– Дорогой, в последнее время ты частенько приходишь после работы взволнованным. Особенно когда говоришь, что было долгое совещание с твоим коллегой по работе. Ник Орлофф, если правильно помню. Он же вроде твой друг? У тебя все нормально?
Анри глубоко вздохнул и почти сразу шумно выдохнул, как бы собираясь с мыслями, и начал говорить:
– С Ником у меня просто рабочие отношения. Другом его я назвать не могу. Теперь не могу. Конечно, он доверяет мне как специалисту, но не более того. Меня тревожит другое. Я все больше и больше убеждаюсь в том, что программы, над которыми мы сейчас усердно трудимся, не идут на пользу миру. После разговора с… Ну ты помнишь его речь? В самолете.
Стелла утвердительно кивнула. Анри снова тяжело вздохнул и продолжил:
– В общем, тогда я не совсем всерьез воспринял, что он говорил. Может, слишком фантастично все звучало… Было все равно, в принципе. Хотите меня заполучить – платите. Деньги нам нужны. Без них нам Максима не вырастить. Вот и весь мотив. А теперь я вник в их проект поглубже. Уже понимаю, что к чему.
– Анри, любимый, если тебе некомфортно, можешь не продолжать. Мне подробности ни к чему. Я за тебя переживаю.
Анри ласково улыбнулся и поцеловал Стеллу в щеку.
– Родная моя, мне не тяжело. Мне противно. С моральной точки зрения. Понимаешь, наша цель – не улучшить жизнь людей. Как мне становится все очевидней, мы работаем над созданием тотальной системы контроля над людьми. Только вдумайся, мы создаем настоящий цифровой концлагерь. Планетарного масштаба! Да еще и под контролем американцев.
Стелла замедлила шаг.
– Ты думаешь, это возможно? Зачем, Анри?
– Милая, очень даже возможно. С технологической точки зрения подобные системы уже созданы и активно проходят апробацию. Стоит признать, результаты ошеломляющие. Алгоритмы все видят, фиксируют и имеют модули обратной связи. Здесь заложен и ответ на вопрос – зачем? На первом этапе это просто сбор, обработка и анализ персональной информации пользователей всей сетевой инфраструктуры. Личные телефоны, компьютеры, социальные сети, в общем, тотально все! Далее, алгоритмы обучат ускорять исполнение желаний людей. Пока что материальных. Появится поколение идеальных потребителей. Эти люди не будут созидателями, им будут предлагать то, что они хотят. И контролировать их потребление и приоритеты. Для бизнеса это настоящее Эльдорадо. Согласись, потребитель – это не личность, он не мыслит абстрактно, ему не нужен образ будущего. Через какое-то время можно будет собирать персональную информацию не только на граждан США, но и следить за людьми из других стран. Так и французы с ливанцами… Да что там французы, все человечество поставят под онлайн-слежку. Я не хочу такого мира для нас и наших детей.
– Это тоже в планах? – озабоченно уточнила Стелла.
– Да их ничего не остановит! Сумасшедшие бюджеты выделены именно на эти цели. Скажу по секрету, в этих программах есть чрезвычайно секретные элементы, о которых я не могу подробно говорить, особенно находясь здесь, в Америке. Все. На этом остановимся. Я и так много лишнего наболтал.
– Поняла. Конечно, секреты на то и секреты, чтобы их хранить. Я полностью разделяю твою позицию, – как можно более спокойным тоном согласилась Стелла и, одухотворенная тем, что они с Анри оба сходятся во взглядах, продолжила: – Мне, как и тебе, совершенно не безразлично будущее наших детей. Именно поэтому я изучаю журналистику и хочу стать журналистом-расследователем. Мне интересно познавать процессы в мире, докапываться до истины и помогать нести добро. Со мной ты можешь быть абсолютно откровенным. Ты моя любовь, ты мой муж и отец нашего ребенка. Я тебя пойму. И ничего не бойся. Я буду с тобой всегда рядом.
