– Рафаэль, – говорит Эмили, – что заставило тебя прийти ко мне сегодня днем?
– Ренато поведал мне, что какой-то англичанин шатался вокруг и расспрашивал о тебе. Потом Тино рассказал, что заметил его машину у твоего дома. Поэтому я подумал, что лучше приеду и проверю. К тому же, – улыбается Рафаэль, черные глаза блестят в свете свечей, – я собирался отвезти тебя на вечеринку.
– Но я же сказала, что не пойду.
– Я решил, что смогу тебя уговорить. Подумал, что, может быть, ты все же хочешь пойти. Я был прав?
– Да, – признает Эмили. И понимает, что была влюблена в Рафаэля уже давно, может, с того самого дня в Бадиа-Тедальде.
– Рафаэль, – спрашивает Эмили, – что случилось в Риме? Тебе удастся продолжить раскопки?
– Ш-ш-ш, – произносит Рафаэль. – Сейчас Зио Вирджилио будет произносить речь.
Дон Вирджилио встает. Он выглядит удивительно царственно в роскошном полумраке – красный король красного ресторана. Уверенный и элегантный, он благодарит всех за то, что пришли; благодарит своего внука Ренато за то, что тот организовал прекрасный ужин; благодарит своего дорогого двоюродного племянника и его замечательную подругу; желает всем здоровья и счастья.
– Еще кое-что, – говорит он, – прежде чем я сяду. Сегодня в ресторане, который видел столько хорошего и столько плохого, я бы хотел официально объявить своего внука Ренато моим преемником. Он унаследует ресторан, когда я умру.
Раздаются шепот голосов и разрозненные аплодисменты. Ренато, сидящий напротив, смотрит на Рафаэля с явным триумфом. Рафаэль поднимает за него бокал.
– Итак, Ренато получает ресторан, – резюмирует Эмили. – А что получаешь ты?
Рафаэль смотрит на нее.
– Я получил то, что хотел, – говорит он очень серьезно. – Тебя. Хотя великое археологическое открытие мне бы тоже не помешало, – добавляет он уже более привычным голосом.
– Ну, – отвечает Эмили, – думаю, я могу с этим помочь.
Тотти под столом виляет хвостом, соглашаясь с ней.
Эпилог
Наступило лето, и могила Карло Белотти заросла высокой травой. Вилла «Серена» сонно нежится на солнышке, кипарисы отбрасывают на нее тени. Единственное неуместное пятно – информационная вывеска с указателем у ворот, которая отправляет всех к Scavi, руинам. Несколько туристов храбро поднимаются по насыпи и стоят, глядя на залитую водой дорогу и каменные гробницы, но без объяснений прошлое оживить нелегко, и разочарованные туристы разворачиваются, страшась долгой обратной прогулки по жаре.
Плита, которую нашел Тотти, оказалась по важности равной Атлантиде. На камне всего двадцать сантиметров шириной высечено только пятьдесят слов, но они в прямом смысле бесценны. Дело в том, что на Камне Тотти (Рафаэль настаивает на этом названии) высечена надпись на этрусском с латинским переводом – единственным существующим дословным переводом этрусского языка. Место раскопок Рафаэля теперь известно всему миру, и инспектор из Управления по археологии одобрила раскопки, как только увидела камень, все еще покрытый грязными следами лап Тотти.
Оказалось, что, оставив его в земле, Эмили сделала все правильно.
– Я оставила его, потому что не знала, вернешься ли ты, – сказала Эмили, – и не хотела, чтобы ты возвращался к этрускам, а не ко мне.
– Эх ты, пессимистка, – поддразнивает Рафаэль. – Разве я не говорил тебе, что не сдамся без боя?
«И у него был бой с Майклом, – думает Эмили, – хоть и недолгий». Но даже если бы Майкла не застали врасплох, она знает, что ему никогда не сравниться с Рафаэлем.
Эмили связалась с Чедом, и он сказал, что у Майкла прошлой осенью был нервный срыв, когда у дочери случился рецидив. Он приехал в Италию, чтобы прийти в себя. «Странно, что он с тобой не встретился, – говорил Чед. – Мне казалось, он был немного одержим тобой». Эмили ничего не ответила. «Спасибо, что предупредил, Чед», – подумала она.
Майкл, как следует напуганный Тино, вернулся в Англию. Эмили узнала об этом из письма от Джины, которая продала свой ресторан в Болонье. «Мне нет смысла оставаться здесь, – написала она, – без моего дорогого мальчика». Эмили приходит в голову, что эти отношения всегда были странными, с самого начала. Ренато, помешанный на расширении своей империи, купил «Витторио». Эмили думает, что они стоят друг друга.
Благодаря Камню Тотти Рафаэлю предложили работу в Болонском университете. Рафаэль говорит, что, когда дети окончат школу, им следует переехать в Болонью. «И стоит пожениться», – добавляет он. Эмили это не сильно беспокоит. Ей нравится все как есть: большое, уютное пиратское тело Рафаэля в ее кровати. Ей нравится, когда пустое место перед ней внезапно наполняется его присутствием, темными волосами и дикими черными глазами, знакомой насмешливой улыбкой. Она любит даже шум, когда он приходит домой в кульминационном моменте в ее книге, принося с собой грязь, холодный воздух и громогласное требование английского завтрака.
