Зорин с сомнением покачал головой и поднимать руки вверх пока не желал.
– Вполне убедительно, Леонид Викторович. Допустим, лень-матушка помогла. А как тогда вписать в эту модель тот факт, что сотрудники аэропорта так оперативно пробили его аргентинский паспорт? Или в Италии это возможно без привлечения спецслужб?
Громов и бровью не повел, чего нельзя было сказать об остальных присутствующих. Всем стало очень интересно, чем закончится этот интереснейший интеллектуальный поединок.
– Разумеется, нет, Борис Платонович. Как и во всем мире, подобного рода запросы идут через жестко регламентированную процедуру. С некоторой национальной спецификой, конечно. Не буду тратить время на экскурс в итальянские тонкости. Парадоксально, но в том, что дискредитация документов Эрнесто произошла практически моментально, кроется еще один аргумент в пользу моей гипотезы. Я полагаю, история сложилась следующим образом. Начальник смены был уверен, самая удобная версия для него, что Роберто Хайгер – это обычный контрабандист, валютчик или наркокурьер, который везет кеш поставщику. Сумма при нем очень достойная. Наличные. Да еще мимо декларации. То есть они прихватили потенциальную дичь. Чтобы порисоваться перед подчиненными, итальянский шеф-пограничник, условный Чиполлино, звонит своему кузену, условно синьору Помидору, в Аргентину. Благо тот работает в центральном аппарате Федеральной полиции Аргентины. По-свойски просит пробить человечка. Получив неформально совершенно убойный аргумент давления, он уверенно мчится склонять контрабандиста решить вопрос по-семейному. К сожалению, Роберто оказывается темной лошадкой, неожиданно «вскрывается» и заявляет, что он русский. Дескать, с превеликим трудом сбежал нелегально от российской тирании в их светлую демократию. Пограничник не лыком шит. Он, конечно, понимает, все это левые отговорки. Эрнесто никакой не политический беженец, а точно мафиози! Причем русский! Что полностью путает все карты. С аргентинской мафией еще можно поиграть в бирюльки, но с русской – точно себе дороже. Перекусят шею, глазом моргнуть не успеешь. Такая вот суровая, коллеги, у «нашей» мафии репутация. Полнейшее фиаско. Далее, как я уже описал.
Громов все еще надеялся на победу.
– Вам бы романы писать, начальник. С чего такая уверенность, Леонид Викторович?
– Из отчета следовало, что все опросы проводил один и тот же персонаж – начальник смены иммиграционной службы аэропорта Фьюмичино. Эрнесто хорошо запомнил фамилию. Нам удалось довольно подробно его подсветить. Установочные данные, родственники, далеко не безупречный послужной список и прочее. Исходя из этой информации, мы и выстроили данную гипотезу.
Над столом повисла пауза. Мягкая и спокойная. Генерал Лединов не стал доводить ее до уровня гнетущей, тонко объявив победителя:
– В Аргентине действительно очень представительная итальянская диаспора. Предлагаю считать инцидент исчерпанным. Крайний вопрос. Что будем делать с Эрнесто? – Запрос был обращен куратору, который все это время только наблюдал за дискуссией. Анатолий Борисович, ведущий Эрнесто, имел созвучную с большим начальником фамилию – Леденев. Понятно, такое обстоятельство являлось поводом для многочисленных шуток среди его сослуживцев. Умудренный многолетним опытом работы в СВР, Аркадий Борисович относился к этому философски и особенно не обращал внимания. Впрочем, понимая свой неравнозначный статус в данном составе, решил держаться соответствующего служебного стиля.
– Касательно решения о дальнейшей судьбе Эрнесто считаю необходимым принять во внимание следующие аспекты. Наш сотрудник почти одиннадцать лет в системе. Был принят сразу после Бауманского университета, который, кстати, окончил с красным дипломом. Восемь лет нелегалом. Трудился безупречно. Данный инцидент, вероятно, можно квалифицировать как несчастный случай. Уверен, без ощутимых последствий. Очевидно, возврат на нелегальную работу в ближайшей перспективе невозможен. В долгосрочной – не исключается. Однако, по моему мнению, мы не совсем эффективно использовали его потенциал. Бесспорно, «курьеры» немаловажная часть нашей работы. У Эрнесто присутствуют уникальные компетенции, которые будут крайне востребованы в ближайшее время. Я имею в виду его техническую квалификацию в сфере компьютерных технологий. Он крайне увлечен данной тематикой. Причем инициативно. Мотивировать не придется. Со всей ответственностью заявляю. Полагаю, было бы нерационально игнорировать эти качества Эрнесто при принятии решения о направлении его дальнейшей работы.
– Если я вас правильно понял, вы однозначно рекомендуете оставить Эрнесто в системе? – «однофамилец» задал финальный конкретный вопрос.
– Однозначно, Николай Антонович. Перспективы Эрнесто еще далеко не исчерпаны. И в преданности делу сомневаться не приходится. Я его с младых ногтей веду.
– Хорошо, – продолжил Лединов. – Какие будут мнения коллеги?
Зорин пожал плечами и примирительно произнес:
– У меня вопросов нет.
