Лидеры молдавских сепаратистов выдвигали претензии того же характера — русификация, засилье во власти заднестровцев, экономическое угнетение аграрной Молдавии в пользу промышленного Приднестровья. Но что любопытно — и самые ярые молдавские унионисты — сторонники объединения с Румынией и наиболее последовательные сторонники Приднестровской республики в составе СССР сходились в том, что Днестр должен быть пограничной рекой. Унионисты считали приднестров-цев ненастоящими румынами, а для приднестровских молдаван слово «румын» традиционно было ругательным. И те, и другие, обосновывая свою позицию, апеллировали к «секретным протоколам» Молотова — Риббентропа — раз уж они признаны недействительными, значит настала пора восстановить положение июня 1940 г. В «Обращении Второго съезда народов Приднестровской Молдавской ССР к ООН» говорится:
«Верховный Совет ССР Молдова признал незаконным акт создания в 1940 году Молдавской ССР <…>Тем самым Верховный Совет Молдавской ССР освободил народ Приднестровья от каких-либо обязательств перед ним и открыл путь к восстановлению государственности территории Приднестровья».
18 октября 1990 г., обращаясь к молдавскому президенту Снегуру с призывом начать переговоры, Верховный Совет ПМССР выдвигает в качестве первого своего предложения:
«Признать насильственным и незаконным включение районов бывшей МАССР в состав МССР на основании решения сталинского режима, что вытекает из многочисленных выводов и исследований Верховного Совета СССР, парламента Молдовы и кишиневской конференции по пакту Риббентропа — Молотова».
Обоим сторонам оказалось выгодно признание «секретного протокола» от 23 августа 1939 г. по крайней мере, в пропагандистских целях. Но одно дело — пропаганда и казуистические умствования о юридической правомочности границы по Днестру, и совсем другое — экономические реалии. Объединение Румынии и Молдовы после развала СССР так и не состоялось. Радикальные интеллигенты — авангард сепаратистского движения — с искренним недоумением обнаружили, что абсолютное большинство молдавского народа не только категорически не желает объединения, но даже не считает себя румынами. То есть разгул румынизаторской истерии 1988–1991 гг. был чуждым большинству явлением. Не только народные массы, но и правящая верхушка, пришедшая к власти под сепаратистскими лозунгами, не хотела ликвидации молдавской государственности, поскольку это означало утрату ею статуса государственной элиты. Но экономически без промышленного Приднестровья Молдова нежизнеспособна. Что делать? Кишинев делает ставку на силовое решение конфликта с Приднестровьем. Уверенности ему придает то, что ПМР в течение года своего существования не была никем признана.
С декабря 1989 года по ноябрь 1990 года в городах и районах Приднестровья прошли местные референдумы по вопросу образования Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики. «За» образование Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики высказалось более 95,8 % принявших участие в голосовании, «против» — 1,9 %. Первые столкновения начались уже 2 ноября 1990 г., когда в Дубоссарах распространился слух, будто кишиневская милиция хочет захватить город. Утром женщины и ветераны начали митинг перед зданием райисполкома, позже митинг разросся, стали звучать требования передать власть в руки Объединенного совета трудовых коллективов (ОСТК), организовавшего оборону города. Жители Дубоссар заблокировали мост через Днестр, но в пять часов вечера отряд ОМОН под командованием начальника кишиневского ГУВД Вырлана начал штурм. Входе инцидента на Дубоссарском мосту впервые с начала конфликта пролилась кровь. В результате применения омоновцами оружия три человека были убиты, шестнадцать — ранено. ОМОН через некоторое время отступил, а вечером того же дня по приказу ОСТК все въезды в город были блокированы.
Вечером следующего дня в Бендеры стали поступать сведения, что на каушанском направлении замечены автобусы и машины. Выяснилось, что с юга к городу направляются автоколонна. По бендерскому радио было передано сообщение: «Просим всех мужчин выйти на площадь и помочь защитить город от национал-экстремистов!». Молдавская автоколонна со стороны Каушан повернула в Урсою и расположилась в Гербовецком лесу. В ту ночь столкновения не произошло, однако постепенный отход молдавских отрядов начался лишь во второй половине дня 3 ноября. В течение всего следующего года происходила эскалация насилия, вылившаяся в открытый вооруженный конфликт в конце 1991 г.
25 сентября 1991 г., в день объявления независимости Приднестровья молдавская полиция вошла в Дубоссары, где применила оружие против мирных жителей, избиениям подверглись более 100 человек. В ответ на это один из лидеров Приднестровья Григорий Степанович Маракуца возглавил милицию и приступил к созданию военизированных формирований.
