холодно ответил Нил.
– Но… они могут с помощью кинжала прийти сюда, – сказала Лотти, пересекая порог комнаты.
– Пока не могут, входы в Дом Света держатся в строгом секрете. К тому же их часто переносят, – Нил в упор смотрел на Лотти. – И тебе не пришлось бы об этом переживать, если бы ты не повела своих друзей на вечеринку.
Мерзкая волна стыда вновь окатила Лотти. В глубине души девушка знала, что всё не так, как выглядит, ведь пойти на вечеринку захотела Элис. Лотти открыла рот, чтобы выдать оправдание:
– Всё не… – но тут же девушка осеклась, почувствовав, что во всём случившемся есть её вина, потому что она могла остановить адептов, проявить хоть раз в жизни твёрдость характера. – Да, я виновата, – на выдохе произнесла девушка.
– Я знаю, – устало ответил проводник. События ночи вымотали не только Лотти и адептов, но и его. – И я так злюсь из-за того, что ты рисковала жизнями адептов и своей жизнью, – последняя фраза прозвучала слишком отчаянно. – Но ещё больше я злюсь на себя. Я мог вас остановить, если бы не… Неважно. Ложись спать, отдохни эти несколько часов, потому что тренировку я не отменяю.
Проводник сделал несколько шагов к выходу из комнаты. Но Лотти не могла позволить ему уйти, не договорив. Сегодня девушка попала в настоящую передрягу. Нервы были взвинчены до предела. Лотти еле сдерживалась, чтобы не расплакаться, неумело балансируя на грани нервного срыва. И меньше всего она хотела чувствовать вину из-за слов Нила, пусть она и действительно отчасти была виновна во всём.
Лотти хотела задержать Нила. Она схватила проводника за руку. Он обернулся и удивлённо посмотрел на девушку.
– Ты не договорил, – отчаянно произнесла Лотти.
– Я сказал даже больше, чем следовало, – вновь ледяные нотки появились в голосе проводника.
– Нет, – Лотти легонько дёрнула его за руку. Такого отчаяния она ещё не чувствовала никогда, ведь если проводник уйдёт, эта недоговорённость так и останется. – Я хочу знать.
Взгляды Лотти и Нила встретились. И в каждом из них читалось отчаяние. Лотти боялась остаться наедине с огромным чувством вины и постоянной недосказанностью между ними. Нил страшился признаться в том, что его сущность меняется. Они молчали некоторое время, не расцепляя рук и вовсе не замечая этого запретного прикосновения. Будто это было что-то естественное. Они находились так близко друг к другу, что Лотти могла разглядеть жёлтые крапинки в глазах проводника.
– Я злюсь на себя, потому что… – Нил, наконец, прервал молчание, но каждое слово трудно давалось ему, – увидел тебя и… не знаю… разозлился, потому что ты шла к Джеку и Чарли. Не понимаю, что произошло.
Воздух вокруг будто наэлектризовался. Притяжение, возникшее между Нилом и Лотти, сложно было не замечать. И ещё сложнее было противиться ему. Проводник легонько тронул щёку Лотти:
– У тебя здесь рана. Больно?
Адреналин, до сих пор бурливший в крови девушки, не позволял ей почувствовать боль. Только сейчас она поняла, что на ней всё же были кое-какие повреждения, несмотря на то, что воины Тьмы и не хотели причинить ей реальный вред.
– Н-нет, – ответила Лотти. Рукой она накрыла ладонь Нила, продлевая прикосновение проводника к своей щеке.
Нил еле заметно улыбнулся: всего лишь легонько изогнулись уголки его губ. Но Лотти в момент близости посчитала эту улыбку самой прекрасной в мире. А затем их губы слились в поцелуе. Проводник касался Лотти аккуратно, будто проверял грани дозволенного. В то время как внутри девушки словно распускались сады. Этот поцелуй был не сравним ни с чем: он будоражил кровь, путал мысли, но всё равно ощущался самым естественным и правильным. Нил одну руку запустил в волосы Лотти, другой прижал девушку за талию к себе. Он словно и не хотел заканчивать этот поцелуй, но затем с трудом всё же отпустил девушку.
– А теперь отдохни, – элегантным движением он провёл рукой по волосам Лотти и заправил прядь за ухо. – Утром тебя ждёт тренировка.
16
Прошло несколько дней после поцелуя Нила и Лотти. Но проводник и словом не обмолвился об этом, хотя Лотти отчаянно ждала. Каждая тренировка, каждое их взаимодействие пробуждало в голове Лотти непрошенные воспоминания о поцелуе. Иногда она украдкой поглядывала на Нила, так сильно желая узнать, помнит ли он их поцелуй.
Но проводник ничем себя не выдавал. Он был всё также холоден, хотя теперь Лотти казалось, что он даже более холоден, чем обычно. И тренировки их стали жёстче.
– Я хочу, чтобы ты могла себя защитить, – произнёс как-то Нил, повалив, и оседлав Лотти. – Теперь-то я знаю, что ты можешь влипнуть в неприятности.
А Лотти не боролась. Не могла. Или не хотела, потому что старалась ловить каждый момент, когда они были близки. Да и разве могла она ему сопротивляться? Нил был выше и сильнее. Он много времени проводил на тренировках, хотя проводникам совсем не обязательно уметь драться. Их основная обязанность заключалась в том, чтобы провожать души умерших в белую комнату.
Сегодня Нил выглядел взвинченным: проводник не мог скрыть свои переживания. Лотти ещё с самого раннего утра заметила, что в Дом Света прибыли новые воины и, вероятно, кто-то из богов. Наверное, девушка заметила гостей одна из первых, потому что в то время не спала. С самой первой ночи после нападения её мучил кошмар.
Она видела всё ту же воительницу Тьмы, что оседлала её в ночь нападения. Вот только женщина не рассматривала Лотти. Воительница наклонялась так близко, что Лотти чувствовала исходящий от неё горький запах. Женщина улыбалась, но в её улыбке не было ни намёка на что-то доброе и светлое. Глаза воительницы горели безумным огнём, который разгорался всё больше от триумфа. Женщина шептала мерзким, больше похожим на шипение змеи, голосом: «Скоро, дитя». А затем доставала клинок – вероятно, тот, что пропал у Чарли, – из внутреннего кармана одежды, и вонзала в Лотти. На этом моменте девушка каждый раз с криком просыпалась. Этот ужасный сон повторялся раз за разом.
И все эти дни Лотти терялась в догадках: есть ли в этом сне предзнаменование или это всё игра её подсознания? Но поговорить ни с кем девушка так и не решилась, ведь у воинов Света и так проблем хватало. Постоянные размышления о кошмаре изматывали девушку ещё больше, наряду с общей усталостью от недосыпа и тяжёлых тренировок.
Однако Лотти и сейчас пыталась свалить с ног проводника, который полностью погрузился в свои мысли. Девушка набросилась на Нила, не ожидавшего такого нападения. Проводник упал на пол, от чего Лотти почувствовала одновременно и радость от первой победы, и лёгкое разочарование от того, что Нил оказался не таким сильным, как она думала.