Анри потер ладонью лоб и удрученно махнул головой.
– Спасибо тебе. Я тоже буду всегда с тобой. Сложно это все. Руки опускаются. Согласись, вдвоем с тобой мы мало что можем сделать.
Стелла взяла Анри за руку, нежно сжала ее и тихим уверенным голосом ответила:
– Да, мы не всесильны. Мы не Люди-Х. Но, с другой стороны, не боги горшки обжигают. Например, подумай, у тебя есть знакомый, который мог бы заинтересоваться такой информацией и, возможно, что-то правильное с ней сделать. Забыл?
– Ты говоришь о моем турке?
– Да, дорогой! С твоих слов, он производит впечатление порядочного и влиятельного человека, которому небезразлична судьба стран его региона. Может, попробовать посоветоваться с ним? Надо же с чего-то начинать.
– Знаешь, толковая мысль, пожалуй! – воодушевленно воскликнул Анри. – Я обязательно подумаю… и при случае с ним свяжусь, когда поеду в командировку. Ладно, наверное, так и сделаю.
С этими словами удовлетворенный Анри игриво обнял Стеллу за талию и деланым басом громко произнес:
– А может, нам всем слетать в Европу? Заодно мои родственники познакомятся с Максимом.
– Тише ты! – отмахнулась Стелла. – Ребенка разбудишь. Поедем, конечно, как только у тебя окошко появится.
– Отлично! Завтра же посмотрю свое расписание.
Вскоре в Центр стала поступать информация о разработке секретной программы «Призма», которая позволяла американским спецслужбам получать прямой доступ к серверам практически любых компаний и организаций. Информация приходила от «турка» через Анри и от Стеллы, которой из разговоров с мужем удавалось конкретизировать общие сведения по технологической сути «Призмы» и даже описать некоторые базовые алгоритмы. Факт того, что Анри делился наработками своих коллег с женой, очень радовало Центр. Это было однозначным свидетельством того, что ей он доверяет. Хотя более существенные детали Анри передавал своему турецкому знакомому Бату. Видимо, так он оберегал любимую жену от «лишней» информации.
Глава 18
– Энн, иди скорее сюда! Посмотри только, какой огромный полярный медведь! – по-английски воскликнула симпатичная девочка лет четырнадцати. Она стояла у решетки большого вольера в Московском зоопарке и восторженно смотрела на белого медведя, который вальяжно плескался в бассейне. Стоящие рядом люди оглянулись на «чужую» речь и с удивлением обратили свое внимание на двух миловидных девчушек и их родителей. Впрочем, их некоторое замешательство быстро сошло на нет. Комфортная неброская одежда, качественная спортивная обувь и доброжелательные белозубые улыбки, которые не сходили с лиц этих людей, достаточно ясно выдавали в них иностранцев.
– Туристы. Американцы, небось, – негромко определила пожилая дама в старомодной шляпке клош темно-синего фетра. Тем временем молодая женщина, наверняка мама этих юных леди, спокойно по слогам произнесла фразу на русском, обращаясь к ним обеим:
– По-русски это «бе-лый мед-ведь». Поняли?
