артером.
Расправившись с пиццей, я достала мобильник и карточку такси, чтобы заказать машину, но усталая барышня-диспетчер сообщила мне, что свободных машин в данном районе в настоящее время нет. Буду ли я ждать двадцать минут? Если буду, мне перезвонят.
— Перезванивайте, — вынужденно согласилась я.
И призадумалась: заказать от нечего делать еще порцию пиццы или взять тортик? Чаша весов склонилась в пользу тортика, и я уже воздела руку на манер статуи Свободы, чтобы обратить на себя внимание официантки, как вдруг призывно зазвонил оставленный мной на столике телефон.
— Да?
— Лена, это вы? Это Наташа Лукова!
— Еще раз здравствуйте, — сказала я, одновременно кивнув некстати подоспевшей девушке в униформе.
— Леночка, вся надежда на вас! — воскликнула Наташа. — Сережа посмотрел на фотографию и, кажется, немного смягчился, но он требует доказательств, что снимок не подделка. То есть не фотомонтаж.
— Да кому это нужно! — Я возмущенно всплеснула свободной рукой и едва не смахнула на пол положенное передо мной меню.
Чтобы неприятно удивленная официантка не приняла последнюю реплику на свой счет, я извиняясь улыбнулась ей и показала пальцем на трубку мобильника. Девушка понятливо кивнула и раскрыла папку иллюстрированного меню. Я растопырила «рожками» пальцы и потыкала в соседствующие изображения тортика и чайной чашки. Официантка удалилась.
— О чем вы говорите, какой фотомонтаж? Зачем? Да мне бы и в голову не пришло стряпать такую липу! — проводив ее взглядом, негодующе сообщила я Наталье.
И сразу же вспомнила, как, подстрекаемая Иркой, я малевала на клочке пипифакса поддельную записку. Ту, которая при посредничестве убиенной бомжихи попала в руки Антуана. Слегка усовестившись, я сменила тон.
— Ладно, положим, ваш экс-супруг подозревает, что снимок поддельный. И каких же доказательств его подлинности вы хотите от меня? Сама записка не сохранилась, баночка с отпечатками ваших пальцев тоже…
— Сережа хочет взглянуть на негатив, если он у вас есть.
— Есть, — сказала я, принимая у официантки подносик со своим заказом.
— Леночка, а когда вы сможете его нам привезти?
Мысленно я отметила это «нам»: похоже, Наташа мысленно уже воссоединилась с бывшим мужем! Честно говоря, я лично с таким поганцем, каким оказался незнакомый мне Сереженька, не воссоединяться бы мечтала, а распроститься на веки вечные. В свое время, еще до знакомства с Коляном, у меня на такой случай даже присказка была: «Встретимся в следующей жизни!» Этакое напутственное слово отвергнутому мужику.
— Вообще-то пленка у меня с собой, — неохотно призналась я.
— Тогда приезжайте прямо сейчас! Сережа еще здесь, у меня! — обрадовалась Наталья.
— Прямо сейчас?
Я привстала, всматриваясь в картинку за окном. Так, оказывается, я совсем недалеко от дома Натальи, вот он, за той блочной башней, мне даже виден угол кирпичной пристройки. Если я перейду через дорогу, сверну в проулок между домами, потом направо метров пятьдесят до девятиэтажки, потом налево и прямо…
— Хорошо, я скоро буду!
Обрадовав Наталью своим обещанием прибыть немедленно, я быстренько расправилась с тортиком, расплатилась по счету, еще раз на глазок прикинула маршрут движения и отправилась в путь.
За то время, пока я отогревалась и отъедалась в кафе, погода ничуть не улучшилась. Ветер сек лицо снежной крупой, так что уже на середине дистанции я начала думать, что вот-вот превращусь в слепого и рябого сфинкса. К счастью, в глубине квартала было менее ветрено, но по ступенькам пристройки я все равно поднималась чуть ли не на ощупь и, даже войдя в помещение, еще некоторое время сохраняла вынужденный монголотатарский прищур. Наверное, в таком виде меня затруднительно было опознать, потому что хозяйка, открывшая мне дверь, в растерянности замерла на пороге.
— Это снова я, — ворчливо сообщила я.
— Ой, не узнала, заходите! Чай, кофе? — Впустив меня в квартиру, Наталья поспешила в кухню.
— Что-нибудь горячее, — пробормотала я, проходя следом. — Предпочтительно батарею парового отопления!
В комнате, мимо которой я прошла, скрипнула половица, из чего я заключила, что милый сердцу Наташи Сереженька все еще здесь.
— Вот пленка. — Неловко порывшись в сумке озябшими руками, я подала Наташе маленькую белую коробочку. — Покажите ее своему Отелло, пока я буду оттаивать.
Наталья скрылась в комнате, откуда почти сразу же выбежал высокий широкоплечий парень в длинном кашемировом пальто. Лица его я не увидела, потому что он вышел из квартиры, даже не оглянувшись. Следом, приговаривая: «Сереженька, не уходи, ну хоть взгляни на пленку!» — выскочила Наташа — как была, в шелковом брючном костюмчике. Да, любовь — страшная сила! И она, как известно, зла. Вот, извольте посмотреть, красивая молодая женщина, а в полном соответствии с пословицей полюбила козла и теперь страдает. Простоволосая, раздетая, побежала за ним в зимнюю ночь, а этот гад, этот козел, этот конь в пальто, насколько я понимаю, даже не стал смотреть затребованные им негативы! Из чего следует, что сложившаяся ситуация его вполне устраивает и несправедливо обиженная жена ему вовсе не нужна!
