Игорь почувствовал себя польщенным. К Петьке Квитко он относился с уважением.
Ладно, если поможешь с геометрией!
Запростяк! Считай, что договорились! И еще помогу тебе найти ту книжку!
Отлэ! Когда встречаемся и где?
У метро, в полвосьмого!
Почему так рано?
А тебе слабо рано встать?
Да нет, я просто спросил. А куда поедем-то?
На Ленинский!
Ладно, договорились, буду минута в минуту!
Тогда пока, Крузейро!
Пока, Квитко!
Затем Петька позвонил Даше. Трубку взяла Александра Павловна.
Тетя Саша, здрасьте!
Петруша! Здравствуй, дорогой! Давно я тебя не видела! Тебе кого — Дашу или Стасика?
Если можно, Дашу!
Можно! Даша! Тебя к телефону. Петя!
Петька, что-нибудь случилось?
Да нет, просто я хотел предупредить, что завтра в школу не приду. Зуб болит, просто сил нет. Пойду с мамой к врачу.
— И давно болит? — поинтересовалась Даша, ни на миг не поверившая старому другу. Она слишком хорошо его знала.
Да нет, я еще когда у тебя был, он начал побаливать, но не сильно, а после ужина так разболелся, так разболелся! Я надеюсь, мне его выдернут — и дело с концом. А после я к вам присоединюсь!
И какой зуб болит: верхний или нижний? Передний или задний?
Задний, нижний!
Никто тебе его рвать не будет! Пломбу поставят — и дело с концом!
Да пусть делают, что хотят, лишь бы не болел!
Петька, — понизила голос Даша, — ты зачем врешь своим ребятам?
Я? Вру?
Как сивый мерин! А то я тебя не знаю! Небось на Ленинский собрался? Свербит?
Да ты что, Лавря! Ей-богу, зуб болит! — стоял на своем Петька, с восторгом думая о том, как хорошо его знает Лавря.
Петька, признайся, я, честное слово, ничего никому не скажу, но просто мне будет спокойнее, если я знаю, где ты. Чтобы в случае чего…
Ладно, твоя взяла!
Петька, но как же ты один?
А я не один! Я с Крузом!
С кем? — поперхнулась от изумления Даша. — С Крузом? А при чем тут Круз?
Он мне пригодится, а сам ни во что не врубится, он же дуболом! Будет делать все, что я скажу!
А он согласится?
Уже согласился.
Ну, ты даешь! Петь, только уж ты поосторожнее…
Есть, ваша честь!
Имей в виду, если ты до пяти вечера не прорежешься, я поднимаю тревогу.
Договорились! Только не вздумай поднять ее без пяти пять.
Ни пуха, ни пера! — тихонько пожелала ему Даша.
К черту!
Крузенштерн уже ждал Петьку у метро.
Здорово! Ты это отлично придумал — прогулять! Погодка — класс! — весело сказал Игорь. — Значит, мы на Ленинский? В какое место?
Магазин «Власта» знаешь?
Не-а!
Узнаешь! Пошли!
Уже в вагоне метро Игорь спросил:
Послушай, Квитко, а в чем дело? Куда ты меня тащишь?
Понимаешь, Крузик, у меня появились новые соседи, и они мне очень подозрительны, вот я и хочу кое-что про них выяснить.
Чем они тебе подозрительны? И кто они такие?
Они из шоу-бизнеса, два брата, менеджеры. И я случай но узнал, что они часто бывают в этом доме, в одной квартире, ну, и мне захотелось все своими глазами увидать…
А я тебе зачем?
Но меня-то они знают, как я туда сунусь? А ты человек свежий, тебя никто ни в чем не заподозрит!
А что я буду делать?
Да ничего особенного, позвонишь в квартиру и спросишь какого-нибудь… Антона Павловича…
Чехова?
Ну тогда Льва Николаевича!
Толстого?
Ох, уж эта мне эрудиция! Ладно, спроси Агнию Львовну!
Барто?
Ну ты даешь, Крузейро! Спроси-ка лучше Марию Ивановну! Дешево и сердито!
Но если там и вправду живет какая-нибудь Мария Ивановна?
О, черт! Тогда спроси Жанну Климентьевну! Такая там уж точно не живет!
А кто это — Жанна Климентьевна?
Круз, если ты не заткнешься, я рехнусь! — взвыл Петька и уже пожалел, что связался с Крузенштерном. Но отступать было поздно.
В троллейбусе Петька долго втолковывал Игорю, что ему следует сделать, если дверь откроют. Но вот они добрались до места, поднялись на лифте на пятый этаж, затем спустились на один пролет, и Петька шепотом дал Игорю последние наставления. Игорь спустился на четвертый этаж и подошел к дверям нужной квартиры. А Петька остался на площадке между этажами. Но сколько Игорь ни звонил, ему так никто и не открыл. Он уже хотел вернуться к Петьке, как вдруг распахнулась дверь соседней квартиры, и мужской голос спросил:
Парень, ты к кому?
К Жанне Климентьевне! — отчеканил Игорь.
А зачем тебе она?
Игорь растерялся. Такой вариант ответа они не предусмотрели. Ну да не отступать же!
— Я к ней из Сочи приехал! Я ее дальний родственник!
«Ну и Круз! — подумал Петька. — Молодец! Но неужто там и в самом деле живет Жанна Климентьевна? Ни фига себе совпаденьице!»
Ты у нее остановиться, что ли, собираешься? — очень недовольно осведомился мужской голос, вдруг показавшийся Петьке смутно знакомым. Он осторожно спустился на не сколько ступенек. Но ничего не увидел.
Нет, я тут ей гостинцы привез, но ничего, потом передам!
