– Ни в коем случае, – быстро ответила Ники.
Но она не врач, и хотя немного ухаживала за такими больными, все это были взрослые, страдающие сахарным диабетом второго типа. Сахарный диабет первого типа, так называемый детский диабет, совершенно другое дело.
Но как бы то ни было, Ники могла кое-что сделать, чтобы понизить уровень сахара в его крови.
– Нам нужен его глюкометр.
– Хотите измерить его сахар?
Услышав сдавленный голос матери, Джейсон с тревогой посмотрел на нее:
– Никаких тестов, мама. Хорошо?
Ники опустилась на колени перед мальчиком, который сидел на диване.
– Джейсон, мама объяснила тебе, что такое диабет?
– Это то, чем я болею. – Малыш был скорее раздражен, чем напуган. – Мне нельзя есть конфеты, только иногда.
– Потому что в таких вещах, как конфеты, картофельное пюре и печенье, полно углеводов. Ты знаешь, что такое углеводы?
Он покачал головой.
– Это то, что делает продукты хорошими. Но в твоем случае слишком много углеводов могут сделать еду для тебя опасной. Тебя когда-нибудь жалила пчела?
Его глаза округлились.
– Я ненавижу пчел.
– Я тоже, – сказала Ники, взглянув на Линетт с улыбкой. – Но ты знаешь, что пчелы могут быть хорошими?
Джейсон смотрел на нее скептически.
– Они помогают растениям расти. – Ники старалась объяснять проще. – Когда пчелы это делают, они хорошие.
– Но не тогда, когда жалят тебя, – настаивал он.
– Абсолютно верно. – Она взглянула на Линетт и едва заметно кивнула.
Линетт встала и вышла из комнаты.
Джейсон проводил мать озабоченным взглядом, но обернулся на Ники, когда та снова заговорила.
– Углеводы как пчелы. Когда они работают так, как надо, помогают твоему организму расти, как пчелы – растениям.
– Пока не ужалят, – проворчал мальчик. – Тесты как пчелиные укусы.
– Верно, – согласилась Ники. – Но они помогают нам понять, нужно ли давать лекарство, чтобы ты чувствовал себя лучше.
Линетт вернулась в комнату с небольшим чехлом, положила его на журнальный столик перед диваном, где сидел Джейсон и смотрел на Ники.
Ники вытащила глюкометр из чехла. Прибор среднего размера – на самом деле, не идеальный вариант для Джейсона, которому придется постоянно измерять уровень глюкозы, чтобы держать сахар под контролем. Ники посмотрела на Линетт.
– Где вы это взяли?
Женщина запаниковала:
– С прибором что-то не так?
– Вовсе нет, – заверила ее Ники. – Он может делать то, что вам нужно. Это доктор прописал?
Линетт помотала головой:
– Я же сказала вам…
– Кто поставил диагноз?
– Я попросила одного друга отвезти нас в Бристоль несколько месяцев назад. Я знала, что-то не так…
– И Тревор не позволит показать его врачу?
Линетт посмотрела на нее, словно защищаясь.
– У него есть свои причины.
– Врач поставил ему диагноз?
– Да. Он хотел, чтобы через несколько дней я показала ему Джейсона, но…
– Но Тревор не пустил. – Ники посмотрела на Джейсона, который с опаской поглядывал на ланцет, лежащий рядом с глюкометром. Ники поискала в одном из внутренних карманов чехла и обнаружила запечатанный пакет со спиртовыми салфетками. Она уже вымыла руки перед тем, как войти в комнату, но на всякий случай достала одну салфетку и быстро протерла руки. – Как часто вы проверяете его кровь? – спросила Ники, взяв ланцет.
Джейсон издал тихий стон.
– Он так это ненавидит, я стараюсь не мучать его больше двух раз в день.
– Этого недостаточно. – Ники бросила на Линетт виноватый взгляд. – Я знаю, вы оба не хотите этого слышать, но регулярное измерение необходимо, чтобы контролировать его уровень сахара и не допустить осложнений.
У Линетт на глаза навернулись слезы, когда она взглянула на своего сына.
– Он так это ненавидит.
– Держу пари, Джейсон, еще больше ты ненавидишь, когда тебе плохо, разве нет?
Его взгляд оторвался от ланцета и встретился с ее.
– Я просто хочу играть с другими детьми.
Его жалобный ответ растрогал Ники. Не важно, как она сюда попала или какой опасности подвергается, она поможет этому маленькому мальчику.
– Давайте посмотрим, что мы можем сделать, – сказала она, включая глюкометр и протягивая руку мальчику.
Неуверенно он положил свою руку на ее ладонь.
Ники орудовала ланцетом так нежно, как могла, но была не в силах сделать процедуру безболезненной. Джейсон немного похныкал, когда ланцет пронзил его кожу, но не заплакал. Стойкий малыш.
Она нанесла каплю крови на тест-полоску глюкометра. Через несколько секунд на экране появились показания.
– Слишком высокие, – сказала она Линетт. – Когда он в последний раз ел?
– Несколько часов назад.
– Когда вы в последний раз вводили ему инсулин?
На лице Линетт отразилось страдание.
– Вчера вечером.
– Мы должны сделать ему укол. Немедленно.
Джейсон расплакался. Линетт хотела успокоить его, но Ники схватила ее за руку.
