– А ты умеешь мерить радиацию?
– Если есть приборы и их описание, то померить все можно! – пообещал Хип, преданно глядя на матроса. Тот, секунду подумав, махнул рукой, разрешая продолжать повествование.
– Такие дозы излучения в общем-то не опасны для здоровья, в отличие от непосредственных контактов с радиоактивными веществами и вдыханием их аэрозолей и частиц. Но Хан решил закончить со своими экспериментами, «утилизировав» все составляющие части своего реактора в лесу. Во избежание лишних вопросов вывезти и захоронить опасный груз он решил глухой ночью тридцать первого августа девяносто пятого, но привлек внимание полиции. В итоге все закончилось вмешательством Федерального бюро расследований и Комиссии по ядерному регулированию. Сарай Дэвида разобрали и вместе с содержимым вывезли в тридцати девяти бочках, которые закопали в могильнике для слаборадиоактивных отходов в штате Юта; окружающая местность рядом с сараем не пострадала. Чтобы возместить расходы, родителей юноши оштрафовали, что окончательно испортило их отношения с сыном.
– Где можно достать эту книгу по химии? – неожиданно спросил Кунке, снисходительно посмотрев на Хипа.
– Я слышал, что осталось около ста экземпляров «Золотой книги химических экспериментов» [79], и сейчас это большая библиографическая редкость, – развел руками Хип.
– И что со здоровьем у Хана? – Матрос демонстрировал нешуточную заинтересованность.
– Понятия не имею. Судя по информации в газетах, Хан отказался от медицинского обследования на предмет воздействия радиации на свое здоровье. На вопрос журналиста по поводу полученной им дозы радиации Хан заявил: «Я думаю, что отнял у себя не больше пяти лет жизни».
Парень действительно талантливый. Известный ученый-экспериментатор в области ядерной физики Альберт Гиорсо, проанализировав опыты Хана, в своей статье написал, что Дэвиду, на его беду, не к кому было обратиться, чтобы его идеи опровергли или одобрили. Работая же в правильном направлении, этот талантливый парень, возможно, стал бы успешным ученым.
– Я далек от ядерной физики и с опаской отношусь к атомной энергетике. Что же конкретно создал Хан? – спросил матрос, знаком предлагая Хипу следовать за собой.
– Гиорсо считает, что парень осознавал неправильность своих действий, но все же надеялся, что при удаче ему может способствовать успех, что его мечта о действующей модели реактора сбудется. В действительности же все, что он создал, – это умеренная радиационная опасность. Хотя я считаю, что чего-то парень добился. Иначе не было бы столько шума вокруг его реактора! Какая-то тайна и изюминка в этом есть! – выходя из каюты, закончил Хип.
Катер резко снизил скорость, и появилась не только боковая, но и килевая качка.
Поднявшись вслед за матросом на палубу, Хип обнаружил, что катер со скоростью трех узлов идет на северо-запад, держа курс на «морского охотника», стоящего в семи кабельтовых.
На палубе, кроме рулевого в рубке, никого не было.
– Что случилось с Ханом потом? – спросил матрос, усаживаясь на откидное сиденье с задней стороны рубки.
– С родителями и со сверстниками отношения у Хана не заладились, друзей у него не было. Юноша по настоянию родителей поступил в колледж с политехническим уклоном. Откуда его через год выперли за прогулы и неуспеваемость. Затем наш герой попал в армию, сначала на авианосец «Интерпрайз», а позже его перевели в морскую пехоту, – не торопясь рассказывал Хип, прислонившись к невысокой переборке рубки, став вполоборота к ходу движения, отмечая, что «морской охотник» дернулся и рванул на юг.
Из люка высунулась голова Сида. Он поднял вверх правую руку и показал «о’кей».
Хип повернулся спиной к ветру и нанес резкий удар по шее ребром ладони матросу, от чего тот, открыв рот, упал на палубу.
Сунув руку в штаны, Хип наконец достал надоевший до чертиков пистолет.
Затем реквизировал у матроса, имени которого он так и не узнал и, собственно говоря, не стремился узнать, два мобильника, пачку долларов в два пальца толщиной, три кредитные карточки. Хип, теперь уже неплохо вооруженный, с великолепным настроением направился в рулевую рубку.
Глава 20
Начало пути домой
– Сколько человек на коробке? – спросил Хип, заскакивая в рулевую рубку.
– Десять, – дрожащим голосом ответил сильно конопатый рулевой, судорожно хватаясь за штурвал.
Конопатому было около тридцати лет, а остренький носик и хитрые глаза выдавали пройдоху.
– С нами или без нас? – уточнил Хип.
– С вами, – проблеял рулевой, дернув штурвалом влево.
В рубку зашел Сид, уже одетый в матросскую форму с погонами старшины второй статьи.
– На катере шесть человек прикованы к переборкам за руки и ноги! – доложил он, демонстрируя три пары наручников и два ключа.
– С палубы надо убрать говорливого матроса! – напомнил Хип, внимательно рассматривая подробную карту побережья.
– Сколько идти до Одессы? – спросил Хип.
– Часа полтора, капитан. Но там контроль, погранцы, СБУ, – выдал рулевой, шире расставляя ноги.
