– Вот возьму и выйду за него замуж!
– А что, таки тебе уже предлагали? – вдруг раздался голос Циры из окна.
Я закатила глаза. Господи, тут хоть что-то могут не услышать?
Беся тихонько захихикал.
– Адочка, послушай меня, – снова продолжила Цира. – Не стоит ждать, когда предложат. Это же мужчины, ты же успеешь постареть! Сразу соглашайся, а там посмотришь!
– Как скажете, – вздохнула я, входя в дом.
Увы, сегодня мне уже замуж не хотелось, а вот поесть, поспать и… поспать и поесть – да.
Беся, словно прочитав мои мысли, довольно хрюкнул на ухо, крепче обнял и запел какую-то песенку.
Я подумала и начала подпевать. Тетушка Сарабанда посмотрела на нас обоих, покачала головой и… запела третьей.
Глава 13. Ада берет полицию
Утро началось задорно.
Тетушка Сарабунда бегала по квартире с мухобойкой и вопила, что будет жестоко убивать, если эта сволочь еще раз окажется у нее в квартире. Когда через меня бодро перепрыгнули, а кто-то отчаянно заверещал, стало ясно, что встать придется на час раньше.
Именованная «этой сволочью» неопознанная живность залетела ко мне под одеяло и замерла, прикидываясь ветошью. Я охнула от неожиданности и тут же откинула одеяло.
Возле моих ступней комочком свернулся маленький… птеродактиль. Миленький такой, оранжевый, прямо спелый апельсинчик. И глаза-бусинки темненькие, умненькие, а зубки остренькие, страшненькие и… а-а-а-а, мамочки!
Я уже почти было слетела с кровати, но тетушка Сарабунда оперативно ухватила птеродактиля за шиворот, а меня за щиколотку.
– Стоять, – деловито провозгласила она. – А то надумали разбегаться!
Я глянула на нее через плечо.
– А оно опасно? – уточнила хриплым спросонья голосом.
– Дядюка на людей не нападает, – фыркнула тетушка Сарабунда. – Она вообще прелесть, если только не пытается мстить плотоядням.
Дядюка посмотрела на меня большими печальными глазами и тяжко вздохнула. Она так и висела, удерживаемая сильной рукой тетушки Сарабунды.
– А по зубам не скажешь, – заметила я.
– А кому сейчас легко? – не смутилась она. – Эти паршивцы в горшках принялись задирать птичку. Дядюки вообще-то очень ничего такие зверушки. Правда, когда залетают в дом, часто делают лужи.
«Птичка» возмущенно посмотрела на тетушку Сарабунду и гневно клацнула пастью.
– Ути, моя маленькая, – умилилась та. – Ну прям о-о-очень ничего зверушки, я говорю. Надо будет с собой в трамвай брать. Тогда сразу место станут уступать. А то молодежь совсем распустилась. Кстати… – На меня тут же метнули цепкий и очень внимательный взгляд. – А что это ты, голая и воодушевленная, тут лежишь? Собирайся, нам пора в полицию.
Позу пришлось сменить, правда, от воодушевления я бы не отказалась.
– В полицию? – осторожно уточнила я.
– Таки да, бери телефон, звони этому своему начальству и отпрашивайся. То, что ты мне вчера рассказала, нельзя оставлять запросто так. Все-таки рухнувшие такие же члены общества, как и все остальные.
– Ну, раз члены, – пробормотала я и потянулась за телефоном.
Ибо да. Спорить с тетушкой Сарабундой – это… Да я лучше останусь наедине с Фейросом в закрытом кабинете, чем буду с ней спорить!
Дозвониться удалось только до Диаса. Вкратце изложила ситуацию, шеф явно обеспокоился, уточнил у меня некоторые детали, отпустил на утро и даже подсказал, к кому лучше пойти с таким делом.
Мысленно возблагодарив бога и всех остальных, кто мог заправлять Нижним миром, что попала именно на Диаса, я отцепила бесю от печальной дядюки, которая никак не хотела улетать, и поплелась в ванную.
Собиралась быстро, на еду настроения не было. Мою порцию скормили дядюке, которая все норовила плюнуть косточками от вишен в стоявших на подоконнике плотоядней. Те не унывали и прицельно вели обстрел семенами. В итоге все получили по шапке от тетушки Сарабунды и мигом успокоились.
– А мы ее так и оставим? – тихо спросила я, глядя на развалившуюся на столе дядюку, которая, подставив брюшко солнцу, принимала порцию витамина Д.
– Птичку… жалко, – вздохнула тетушка Сарабунда, поправляя элегантную сиреневую шляпку. – Пусть поживет немного, потом решим.
Мне оставалось только поражаться, как с таким характером тетушки в нашем доме не живет все зверье Одассоса.
«Ну, ты тоже ведь живешь», – заметил голос разума.
«Но она же не зверье!» – возмутилась воспитанность.
В силу собственной задумчивости я так и не заняла стороны ни одной из них, потому что думать с утра – это всегда такое страдание.
Стоило оказаться во дворе, как появился Меф и любезно предложил подкинуть нас к участку. Что там ни говори, а обходительным он быть умеет. Правда, от меня не укрылось, что сосед странно молчалив и погружен в себя. Да и странное какое-то ощущение, словно… нервничает. Что само по себе было необычно. Но лезть с расспросами я не собиралась. В крайнем случае можно будет потом и во дворе поболтать.
