ы и предали его. Жаль, но именно момент, кому пришло в голову украсть икону, не был заснят, возможно, потому, что эта была идея Влада, а может быть, и нет, об этом я могу только гадать.
– Это была моя идея, – призналась Настасья тихо. – Не знаю, что на меня нашло, это было как затмение, я сама себе отчета не отдавала.
– Ну, вот и прекрасно, – сказал Вовка. – Так как дед вас познакомил с Татарином, и вы стали для него свои, то пес спокойно отпустил вас из дома.
– Эх, ты, – сказал Сильвестр лежащей у его ног псине, – надо было лучше беречь свое хозяйство.
Сильвестр словно тоже искал точку невозврата, когда все это еще можно было предотвратить.
– Именно в тот вечер вас, грязных и возбужденных произошедшим, и увидел ваш преподаватель. Тогда, видимо, уже немного приходя в себя, вы стали спорить, что икону надо вернуть, – продолжил Вовка.
– Когда они пришли, я тоже проснулся, хоть и не был с ними, – вставил Славка. – И надо отдать должное, Настасья настойчивее всех требовала вернуть деду украденное.
Вовка улыбнулся, снисходительно глядя на Славку, а Настасья покраснела. Всем было понятно, что в очередной раз Славка пытается оправдать девушку.
– Это уже не важно, потому что балом начинает править Влад, он специально нагнетает обстановку пересылая вам частями самые позорные записи, забирает ваш трофей и несколько дней просто наблюдает, как вы все сходите с ума. Но один из вас узнает икону и приходит к Владу с уговорами отдать ее ему. Но Влад далеко не дурак и, видя такое желание получить ее, начинает раскапывать в сети, что же это за икона такая и приходит в ужас. Икона и правда старинная и дорогая. То есть, по закону он понимает, это уже не хулиганство, а кража в особо крупных размерах, и это уже не хи-хи ха-ха, это серьезно, и тут пора заканчивать.
Все с замиранием сердца смотрели на Вовку, как на факира, который вот-вот достанет из шляпы кролика, и боялись пропустить важный момент.
– Но Влад был бы не Влад, – продолжил Вовка, – если бы просто отдал икону деду. Он решает угнаться за двумя зайцами. Во-первых, он встречается с дедом и торгуется. Нет, не деньги он выпрашивал, он понимал, что с деда взять нечего. Он хотел гарантии, что тот не пойдет в полицию. Стал требовать расписку, что икону отдал на время и претензий не имеет. Ну, а во-вторых, напоследок решил посмеяться над ребятами, придумав «зарницу». Все должно было происходить одновременно, поэтому, подготовив все для импровизированного квеста, Влад пошел на встречу с дедом. Там они должны были ударить по рукам, Влад получил бы расписку и вместе с дедом отправился смотреть, как ребята найдут икону и довольные вернут ее хозяину, даже не подозревая, что на самом деле Влад уже обо всем договорился.
– Но вмешался случай? – спросил Глеб.
– Нет, – качнул головой Вовка, – вмешался человек. Мы называем нашу землю грешной, но это не так. На этой земле Бог дал человеку свободу, свободу выбора, и каждый пользуется ею по-своему.
– Один из вас, тот, кто уговаривал Влада отдать икону ему, не успокоился. На очередные уговоры, перед тем, как отправиться на встречу с дедом к Черному озеру, Влад сказал, что решил отдать икону обратно деду, тем и подписал себе смертный приговор. Человек, решив, что если Влад идет возвращать икону, то она, соответственно, у него с собой, а разговоры о квесте – это все вранье, просто подкараулил парня и ударил сзади по голове в надежде поживиться. Но такой желанной добычи у Влада не оказалось, да еще и опоздавший на встречу дед заметил убегающего с места человека. Нет, он не был уверен, что это убийца, потому что не видел самого происшествия. Но своим появлением тоже навлек на себя беду.