– Твои предложения? – потребовал Хип, переводя взгляд на Конопатого.
– Я вас высаживаю на берег, даю двадцать тысяч долларов, и красиво разбегаемся.
– Пятьдесят тысяч гринов, и ты нас обмундировываешь, даешь запасную гражданскую одежду, какие-нибудь документы и довозишь до железнодорожной станции.
– Даю мокик, показываю дорогу, и вы меня не знаете, а я вас! – поставил условие Конопатый, начиная правый поворот.
– Какие ближайшие станции? – спросил Хип, берясь за ручку двери.
– Дьяковка и Прохоровка, – последовал моментальный ответ.
– Какая ближе? – уже в дверях спросил Хип.
– Прохоровка.
– Курс на Прохоровку! – приказал Хип, закрывая за собой дверь.
Вставив свою симку, Хип набрал номер Влада.
После второго гудка в динамике послышался знакомый хрипловатый голос.
– Привет! Как мои дела? – спросил, не представляясь, Хип, отмечая, что из рубки вышел Конопатый с Сидом.
Хип моментально переместился в рубку и встал за штурвал.
– Я буду у себя через два часа! – объявил Влад, и в трубке послышались короткие гудки.
Впереди, на горизонте, показалась полоска пустынного песчаного берега, справа от которой была приличная лесная роща, состоящая, как в бинокль разглядел Хип, из высоченных корабельных сосен и лиственниц, слева виднелась каменистая гряда.
«Около гряды будут приличные глубины! Нам туда и надо!» – решил Хип, увеличивая скорость до десяти узлов и направляя катер на гряду.
Море успокоилось, и теперь только небольшие полуметровые волны гуляли по поверхности.
Оглянувшись, Хип заметил, что на корму вышел рулевой, а вслед за ним Сид, на правом плече которого лежал небольшой мокик.
Сид только начал принайтовывать мокик к правому фальшборту, как рулевой вскинулся, как жеребец при виде волка, и рванул к рубке.
– Сюда нельзя подходить! Тут камни и два или три затопленных судна! – заорал он, вытаращивая глаза.
Хип, ни слова не говоря, вынул у рулевого из кармана толстенную пачку долларов, охлопал другие карманы и вытащил из заднего еще одну пачку. Доллары из второй стопки были разнокалиберными, рядом с ними находился японский спецназовский браслет со взрывчаткой, к которому аккуратные японцы привязали миниатюрный пульт на проволочке.
На верхней купюре второй пачки был изображен Кливленд, а вот сложенная пополам имела портрет Чейза. «Старые банкноты высокого номинала! Их уже давно не печатают, поэтому они очень дорогие! И с каждым годом будут становиться все дороже и дороже!» – оценил находку Хип, продолжая обыскивать рулевого.
В рубку заскочил Сид с большой сумкой и с ходу ударил рулевого кулаком по голове. Затем вытащил из его руки сорокасантиметровый стилет.
Моментально остекленевшие глаза рулевого показали, что ничто земное моряка больше не волнует.
– Надо быть внимательным! На тебе сейчас нет твоей замечательной куртки! – наставительно заявил Сид, выволакивая труп рулевого из рубки.
– Садись на нос катера и смотри в воду! Надо быстрее добраться до берега! Внизу полно затонувших кораблей! – приказал Хип, сбрасывая скорость до двух узлов и засовывая все найденное у рулевого в карман сумки, как и пистолет.
– Минута играет роль? – уточнил Сид.
– Даю одну минуту! – отозвался Хип, продолжая снижать скорость. Слева по курсу он приметил трехметровую расщелину.
Через полминуты вернулся Сид с огромной сумкой в правой руке и батареей в левой.
– Держи на десять градусов правее расщелины, там есть площадка, от которой можно подняться наверх по тропинке! – внес предложение Сид.
– Внимательно обыщи рулевого! – приказал Хип, и Сид стал обыскивать труп, подтащив его на нос судна, чтобы посматривать на воду. Все найденное он сложил в карманы своих удлиненных шорт.
«Право руля», «Левее на десять градусов», «Еще левее на двадцать градусов», – командовал Сид. «Стоп машина!» – крикнул он, скрестив руки над головой, показывая, что дальше хода нет.
– Открывай кингстоны! – приказал Хип, видя, что поднимается ветер.
– Дай мне еще минуту! – попросил Сид, скидывая в воду метровый тюк.
Тюк начал разворачиваться, превращаясь в надувной спасательный плот.
Сид метнулся на корму и, притащив мокик, бросил его на раздувшийся плот, предложив:
– В сумке маленький руль-мотор! Установи на транец [80].
Хип выключил двигатель, взял сумку, вышел на палубу и прежде всего глянул вниз. Внизу, в метре от поверхности, виднелась ржавая рубка, крыша которой была вскрыта, как консервная банка. Ржавые края плоской крыши торчали в разные стороны, а правый край не доходил до поверхности всего на полметра. Катер, с осадкою метра полтора, неминуемо должен был наткнуться на него. «Если бы ты продолжил движение, то наверняка бы наткнулся!» – вставил веское слово внутренний голос.