По мне, лучше сразу. Поэтому и умрут соседи внезапно и безболезненно, даже не поняв, что произошло. Еще вопросы.
Вновь взял слово Лоскут:
– С семьей ладно, хрен с ней! Но если мы пустим воду так, чтобы она залила квартиру внизу, то где гарантия, что эта вода не просочится ниже, на третий этаж? А там мент-майор живет. Его тоже валить будем?
– Нет, мента валить не будем. А воды пустим столько, сколько надо, чтобы подмочить потолки и стены только нижней квартиры. Думаю, у нас хватит ума рассчитать, сколько для этого потребуется влаги. Я сам займусь этим!
Больше вопросов по общему плану не последовало. Лоскут встал:
– Ну, вы тут дальше без меня захват планируйте, а я должен Пирога менять. Кто отвезет к старому месту?
Грот указал на Шнура:
– Олег! Проводи смену.
Шнур тоже поднялся, потянулся:
– Как скажешь, шеф! Погнали, Лоскут! Везунчик ты, в стороне остаешься.
– Ага! Только вы после обработки объекта при отходе меня не забудьте с собой прихватить.
Грот махнул рукой:
– Езжай, не забудем.
До прибытия Пирога со Шнуром решили сделать перерыв в совещании.
Наблюдатель с руководящим вернулись через сорок минут. Пирогова быстро ввели в курс дела, и банда вновь устроилась за столом. Грот продолжил:
– Теперь обсудим, кто чем и кем конкретно будет заниматься. Акцию начнем в 22.00, как стемнеет. К этому времени на «Волге» и «Нэксии» подъезжаем к супермаркету. Лоскут докладывает общую обстановку. Если она к этому времени не изменится, начинаем работу. Первым выходит на сцену Шнур.
Грот повернулся к Шнурову:
– Да, Олег, на тебе, как на самом опытном из нас в плане боевой подготовки, бойцы внешнего наблюдения за подъездом. Ты должен будешь с какой-нибудь сумкой, в спортивной одежде, подойти к охранникам и попросить прикурить. И тут же из «ПМ» с глушителем завалить обоих. После чего сигнал мне. Главарь посмотрел на Слепцова:
– После отработки цели Шнуром начинаешь действовать ты, Слепой. Со своими ребятами, естественно. На вас хата пятого этажа!
Слепой привстал:
– Что? Ты хочешь повесить на меня семью?
Грот ответил спокойно, даже безразлично:
– Кому-то надо это сделать. Так почему не тебе? Или ты лучше других? Впрочем, мое решение можешь попытаться обжаловать у адвоката.
Слепцов, поняв, что спорить с Гротом бесполезно, а уж обращаться к адвокату и вовсе глупо, сел на место, проговорив:
– Хорошо! Я подчинюсь. Но ты, Грот, должен пойти с нами! Главарь так же спокойно согласился:
– Конечно, я же сказал, что затоплением займусь сам. С нами будет и Инга. Но продолжим. Итак, Слепой с Ильей и Жорой разбираются с семейкой, я устраиваю потоп, Инга переодевается в домашний халат и спускается к квартире № 23. Звонит в дверь. Ей, понятно, сразу не откроют, но в разговор вступят.
Грот взглянул на сидящую в углу стола крашеную брюнетку. Взгляд ее не понравился главарю банды. Он и ранее замечал, что у подельницы очень уж резко и часто менялось настроение. То она была весела безо всякой причины и приставала к парням, предлагая устроить групповуху, то становилась угрюмой, как сейчас, безразличной. Подобное поведение могло быть результатом приема наркотиков. Но никто еще не поймал девицу на дури. Гротов спросил:
– Ты что, Инга, ширнулась?
Та подняла накрашенные веки:
– Ты это видел, дорогой?
– Нет, но мне не нравится твой вид.
Инга криво усмехнулась:
– Не нравится, не смотри! Какие проблемы?
– Ты хорошо понимаешь, о чем мы тут базар ведем?
– Прекрасно!
– И что должна будешь сделать после обработки хаты над объектом?
Девица ответила так же безразлично:
– Надеть халат, спуститься вниз, уговорить овечек, что спрятались за бронированной дверью, открыть ее.
– Верно! И ты сможешь выполнить свое задание?
Инга пожала плечами:
– Почему нет? Во мне эти сучки врага не увидят. А сыграть свою роль я сумею. Так что не загоняйся особо, Грот, и инструктируй лучше пацанов.
– Лады! Главарь взглянул на Шнура:
– Ты, Олег, как завяжется базар между бабами, поднимаешься на площадку между третьим и четвертым этажами. Там уже будет находиться Пирог.
Он перевел взгляд на Пирогова:
– Просек фишку?
Пирог согласно кивнул головой:
– Просек, шеф!
– Отлично! К вам присоединюсь и я. Как только бабы в хате откроют дверь нашей красавице, начинаем захват. Мы с Пирогом отрабатываем охранницу и Новикову. Шнур страхует акцию в подъезде. После ее завершения все покидаем дом и уезжаем из города. В три часа нас будет ждать на своей даче адвокат. У меня все! Сейчас всем продумать свои персональные действия. Слепой! Определись, как быстро и без шума мочкануть молодую пару с ребенком, а вход твоей группе в их хату обеспечу я. До пяти часов сдать гостиничные номера и убрать все следы. Затем до 21.00 отдых здесь! В 21.30, после сеанса связи с Лоскутом, начинаем выдвижение к объекту! Конец совещания. Разбежались.
Терраса опустела. На выход двинулся и Шнур. Но Грот остановил его:
– Задержись, Олег! Мне с тобой отдельно поговорить надо.