13 декабря молдавская полиция совершила очередное нападение на Дубоссары. В ходе 40-минутной перестрелки между полицией и приднестровскими гвардейцами погибло четверо полицейских и трое ополченцев. В ответ начались захваты заложниками полицейских в Приднестровье. В Бендерах председатель горисполкома Вячеслав Васильевич Когут ввел чрезвычайное положение. 14 декабря стычки в Дубоссарах продолжились, был убит лейтенант полиции. В Бендеры направлены два автобуса с молдавскими полицейскими. В Приднестровье начали стягиваться казаки и добровольцы из разных городов России.
В ночь с 1 на 2 марта 1992 года из засады была расстреляна машина с дубоссарскими милиционерами, выехавшими, как оказалось позднее, по ложному вызову. Кто устроил засаду, до сих пор неизвестно. 2 марта отряд специального назначения МВД Молдавии атаковал полк российской 14-й армии, дислоцировавшийся возле села Кочиеры. Офицеры и прибывшие им на помощь гвардейцы оказали сопротивление. Были блокированы жилые дома с семьями военнослужащих. В Кочиерах и Дороцкое расположились силы МВД Молдавии и был начат артиллерийский и ракетный обстрел Дубоссар и Григориополя. Налеты и перестрелки продолжались до середины июня. Молдавия объявила мобилизацию резервистов, но многие призывники уклонились от призыва. Под давлением общественности 18 июня 1992 г. парламент принял постановление о мирном урегулировании конфликта.
Однако на следующий день, 19 июня, президент и главнокомандующий вооруженными силами Молдавии Мирча Сне-гур направил в Бендеры регулярные части молдавской армии и МВД. Начались кровопролитные бои за город. 20 июня молдавские войска вышли к бендерскому мосту через Днестр. Начался штурм горисполкома, обороняемого приднестровцами. Кишинев применил авиацию для взрыва моста, однако бомбы почему-то попали в жилые районы села Парканы. В расположении российского полка в этом селе произошел взрыв, погибли 26 солдат. На сторону приднестровцев переходили добровольцы из 14-й армии, в основном из числа местных жителей. Они вместе с казаками, гвардейцами и ополченцами прорвались в Бендеры и выбили молдавские войска из большей части города. Формально соблюдающая нейтралитет бывшая 14-я армия, подчиняющаяся Москве, фактически поддержала приднестровцев.
Провал бендерской операции вызвал политический кризис в Молдавии. В Кишиневе левые силы начали выступления за отставку правительства и парламента, допустивших гражданскую войну. Глава правительства и министр обороны ушли в отставку. 21 июля в Москве Ельциным и Снегуром в присутствии Смирнова было подписано соглашение «О принципах урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдовы».
На этом горячая фаза конфликта прекратилась. Потери составили около полутора тысяч человек, из которых половина — мирные жители. Приднестровский конфликт не урегулирован по сей день. Молдавия сегодня — самая нищая страна Европы. Экономика ее держится главным образом за счет тех средств, что присылают на родину гастарбайтеры, выехавшие на заработки в Европу и РФ. Положение в Приднестровье не многим лучше. И хотя Румыния предоставляет гражданство всем желающим молдаванам, об объединении двух стран речи уже не идет. Даже в Румынии эту идею поддерживает менее половины населения, а в Молдове — и того меньше. Фактор «секретных протоколов» Молотова — Риббентропа периодически проявляется в российско-румынских, румыно-украинских и молдавско-украинских отношениях, однако пока без каких-либо реальных последствий.
МЕТОД
Что ж, давайте подведём некоторые итоги. Я не пытаюсь доказать то, что «секретные протоколы» Молотова — Риббентропа не существуют. Доказать отсутствие чего бы то ни было невозможно в принципе. Я не пытаюсь реабилитировать сталинскую внешнюю политику. Можно иметь различное мнение по этому поводу, но мне совершенно не интересны мнения. Я оцениваю результаты, и эти результаты превосходны: Советский Союз вернул статус великой морской державы (утраченный в результате поражения в Крымской войне и Цусимской катастрофы), вновь обретя выход в Балтийское море и Тихий океан. ВпервыеО) за всю историю России наша страна к середине XX столетия не имела на своих границах ни одного откровенно враждебного государства. Более того, впервые на востоке Европе мы получили пояс дружественных стран. Впервые ВСЕ исторические русские земли с присоединением Закарпатья были объединены в одном государстве. Единственная, пожалуй, крупная неудача Сталина — провал объединения Иранского Азербайджана с Азербайджанской ССР в 1945 г., но, как говорится, и на старуху бывает проруха.
Цель моего исследования — раскрыть механизмы деформации исторического сознания народа и показать результаты, к которым приводят подобные мутации. Почему я выбрал в качестве наглядного примера именно фальсификацию «секретных протоколов» Молотова — Риббентропа? Если честно, только потому, что близилась юбилейная дата — 70-летие со дня подписания советско-германского Договора о ненападении. Да, и ещё, конечно, прибалтийские шавки задолбали — недели не проходит, чтоб они не тявкнули по поводу советской оккупации или сговора Молотова с Риббентропом.