Я начала оглядываться в поисках хвостатого безобразника. Его нигде не было. Я занервничала сильнее. Даже настолько, что готова была позвать Мефа на помощь.
Ширма отъехала со зловещим шелестом. Я уже приготовилась падать в обморок, но… Ванцепуп Птолемеевич вышел с большущей стопкой папок в руках. В белом халате и с каким-то внушительным кристаллом на шее, переливающимся нежно-сиреневым светом. Я залюбовалась и передумала про обморок. Причин точно нет.
И вдруг совершенно неожиданно даже для себя самой я спросила:
– А у вас в роду были египтяне?
Он положил папки на стол, сел напротив, взял карандаш, задумчиво покрутил в руках. Потом перевел на меня взгляд:
– Много. Но молись, чтобы они сюда не приехали в гости. Ибо этот табор выдержать нереально. Даже я каждую ночь целую фотографию Сфинкса, умоляя, чтобы мое буйное семейство держалось подальше.
«Ага, значит, Сфинкс у них тут тоже есть», – отметила я про себя, решив, что если мне захочется Сфинкса, то его можно пощупать. То есть посмотреть.
– Так, – тем временем сказал Ванцепуп Птолемеевич, – сколько у тебя было мужчин?
Я оторопела от резкой смены темы. Надо бы возмутиться и сказать что-то резкое, но я помнила разговор. К тому же любопытство грызло с невероятной силой. Поэтому я задумалась и осторожно уточнила:
– В смысле физиологического плана или приятного?
Ванцепуп Птолемеевич озадаченно взглянул на меня:
– Можно детальнее?
Тут, как положено каждой приличной девушке, я потупила взор и заскользила пальчиком по крышке стола.
– Про тех, с кем состоялся контакт, или же про тех, с кем было хорошо и состоялся контакт?
Он закатил глаза:
– Адочка, я не Меф, давай, милая, сухие цифры.
Я скромно озвучила. Ванцепуп Птолемеевич присвистнул, потом закашлялся. Я уперла руки в бока.
– Вот только не надо! – грозно начала я. – Вы сами спросили и…
– Всего пять? – перебил он меня.
Мой гнев тут же сменился ступором:
– Всего?
Он отловил барахтавшегося на ковре бесю и усадил его к себе на колени, потом покачал головой. Медленно снял с себя кристалл и вложил мне в ладонь.
– Сожми пальцы, – велел докторским тоном.
Я подчинилась. Кристалл оказался теплым и удивительно гладким. Через пару секунд меня что-то кольнуло, я ойкнула. Нежно-сиреневое сияние обволокло мою руку. Ванцепуп Птолемеевич осторожно забрал кристалл. Хмуро начал в него всматриваться. Тут же шлепнул по лапкам бесю, который решил сцапать красивый камушек.
– Значит, так, Адочка, – со вздохом сказал он и перевел взгляд на меня. – Теперь все понятно. То, что норма у вас там, в вашем мире, не норма для этого. Поэтому Меф на тебя так отреагировал. А он живет исключительно законами нашего Одассоса.
Я даже забыла, как дышать. Кое о чем начала уже догадываться, но… нет, пусть он сам скажет.
Беся тем временем выполз на стол и полез к папкам. Я ухватила его двумя руками и притянула к себе. Меня одарили крайне возмущенным взглядом, но, увидев, что шутить я не собираюсь, бесенок склонил голову с рожками.
– Адочка, ты физически абсолютно здорова. То ли аномалия повлияла на тебя при переносе в этот мир, то ли наследственное. Нервная система крепкая, разум вменяемый, тело соблазнительное.
Я хмыкнула и погладила бесю по спинке. Тот несколько секунд посидел с прикрытыми глазами, а потом нагло развалился у меня на коленях и подставил пузико. Я намек поняла и погладила мягкое мохнатенькое пузико личного беса-искусителя.
– Но есть деталь, Адочка, – продолжил Ванцепуп Птолемеевич, снова вешая кристалл на шею. – В нашем мире много женщин. Но мужчин – больше. Собственно, поэтому сюда женщины падают почаще. Видимо, мироздание как-то учитывает потребность в прекрасном поле.
– Так что за деталь? – поторопила я, чувствуя, что сейчас от нетерпения все же укушу бесю за хвост. Неэстетично и негигиенично, но нервы не железные!
– Деталь в том, что пять мужчин… – Он укоризненно посмотрел на меня. – Тут никто не считает такими цифрами. Так что ты, можно сказать, нетронутая девушка.
Повисла тишина. Я соображала. Беся замер и, кажется, тоже переваривал информацию.
– Но… там… тут… у нас, – путаясь, начала я, – после первого раза уже не девушка!
Ванцепуп Птолемеевич побледнел, потом вздохнул:
– Какой жестокий мир, Адочка. Какой жестокий!
Мне сказать было нечего. Ему тоже. Со двора раздался шум мотора подъехавшего автомобиля. Наверное, Меф.
– То есть… – шепотом, потому что голос вдруг куда-то пропал, произнесла я, – я – девственница?
– Немножко, – тоже прошептал Ванцепуп Птолемеевич.
Снова тишина. Мысли, много мыслей. Как бы их все собрать в кучу.
– А это опасно тут? – наконец-то сформулировала я вопрос.
– Для жизни – нет, – успокоил он. – Но отбоя от противоположного пола не будет. Поэтому будь осторожна. Для демонов аромат невинности – самый сладкий на свете. А они все же мужчины красивые, поэтому устоять практически невозможно.
Неожиданная весть начала приобретать соблазнительные формы. Может, если не у себя, так в этом мире наконец-то налажу личную жизнь?
