в Россию сам.
– Машина опять без пробега? – спросил водитель белого Renault, следуя за «пятеркой».
– Угу, – промычал второй пассажир. Он сидел напротив водителя, думая о чем-то своем, закусив костяшку указательного пальца, он глядел вперед, высунув локоть сквозь оконный проем двери авто.
– Ну, твою… – выругался водитель, – у меня только год вождения, а здесь по этим проулкам… Здесь же на каждом пути перекресток, а их водители гоняют как…
Агент не знал, как закончить свою речь. Второй агент был настолько увлечен своими мыслями, что никак не реагировал на него.
Дорога для водителя, казалось, была более чем проста, но отличалась от американских квартальных дорог частями с неглубокими выбоинами, светофор на перекрестке без «бегающего человечка».
– Слушай, Фрэнки, давай плюнем на директивы и в следующий раз, а я уверен, что будет следующий раз, машину буду выбирать я сам. И цвет тоже, – закончил фразу водитель, посмотрев на соседа, тот по-прежнему держал в зубах костяшку пальца, не отрывая взгляд от дороги.
Покрутив в недоумении головой, водитель продолжал путь.
– Надеюсь, дальше дорога не будет такой страшной, хорошо рессоры держат, – сказал он, в который раз подскочив на выбоине.
Фэргату позвонили.
– Да, Валера. Нет, я сейчас не могу, я еду на двадцать пятый. Да, хорошо. До свиданья, Валера.
Водитель «пятерки» бросил отключенный мобильный телефон на второе пустое сидение пассажира.
– Свояк который раз женится, попросил меня гостей развозить на завтра, – сказал Фэргат, обращаясь то ли к самому себе, то ли к попутчикам, забыв, что они оба интуристы и еще хуже владеют русским языком.
Овладевший два года назад шоферской деятельностью, на вид кавказской национальности, бывший продавец туфлями Фэргат решил сменить амплуа и стать водителем такси, приобретя заранее автомобиль с уценкой в кредит. Нильсон обратившемуся к ним водителю из вежливости ответил кивком, вновь вернувшись к обзору карты, которую достал Фильчиган, дабы показать важность их поездки и то, что им некогда слушать других.
Въехав на очередной небольшой мост через реку, водителю белого Renault по левую руку вдалеке речного рукава представился вид заброшенного завода, больше похожего на современные доки. Дорожное полотно, охваченное с обеих сторон кустами, деревьями и редко появлявшимися деревянными двухэтажными жилыми постройками, когда они съехали с моста, представилась им дорога, казалось, ведущая к замку самой Брунгильды.
– Что… что они делают?! Какого?! – вдруг возмутился водитель «Рено».
Внезапно темной точкой «пятерка» притормозила и стала разворачиваться, пропустив другую машину.
– Что, что они опять задумали, дай телефон… – отреагировал агент, обратившись к напарнику.
– Шеф, – почти кричал он в телефон, – они развернулись и направляются обратно.
Напряжение второго агента проявлялось не таким паническим образом, он продолжал закусывать костяшку, отвлекшись от своего занятия, лишь передавая телефон.
– Понял, занять место, понял. Хорошо, шеф, – водитель отключил телефон.
– Так вот, Фрэнки, – сказал он, – говорю тебе, я, Фрэнки, – он в упор посмотрел на напарника, – в следующий раз по крайней мере выбирать цвет буду я.
Машины поравнялись, Фрэнки и его друг старались не смотреть, кто сидит в «пятерке» чтобы не привлекать к себе внимания. Немного снизив скорость, Renault стал выискивать удобное место для последующего ожидания двух иностранцев, когда они вздумают ехать обратно.
– Что теперь надо делать? Надо ехать в местную библиотеку, – ответил на свой вопрос находчивый Нильсон.
Машина притормозила и повернула назад, после того как двое иностранцев сделали тщательную попытку объяснить водителю, что им необходимо вернуться в город и посетить местную библиотеку.
– Интересно, там у них, как у нас, могут впустить по разовому талончику? – сказал Фильчиган, вопросительно посмотрел, чтобы отвлечься от растерянности, на своего компаньона, когда их машина развернулась.
Он убрал, засунув ставшую уже ненужной карту в походную сумку.
– Не знаю, разберемся, – Нильсон, заметив потерянный вид друга, решил, как всегда, подшутить над ним, стараясь накалить обстановку, – но ты и я в России, дорогой друг, не зарегистрированы, лишь как туристы, тем более в их библиотеке.
За серьезным видом сквайра едва удерживалась дружелюбная улыбка. Нильсон уже знал, что можно было предпринять, но его тяготило, что Андреас не прислушался к его мнению и они поспешно собрались из номера в дорогу.
– Я же говорил, надо было сначала ощутить свежий воздух, понять его микроструктуру, быть, думать как местные граждане, в конце концов, ты географ, тебе ли не знать, как климат влияет на физиологию человека.
Фильчиган, казалось, под нравоучениями товарища успокоился.
– Я не географ, у меня специальность по международным отношениям.
