-tic вчера днем. «В чем проблема?» – спросил мой друг. Женщины тяжело вздохнули, видимо, уже устав всем рассказывать, что произошло, и как бы между нами поведали о своих неприятностях. «Мы приехали в город вчера поздно вечером – на открытие нашего нового бара», – сказала первая женщина. «Мы делали там весь интерьер, – добавила вторая. – Когда водитель привез нас в отель, мы обнаружили, что наша машина разбита». А затем, обернувшись к сотрудникам за стойкой, продолжила: «А эти скоты говорят, что мы сами ее повредили».
Ответственный за это человек гораздо более известен, чем я, куда богаче и, насколько я могу знать, имеет за плечами как минимум на один международный титул больше, чем я. Но я же не полный ублюдок. Я пообещал себе, что если однажды я решусь на открытие бара Luna-tic в Барселоне, эти женщины непременно получат от меня контракт на проектирование дизайна интерьера.
Уже не один год стюардессы авиакомпаний являются регулярными участницами более экзотических экспериментов, особенно с тех пор, как один мой знакомый игрок начал встречаться с итальянкой по имени Франческа, которая работала в Alitalia. Она была – и должно быть, по сей день остается – абсолютно сногсшибательной красавицей, с шикарными натуральными формами и природным очарованием, и мгновенно заставила меня влюбиться во всех стюардесс сразу.
С тех пор наши пути пересекались несколько раз, но до сих пор самым памятным случаем с ее участием остается рейс в Лондон на Рождество, где наша команда как раз проводила время перед матчем. Мы затащили с собой в отель весь экипаж самолета, и остаток вечера провели, общаясь друг с другом. Прошло немного времени, и экипаж, несколько утомленный от ужина, предложил нам поплавать в роскошном бассейне отеля. Ни у кого из них не было с собой чемоданов, так что нам пришлось разыскивать нашего ответственного за экипировку, который обеспечил всех достаточным количеством футболок и тренировочных шорт. (Экипировщики – отличные ребята: они могут начать ныть, как школьницы, если ты будешь просить у них свою форму, но они никогда не сдадут тебя. Тот экипировщик, в частности, был вынужден объяснять тренеру на следующий день, почему к началу матча мы получили не до конца сухие шорты.)
Полностью снарядившись, экипаж самолета и несколько игроков первой команды отправились в бассейн. Франческа предложила поиграть в «Марко Поло», игру, в которой один человек закрывает глаза, тогда как другие пытаются не попасться ему в руки. Человек с закрытыми глазами зовет: «Марко», а остальные отвечают ему: «Поло». Звучит как полная хрень, не правда ли? Потому что так оно и есть. Если человек покидает бассейн, он автоматически становится «рыбой на берегу» и должен сам заступить на место ловящего. Через полчаса или около того у каждого конца бассейна, в душевых, в сауне и в джакузи было уже полно «рыбы на берегу». Когда Франческа обернулась ко мне и спросила, не хочу ли я поиграть только с ней, я пожелал ей счастливого Рождества и нашел в себе силы покинуть бассейн и отправиться в номер, где мне все же пришлось снимать напряжение руками.
Рождество всегда было самым странным временем в году, но лично я его люблю. Я встречаюсь с друзьями со всего света, тепло и удобно одеваюсь и иду играть в снежки. Потом мы возвращаемся, чтобы согреться большой чашкой горячего шоколада, а после принимаемся за ужин, на который подают индейку со всеми возможными гарнирами. Но потом тренировка заканчивается, и мы все должны отправиться в отель, где нас запирают до конца дня. Ну да, поскольку Рождество для нас уже давно не такое, каким его привыкли видеть большинство людей, а методы, которыми игроки пытаются компенсировать свое отсутствие дома в этот день, когда обычно выпиваешь в кругу семьи, слушая болтовню королевы про Содружество, временами кажутся не совсем действенными. Но это наше Рождество, и хотя вам оно может не понравиться, мы к нему уже привыкли.
Для нас праздник начинается в середине декабря абсолютно неуместной, но всегда памятной рождественской вечеринкой игроков. Планирование ее, включающее в себя выбор отелей, транспорта, места проведения, программы развлечений, алкоголя, а иногда и женщин для тридцати футболистов, с одновременными попытками заставить каждого игрока скинуться деньгами, демонстрирует поражающе высокий уровень внимания к деталям, который не всегда очевиден на футбольном поле.