– Кто это? – спросила Ева, смотря почему-то не на Вовку, а на сидевшего рядом Глеба.
– Это тот, у кого родители – служители церкви, ведь только он, проведя все детство за церковными книгами, мог знать, что это за икона на самом деле, – сказал Вовка.
– Но у нас нет таких, – ответила Ева категорично. – Хотя, – она пристально посмотрела на Глеба, – я не знаю кто твои родители.
Но тот ничего не ответил, лишь, поджав губы, продолжал молчать.
– Родителей у Глеба нет, он вырос в детском доме. Именно этой информацией шантажировал его Влад еще в Томске, ведь так? – спросил Вовка, подойдя к парню, и присел рядом так, чтоб быть с ним на одном уровне. – Ты так тщательно скрывал этот факт, ночами разгружал вагоны и все деньги тратил на одежду. Ты так усердно следил за своим внешним видом, чтоб никто даже не подумал, что ты детдомовский, а Влад откуда-то все же узнал.
– Нас считают недолюдьми, – ответил Глеб тихо. – Хотя нет, некоторые нарочито жалеют, а некоторые презирают и хихикают. Мне противны и те, и другие. Вот вы даже не представляете, как это хорошо – быть таким, как все.
– Дурак ты, – беззлобно бросил ему Вовка. – Тебя обидел один, а ты обиделся на всех. Ты такой же, как все, и наличие или отсутствие у тебя родителей ничего не решает. Если ты сам не будешь на этом акцентировать внимание, через несколько дней все забудут про это. Вот увидишь, тебе станет намного проще жить, намного. Поверь, все эти ненужные тайны приводят только к комплексам и потерям. Ты сам должен принять себя таким, как есть. Да, у тебя нет родителей и никогда не было семьи, но ты же можешь создать свою. Жениться на любимой девушке, родить троих детей и завести свою семейную традицию, только для твоей, самой лучшей семьи на свете, например, ходить летом в поход в палатках, а на День рождения, в двенадцать часов дарить торт со свечками. Вместо того, чтоб обижаться на прошлое, построй свое будущее, в этом и есть прелесть жизни, именно этот шанс дает всем нам Бог. Ты не можешь заставить своих родителей изменить твое прошлое, но в твоих руках настоящее и будущее. Это лучшее, что придумал создатель, жаль, что не все люди это понимают. Я знал человека, у которого была лучшая в мире семья, любящая красавица-жена, трое совершенно разных детей и обязательные семейные традиции. Я смотрел на них и радовался их встречам нового года в кругу семьи, концертам, которые они давали на школьных мероприятиях, и главное, любви между ними. Однажды я узнал, что у главы семейства родителей не было, а рос он то у бабки, то у тетки и всегда мечтал создать свою семью.
Глеб плакал, ему было больно, видимо, слова Вовки попали именно туда, где кровоточила старая, незаживающая рана.
– Ну, а воцерковленные родители у нас у Ильи, – сказал Вовка и, встав, повернулся в его сторону.
– Нет, – нахмурился Глеб, – ты ошибаешься, у него родители – учителя биологии.
– А вот это ложь. Никого из вас не смутило, как ловко наш Илюша цитирует Библию? Почти дословно и так быстро и к месту, что после обычного ознакомления невозможно. Потому что наш Илья вырос в семье священнослужителя, где единственным развлечением по вечерам было чтение Святого писания вслух. И вот тут, Глеб, начинается совсем противоположная твоей история. Ты стеснялся, что у тебя нет родителей, а наш Илья стеснялся, что они у него есть. Похоронить их даже теоретически ему не давало воспитание, поэтому он просто поменял им профессию. Да, Илюш, все было так? – спросил Вовка у напуганного парня.
– Что ж, я согласен, что это, скорее всего, неправильно, – витиевато начал объясняться Илья. – Теоретически, конечно, я мог и знать про эту икону, но я не убивал, – и, резко перейдя на визг, закричал, как всегда, тыкая вверх пальцем: – Ты лжешь, и вообще, кто ты и кто дал тебе право кого-то обвинять?!
