браться: врет Элеонора Свенсон или говорит правду. «Если врет — тогда все в порядке. Я просто уйду и забуду о ней раз и навсегда. А если все-таки это правда? Но, с другой стороны, даже если мама — не мама, то не перестану же я ее любить из-за этого?» Инна окончательно запуталась в мыслях и спустила ноги с кровати. Прислушалась. В квартире все было тихо. Отец и мать еще спали. А если не отец и не мать? Господи, что за кошмар! Но про отца та женщина ни словом не обмолвилась… Инна в одной рубашке вышла в кухню и налила себе стакан воды.
Иннуля, ты что в такую рань поднялась? — раздался удивленный голос мамы. — Не спится?
Не спится!
Мама, тоже в рубашке, села за стол и тоже налила себе воды из кувшина с фильтром.
Иннуля, у тебя на сегодня есть какие-то планы? — спросила мама.
Да, мы с Ольгой встречаемся!
Днем, надеюсь?
Днем, мамочка, днем! В половине двенадцатого!
И куда пойдете?
Еще не решили, а что?
Да так спросила… Ты же знаешь, я вечно за тебя волнуюсь, вот и хочется знать, где моя дочка будет…
У Инны заныло сердце. Но она промолчала.
— Ты, мама, не волнуйся, я ведь разумная…
Мама радостно рассмеялась.
— Знаю, разумница моя… — и, притянув дочку к себе, поцеловала ее в щеку. — Инка, я пойду еще поваляюсь! Время-то — семь часов. И тебе советую! Когда и поваляться, если не в воскресенье. Возьми себе фруктиков в постель, вот, персик и виноград!
Инна взяла тарелку с фруктами и вернулась к себе. Виноград отличный, без косточек, и есть его — одно удовольствие: берешь в руку кисточку и губами отрываешь от нее мелкие сладкие ягоды. И не надо выплевывать косточки. Блаженство! Мама знала, что Инна любит именно такой виноград, и всегда старалась покупать его, хоть он и стоит дороже других сортов. И вообще, мама никогда ничего не жалеет для своей дочки… К глазам подступили слезы… Нет, она ничего не скажет маме — ни звука! Но если все-таки ее родила на свет не мама? Инне нестерпимо хотелось выяснить, почему ее растила другая женщина? И поэтому она сегодня пойдет к Элеоноре Свенсон. Инна съела виноград, персик есть не стала, повернулась на другой бок и неожиданно для самой себя заснула.
После воскресного завтрака с родителями она собралась уходить.
Инночка, а ты помнишь, что мы вечером идем в театр? — спросил папа.
Помню, конечно! Но я до тех пор сто раз вернусь! — не без труда улыбнулась отцу Инна. Она уже была напряжена в предчувствии трудного разговора. — Все, предки, я пошла!
Элеонора Свенсон жила неподалеку от станции метро «Шаболовская». Инна немного поплутала по незнакомым улицам, но в результате нашла нужный дом. Ей было очень страшно, она понятия не имела, что станет говорить этой женщине… На мгновение ей показалось, что лучше повернуть обратно и оставить все как есть, однако очень скоро она почувствовала, что, оставив все как есть, она просто не сможет жить… И решительно поднялась на второй этаж. Позвонила в квартиру.
Вскоре за дверью раздался женский голос:
Кто там?
Мне нужна Элеонора Сергеевна! — храбро проговорила Инна.
Но кто вы?
Инна Киселева!
Дверь мгновенно распахнулась. Перед Инной стояла та самая женщина, только неприбранная, в шелковом, с крупными цветами, халате.
Инна! Здравствуй! Но как ты меня нашла?
Можно войти?
Да, да, конечно, проходи!
Она провела девочку в комнату, уютную, красиво обставленную.
— Снимай плащ! Садись! Хочешь чаю? Или кофе? — как-то суетливо и растерянно спрашивала Элеонора Сергеевна.
Инна села на краешек кресла, отказалась от чая и только ждала начала разговора.
Наконец Элеонора Сергеевна тоже села и расправила полы халата.
Так как же ты меня нашла? — с трудом проглотив комок в горле, спросила она.
Искала… И нашла.
Кто ищет, тот всегда найдет, да?
Ну, в общем… да.
И что ты хочешь узнать?
Правду!
Какую? Ведь именно правду ты от меня и узнала…
Не всю…
Женщина недоуменно вскинула брови.
Вы сказали, что моя… Что Любовь Марковна — не моя мама.
Совершенно верно! Не твоя!
Но кто же тогда моя мама? Как ее зовут? Где она?
Этого я не знаю.
Но тогда зачем?.. Просто чтобы испортить мне жизнь?
Что ты, девочка! Зачем мне портить твою жизнь? — испуганно воскликнула Элеонора Сергеевна. — Но я считаю, что лучше всегда знать правду!
Хорошо… Тогда скажите, пожалуйста, а папа? Он тоже неродной?
Нет, папа — родной!
Но где же, в таком случае, моя мама? Она жива?
В этот момент хлопнула входная дверь, и на пороге появился мужчина лет сорока, с приятным интеллигентным лицом.
— У нас гости?
Элеонора Сергеевна прижала палец к губам.
— Нет, Паша! Девочка ошиблась адресом!
Паша, не проявив ни малейшего интереса к Инне, кивнул и прошел на кухню.
— Уходи! — прошептала Элеонора Сергеевна. — Я сейчас ничего не могу тебе сказать. Но я узнаю и свяжусь с тобой. Завтра же! А теперь иди!