– Во! Прекрасно, вот ты и будешь у нас проводником в храме знаний, – Нильсон, сострив, улыбнулся, так как заметил недоуменный взгляд Фильчигана, это означало одно – что тот начал мыслить, исходя по ситуации.
Спустя некоторое время, вновь подивившись миниатюрному «бруклинскому» мосту, Нильсон вдруг вспомнил что-то важное.
– А, please. Э-э, – Бенджамин не хотел вновь натолкнуться на языковой барьер, старался подыскать слова, – hotel…
– Да, – добродушный Фэргат обратился к Нильсону через зеркало заднего вида, – что вы хотели? – спросил он, заинтересовавшись оборванной мыслью иностранца.
– Hotelis, – старался объяснить Нильсон, – otel.
– Понял, понял, гостиница, все, едем туда, – ответил Фэргат.
– Э-э… Пурэ-Найволок, – не унимался американец, когда их машина свернула на набережную, до этого они ехали по центральной дороге.
– Все правильно, туда и едем, – сказал с меньшим акцентом водитель, – так быстрее.
Нильсон, все же не поняв его, оставил пояснения, считая, что местный водитель лучше знает, как ему добраться до нужного места. Фильчиган, скрестив руки, завалился на сиденье, занявшись своими мыслями.
После того как, прихватив с собой паспорта в гостинице, посетив библиотеку под вопросительными взглядами молодежи, Нильсон и Фильчиган вновь уселись в кабину азербайджанца, время уже близилось к полудню.
– Надеюсь, они не поняли, в чем дело, Андреас, – пробубнил эсквайр, когда машина выехала на центральную дорогу, – и не отправятся за нами в преследование. Ты заметил, какой был подозрительный взгляд у одной из женщин, она постоянно пялилась на меня и все время молчала, один из признаков шпионских тем – молчи и наблюдай. Ты как думаешь?
Нильсон обратился к товарищу, тот, казалось, вновь ушел в себя.
– Я вот о чем думаю, Бен, – сказал Фильчиган, глядя на дорогу за пассажирским креслом, – у этого города такое славное прошлое, а дороги у них ни в какую…
Автомобиль бывшего гастарбайтера, притормаживая перед тянувшейся впереди полосой машин, уже проехал тот бассейн, на который американцы снова не обратили внимания.
Для того чтобы попасть на другой берег, необходимо дождаться своей очереди на понтон и заплатить пошлину охраннику, чтобы тот пропустил их через шлагбаум, однако, когда еще перевозчики находились на платформе понтона, недолго думая, Фэргат вышел из машины, оказавшись на берегу, поговорив о чем-то и что-то передав человеку в камуфлированной форме синеватого цвета, вернулся в машину.
– Все будет хорошо, – сказал он с акцентом пассажирам и перевел ручник на первую передачу. Машина плавно съехала со сходней и через пять минут американцампредставился вид проселка, впечатлявший их, будто они оказались в глухом месте практически на краю света. Однако показавшийся впереди, выглядевший вполне цивилизованно, несмотря на потрепанность кузова, легковой автомобиль вывел иностранцев из транса. Они оба переглянулись, но не сказали друг другу ни слова. В следующее время машину потряхивало на бугорках дороги, мотая из стороны в сторону пассажиров с водителем. Азербайджанец по национальности, Фэргат, словно не зная, что везет достопочтенных граждан, не обращал на выражения их лиц никакого внимания, как и на их такую непривычную речь, в его планах было сохранить свою машину. Единственное, за что могли друзья держаться, это за ручки дверей, и они настолько были этим увлечены, что не замечали пролетавших мимо кустов и деревьев вдоль дороги.
– Ты ничего мне не говорил о российских дорогах, Андреас, – болтаясь на сиденье из стороны в сторону, наконец Нильсон подпрыгнул на очередной кочке.
Фильчиган, стараясь сохранить баланс на сиденье, держась за дверную ручку, промолчал, лишь украдкой взглянув на спутника, посочувствовав ему угрюмым выражением лица из-за нелепой ситуации, в которой он почувствовал себя виноватым и злился больше всего на себя, чем на несовершенство дорожного полотна, что втянул своего друга в такое путешествие.
Наконец после поворота среди показавшихся заброшенными двухэтажных жилых домов дорога немного выровнялась. Пассажиры наконец могли заметить и подивиться бежавшим вдоль обилия густой зелени хвое, березам по бокам грунтовой трассы.
– Еще нэмного – и будэм на мэсте, – поспешил бросить несколько слов попутчикам Фэргат.
За все время пути по островной дороге он держал свой руль в руках, будто боясь выронить его, и, не отрывая упорного взгляда от лобового стекла, словно спринтер, несся со всей мочи, планируя поскорее добраться до пункта назначения.
Свернув наконец с главной дороги и сбавив ход машины мимо скопления гнилых досок некогда развалившегося забора бывшей колонии, впереди Фильчиган заметил несколько человек, спешащих через дорогу, и следовавшую за ними женщину с коляской, которая только и обратила на них внимание. Этой казавшейся на первый взгляд необитаемой обитаемой жизни, немного удивило иностранцев. Свернув направо за часть большого забора машина, сделав еще один заворот, наконец остановилась у бывшего центрального здания уголовной инспекции.