Шнуров присел за стол, но Гротов указал рукой в сторону сада:
– Не здесь, Шнур! Пойдем, прогуляемся. Не надо, чтобы наш базар мог кто-то случайно услышать!
Шнур послушно поднялся:
– Как скажешь!
Бандиты вышли в сад.
Закурили. Грот, оглядевшись вокруг, проговорил:
– Адвокат, Шнур, кроме захвата Новиковой, приказал провести еще одну акцию!
Шнур спросил:
– Какую?
Грот взял подельника под руку:
– Понимаешь, это подлая акция, я пытался отговорить Голикова, но он ни в какую, да ты его не хуже меня знаешь. Настоял босс!
– Грот! Не тяни, а? Что еще надо сделать в этом сраном Переславле?
Гротов выпалил:
– Убрать ненужных свидетелей основной акции!
– И кого к ним относит адвокат? Главарь сожалеюще вздохнул, правда, искренне сделать это ему не удалось, что не укрылось от внимательного взгляда бывшего разведчика спецназовца.
– Во-первых, твою бабулю! Поверь, Шнур, мне жаль, но адвокат…
Шнуров проговорил:
– Продолжай!
– Слепого с Ильей и Жорой! И… Лоскута с Ингой!
Шнур криво усмехнулся:
– Завалить почти всех членов группировки, участвующих в захвате?
– Да! Но, повторюсь, это не мое решение, и потом, гонорар! Он разделит его между нами тремя: тобой, мной и Пирогом. А это большие деньги, Шнур!
Шнуров усмехнулся:
– Тогда, может, по дороге на дачу и Пирога кончим? Половина больше, чем треть!
Грота подмывало согласиться на этот вариант. Он его вполне устраивал, но как-то нехорошо сказал о нем Шнур, с какой-то внутренней подоплекой! А Олег человек опасный. Если что, может выйти из-под контроля и по-своему разрешить ситуацию. Так что лучше никакой самодеятельности. Пусть все выглядит распоряжением Голикова. Поэтому отрицательно покачал головой:
– Нет, Олег! Пирога адвокат трогать не приказывал. А мы выполняем исключительно его приказы. Так что пусть живет пацан! А деньги? Нам с тобой и по третьей части за глаза хватит.
– Это смотря как тратить!
– Ты прав!
Шнур нагнулся, поднял с земли прутик, взглянул пронзительно на главаря банды:
– И убрать наших должен, конечно, я?
– Мы с тобой, Шнур, вместе!
До этого момента Гротов хотел возложить задачу ликвидации участников акции на Шнура. Зачем самому пачкаться? Но, увидев в глазах подельника угрозу, изменил решение. Ответ, похоже, удовлетворил Шнура. Он сломал прут, отбросив куски в разные стороны:
– Хорошо! Делаем, как велел адвокат! Я беру на себя бабку и Слепого, ты бригаду его и Ингу с Лоскутом. Идет?
– Идет!
Бандиты вернулись в дом. Шнур прошел к своей старой и больной бабушке, в ее боковую, выходящую окном на палисадник комнату. Комнату, где когда-то эта женщина читала ему перед сном сказки. А он, прижимаясь к родному телу, спокойно засыпал под шелест ветвей росшей за окном сирени. Как давно это было! С тех пор изменилось многое. И люди в том числе!
Глава 3
Перед тем как лечь спать на новой конспиративной квартире по улице Пятницкой, Андрей вызвал генерала:
– Николай Викторович?
– Слушаю тебя, дорогой!
– Я на хате. С содержимым чемодана ознакомился.
– Отлично! Теперь отдыхай. А я займусь утренними планами Хатани. Следующий сеанс связи, если ничего не произойдет, утром в шесть часов.
– Принял! С удовольствием выполняю!
– Я бы тоже отдохнул с большим удовольствием. Спокойных тебе снов!
Андрей отключил специальную рацию, теперь аппарат связи вновь стал обычным сотовым телефоном. Бросил его в кресло к кейсу и плюхнулся на широкую мягкую кровать, раскинув в стороны сильные руки. Через минуту Андрей Сургин, он же майор Москвитин в недалеком прошлом, спал сном младенца.
Проснулся неожиданно от непонятно откуда возникшей тревоги и ощущения близкой опасности, которые стальными тисками сдавили грудь офицера спецназа. В квартире было темно. Андрей встал, включил свет.
Черт! Что это с ним? И снов вроде кошмарных не видел, и ничего ему не грозит, откуда это ощущение близкой опасности? Уж не с Ритой ли что случилось?
От этого предположения по телу офицера пробежала дрожь. Он бросился к креслу, схватил телефон, набрал переславский номер.
Рита ответила не сразу, и с каждым длинным гудком тревога Сургина усиливалась. Наконец он услышал такой знакомый и родной голос:
– Да, Андрей?
– Рита?
– Да. Что с твоим голосом? Ты встревожен?
– Нет, тебе показалось. У вас все в порядке?
– В порядке! А что?
– Да ничего, волнуюсь я! Как оставил тебя, так и волнуюсь.
– Ну что ты, дорогой, все нормально. Мы с Леной, твоей сменщицей, кстати, очень хорошей и хозяйственной женщиной, пироги сегодня пекли. Жаль, что ты не попробуешь.
– Пироги? Это хорошо! Послушай, Рит, дай-ка мне на минуту свою хозяйственную телохранительницу.
Контакт с кем-либо, кроме Потапова, Сургину был запрещен, не считая исключительных случаев. Так что, вызывая Елену, Андрей нарушил установленный режим секретности. Но иначе поступить не мог. Он должен быть уверен, что жизнь его возлюбл