Как ни показалось неожиданным Вершинину, а энергичные кивки головами он увидел у всех присутствующих. Он и сам давно уже добавил уровень звука.
– Сейчас объясню, – снисходительно обнадежил оракул Балоян. – Заранее приношу тысячу извинений за неидеальные формулировки. Обещаю, в диссертации все будет блистать. Итак, пример отчасти из жизни. Некая компания решает, что ей позарез нужны деньги на развитие, и она уверенно готова выпустить сто тысяч акций и продать их всем желающим по начальной цене сто долларов за штуку. Технические подробности опущу. Там процедура – черт ногу сломит. И без банка ее пройти практически невозможно. Банкиры видят: контора нормальная, модная. Продать можно с доходом. Они приходят и говорят: «Мы авторитетные перцы. На рынке причесываем клиентов сто с лишним лет. Они нам верят. Если мы скажем, что вас надо покупать, то купят девяносто девять процентов. Дайте нам, и мы продадим вас задорого, а вы нам за это заплатите немножко. Годится? По рукам». Такая схема для печати. После этих бело-пушистых банкиров подтягивается матерый «Голдман Сакс» и говорит: «Знаете, люди добрые, вот наши коллеги обещают продать вас дорого. Это хорошо. А вдруг не получится? А? Всяко на рынке бывает. Кто тогда в пролете? Вы и только вы! Ваши официальные андеррайтеры по-любому внакладе не останутся. Получат свой процент комиссионных, забетонированных в контракте, от любой цены». У конторы волосы немного дыбом. А что вы, дескать, можете предложить? И «Голдманы» отвечают: «Мы вам можем предложить счастье, удачу, уверенность в завтрашнем дне и гарантированный доход. Мы берем всю ответственность на себя. Готовы немедля выкупить оговоренный пакет ваших акций сразу за кеш и по твердой цене. Какой? Например плюс два процента к заявленной стартовой». Такую возможность пропустить невозможно. Разумеется, клиент готов бы и всю свою эмиссию на таких условиях сдать в добрые руки. Но не выйдет. Уже повязали по рукам и ногам первые пацаны. Но одну десятую от всего пакета обычно удается пропихнуть. Дальше следите за руками. Я тут на днях воочию понаблюдал за ай-пи-о малоизвестной австралийской фирмы «Аура Груп». Занимается, не падайте в обморок, отловом и утилизацией кенгуру. У них там в Австралии с этими скакунами большая проблема. Это отдельная история, и на нее сейчас времени нет. Короче, размещение оказалось невероятно успешным. Бумаги были выставлены на биржу по верхней границе ценового диапазона в три с четвертью доллара. И вдруг, ни с того ни с сего, инвестиционный спрос превысил предложение… Прошу не падать в обморок. В двадцать пять раз! Заявки просто разломали почтовый ящик. В первый торговый день акции выросли на двести сорок процентов и продавались почти по восемь долларов. На закрытии второго торгового дня кенгурячьи бумажки стоили уже одиннадцать с полтиной за штуку. За два торговых дня эти мусорные акции утроились.
Нерсес Карленович резко прервался, пару секунд что-то подсчитывал в уме и, смешно вскинув левую бровь, почти прокричал:
– Какой утроились! В три с половиной раза выше цены размещения. Для полного погружения выдам еще немного специфики. Почти всегда при проведении ай-пи-о вводится особое условие: запрет на продажу акций сразу же после их размещения на бирже. Как правило, эти условия действуют для сотрудников и руководства компании, а также крупных акционеров. Обычно не менее полугода им запрещается продавать то, что они вчера купили. Логично. Там же ажиотаж, инерционный спрос. И если массово продавать акции по высоким ценам, рынок перенасытится предложением и, соответственно, рыночная цена этих акций резко поползет вниз. И наконец, коронный момент. На обычных инвесторов, участвующих в ай-пи-оу через теневого, в кавычках, андеррайтера, к примеру, в лице «Голдман Сакс», запретный период не распространяется! Поэтому при желании после первичного размещения они имеют право продать акции компании сразу! Гейм овер! Чернушные денежки, сделав тихий прогон через очищающий фильтр, произведенный фирмой «Голдман Сакс», становятся белее снега с вершины священного Арарата!
– Интересно излагаете, Нерсес Карленович. Так на что нам внимание обратить в привязке к «Роснефти»? Поясните темным людям, будьте ласковы, – с нескрываемым восхищением выразил общее желание Вершинин.
Балоян ожидал этого вопроса и был явно польщен своей довольно длинной прелюдией:
– «Роснефть» – это идеальный инструмент для подобного рода афер. Ключевое слово «нефть». Если на «кенгуру» можно поднять три с половиной конца, то представьте, что можно накрутить на нефтяной компании. Которая к тому же вне прямой досягаемости их алчных регуляторов. И на нашей территории желающих «помыться» куда как поболе будет. Причем как импортных буржуинов, так и наших, доморощенных. Даже не могу точно оценить, которых больше. Предлагаю не настаивать на аннигиляции ай-пи-о «Роснефти», а всячески этому способствовать. Мы их переиграем. Знаю, как. Детали излагать не буду. Завтра к обеду справка будет на столе у Лединова. Дальше Николай Антонович решит, кому это нужно переслать.
