Пусть дерзко, но он пригласил меня на семейный ужин. Правда, мне придется сидеть за одним столом с Мадиной, притворяясь секретаршей ее жениха, но ведь я буду знать, что предпочтение он отдает мне.
Я должна выглядеть эффектно. Ничуть не хуже Мадины. И даже лучше.
Платье оставляю для нашей загадочной поездки, а сама облачаюсь в шикарную блузку, запахивающуюся нахлестом, и обтягивающую юбку длиной до колен. Волосы собираю в небрежную прическу. Уши украшаю маленькими сережками. А в дополнение к образу надеваю шелковые чулки и туфли на высокой шпильке.
Два «пшика» изящного парфюма — и я готова.
По лестнице спускаюсь смело. В обеденном зале игнорирую взбешенный взгляд хозяйки этого дома и коротко улыбаюсь Ильясу — мелкому гаденышу, не брезгующему ничем ради уничтожения старшего брата.
— Здравствуйте! — приветствую сидящих за накрытым столом домочадцев.
Служанка выдвигает для меня стул с высокой спинкой, и я присаживаюсь, чувствуя на себе пристальный взгляд Ризвана. Он сидит по правую руку от матери, устроившейся во главе стола. Рядом с ним — невеста. А я с другой стороны — рядом с Ильясом.
— Добрый вечер, — недовольно фыркает хозяйка дома.
— Мадина, вы не представлены друг другу, — оживает Ризван. — Это Роксана. Наш секретарь.
— Незаменимый, — уточняет Ильяс, будь он неладен.
Наши с Мадиной взгляды встречаются. Девица хоть и юная, а с перчинкой. Сразу глазами меня обводит, губенки поджимает, хмыкает с полуулыбочкой. Она уверена, что надолго я тут не задержусь. Но как бы не вышло иначе.
— Подавайте, — велит Ризван прислуге, и нас начинают обслуживать.
— Давно вы здесь работаете? — интересуется Мадина.
— Две недели, — отвечаю я, не просто отыгрывая роль, а фактически говоря правду.
— Испытательный срок, значит. — Она многозначительно посматривает на Ризвана, словно уже ставя его перед неизбежным: после свадьбы секретарша полетит за дверь.
— Она справляется, — отвечает он. — Ты кушай. Послезавтра приедет Саид. Не хочу, чтобы он решил, будто мы морили тебя голодом.
— Боишься, что отменит свадьбу? — хихикает она, отчего меня начинает мутить.
— Я этого не переживу, — бесцветно произносит Ризван и, отрезав кусочек стейка, закидывает его в рот.
Дьявол! Он даже жует по-особенному. Глаз не оторвать.
— Риз, — вдруг подает голос Ильяс, — может, я сегодня съезжу с Роксаной на встречу? А ты побольше времени проведешь с Мадиной? Заберет ее Саид послезавтра, скучать будете.
— У тебя встреча? — удивляется девчонка.
— Хорошая идея! — соглашается мать. — Риз, действительно, пусть Ильяс займется делами. А то вы с Мадиной почти не видитесь.
Скрипнув зубами, он подносит к губам стакан воды и делает глоток.
— К сожалению, — вмешиваюсь я, — при благоприятном исходе вечера мне понадобится подпись Ризвана в контракте. Мы не можем упускать выгодного клиента. Так что я вынуждена украсть у вас вашего жениха, Мадина. Надеюсь, вы понимаете, что это ради вашего общего будущего.
Она натянуто улыбается мне и молча кивает. Хозяйка дома открывает рот, чтобы возразить, но Ризван перебивает ее:
— Совершенно верно. Скорее всего мы вернемся поздно. Так что не ждите нас. Ложитесь спать.
Я с огромным трудом скрываю довольную улыбку и опускаю глаза, пряча сияющий в них блеск.
Остальное время мы ужинаем в тишине, позвякивая приборами и слушая тиканье старинных напольных часов. Как только Ризван наедается, он встает из-за стола и обращается прежде всего ко мне:
— Через сорок минут жду тебя у машины, Роксана. Вечер будет в неформальной обстановке. Надень что-нибудь менее строгое.
— Ризван, но ты же постараешься вернуться пораньше? — спрашивает у него обеспокоенная Мадина.
— Это не от меня зависит, — отвечает он и, не проронив больше ни слова, покидает обеденный зал.
— Что ж, — я вытираю губы салфеткой и тоже поднимаюсь, — пойду собираться. Всем хорошего вечера.
Поймав на себе обжигающий взгляд ревнивой Мадины, мило улыбаюсь ей, в душе представляя, как сжимаю ее тонкую шею обеими руками и душу к чертовой матери. Хотя она увидела во мне серьезную конкурентку. А это льстит.
Выйдя из зала, прикрываю дверь, но не успеваю и шага ступить, как меня хватают крепкие мужские руки и затаскивают в тень широких пальмовых листьев.
— Риз… Нас увидят…
Не слушает меня. Молча впивается поцелуем в мои губы и вжимает меня в стену. Совсем голову потерял. Мадина от нас через стенку. Буквально в нескольких шагах. В любой момент выйдет и застукает.
— Жду в машине, — напоминает он, отпустив меня так же резко, как и поймав.
Медленно отстраняется и скрывается в полумраке коридора.
На подкошенных от бесконечного счастья ногах я возвращаюсь в свою комнату и утопаю в мягкости матраса. Пальцами вожу по прохладному шелку покрывала и улетаю в какие-то несбыточные мечты. Мне страшно от мысли, что моя новая реальность становится чем-то обыденным. Я привыкаю и мирюсь со своим положением в этом жестоком мире и боюсь, меня это испортит. Как человека.