– Адочка, мне что-то не нравится твое выражение лица, – поделился наблюдениями Ванцепуп Птолемеевич.
Но меня уже было не сбить с пути истинного.
Глава 6. Неожиданное знакомство и прожорливый беся
И вот теперь я стояла перед тремя демонами и ждала их вердикта. Беся нагло пользовался пологом невидимости, поэтому даже не подумал поменять вызывающую позу, сесть ровненько и перестать дымить. Не то чтобы меня смущал лавандовый дым, сигары тетушки Сарабунды имели куда более ядреный запах, но вдруг его учуют демоны? То есть начальники. А работа мне нужна. Не так прям чтобы до ужаса, до безобразия, до смерти, но… нужна.
– Мне она нравится, – сказал Азмус, не сводя с меня зеленых глаз.
– Я не против, – лаконично выразился Диас.
– Вам перезвонят, госпожа Гройссман, – ледяным тоном отчеканил Фейрос, даже не глядя на меня. – Можете быть свободны.
– Перезвонят? – автоматически повторила я.
– Если вы нам подойдете, – невозмутимо кивнул Фейрос.
И ударение такое на этом «если». Надо же, как выделил. Ну, ладно. Я обворожительно улыбнулась, посмотрела на Диаса, потом на Азмуса, задержав взгляд чуть дольше, чем нужно было бы, и покинула кабинет.
В коридоре больше кандидаток не было. Я пришла последней. Когда перезвонят и перезвонят ли вообще… Сложный вопрос. Ненавижу ждать. Готова сделать двойной объем работы, но только бы не ждать. Потому что обычно это выжимает соки, а взамен ничего не приносит.
Оказавшись на улице, я сделала глубокий вдох и посмотрела на небо. Чуть прищурилась, солнце-то светит о-го-го. Интересно, тут вообще зима бывает?
– Хочу мороженого, – возвестил беся. – Пошли в кафе.
– Вредный он, – задумчиво сказала я, глядя на летнюю площадку с белыми столиками, за которыми сидели довольные жизнью люди. Кто ел, кто пил, кто по сторонам глазел. В общем, типичный отдых.
– Кто именно? – уточнил беся и нетерпеливо заерзал у меня на плече.
С тех пор как он научился изъясняться словами, побыть в тишине было весьма проблематично. Правда, собеседником беся оказался очень неплохим, поэтому я не особо жалела. Жалко, что этот паразит хвостатый пока не торопился называть мне свое имя. Бесяша звучит хоть и мило, но неправильно. Все должно быть с нормальной номенклатурой, а не этим вот всем.
– Тип белобрысый, – вздохнула я, переходя дорогу и выбирая столик так, чтобы можно было смотреть на вход в брачное агентство «Асмодей».
Интуиция подсказывала, что у меня все получится. Хоть демонов и три, но двум я точно понравилась. Поэтому оставался один вопрос: сумеют ли они переубедить своего третьего?
– Ну… – вздохнул беся. – Да. Но как знать? Может, он болезный на всю голову? В прекрасном не разбирается?
– Это ты на что намекаешь? – подозрительно поинтересовалась я.
Беся спрыгнул с моего плеча и уселся рядом за стол. Однако высота сиденья была такова, что над столом виднелись одни рожки. Я ухватила его за шкирку и посадила прямо на стол возле сахарницы. Если что, скажу, что это со мной, мы сиамские близнецы-неразлучники и все такое.
Беся ни капли не расстроился, расселся на салфетке и принялся загибать когтистые пальчики:
– Я буду пирожное с кремом и персиками, банановый чизкейк, апельсиновое желе, карамельное мороженое, пече…
– Пресс не лопнет? – ехидно поинтересовалась я.
Он насупился, подошла официантка и положила меню. Потом поставила передо мной небольшое ведерко со льдом, в котором находилась фигурная бутылочка с местным легким дамским клубничным вином. Красиво изъяв бутылку, налила золотисто-красный напиток в бокал на тоненькой ножке. Тут же в воздухе повеял сказочный аромат спелой клубники.
Я вопросительно посмотрела на нее. Ничего же еще не заказывали, беся только начал составлять план на предмет уничтожения провианта кафе.
– Вам подарок от того мужчины, – прощебетала она и кивком указала на…
Официантка уже упорхнула, а я смотрела на красавца, сидевшего через столик. Бывают же такие. Высокий, крепкий, ух какой разворот плеч! Ух… какое все остальное! Грива русых волос, футболка, обтягивающая мускулистые руки, спокойный и уверенный взгляд. При этом совершенно не смазливый, лицом чем-то напоминает Мартина Эрикссона, солиста группы «E-Type».
Он перехватил мой взгляд. Улыбнулся. Приятная улыбка, без превосходства, открытая. Лицо мужественное, красавцем не назвать, но и не лишен привлекательности.
«А Эрикссон почти кумир твоего детства», – подсказало резко пробудившееся либидо.
Мужчина был дивно хорош. К тому же он встал и направился ко мне. Медленно, спокойно, позволяя проникнуться каждым движением.
А еще он был в кожаных штанах. Знаете ли вы, что мужчина в кожаных штанах – это как женщина на каблуках? Вроде бы все прилично, а эффект гарантирован.
Спустя несколько секунд я была готова признать, что Эрикссон – кумир не только моего детства, но и юности, зрелости и даже надвигающейся старости. Точнее, не певец, а этот красавец, который без разрешения сел напротив меня настолько элегантно и обворожительно, что я даже готова была простить, что не спросил разрешения. Впрочем, такие, наверно, не спрашивают. Еще один инкуб?