Участок… Ну, участок как участок. Ничего сверхъестественного. Разве что здание выкрашено в яблочно-зеленый цвет. От этого все никак не получалось настроиться на серьезный разговор.
Специалист, которого мне посоветовал Диас, встретил нас в вестибюле. Страшно серьезен, страшно очарователен и неожиданно молод. Почему-то, слушая начальника, я представила весьма солидного мужчину этак лет за сорок. Но тут хорошо, если двадцать пять.
Он представился как лейтенант Правдоруб и провел нас в свой кабинет. Чистенький такой, приличный и очень аскетичного вида. Как и его хозяин.
Лейтенант предложил нам сесть, тут же изъял из ящика стола толстый журнал и методично начал вносить мои данные. При этом я не сразу сообразила, что листы журнала – гладкие тонкие сенсорные прямоугольники. Правдоруб вводил информацию легким касанием пальцев и выглядел страшно серьезным.
В какой-то момент я вдруг поняла, что он… похож на меня. Так, если бы у меня был младший брат. Такой же светловолосый, зеленоглазый и непрошибаемо прелестный.
Лейтенант Правдоруб крайне внимательно выслушал мою историю, задал несколько уточняющих вопросов и снова внес данные. Пришлось с самого начала рассказать все про мое прибытие в Нижний мир, про вредного начальника, инкуба Мефа, Эрика и гарпию.
Сразу он не обещал разрулить ситуацию, но заверил, что этим делом начнут заниматься сегодня же. Потому что рухнувшие такие же граждане и не должны подвергаться…
Короче, говорил лейтенант немного скучно, запротоколированно, но весьма неплохо. Спустя какое-то время он попросил меня посидеть здесь, а сам вышел вместе с тетушкой Сарабундой – необходимо было подать еще одно заявление с ее стороны, как того, кто взял надо мной временную своеобразную опеку.
Я подперла щеку кулаком. За окном пели птички, дурманно пахло летом, невидимыми мне цветами и… пылью. Что поделать, от нее никуда не денешься.
Я не сразу поняла, что дверь тихонько приоткрылась и в кабинет проскользнул беся. В черных лапках находилась толстенькая коричневая папка.
– Это что ты притащил? – шепотом поинтересовалась я.
Появилось очень нехорошее чувство, что беся попросту утянул информацию без какого-либо на это разрешения.
Беся деловито бухнул мне на колени папку и ткнул кривеньким пальчиком. Читай, мол. Перевернув первую страницу, я увидела фотографию симпатичной круглолицей девушки. Большущие, немного кукольные глаза, румяные щеки, золотистые кудри, рассыпавшиеся по плечам. Взгляд добродушной веселушки-хохотушки, даже на фото видно, что улыбается и на щеках обозначены ямочки.
Я чуть нахмурилась. Увы, отношусь к той категории людей, которые при виде пресловутых ямочек не кричат: «О боже, как это мило!» – а, наоборот, присматриваются к собеседнику.
Тут вроде бы безобидная блондиночка с пухлыми губами, округлыми плечами и в простеньком ситцевом сарафанчике.
– Матильда Шала, – тихо прочитала я и посмотрела на бесю. – Это та, о ком я думаю?
Искуситель активно закивал и снова ткнул лапкой, мол, читай и не отвлекайся.
Та-а-ак… Родилась, училась, снова училась на разных курсах, работала. Принадлежит к крутому суккубьему роду, с родителями не в ладах, этакая отступница-бунтарка. Была поймана на нескольких аферах, но толком доказать ее вину не могли. Последнее – дело Корвуса Туарта. Исчезла как раз тогда, когда… никто не ожидал, в общем.
Я задумалась и постучала пальцами по крышке стола. Если здесь все верно, то «юной» Матильде стукнуло полсотни лет. Могла бы спокойно себе выйти замуж за Корвуса и жить припеваючи. Если только она не радикальная феминистка, конечно.
Интересно, она целенаправленно охотилась за Корвусом или же это случайность, которая неожиданно подвернулась, а разумница Матильда ее использовала?
В коридоре послышались шаги. Беся с придушенным писком выхватил у меня папку из рук и спрятался с нею за шкафом.
Лейтенант Правдоруб вернулся, что-то громко обсуждая с тетушкой Сарабундой. Судя по выражению лица, моя хозяйка жалела его так же, как и залетевшую в дом дядюку. Сначала мухобойку в руку, потом оладушки, а потом подзатыльник. Идеальная схема.
– Госпожа Гройссман, как станет что-то известно или потребуется уточнить детали, я вам позвоню, – сообщил он, чудом еще держа лицо и терпеливо указывая на выход.
Тетушка Сарабунда некоторое время помолчала, потом только вздохнула.
– И это они так берегут наш покой? Да Моня с Ванциком на прогулке могут куда больше, я говорю. У меня на них нет слов и даже маленького мнения.
Увидев совсем уже скорбное лицо лейтенанта Правдоруба, я поспешила встать, подхватить тетушку Сарабунду под локоток и, распрощавшись со стражем порядка, выскочить из кабинета.
– Нет, ну демон знает что! – возмущалась она, когда мы шли по улице. – Мы им, понимаешь, налоги, а они нам: «Приходите завтра!»
– Он не захотел заниматься нашим делом? – осторожно поинтересовалась я.
– Он? Кто он?
– Ну, лейтенант Правдоруб.
– Зачем тут лейтенант? – искренне возмутилась тетушка Сарабунда. – Я говорю за кассиршу!