— Дашка! — воскликнула бабушка при виде внучки. — Ты одна?
— Да, я на электричке, мама опять до ночи будет на работе… Ну, как успехи, Стасик?
— Никак! С Софьей Осиповной играть бесполезно. Просто кошмар какой-то!
— Внука, ты есть хочешь?
— Нет, бабуль, пока не хочу.
— Сестренка, а мы открытку от тети Вити получили! — сообщил Стас. — Вот, гляди!
На открытке был изображен Кельнский собор, а на обороте стояло: «Потрясена! Счастлива! Очень скучаю! В.».
Даша засмеялась.
— Такой текст годится для телеграммы, а на открытке можно было и побольше написать.
— А зачем? И так все ясно, — улыбнулась Софья Осиповна. — Знаете ведь, краткость — сестра таланта. А наша Витя талантливый человек. В трех словах — и такая буря чувств. Тут и впечатления, и желание ими поделиться, и… словом, понятно. Даша, у меня такое впечатление, будто ты хочешь нам что-то сказать. Я не права?
— Права, бабуля. Мне надо с вами поговорить, вернее, с тобой, но пусть Стасик тоже знает…
— Что-то случилось? — встревожилась Софья Осиповна.
— Случилось. И нужна твоя помощь, бабуля.
— Слушаю тебя!
— Бабуля, ты Кирюшку Хованского знаешь?
— Разумеется, знаю.
— Так вот, у него есть двоюродная сестра…
И Даша подробно рассказала обо всем, что случилось в последние дни.
— Значит, ты хочешь, чтобы я поехала с тобой к Полине?
— Да!
— И разузнала все об этом человеке?
— Да.
— Но, Даша, ты же столько раз обещала, что не станешь больше соваться в детективные истории!
— Бабушка, ну что же делать, если тут такое стечение обстоятельств? Я же просто хотела помочь девчонке найти отца, и никакого расследования даже не предполагалось. А потом уж так все сложилось… Бабуля, ты поможешь?
— Разумеется, я сделаю все, что смогу, но почему же вы не обратитесь в милицию? К Володе Крашенинникову?
— Во-первых, мы не можем это сделать в обход Лялькиного отца, а кроме того, может пострадать та женщина.
— С ума сойти! — сжала пальцами виски Софья Осиповна. — С ума сойти! Что это за жизнь, если дети все время сталкиваются с уголовщиной!
— Бабуля, у Полины Евгеньевны есть телефон?
— Нет, ее зятек не желает, чтобы его на даче беспокоили! Но мы вполне можем заявиться туда и без звонка, причину я придумаю… Завтра с утра и поедем.
— Софья Осиповна, может, и я с вами, а? — спросил Стас, которому уже здорово наскучило сидеть на даче без дела. Он отоспался после экзаменов и был готов ехать куда угодно и с кем угодно. — Охота на знаменитого артиста поглядеть.
— Надеюсь, его там не будет! — заявила Софья Осиповна.
— Почему?
— Терпеть его не могу! Такой манерный тип! Словечка в простоте не скажет, изображает из себя невесть что!
— Но он же такой талантливый артист!
— Не спорю! Но одно дело на сцене или на экране, а другое в жизни! Не люблю!
— Вы суровая дама!
— Нет, просто он мне несимпатичен.
Когда за бабушкой зашел ее новый кавалер, известный врач-кардиолог, и увел на прогулку, Стас спросил:
— Дашка, а что, твой Юрик так и не прорезался?
— Нет, — покачала головой Даша. — Я подозреваю, что он уехал.
— Но это можно проверить!
— Как?
— Я должен тебя учить? Позвони ему на работу!
— И не подумаю!
— Хочешь, я позвоню?
— Ты? А что ты ему скажешь?
— Да ничего, ты же сама думаешь, что он уехал?
— Если уехал… Ладно, Стас, завтра позвони, но, если он подойдет, брось трубку!
— Вот этого делать не стоит. Он сразу поймет, что это ты, даже если ему скажут, что голос был мужской. Я попробую немножко изменить голос и притворюсь, будто мне нужен совсем другой Юра.
— А ты сможешь?
— Попытаюсь.
— Только зачем, спрашивать? — с горечью проговорила Даша.
— Чтобы знать.
— Что?
— Ну, если он здесь, то, возможно, просто обиделся на тебя или пережидает твою обиду, одним словом, тогда еще всякое может быть. А вот если он уехал…
— Тогда что?
— Тогда все, сестренка! Тогда, значит, он нам не нужен такой…
— Нам? — улыбнулась Даша.
— Конечно, мы же с тобой теперь брат и сестра, и мне небезразлично, с кем ты… общаешься.
У Даши слезы навернулись на глаза, но она справилась с собой. А и вправду, хорошо иметь старшего брата. Просто здорово!
Даша со Стасом ждали в саду Софью Осиповну, чтобы ехать в гости на соседнюю станцию. Было одиннадцать часов утра, погода стояла неважная, серенькая, но дождя не было. Софья Осиповна вышла к ним безукоризненно одетая и причесанная.
— Бабуля! Ты зачем так вырядилась?
— Я вовсе не вырядилась, а просто нормально оделась. Мне надоело ходить распустехой.
— Ты? Распустеха? — засмеялась Даша. — Ты просто решила продемонстрировать Полине Евгеньевне этот костюмчик! Признавайся!
— Полине? Да она в этом ничего не смыслит!
— Ладно тебе, Дашка! — одернул ее Стас. — Ну захотелось Софье Осиповне блеснуть, что тут такого?