Громов был человек с юмором. Решил, что мажорная нота всегда полезней минорной, и обозначил свое мнение одной бессмертной фразой из фильма «Место встречи изменить нельзя»:
– Годится нам этот фраерок!
Генерал-полковник еле сдержался, чтоб не ответить той же монетой, но снисходительную улыбку остановить не смог.
– Прекращайте балаган, товарищ полковник! Итак, решили. Эрнесто оставляем в деле. Его навыки стопроцентно пригодятся. Причем, похоже, в ближайшей перспективе. Леонид Викторович, завтра с утра загляните к Вершинину. Я его предупрежу. Переговорите. Там видно будет. Часиков в девять подойдет?
– Принято, Николай Антонович.
– Добро. На этом все. Спасибо. Борис Платонович, не забудьте. У нас с вами на шесть совещание по Панаме.
– Николай Антонович, я готов. У меня документы с собой. Если есть возможность, могу доложить немедленно.
– За полчаса управитесь?
– Десять минут на доклад, остальное время на обсуждение и постановку дальнейших задач.
– Годится. Коллеги! – Лединов встал из-за стола и протянул руку для прощания. Громов и Леденев дружно встали, попрощались с руководителем и вышли из кабинета. Тем временем Зорин достал из папки нужную справку и приготовился к докладу. Лединов вытащил из верхнего ящика своего стола большую хрустальную пепельницу и поставил ее перед Зориным.
– Борис Платонович, курите. Полтора часа для заядлого курильщика без табака – почти вечность. По себе знаю.
Зорин с удовольствием принял такое роскошное предложение и немедленно им воспользовался. Сочный сигаретный дымок почти сразу «украсил» атмосферу запахом затухающего костерка. С курением, конечно, боролись. На рабочих местах категорически. Только в специально отведенных местах. Понятно, некоторые имели привилегии.
– Николай Антонович, а как вам удалось бросить эту заразу? – глубоко затягиваясь, спросил Зорин.
– Борис Платонович, сложно. Потом расскажу. Не теряйте времени, докладывайте.
Зорин быстро потушил сигарету, вернее, то, что от нее осталось. За минуту он ее практически уполовинил.
– По информации от наших коллег в кубинских спецслужбах, их источник в ЦРУ сообщил, что в настоящее время американцы активно усилили взаимодействие с панамцами в отношении нас. Более того, источник указал на их новейшую техническую возможность перехватывать телефонные разговоры сотрудников нашего посольства, причем и в общественных местах. Дистанционно. Резидент, который готовил встречу, признался, что обсуждал по мобильному телефону удобные рестораны в городе со своим коллегой. Поэтому предполагаем, что именно так панамцы, получив соответствующую информацию от американцев, вычислили нашего нелегала Эрнесто. Чтобы не поднимать шум в Панаме, проследили его передвижение в Европу, выявили точку прилета – Рим – и уведомили итальянцев.
– Так-так. Теперь понятна природа ваших сомнений насчет Эрнесто. И все же давайте по порядку. Сотрудники Управления разведки на Кубе сливают нам информацию об активности американцев в Панаме. Причем ссылаются на их источник в ЦРУ. Первое, они инициативно вышли с нами на контакт? Если да, то по какому поводу? Надо учитывать, наш резкий уход с Кубы отнюдь не добавил нам очков. Мы только-только отношения начали восстанавливать. Второе. Тот же американский крот уведомляет кубинцев, что ЦРУ перехватывает телефонные разговоры российского посольства и не только. Причем дистанционно, то есть на новейшем технологическом уровне. Зачем? Есть версии?
– Безусловно, – ответил Зорин, смахивая ладонью остатки дымовой завесы, – версия номер один – связь с провалом нашего нелегала в Италии. Но в процессе обсуждения по Эрнесто доводы Громова обоснованно деформировали этот приоритет. Есть вероятность, что игра повыше уровнем, чем примитивная аннигиляция русского агента чужими руками с призрачными перспективами. Ни допросить толком, ни к сотрудничеству склонить, не говоря уж об «обменном фонде». Действительно бессмыслица.
– Согласен, Борис Платонович. Из Италии депортировать русского агента в США много сложней, чем из той же Панамы. Соответственно, замысел у них другой. Итак, ЦРУ сбрасывает кубинцам информацию об усилении активности в Панаме в отношении русских по всей панораме. Прослушивают сотрудников посольства. Причем дистанционно и тотально. Обложили капитально, дескать. Куба переадресует все это нам и умывает руки. Нормально. Что дальше, Борис?
– Полагаю, в таком контексте они провоцируют нас и ждут реакцию.
– Верно! Ждут. И я думаю, их общая цель не заставить нас снизить активность в Панаме, мы и так там ни шатко ни валко, а напугать…
– И заставить суетиться и наделать ошибок, которые… – подхватил мысль руководителя Зорин и осекся на полуслове.
Лединов был руководителем высшего класса и немедленно отреагировал на экстренную остановку Зорина.
– Что, уже успели?
– Почти, Николай Антонович. В Панаму срочно отправлена группа специалистов для противодействия технике перехвата разговоров с оборудованием для создания помех.