– Я дал, – закашлялся участковый и, подойдя к парню, положил свою широкую руку ему на плечо. – Сиди тихо.
– Спасибо, – поблагодарил Вовка. – Ты, Илюша, выдал себя не только цитатами из Библии. Во-первых, твои показания, где ты был тем вечером, когда убили Влада. Ты написал, что спал в комнате. Но, вот незадача, Глебу и Славке не спалось, они включили свет и сидели обсуждали текущее положение дел и как из него выбраться. Да, они видели, что ты, накрывшись с головой, продолжал спать, но оба написали, что точно не знают, был ли ты там, под одеялом.
– Ну и что? – Было видно, что Илью трясет, и он еле сдерживался, чтоб не начать орать. – Это еще не доказательство, они ведь не заглянули под одеяло.
– Согласен, но именно тогда, когда твои друзья наблюдали тебя спящего на кровати, ты почему-то попался на глаза курившей на лавочке Настасье. Ты не мог быть в двух местах одновременно, Илюша. Но ты не думай, это только начало твоих проколов. Например, сегодня на озере Глеб нашел белую пуговицу, такую яркую и заметную на черных камнях озера.
– Вот, – протянул пакетик с большой белой пуговицей Сильвестр. – Между прочим, поднята из озера представителями правопорядка, а именно, нашим участковым. Мы когда вернулись с Глебом на озеро, поняли, что нам не стоит это делать самим, так что все по закону.
– Это вы молодцы, – опять закашлялся участковый. – Она, между прочим, вырвана с мясом, поэтому доказать, что пуговица именно от этого пиджака, экспертам будет не сложно.
– Дальше наша Верочка поведала нам об одной ситуации, – продолжил Вовка. – Она сказала, что один человек все же знал, что она в лагере, но почему-то не сдал ее. Любопытно, почему? А, Илья? Все меньше остается времени, для того, чтоб начать говорить и оформить явку с повинной. Я сейчас все расскажу, и тогда следствие не сможет проявить к тебе никакого снисхождения.
– Это все ерунда! – молодой человек все-таки не сдержался и закричал. – Пуговицу я мог просто потерять, Настасья что-то перепутала, а Верку-дуру я просто сдавать не хотел, потому как она ущербная, раз за нами потащилась.
– Ты рот свой закрой! – с места вскочил Герасим, готовый вцепиться в горло Илье.
– Не стоит, – остановил его Вовка, – не марай об него руки. Ну, хорошо, – пожал он плечами и продолжил разговор с Ильей, – не хочешь – не надо. Итак, Верочка сказала, что видела тебя на кухне, и ты видел ее. Причем ты пришел туда, как и Верочка, тайно, чтоб тебя никто не заметил. Но после того, как я поспрашивал, Вера вспомнила, что на саму кухню ты не заходил. Ей показалось, что ты выходишь из кухни, а на самом деле ты выходил из соседней двери, это кладовка, где хранятся швабры, тряпки и крысиный яд, который в лесу, да возле продуктов просто необходим. Ты отравил деда, потому что думал, что тот видел, как ты убил Влада. Конечно, ты не дурак и знаешь про отпечатки и даже стер их, а вот маленький пузырек, в который пересыпал яд, ты просто выбросил в лесу, думая, что его точно никто не найдет среди валежника и кустов. Но ты не подумал про преданность собак и Татарина, который тоже очень хотел, чтоб нашли убийцу деда. И вот на том пузырьке есть твои отпечатки, а внутри обнаружены остатки яда, и это уже не косвенная улика, а самая что ни на есть прямая. Вот сейчас, Илюша, точно граница между «сам пришел» и «привели», даю тебе последний шанс. Потому что Сильвестр Васильевич вскрыл облако в телефоне, и там очень много интересных видео, Влад любил снимать.