Денис сразу вспомнил водителя Ларионова, как бишь его?.. Самойлов. Знаток оружия, черный нож так и летал в ловких руках… «Кое-что умею по мелочам…» Конечно, умеет! Наверняка и сам бывал в «горячих точках», и в специфических кругах ветеранов локальных войн обретается много лет. И наверняка имеет собственный пуштунский клыч!
– Я думаю, что Виктор говорит правду, – сказал Денис. – Ларионов здесь ни при чем.
– Как это понимать? – опешил Курбатов.
– Отпускайте понятых. Завтра, если хорошо сработаем, в вашем кабинете будет сидеть новый подозреваемый. Куда более интересный… Я потом объясню.
Курбатов сузил глаза. Он был недоволен.
– Что значит потом?
– Когда вы мне назовете фамилию любовника Веры.
– Нет, – медленно проговорил Курбатов. – Я попросил тебя помочь – это так. Попросил помочь в святом, как считаю, для нас деле. Но больше торговаться я не стану.
– Это не торговля. Любовник Веры мне нужен не для сведения личных счетов. Это касается дела, которое я сейчас веду по линии Конторы. И оно тесно связано с убийством Тани. Думаю, здесь наши интересы переплетены в один крепкий узел.
Курбатов ничего не сказал и вышел из кабинета. Вскоре Денис увидел через окно, как разворачивается и отъезжает зарешеченный «уазик».
Уверенность надо превратить в доказательства!
Он поставил кипятиться чайник, включил компьютер и полез в сейф. Открыл секретное отделение. Если обшарить его, даже при свете фонаря, то ничего не найдешь. А если поднять руку и провести по «потолку» – то найдешь нечто плоское, прикрепленное к некрашеной стали скотчем. Точно так же его прятал покойный Синицын, вернее тот, кто выдавал себя за Синицына.
Заперев сейф, Денис вставил диск в узкую щель. Дисковод загудел, сухо щелкнул монитор, на экране появилась знакомая заставка. Инструкцию об управлении лазерной установкой составлял лично Лохманенко. Она не размножалась и не передавалась в секретную часть «Прибора». Если она есть на диске, значит, круг возможных источников сужается до конкретного человека. И это уже доказательство. Пусть одно, и косвенное, но доказательство.
Денис выбрал меню «Текст / Основные принципы управления» и стал листать страницы, многие из которых успел заучить наизусть. Руководство, без сомнения, составлял сам Лохманенко. И, надо отдать ему должное, составил толково. Филологически текст был безупречен, на твердую пятерку. Чертежи, рисунки и схемы появлялись именно там, где были необходимы. Денис буквально чувствовал в руках короткий штурвал системы наведения, два ряда спрятанных под предохранителями кнопок – под средними и безымянными пальцами… Если цель перемещается достаточно быстро, средний палец правой руки отщелкивает предохранительный колпачок над кнопкой включения автоматического наведения и легонько надавливает ее в течение трех секунд. На обзорном стекле, куда проецируются показания приборов, зажигается желтый огонек: теперь система сама ведет цель. Затем на месте желтого огонька вспыхивает красный: цель захвачена и находится в пределах досягаемости. Остается только откинуть колпачок на торце правого «рога» штурвала и нажать кнопку активации боевого лазера. Короткий, в сотую долю секунды, и мощный, как солнечный протуберанец, импульс вырывается из недр установки, уничтожая все на своем пути… И все. Погрешность минимальная, меньше трети процента, так что, когда большой палец будет снят с кнопки, от цели наверняка останется либо горстка серого пепла, либо куча искореженного металла. Проще, чем убить компьютерного монстра в игрушке «Doom». Но это в теории. Проверить лазер на практике Денису, скорее всего, не удастся никогда.
И это вызывало в нем не то чтобы досаду, а прямо-таки детскую обиду. Он двадцать четыре часа в сутки делает все возможное, чтобы не дать этому чудо-оружию попасть в чужие руки и обернуться против своих соотечественников, он даже во сне продолжает бродить по коридорам «Прибора», разговаривать с сотрудниками в белых халатах, убеждать, стращать, вытягивать слово за словом, он следит за приземистой фигурой, увенчанной головой, похожей на гнилую картофелину, он бежит за ней и догоняет, пытаясь вырвать из цепких лап короткий, обтянутый черной кожей штурвал… Но если он и увидит боевой лазер в действии, то только по телевизору, да и то лет через пять-десять, когда он будет полностью рассекречен. И где справедливость, спрашивается?
Но обижаться – себе дороже. Денис вышел в общее меню и выбрал команду «Технология / Материалы». Лохманенко, отвечая на вопрос об этом диске, оговорился, что он был заказан специально для Министерства обороны и никаких особо секретных сведений не содержит. Окончательный ответ по этому поводу дадут эксперты, но сейчас Денис и сам видел, что Лохманенко хитрит – иначе зачем было занимать двести сорок килобайт описанием технологического процесса изготовления какой-то крохотной линзы для системы удержания луча? Неужели генералам из Минобороны это интересно? Да уж вряд ли.
– Не помешал?..
Денис поспешно закрыл файл.
Снова Курбатов. Не дожидаясь ответа, он прошел к Денису и выключил выкипевший электрочайник, в котором уже трещал и постреливал раскаленный асбест.