— Да ничего! Ради Бога! — засмеялась Даша.
И они направились на станцию.
— Бабуль, ты уже придумала причину визита?
— Разумеется! Мне элементарно захотелось повидать старую приятельницу! Разве нужно придумывать что-то еще? А вы просто за мной увязались, в жажде посмотреть на дом знаменитого артиста, а может, и на него самого. По-моему, более чем убедительно, а?
— Вполне! — разом ответили Даша и Стас.
— Бабуль, а на какой улице дача у Калиновского?
— На Первомайской. А у того типа?
— На Лиственной.
— Лиственная пересекается с Первомайской, — припомнила Софья Осиповна. Его фамилия Воскресенский, да?
— Да.
— Ну что ж, ни пуха нам ни пера!
— А к черту тоже самим себя посылать? — засмеялась Даша.
— Конечно, больше же некому!
Дача артиста Арсения Калиновского не представляла собой ничего особенного. Не слишком большой кирпичный дом с застекленной верандой, зато сад и клумбы перед домом были поистине великолепны.
— Какая красотища! — воскликнула Даша.
— Да, это дело рук Полины. Она помешана на цветах.
В этот момент из-за дома вышла немолодая стройная женщина в цветастом сарафане и с большими садовыми ножницами в руках.
— Поля! — крикнула Софья Осиповна.
— Боже мой! Сонечка!
И женщина бросилась к гостям. Откуда ни возьмись выскочила белая болонка и с визгливым лаем помчалась к калитке.
— Фишка, молчать! Сонечка, какая радость! Даша, ты еще выросла! А кто этот молодой человек? Сашин пасынок? Я права?
— Права, права! Познакомься, Поля, это Стас Смирнин!
Полина Евгеньевна протянула ему руку.
— Очень рада, юноша! Заходите, заходите, гости дорогие!
— Какие у вас цветы! — потрясенно говорила Даша. — Я таких флоксов сроду не видела! Ой, а это что?
— Махровые левкои, голландский сорт!
— Как они пахнут, голова кругом идет!
— Да, если их поставить в вазу и закрыть окна, можно отравиться!
— Отравиться? Насмерть?
— Нет, конечно, но голова будет сильно болеть! А ты, я вижу, любишь цветы?
— Ужасно!
— Я тебе перед отъездом нарежу роскошный букет! — пообещала Полина Евгеньевна. — Молодцы, что надумали приехать!
— Ты одна? — поинтересовалась Софья Осиповна.
— Одна, одна. Арсюша на гастролях, а Лилька на курорте. Я одна тут царюю, так что если вы, ребятки, хотели посмотреть на знаменитого артиста, то увы…
— Да нет, что вы, — сказала Даша. — Просто бабушка сказала, что хочет вас навестить, а мы за ней увязались…
— Я очень рада. Сейчас будем пить кофе. Или, может, что-то посущественнее?
— Нет-нет, мы завтракали! Вполне достаточно кофе, — сказала Софья Осиповна. — И давай я тебе помогу!
— Может, я? — вызвалась Даша.
— Нет, я сама! — решительно ответила Софья Осиповна и пошла в дом за Полиной Евгеньевной. Войдя в кухню, она закрыла дверь и прошептала: Полька, у меня к тебе дело!
— Так я и думала! Разве ты без дела приедешь? — усмехнулась Полина Евгеньевна.
— Только имей в виду, это страшная тайна!
— Сонечка, неужто ты опять захороводила какого-нибудь иностранца? На этот раз уже эскимоса?
— Эскимоса? Почему? — засмеялась Софья Осиповна.
— Ну, в прошлый раз у тебя был австралиец!
— Нет, Полька, это не сердечные дела…
— Что-то случилось? — встревожилась Полина Евгеньевна. — Что-то с Сашей?
— Боже упаси! Просто… Даже не знаю, как начать… Одним словом, ты знаешь Владимира Михайловича Воскресенского?
— Воскресенского? Ну да, знаю… Он тут недалеко живет. А что?
— Мне просто необходимо все о нем узнать, но совершенно конфиденциально!
— Боже мой, зачем?
— Надо!
— Сонька, говори, в чем дело?
— Понимаешь, это очень долгая история, даже трудно объяснить… И вообще, это из области подозрений, а если они не подтвердятся, о человеке может пойти дурная слава.
— Дурная слава? — засмеялась Полина Евгеньевна. — О нем и так идет дурная слава. Дурнее уж трудно…
— Ах так? А что ты знаешь? Что о нем говорят?
— Что он мафиози. Что сказочно богат, хотя по виду не скажешь, ни тебе «Мерседесов», ни охранников, ни роскошных вилл. Дом у него вполне скромный, живет там его мама, очень милая старушка, а он весьма нежный сын… Что еще? Сразу даже и не вспомнишь…
— А кто он по профессии?
— У него, кажется, техническое образование, вроде бы даже он кандидат наук, но это в прошлом, а теперь у него то ли банк, то ли предприятие какое-то, я точно не знаю!
— Но позволь, может быть, это вранье, что он крутой мафиози? Разве они существуют без охраны хотя бы?
— А черт их знает! Может, и наклепали на человека, у нас это тоже быстро делается. Кто-то что-то ляпнул, другой подхватил, и понеслось! Потом пойди, отмойся. Хотя я почему-то все-таки верю…
— А почему? Он неприятный человек?
— Да нет, я бы не сказала. Но все-таки дыма без огня бывает… А кстати, ты почему им интересуешься? Ведь не просто так, а?
Софья Осиповна молчала.