– Срочно принесите инсулин.
Линетт ушла, а Ники потянулась к Джейсону, чтобы обнять его. Мальчик сначала сопротивлялся, но потом положил голову ей на плечо и стал успокаиваться.
Распахнулась дверь, и в комнату вошел Тревор с каменным выражением лица.
– Что ты с ним делаешь?
Она выдержала взгляд Тревора не дрогнув.
– То, для чего ты меня сюда привез, стараюсь ему помочь.
– Думаешь, я хочу чего-то другого?
– Я думаю, что ты боишься больниц и врачей, поэтому у тебя есть только я. Ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе, так что уймись, ты все равно не сможешь запугать меня и заставить делать то, что хочешь. Ноздри Тревора раздувались от гнева, но он молчал. Ники посчитала это победой. Тревор вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через минуту вернулась Линетт с пакетом.
– Он кричал на вас? – тихо спросила она, передавая все Ники.
– Не сильно, – ответила та с подбадривающей улыбкой, извлекая инсулин и шприцы из пакета. – Врач, к которому вы ходили в Бристоле, назначил дозировку, указанную на упаковке?
– Да, но лекарство почти закончилось.
Еще бы. Ники сжала губы и вскрыла упаковку шприца – Джейсон опять захныкал.
– Вы ставили ему уколы в мягкую часть живота, верно?
– Да.
– Джейсон, сможешь мне помочь? – спросила она, обращаясь к мальчику. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. – Ты умеешь щипаться?
Его глаза округлились еще больше.
– Мама говорит, что я не должен щипаться.
– Ну, иногда можно. Как сейчас. – Она протянула руку. – Ущипни меня. Прямо сюда, в руку.
Он помедлил, посмотрел на мать. Та кивнула, и он повернулся к Ники, протянул руку и ущипнул ее.
– Ау! – вскрикнула она и дернулась назад. Потом усмехнулась: – Шучу. Совсем не больно.
Губы Джейсона медленно расплылись в улыбке.
– Ты провела меня.
– Да, – согласилась Ники. – Теперь можешь ущипнуть себя за живот точно так же, как ущипнул меня за руку?
Нахмурившись, он посмотрел вниз на футболку.
– Зачем?
– Потому что, если ты ущипнешь себя, когда я буду делать тебе укол, ты его даже не почувствуешь. Хочешь попробовать?
Он помедлил, затем потянул футболку вверх, обнажив живот. Ники увидела несколько маленьких синяков – вероятно, остались от предыдущих инъекций. Мальчик захватил пальцами немного кожи чуть ниже пупка.
– Чувствуешь? – спросила она.
Он кивнул, сжимая немного сильнее.
– А сейчас закрой глаза и просто ущипни.
Он сделал, как просила Ники, и она быстро ввела инсулин в зажатую кожу.
– Готово.
Джейсон открыл глаза и посмотрел на нее.
– Ты снова меня провела.
– Нет, все сделано.
Линетт, стоявшая сзади, заплакала.
Мужчины с винтовками ушли по одному, и с наступлением темноты на дворе остался стоять один пикап «сильверадо». От нескольких часов, проведенных в неподвижности, у Далласа заболели ноги и руки, напомнив ему: как бы ни улучшилось его состояние с момента побега из плена, он все еще слаб.
Его держали в другом месте. Даллас был уверен. Но он чувствовал, что это где-то рядом. Тот же ландшафт. Рельеф. А спустя несколько минут наблюдения Даллас не сомневался, что один из вооруженных мужчин тот самый, что стерег его в плену.
Он отметил, что не впал в эмоциональный паралич, оказавшись в том месте, где его мучили, и счел это своей победой.
– Ближайшее боковое окно, – пробормотал Джон. Это были первые слова, которые он произнес за последний час.
Даллас проследил за его взглядом и увидел, как в угловом окне раздвинулись шторы, и они увидели Ники. Значит, она здесь. Сигнал GPS не подвел их.
Она в плену? Или еще играет свою роль?
– Они точно знают, что она секретный агент? Насколько Куинн в этом уверен? – спросил он Джона.
– Он не послал бы нас за ней, будь он не уверен.
Даллас снова взглянул на окно. Ники исчезла, вместо нее между шторами появился высокий широкоплечий мужчина, который с хмурым видом вглядывался в лес.
– Дел Макклинток, – пояснил Джон.
Даллас еще раз посмотрел на мужчину, прежде чем он, как и Ники, отошел от окна и исчез из поля зрения.
– Если они знают, что она агент, почему не прикончили ее? – От этих произнесенных вслух слов у него заболел живот. – Кажется, они даже не взяли ее в плен?
– Если ты имеешь в виду, что она не прикована к стене в подвале, то нет, – ответил Джон. – Но есть много других способов удерживать человека в плену.
Даллас посмотрел на вагончик, его взгляд остановился на окне, где он видел Ники.
– Я знаю, – сказал он.
Именно это его и пугало.
Глава 17
– Я не знала, что они собираются с вами так поступить, – мягкий голос Линетт Колли выдернул Ники из полудремы. Она выпрямилась и взглянула на женщину, которая сидела в кресле-качалке напротив, держа спящего ребенка на руках.
Сахар в крови Джейсона наконец достиг нормального уровня и не поднялся даже после легкого ужина. Мальчик вскоре заснул, измотанный болезнью и волнениями.