– Техника безопасности, – сказал он без тени улыбки и сел.
Денис выключил монитор.
– Его фамилия Лохманенко, – без долгих предисловий сказал Курбатов. – Игорь Борисович. Начальник отдела конверсионных проектов. Его машину часто видели припаркованной на ночь у ее подъезда, а его самого видели выходящим из ее квартиры. Встречались, судя по всему, два-три раза в неделю. Это все, что я знаю. Я бы мог рассказать тебе о нем и более подробно, но для моего дела Лохманенко не представляет большого интереса, поскольку два с небольшим месяца назад они прекратили отношения. Видимо, в связи с появлением у нее нового партнера. То есть тебя.
Денис и сам не знал, удивился он он или нет. Он просто рассмеялся. На «Приборе» работает три с половиной тысячи человек, из них две с половиной тысячи – мужчины, среди которых Лохманенко самый отталкивающий тип. Безусловный чемпион по отталкиванию. Он даже не рассматривался Денисом в качестве кандидатуры на пост любовника, это было бы до неправдоподобия смешно… Водевильный сюжет начала прошлого века. Отсмеявшись, Денис замолчал. Валерия в объятиях Курлова. Вера в объятиях Лохманенко. Это что – преследующий его злой рок? Или в этом есть какая-то унижающая его логика?.. Или это просто правда жизни?
И тут его осенило. Диск. Вот то общее, цементирующее, что есть между Верой, Лохманенко, Синицыным… И им самим. Братство диска. Это то, что нужно было Синицыну от Лохманенко, это то, что нужно было Лохманенко от Веры, это то, что нужно было Вере от него, Дениса. И все становится на свои места. Но в этом хреновом Братстве есть еще как минимум два «брата»: водитель Самойлов, который убирает неугодных, и неизвестный Мистер Икс, из-за которого и заварилась вся эта каша с диском. Основной заказчик.
Курбатов с любопытством смотрел на Дениса, потом взял пустой чайник, вышел в туалет, вернулся с полным чайником и включил его в розетку.
– Итак? – сказал он.
– У нас с вами гораздо больше общего, чем я предполагал раньше, – сказал Денис. – И чем вы предполагаете сейчас. С этой минуты, хотим мы или не хотим, нам предстоит работать вместе. Как одной команде… Вы знали, что Ларионов практически не водит машину сам, а пользуется услугами личного водителя?
– Нет, – буркнул Курбатов.
– Самойлов Александр Гаврилович. Высокий. Атлетичный. И гораздо моложе Ларионова. Понимаете?
Курбатов полез за новой сигаретой. Он понял.
– Журналист, говорите? – усмехнулся Ларионов, рассматривая удостоверение Дениса. – Любите поджаристое, с корочкой?.. Что ж, хорошая «корочка».
Он вернул удостоверение и хотел было по привычке закинуть ногу на ногу, но помешали передние сиденья.
– У вас в «Волге» просторнее, – сказал Денис.
– Пожалуй, – раздраженно согласился Ларионов. – Так что же дальше? Мы долго будем здесь сидеть?
– Сейчас придет мой коллега, и мы вас отвезем. Скажите, пожалуйста, вы видели у кого-нибудь еще такой же клыч, как у вас?
Ларионов пожал плечами.
– Это достаточно редкая вещь. Но у меня их было два. И один я подарил Саше Самойлову, он тоже большой любитель оружия.
У Дениса закипело под ложечкой, но вида он не подал.
– Кстати, где ваш Саша? Почему он не привез вас сюда на вашей просторной «Волге»?
– У него мать заболела, – сказал Ларионов, соскребая пальцем корочку льда с внутренней поверхности окна. – В деревне. Я его отпустил на недельку.
Наконец из прокуратуры вышел Курбатов, уселся на водительское сиденье и завел двигатель. Пробормотав: «Ну и холодина!..» он подул на озябшие пальцы, включил передачу и выехал со стоянки.
– И о чем вы договорились? – спросил он.
– Самойлов в деревне, у матери, – сказал Денис. – Если Иван Андреевич ничего не напутал.
– А что за деревня? – спросил Курбатов.
– Борисов Гай, – сказал Ларионов. – Тридцать пять километров по Московскому шоссе. Улица Красная, дом шесть.
– Думаешь, не врет Иван Андреевич? – Курбатов повернул голову к Денису.
– Странно, конечно, – сказал Денис. – Самойлов убивает следователя прокуратуры, а потом вдруг у него заболевает мать в Борисовом Гае. И Самойлов исчезает.
– В самом деле странно, – согласился Курбатов. – Что-то здесь не так. Я думаю, может, мы с тобой погорячились, решив подвезти Ивана Андреевича домой? Может, ему нужно вовсе не домой? Может, ему нужно в СИЗО?
– Только не надо ломать передо мной комедию, – сказал Ларионов. – Остановите машину, я доберусь сам…
– Ломать не строить, – съязвил Курбатов. – А самому вам теперь не положено. Знаете, почему я задержался? Подписывал у прокурора согласие на ваш арест. Бумага лежит у меня в кармане, осталось в суд заехать и печать поставить. Если вы добровольно не согласитесь помочь следствию.
– Хорошо. – Лицо Ларионова дернулось. Он выпрямился на сиденье. – Тогда везите в тюрьму.