Балоян застыл в многозначительной паузе, отпил глоток чая, ожидая бурных аплодисментов. Насладиться как следует не удалось. В дверь кабинета постучали, и, не дожидаясь «войдите», вошел полковник Зорин.
– Всем добра. Не помешал?
– Нет, конечно. Заждались уже, Борис Платонович. Располагайтесь где удобно, – поприветствовал от всех Вершинин и подумал про себя: «Вовремя. А то бы Балоян еще полчаса нас просвещал».
Зорин положил принесенную с собой папку на стол. Вид у него был напряженный, сосредоточенный.
– Коллеги, если вводную часть закончили, то я бы настоятельно попросил дать нам с Иваном Владимировичем минут двадцать пошептаться. А потом можем продолжить в полном составе. Извините, дело очень срочное.
Штрольц, Балоян и Краснов как по команде встали со своих мест и потянулись к выходу. У двери Краснов жестами дал понять, что будет в приемной. Дескать, если понадоблюсь срочно, то я здесь, под рукой. Вершинин кивнул. Когда дверь закрылась, Зорин сразу перешел к делу:
– Иван Владимирович, вчера вечером мы получили достоверную информацию, что наши Майк и Меган, вероятно, попали в разработку.
– Кубинцы сообщили? – спросил Вершинин взволнованно.
– Да. Мы проверили своими силами. Все сошлось.
– ФБР?
– Пока склоняемся к этой версии.
– Не на воду дуем? – Вершинин все еще сомневался в серьезности положения.
Зорин в сердцах махнул рукой.
– Хотелось бы так думать. Вот сухие факты. От кубинской разведки поступили новые тревожные сведения. По их информации, американцы крайне активизировались в Панаме. Точную причину не установили. Мы приняли это во внимание, но тревогу заводить было незачем. Чуть позже, уже из своих источников в ЦРУ, очередную порцию документов получили. Изучили и наткнулись на некий отчет, из которого следовало, что их агентура четыре месяца назад техническими средствами перехватила подозрительный телефонный разговор между сотрудником нашего торгпредства в Панаме и неустановленным лицом.
– Проболтались, черти неумытые! – не удержался Вершинин.
– Не совсем так. Просто американцы сейчас хватаются за все подряд, чтоб обосновать свои немыслимые бюджеты. У них на конец осени в Конгрессе заявлены слушанья по расходам ЦРУ. В данном случае им просто повезло нарваться на что-то стоящее. Конкретно из разговора они выудили только сроки проведенного неизвестного мероприятия, в котором участвовала семейная пара, прибывшая из США. Автоматом взяли на контроль въезд-выезд в этот период.
– Это наши Майк и Меган?
– Точно так, Иван Владимирович. Тайниковая операция. Получали новый шифроблокнот. Американцы при содействии панамцев детально изучили списки въезжавших в то время. Не сложно. Лаг на проведение мероприятия был коротким. Двое суток всего. Мы также посмотрели, что к чему. Оказалось, ни одной супружеской пары в эти сорок восемь часов в Панаму из США не прибывало. Но значилось несколько семей с одним или двумя детьми разных возрастов. Если быть точным, то всего шесть. С семьей наших ребят семь. Нет никаких сомнений, что их всех спецслужбы поставят на плюс. Не идиоты они. И средства у них на это есть. Что, если американцы проявят дотошность и доберутся до наших? Еще одна неласковая закавыка имеется. Кубинская информация дошла до нас не сразу. Буквально пару недель назад. После анализа и изучения всех возможных вариантов немедленно отгрузили шифровку этой паре с вопросом о внимательном изучении обстановки вокруг. Причем они месяц назад устроили старшую дочь в русскую математическую школу и через нее познакомились с некоей семьей из Казахстана. С их слов, казахи не так давно прибыли в США, но английским владеют очень достойно. Подозрительно. Именно с этого момента мы начали интенсивно дуть на воду. В Бостоне недоумение – все хорошо, казахская семья не опасна. А через пару дней они выгружают шифровку о том, что в поле зрения появился новый человек, который начал инициативно развивать отношения с Майком и при этом с трудом сдерживать внутреннее волнение на каждой встрече. Мы проверили его по нашей базе данных, но ничего не нашли. Предполагаем, что это новичок, неопытный агент, который не научился еще совладать с собой на ответственном задании. Мы приказали Майку и Меган подготовить легенду отъезда для окружения и уходить с радаров. Как можно быстрее эвакуироваться в полном составе.
– А наших уведомили по маршруту ухода нелегалов? Пособят вовремя?
Зорин пододвинул стул ближе, несколько секунд морщась тер пальцами виски, как от неожиданно нахлынувшей головной боли.
– Да, все в полной готовности. Запасные документы, места встреч, пароли и описание внешности ребят.
– Понятно. Операция рискованная. От американцев уйти непросто. А от меня что нужно?
– Не за этим пришел, Иван Владимирович. Наши люди очень опытные. Повторюсь. План выхода у них надежный. Если что-то не так пойдет, на импровизации выйдут. Я в них верю. Профессионалы. Давайте пока этот аспект оставим. Времени в обрез.