Кипя от негодования (возможно, перегрелась на горячей батарее!), я прошла в комнату, поискала глазами коробочку с пленкой, не нашла и решила, что поганец Сереженька все-таки прихватил негативы с собой. Это меня огорчило, так как я вовсе не собиралась отдавать пленку в чужие руки: там было немало весьма интимных снимков!
Расстроенная, я кинулась вдогонку за ушедшими, но, толкнув дверь, обнаружила, что она закрыта. Может быть, ее просто захлопнули? Я так и сяк покрутила замок, но ничего не добилась.
Очень мило! Меня заперли! Я перестала расстраиваться и начала злиться, а это меня всегда побуждает к активным действиям. Первым делом я пробежалась по квартире в поисках окна, из которого были бы видны сбежавшие Наталья и Сергей. Не могли же они далеко уйти? Особенно она, в шелковых подштанниках и тапках с помпонами!
Я напряженно всматривалась в темноту, но никаких семейных сцен ни за одним из трех окон не увидела. Вероятно, парочка спряталась от меня (или от ветра) за углом дома, на той стороне, куда окна не выходят.
Это меня не смутило. Ах, экс-супруги вышли из дома и выясняют отношения вне поля моего зрения? Сейчас мы это поле расширим!
Я достала из пакета с логотипом магазина «Штучка» складную заколку-трансформер и четкими движениями, как бывалый солдат, собирающий автомат, преобразовала зажим для волос в небольшой перископ. Встала на цыпочки, потянула на себя форточку окна в прихожей, открыла ее, высунула в амбразуру свой оптический прибор и прильнула к окуляру.
У подъезда, из которого нельзя было попасть в квартиру номер сорок восемь, стоял автомобиль. Салон был освещен, и мне был отчетливо виден изящный профиль пассажирки, в которой я сразу узнала Наталью Лукову. Женщина выглядела расстроенной и что-то говорила, нервно жестикулируя. Человека, который сидел слева от нее, на водительском месте, я не могла разглядеть, но в этом не было особой необходимости. Я и без того уже догадалась, кто это!
Да и машина! Знакомая серебристая «девятка»!
Втянув назад перископ, я машинально трансформировала его обратно в заколку, сунула в карман шубки, которую так и не удосужилась снять, и почувствовала сильный зуд в пятках. Точь-в-точь будто босиком стоишь на муравейнике!
Такое ощущение я испытывала всего несколько раз в жизни: однажды в юности, когда в общественном бассейне подцепила какое-то грибковое заболевание, и раза три-четыре в более зрелом возрасте, когда неожиданно возникшее острое чувство опасности побуждало меня со всех ног бежать прочь из эпицентра беды. Думаю, это что-то вроде той паники, которую испытывают мыши и суслики при приближении землетрясения. Во всяком случае, я, как и грызуны, в таких случаях пускаюсь наутек, не раздумывая о причине своей тревоги. Потом подумаю, если останусь в живых!
Почему я решила, что встречаться с Антуаном лицом к лицу смертельно опасно, — не знаю, проанализировать свои эмоции не успела, поняла главное: надо драпать!
План собственного спасения сложился в моей голове мгновенно. Еще дожидаясь появления Натальи и обходя дозором примыкающие к пристройке территории, я заметила, что в правом верхнем углу решетки, закрывающей окно комнаты, зияет небольшое прямоугольное отверстие. Очевидно, летом там стоял кондиционер, на зиму его сняли, а дырка осталась. Менять решетку хозяева не стали, просто закрыли оголившуюся форточку небольшой заслонкой из узких металлических планок вроде жалюзи. Вспомнила, это называется «ролл-ставни». Поднять эту роллетину можно было только изнутри, так что проникнуть в помещение через форточку с улицы было невозможно.
Но я-то хотела не проникнуть в квартиру, а покинуть ее!
Это очень хорошо, но как мне дотянуться до ручки, которую нужно покрутить, чтобы открыть эту брешь? Деловито оглядевшись, я подтащила к окну стул.
С легким стуком с мягкого сиденья упало и резво покатилось по полу какое-то маленькое колесико. Услышав звук его падения, я обернулась и увидела убегающий под диван пластмассовый футляр фотопленки. Настигла его и сунула в карман, в компанию к заколке-перископу. Как приятно — оказывается, моя пленка осталась при мне!
Однако, радуясь, я отнюдь не перестала тревожиться, поэтому ни на секунду не затормозила. Влезла на стул и энергично, словно колодезный ворот, вращая ручку жалюзи, сантиметр за сантиметром открыла себе путь к спасению. Выбрала сугроб почище и с виду помягче и поочередно выбросила за окно свою сумку и пакет с «фишками». Потом сунула голову в дыру, протиснулась в форточку до пояса и с трудом дотянулась до ветки растущего в палисаднике дерева.
Позади меня, в наполовину покинутой мною квартире, металлически загремело. В прихожей открылась дверь, в квартиру ворвался сквозняк, с этим попутным ветром я и вылетела из форточки, как ночное привидение.