Инна поднялась с кресла, а Элеонора стала теснить ее к выходу.
— Теперь ты поняла, куда идти? Ну и отлично! — нарочито громко говорила Элеонора, уже откровенно подталкивая Инну.
До свидания! — сказала та и чуть не упала — так сильно толкнула ее напоследок Элеонора Сергеевна.
Рада была помочь!
И с этими словами она захлопнула за девочкой дверь.
У Инны глаза были полны слез. Еще никто и никогда так грубо ее не выталкивал. Она спустилась вниз в полном отчаянии. Не похоже, что Элеонора врет. Значит, мама — не мама! Ну и что? Пусть. Все равно она любит Инну, и Инна тоже в ней души не чает. А папа — папа! И на том спасибо. Значит, как говорила Даша, ее мама либо умерла, либо бросила ее. Ничего нового. Но зато теперь она знает адрес этой женщины и телефон — она всегда сможет ее найти и поговорить с ней… Но как она испугалась, что муж может узнать, кто такая эта девочка… Значит, она сознает, что сделала что-то плохое… Она двоюродная сестра мамы и хотела причинить ей боль… И не придумала ничего лучшего, как раскрыть главную мамину тайну. Выходит, она плохой человек и лучше не иметь с ней дела. И нельзя показывать маме, что она что-то знает. Но, с другой стороны… Может быть, где-то живет женщина, ее настоящая мама… В воспаленном Иннином мозгу вихрем проносились сюжеты бесчисленных сериалов, которые девочка обожала. Сколько раз она видела, как страдали настоящие матери, искали своих детей, а те жили в других семьях, любимые, ухоженные… Или, наоборот, злодейки-матери бросали детей на произвол судьбы, а добрые чужие женщины растили их как своих…
Инна в растерянности брела к метро. Посоветоваться бы с девчонками, но у них ремонт. Телефона она не знает. Инне показалось, что она бесконечно одинока. Никому не нужна… Ей стало так жалко себя, что она расплакалась. Но все-таки взяла себя в руки и взглянула на часы. Возвращаться домой еще рано! Куда же податься? И вдруг ее пронзила мысль о том, какой жалкой дурой предстала она перед этой подлой Элеонорой! Пришла с дрожащими губами, задавала какие-то невнятные вопросы, а в довершение всего позволила буквально вытолкать себя из квартиры. И в Инне вскипела кровь! Она подошла к автомату, достала из кармана жетончик и решительно набрала номер Элеоноры, полученный в справочном бюро.
Алло! — раздался в трубке звучный женский голос.
Это говорит Инна!
Господи, что тебе от меня нужно?
Я хочу знать все! Вы сказали «а», так скажите и «б»! Что случилось с моей матерью? Зачем вы хотели навредить своей двоюродной сестре? Имейте в виду — я от вас не отстану, а если нужно будет, расскажу обо всем вашему мужу. Пусть тоже знает правду. Вы ведь горой стоите за правду! Да? — на одном дыхании выпалила Инна, сама себе удивляясь. Откуда что взялось!
Ты этого не сделаешь! — жестко произнесла Элеонора.
Почему? Вы же сделали?
Если хоть слово вякнешь, очень пожалеешь! Так пожалеешь… всю жизнь раскаиваться будешь! — И она швырнула трубку.
Но Инна была довольна. Ей удалось вывести из себя эту мерзкую женщину! А угрозы ее ничего не стоят! Она сама до смерти перепугана! Боится, что муж узнает, какая она стерва! Вот и хорошо, пусть боится, а она, Инна, будет теперь спокойно жить, а когда вырастет, станет самостоятельной, она спросит у папы, и он скажет ей правду!
Приняв такое благое решение, Инна купила билет в кино и не без удовольствия посмотрела какой-то американский боевик. Правда, она не все поняла, но это неважно… После кино, успокоенная и даже довольная, она отправилась домой, надеясь, что Олька ей не звонила.
…А в квартире на Фрунзенской набережной полным ходом шел ремонт. Игорь успел уже два раза покрасить потолок в первой комнате, а Оля с Дашей красили там окно, Петька с Денисом резали и подгоняли по рисунку обои. Даша под разными предлогами три раза звонила тете Вите, и, хотя она ничего не спрашивала, тетя Витя всякий раз сообщала, что Юра не звонил.
И скорее всего не позвонит, — шепотом сказала Оля после Дашиной третьей беседы с тетей Витей. — Вчера у него был порыв, а сегодня прошел.
Знаю, — мрачно отвечала Даша.
Да ну их, они все дураки!
Похоже на то!
Время от времени к ним наведывался Мелешин. Его очень развлекали эти ребята — такие дружные, веселые.
А бабушка у вас — просто мечта! — сказал он. — Как из мультфильма, такая уютная.
Это не бабушка, — объяснил Стае, — просто дальняя родственница. Но очень хорошая.
А! А бабушки нет?
Почему это? Есть! — заявила Даша. — Только она сейчас в Австралии.
И что она там делает, в Австралии? — удивился Меле — шин.
Гостит!
У родственников?
— У жениха! — сообщил Петька. — Это еще та бабушка!
Надо сказать, что и Мелешин тоже нравился всей компании.
Хочу сообщить по секрету, что моя Лизавета печет там пироги! Для вас! Два здоровенных пирога!
— А с чем? — полюбопытствовал Игорь.
— С капустой и с грибами!
Кайф! — воскликнул Стае. — Хотя с грибами я никогда не ел! Но это должно быть вкусно!