Эмили пишет книгу. Ту, что всегда хотела написать: о темной стороне жизни в тосканском городе, о старых секретах, скрытой преданности, тайной вражде. Она не знает, захочет ли кто-то это читать, но думает отправить ее Джайлзу, партнер которого работает в издательстве. Ей кажется, что он у нее в долгу.
Пэрис продолжает встречаться с Андреа. Эмили рада, но не хочет думать, что это навсегда. Мало ли что может произойти. Впереди еще целая жизнь, и кто как не она знает, как глупо придавать слишком большое значение первой любви. Сиена встречается с Парнем-в-Камуфляже, который оказался медиком-второкурсником из Болонского университета. Эмили немного волнуется, что он на три года старше, и еще больше волнуется из-за того, что он врач, но держит свои страхи при себе. А еще Сиена заявила, что хочет стать католичкой. Говорит, это успокаивает. Эмили не знает, как ей быть, но чувствует, что дону Анджело это понравилось бы.
Петра тоже счастлива. Она живет с Дарреном. Мальчики, особенно Гарри, его обожают. А сама Петра не может забыть, как Даррен сгреб Гарри в охапку и вынес из супермаркета, подальше от всех этих суровых лиц и указательных пальцев; настоящий современный рыцарь в блестящем спортивном костюме. В отличие от Эмили, ей нравится идея о том, чтобы выйти замуж. «Это будет ни на что не похоже, – говорит она. – Сейчас это можно сделать даже на пирсе».
Эмили так и не говорила с Олимпией с того кошмарного дня, когда крестик упал на пол и раскрыл предательство дона Анджело. Эмили убеждена, что это Олимпия оставила череп у нее на пороге. Все-таки ее сын – доктор. Она легко могла добыть школьный череп. Но, несмотря ни на что, Эмили чувствует, что Олимпия заслужила правду о доне Анджело, о том, почему ему пришлось предать ее отца много лет назад. Возможно, именно потому дон Анджело раскрыл свою душу перед ней, иностранкой, чтобы убедиться, что его историю услышат те, кто должен. Поэтому она садится и пишет Олимпии письмо, в котором объясняет все как можно лучше. Олимпия не подает виду, что его получила, но однажды Эмили приходит домой и находит на пороге подарок для Чарли – красивую расписную юлу. «Для Carlito, – гласила записка. – Принадлежала моему отцу».
Чарли карабкается на гору за оливковой рощей. Говорят, что это холм, но он знает, что это гора. Это одна из Лунных гор, такая высокая, что, если забраться на вершину, можно увидеть и луну, и звезды и солнце. Такая высокая, что иногда она покрыта туманом и выглядит так, словно слилась с облаками.
На солнце очень сложно карабкаться, но он упорный. Они с Эдоардо – партизаны, а это будет их дозорный пункт. Партизаны были здесь, когда шла война, и они были очень храбрыми, и прятали вещи, и принимали сообщения, и карабкались по холмам. Прапрадедушка Эдоардо был партизаном, и его звали Карло, и так на самом деле звучит имя Чарли на итальянском.
С вершины видно все на километры вокруг. Видно город на вершине другой горы. Как будто плывешь на корабле с высокой мачтой. Пиратском корабле. Если он не станет партизаном, когда вырастет, то будет пиратом. Или человеком, который откапывает всякие вещи, как Рафаэль. Рафаэль говорит, что у Тотти это получается лучше, чем у него, но это, наверное, просто шутка.
На вершине холма много камней, маленьких, блестящих, с острыми краями. Они розовые; вообще-то это девчачий цвет, но все равно они красивые. Это пиратские сокровища. Он соберет их все в коробку, закопает где-нибудь и нарисует карту с большой Х, чтобы все знали, где копать. Карта будет вся коричневая, как та, что Моника делала в школе; она сделала пятна чаем и написала на ней красной ручкой, чтобы было похоже на кровь.
Чарли садится и некоторое время играет с камешками. И почему-то думает о том дне на брайтонском пляже и истории, которую рассказала Сиена.
Жил однажды мальчик по имени Чарли (она тогда добавила «и Гарри», но Чарли не хочет его в своей истории). Однажды он пошел на пляж и нашел волшебный камень. Сначала он не знал, что тот волшебный, но, когда его вынесли на свет, он начал мерцать и светиться. Чарли потер камень и услышал тоненький голосок, который сказал: «Киньте меня обратно в море, и я исполню три ваших желания…»
Поэтому Чарли загадал желания. Он пожелал много сокровищ, и пиратский корабль, и самокат, как у Эдоардо. Нет, сначала он загадал, чтобы было еще три желания, а потом много сокровищ, и пиратский корабль, и самокат, и собаку, и друга по имени Эдоардо, и большой дом в Италии с сияющими камешками в саду. Один, два, три, четыре, пять… сколько их вышло? Потом он просто пожелал, чтобы все были счастливы до конца своих дней. Конец.
И Чарли начинает медленно спускаться с горы.
Благодарности
Спасибо туристическому офису в Бадиа-Тедальде, особенно Фульвио. Бадиа-Тедальда – реальное место, как и туристический офис, и церковь Сан-Микеле Арканджело. Это прекрасный город, который стоит посетить. А вот Монте-Альбано – вымышленный. Я особенно благодарна Фульвио за книгу под названием