Переодевшись в платье, выбранное Ризваном, я спускаюсь вниз без опозданий. И разумеется, сразу сталкиваюсь с поджидающей меня мамой Риза. Деловито скрестив руки на груди и с прищуром поджав губы, она обводит меня взглядом и коварно улыбается уголком губ.
— Пусть эти тряпки не вскружат тебе голову, Роксана. Не забывай свое место.
— Вы свое тоже, — парирую я и шагаю на выход.
Машина уже ждет у входа. Ризван в смокинге стоит в свете ее фар и, сунув руки в карманы брюк, смотрит в никуда.
— Я готова, — докладываю ему, спустившись по ступенькам.
Выйдя из задумчивости, он оглядывает меня с головы до ног, одобрительно кивает и открывает для меня пассажирскую дверь. Сам садится с другой стороны. Веля водителю трогать, расстегивает пуговицу пиджака и, отвернувшись к окну, пальцем потирает щетинистый подбородок.
— Куда мы едем? — набравшись храбрости минут через пять после выезда из поместья, интересуюсь я. Глаза Ризвана находят свою цель на моем лице и превращаются в засасывающие воронки. — Я просто так спросила, — вздыхаю. — Не нравится пейзаж.
Мелькающая за окном чернота густого леса и правда навевает тоску. Свежи в памяти жуткие угрозы расправы за мое неповиновение.
— Тормози! — вдруг велит Ризван водителю. — Выйди погуляй.
С замершим сердцем слежу за тем, как тот, съехав на обочину и заглушив двигатель, выходит на улицу, и лихорадочно сглатываю. На Ризвана посмотреть смелости не хватает. Его приперли к стенке. Почему бы не предположить, что он вывез меня сюда, чтобы избавиться? Я его огромная проблема. Геморрой, иными словами. Кость в горле. Без меня все станет куда проще.
— Может случиться так, Роксана, что у тебя появится шанс вернуться домой, — произносит Ризван. Но вместо того чтобы прояснить ситуацию, нагоняет еще больше тумана. — Но в целях твоей безопасности я должен просветить тебя по двум вопросам.
— Я думала, Ильяс меня уже просветил.
— Мой брат импульсивен. Он руководствуется своими эгоистическими желаниями.
— А разве у вас это не семейное?
Не выдержав моего ехидства, Ризван резко подается корпусом ко мне, хватает меня за плечо и крепко его сжимает, заставив с паникой посмотреть ему в глаза.
— Не притворяйся дурой, Роксана, — цедит сквозь зубы. — Тебе не идет. Ты должна запомнить, что твоя жизнь уже никогда не станет прежней. Окажешься дома — не забывай о двух вещах, которые могут стоить тебе жизни. Во-первых, забудь меня. Словно меня никогда не существовало. Во-вторых, забудь, что ты знаешь о Махдаеве. Словно и о нем никогда не слышала. И ты проживешь долгую и счастливую жизнь.
— Тебе не все равно, какую жизнь я проживу? — едва слышно пищу я, вжавшись в сиденье.
Взгляд Ризвана ласкает мое лицо, задерживается на губах и затуманивается. Отпустив мою руку, он большим пальцем проводит по моей нижней губе и тихим хриплым шепотом отвечает:
— Нет. Не все равно.
Его ладонь ложится на мое обнажившееся колено. По суровому лицу скользит тень возбуждения. Блеск в глазах, безусловно, раздевающий, жаждущий. Ризван способен им довести меня до истерики.
Мужской взгляд спускается на мою грудь, и он произносит:
— Ты очень красивая, Роксана. Тебе нужно сниматься в кино.
Мои сомкнутые губы изгибаются в ухмылке. Если это комплимент, то не самый удачный.
— Или стать проституткой? — спрашиваю с укором, но его ладонь, сжимающую мое колено, не отнимаю.
Так хорошо от жара его кожи. От его теплого запаха, проникающего в мои ноздри. От тестостерона, кружащего голову.
Его визуальный натиск пьянит мое сознание. Хочется сейчас же запрыгнуть на него и трахаться до потери сознания. Это проклятие — быть согласной на все, находясь рядом с ним, в его власти, под его гнетом.
От напряжения, зазвеневшего между нами, по моей спине стекают капельки пота. Легкий, но агрессивный соблазн, каким обладает Ризван, окутывает меня подобием наркотического дыма. Вдохнул — и умер.
Медленным движением он сдвигает руку от колена. Выше. По моему бедру, покрывающемуся мурашками. По его чувствительной внутренней стороне. Задирая ткань платья, он пальцами поглаживает мою кожу, вынуждая меня добровольно раздвинуть ноги. А как только он касается моих трусиков, с моих губ слетает приглушенный стон.
Сладкая дрожь ползет по телу. Сковывает. Погружает в чан с кипящей лавой.
Отодвинув полоску белья, Ризван надавливает на набухшую горошину клитора и, заглядывая в мое лицо, ворует мой рваный испуганный выдох. С грубой нежностью массируя мои складки, он вынуждает меня выгнуться дугой и обеими руками вцепиться в кожаное сиденье.
— Рокса-а-ана, — протяжно шепчет он мне на ухо. — Я… хочу… тебя… вылизать.
Убив меня этим заявлением, он дергает меня на себя, заваливает на спину и, рывком раздвинув мои онемевшие ноги, опускает лицо в тень бедер. Я лишь успеваю разглядеть его расплывающееся лицо, как мое тело пронзает молнией от ощущения горячего влажного языка, коснувшегося моего средоточия женской страсти.