Можешь оставить их себе. Нету твоей родственницы! Уехала!
Куда? Случайно, не в Сочи?
Не знаю, не в курсе! Уехала — и все! А квартирку, кажется, сдала!
Странно! — сказал Игорь. — Почему ж она нам не сообщила?
Ну уж не знаю! Не мое это дело!
И мужчина захлопнул дверь. «Только бы Круз не стал подниматься сюда!» — подумал Петька. Но Игорь сделал все, как учил его Петька. Поехал на лифте вниз. Петька тотчас же вызвал лифт на шестой этаж.
Квитко, ты сдурел? — встретил его внизу Игорь. — Зачем ты мне настоящее имя сказал? Не знаю, как я выпутался!
Какое настоящее имя? — не понял Петька.
Жанна Климентьевна! Там живет именно Жанна Климентьевна!
Но я даже вообразить не мог! Честное слово, Крузик, я эту Жанну просто выдумал!
Не ври!
Чем хочешь клянусь! И, кстати, я уверен, что никакая Жанна там и не живет. Это все очень подозрительно. Слушай, Круз, а как этот дядька выглядит, который с тобой разговаривал?
А черт его знает!
То есть как? Ты же его видел?
Видеть-то видел, да не разглядел. Во-первых, там довольно темно было, и потом он был в махровом халате, воротник поднят, а на голове полотенце, как будто он только из ванны вылез.
Ну, хотя бы высокий он был или нет?
Среднего роста, чуть пониже меня.
Худой или толстый?
А тебе зачем?
Да мне его голос показался знакомым! А вот кто это, никак не вспомню!
Понятно. Точно, что не толстый!
Да, не густо…
Ну и что теперь? На фиг мы сюда приперлись?
Еще не вечер, Крузейро! Мы сейчас где-нибудь пристроимся и понаблюдаем за подъездом. По моим расчетам, кое-кто обязательно должен сюда подвалить!
Твои соседи, что ли?
Может быть, очень даже может быть.
Они спустились во двор и, стараясь держаться так, чтобы их нельзя было увидеть в окно, по стеночке добрались до ряда машин, за которыми можно было укрыться, не теряя из виду подъезд.
Отличный НП, — констатировал Петька.
Что? — не понял Игорь.
НП — наблюдательный пункт! — пояснил Петька.
А, понятно! Закурить хочешь? — спросил Игорь.
Ты разве куришь? Никогда не замечал.
А я в школе не курю, на фиг нужно на неприятности нарываться!
Игорь достал из кармана пачку «Кэмел».
Угощайся, Квитко!
Нет, Крузик, я не курю! Мне здоровье еще пригодится!
Как хочешь! — пожал плечами Игорь, щелкнул зажигалкой и закурил. — Ох, хорошо!
И давно ты куришь?
Год.
А родители в курсе?
Что я дурной, что ли?
Тогда объясни, что за удовольствие от всех прятаться?
Да не знаю, я привык!
Но где же ты куришь?
Где придется! В основном на улице.
Вот что, Крузейро, бросай ты это дело! И здоровье сбережешь, и бабки. Сигареты — удовольствие недешевое!
Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет!
Ладно, я сказал, а твое дело решить, что для тебя лучше. Ой, ну ни фига себе! — тихо воскликнул Петька.
Из «жигуленка» у подъезда вышла женщина, лет сорока, в кожаной куртке. Она заперла машину и обвела взглядом двор. Петька быстро присел за машиной.
— Квитко, ты чего?
Молчи, Крузик! Тихо!
Игорь тоже сел на корточки.
Что там, Петька?
Но Петька молчал, совершенно ошарашенный. Как это может быть? Или он все-таки обознался?
Петь, ты чего? — теребил его Крузенштерн. — Офонарел, что ли?
Ага, — прошептал Петька. — Именно, офонарел. Крузик, будь другом, погляди: эта тетка уже ушла?
Какая тетка?
Возле рыжих «Жигулей» тетка в кожаной куртке!
Ага, ушла!
Петька осторожно распрямил затекшие ноги. Он взял Игоря за руку и повел его прочь со двора.
Куда ты меня тащишь?
Надо где-то посидеть, подумать!
Вон там кафе-мороженое! Подойдет?
Подойдет!
Они сели в уличном кафе, взяли мороженое и пепси-колу. Игорь опять закурил, и Петька вдруг заметил, что он не затягивается. «Вот дурак, — подумал он, — зачем тогда курить? Только для виду?» Он отвлекал себя этим от главной, почти непереносимой мысли. Хотя тогда многое встало бы на место…
Квитко, тебе что, айс-крим не нравится?
— Что?
Айс-крим, говорю, не попер?
Попер, попер. — И Петька, чтобы отвязаться, сунул в рот ложку мороженого. И вдруг его пронзила такая боль, что он вскрикнул и схватился за щеку.
Ты чего?
Зуб! — простонал Петька. От боли он побледнел, на лбу выступил пот. — Ой, как болит!
От холодного, наверное? — посочувствовал ему Игорь, продолжая уписывать мороженое.
Я сейчас умру! Ужас, как болит, просто глаза на лоб лезут! — простонал Петька.
Надо анальгинчику дернуть! Тут аптека поблизости есть?
Должна быть. Да, надо выпить анальгину! Крузик, будь другом, спроси, где тут аптека, — взмолился Петька. И подумал, что это его бог наказал за прогулы и за вчерашнюю выдумку. Сам накликал, идиот несчастный. Кроме боли, он ни о чем не мог думать, все отошло на второй план. Игорь вскочил и подбежал к палатке. Через минуту он вернулся к Петьке.