– Бэлли мэт-вэд, – почти хором повторили за матерью девочки и, переглянувшись, громко рассмеялись. Около года прошло с момента приезда в Россию семьи нелегалов Майка и Меган. Теперь эти псевдонимы остались лишь в докладных записках и личном деле. Дочери потихоньку привыкали к своим русским именам, которые звучали как Лиза и Анна. Шаг за шагом они познавали новую для них страну, ее язык, культуру и, как и мечтала старшая девочка, русскую душу. Обе девчушки были очень смышленые и довольно быстро впитывали все, что теперь их окружало. Конечно, они находились только в начале долгого пути. Им все еще было странно слышать, что к их родителям теперь обращаются, как к Николаю и Светлане Яковлевым. Здесь нет ничего необычного. Ведь еще совсем недавно они жили за океаном и считались семьей Рокфорд. Как бы то ни было, а жизнь на другой земле постепенно налаживалась. Глава семейства, Николай Яковлев, получил новое назначение – преподавать в Академии внешней разведки, а Светлану направили на работу в отдел подбора и подготовки будущих нелегалов. Очень, кстати, важное направление. Безусловно, сразу по прибытии в Россию они прошли все необходимые процедуры, согласно давно устоявшимся правилам и инструкциям. В ходе подробнейшего разбора причин утечки важной информации из посольства в Панаме, которая и привела к свертыванию их работы в Бостоне и спешному выезду из страны пребывания, Яковлевы познакомились с легендарным контрразведчиком, генералом Александром Васильевичем Жомовым. Когда Светлану впервые пригласили на беседу с ним, она и представить не могла, что среднего роста мужчина с добрым проницательным взглядом, как у школьного учителя, окажется именно тем человеком, который сыграл ключевую роль в 1980-х годах в успешном результате легендарной операции КГБ СССР «Фантом». За годы их работы за рубежом в России многое поменялось, в том числе и в отношении к информации о работе разведчиков. Конечно, гриф «совершенно секретно» не игнорировался полностью, но все же, в публичном пространстве появилось множество открытых публикаций о работе советских спецслужб. Например, об этой истории Яковлевы узнали из статьи в интернете. Коллеги порекомендовали ознакомиться. Так вот, именно Жомову в середине восьмидесятых удалось разработать и довести до конца блестящую операцию и обвести вокруг пальца давнишних оппонентов американцев. Вообще-то операция «Фантом» – неподдельная легенда в истории отечественной разведки, которую проходят в специальных учебных заведениях многих стран мира, но в России она не на слуху. Во времена СССР по понятным причинам, разумеется. А ныне? Уж слишком много лет прошло, наверное. Итак, перед контрразведкой была поставлена задача по выявлению каналов вывоза за кордон перебежчиков из Советского Союза. Тогда американцам это удавалось практически виртуозно. Интересующие их персоны буквально исчезали бесследно. И у наших спецов не было никаких сведений ни о способах вывода, ни о вариантах маскировки и прочее. Другими словами, реальной информацией, которая позволила бы организовать эффективное противодействие, русские не обладали. И тогда КГБ СССР пошел на экстраординарный шаг – предложил организовать игру «на живца», где наживкой планировали сделать действующего советского разведчика. Идея состояла в том, что реальный сотрудник КГБ должен стать «предателем» и без посредников предложить свои услуги самому резиденту ЦРУ в Москве. Этим человеком стал кадровый разведчик Александр Жомов, в то время руководитель Службы наружного наблюдения американского отдела. Жомов под псевдонимом Пролог несколько лет вел сложнейшую оперативную игру с американской резидентурой в Москве. Виртуозно исполняя утвержденную роль, ему удалось убедить американцев, что он готов передавать им сведения о нашем «кроте», окопавшемся в ЦРУ, в обмен на вывоз его на Запад. Эту наиважнейшую информацию Пролог обещал выдать сполна немедленно, после того, как он окажется за кордоном. Американцам такое условие было не в диковину. Они же сами большие любители гарантий. В конечном итоге они согласились на условия Жомова и сообщили ему не только маршрут, но и в целом подробный сценарий всего мероприятия по вывозу. Таким образом, они «слили» фактически всю свою схему! Предпоследней точкой убытия Пролога был эстонский город Таллин. Там «предатель» должен сесть на паром Таллин – Хельсинки, который должен был доставить его в Финляндию. Но на прибывшем в Хельсинки пароме его не оказалось. Больше Жомов на связь не выходил. Американцы посчитали, что в последний момент их ценный агент был раскрыт советской контрразведкой, осужден и наверняка расстрелян за предательство. Трудно представить, какой случился скандал и потрясение, когда через несколько лет им был представлен целый и невредимый генерал Александр