В первый раз, когда я присутствовал на такой рождественской вечеринке, я не знал, чего мне ожидать. К счастью, я не был там самым молодым игроком, потому что это означало бы, что мне нужно было бы приглядывать за общим денежным фондом, который, насколько я могу помнить, тогда составлял 7 тысяч фунтов наличными, собранными за сезон благодаря штрафам. Может показаться, что это небольшие деньги, но стоит учесть, что пятизначную сумму уже и так потратили на то, чтобы арендовать заведение, оплатить услуги официантов и охраны. Кстати, эта сумма равнялась всем совокупным штрафам, которые иностранцы заплатили за то, что оставляли на тренировочном поле свои перчатки (это факт, а не ксенофобская ремарка). Для восемнадцатилетнего парня это определенно целое состояние, а приглядывать за ним – поистине неблагодарное дело. По сути весь вечер ты шатаешься от одного стола к другому, выслушивая постоянные упреки и безжалостную брань за то, что ты либо недостаточно быстро пришел, либо перепутал заказ. Сегодня этой традиции уже не существует, а жаль, потому что ветерану отнюдь не легко видеть, как молодые игроки теперь получают все на блюдечке с голубой каемочкой.
Эти рождественские вечеринки могут сильно впечатлить. Как-то раз мы заказали чартер за границу и в итоге захватили устройство для внутренней связи, после чего самый остроумный игрок стал смешно пародировать наших тренеров – бывшего и нынешнего. Насколько я помню, та рождественская вечеринка была костюмированной и началась еще в аэропорту в Англии, где мы затеяли алкогольную игру с участием персонажа из «Где же Уолли?», которого изображал один наш полузащитник. Каждые полчаса или около того Уолли намеренно пропадал из поля зрения, и последний заметивший это должен был его отыскать, но сначала – выпить. К концу дня стало казаться, что Уолли прячется уж слишком часто и подолгу – особенно в мужском туалете, головой в унитазе. На той же вечеринке, как я помню, произошла драка с игроком другой команды, которая стала последствием ссоры, случившейся ранее в ходе сезона. Если вас всегда интересовало, кто выйдет победителем из драки между Зорро и Халком, скажу, что каждый раз побеждал Халк.
Несколько лет тому назад я был приглашен на рождественскую вечеринку друзьями, игравшими за команду из Чемпионшипа. Они ни в чем себе не отказывали, и каждый раз, когда мы куда-либо отправлялись, на входе нас ждала расстеленная красная ковровая дорожка, а также огромная металлическая чаша со льдом и гигантская бутылка водки Grey Goose, которая тогда была в моде. До тех пор пока ты приплачивал человеку, следившему за уборными, 20 фунтов, а парню, отвечавшему за этаж, полтинник, ты мог рассчитывать заполучить любую девчонку в шмотках от Paco Rabanne, какую только пожелаешь. Я никогда не интересуюсь девушками, которых закидывают в такие «приемники». Не знаю почему – должно быть, всему виной мой снобизм.
Я сообщил игроку, с которым тусовался, что хочу пойти к нему домой и отрубиться. «Нельзя, чертов ты клоун! – возмутился он. – Что скажет моя жена, увидев, что ты пришел, а я нет?» Аргумент был весомым, хотя я и надеялся, что он не сообразит это после всех выпитых нами рюмок Grey Goose. Но эти парни очень хорошо чувствуют такие ситуации. Ночь в клубе для них – как произведение искусства, сделай все правильно и сможешь пить, сколько хочешь, удовлетворять свое самолюбие с помощью фанатов и дамочек, желающих пополнить ряды WaGs, и закончить вечер в компании молодой леди «в районе Вэст-Энда», как у нас принято говорить. Поступи неверно и окажешься, прямо как другой мой друг – у дверей Panacea в Манчестере с разбитым в кровь носом и без кошелька.
В районе семи утра у парней, наконец, кончились идеи, куда можно пойти. Казино уже закрывалось, но прежде одна из девушек, работавших там, успела развести одного из моих ребят на 5 тысяч фунтов на шампанское и игровые фишки. (Пока я не увидел, как она берет напитки в баре бесплатно, я не понимал, что происходит, но когда я сказал об этом ему, он только отмахнулся.) Лидер нашей компании спросил у девушек, где они ночуют, и очень скоро шестеро участников – трое парней (включая меня) и три девчонки – уже набились внутрь кеба и были на пути в Holiday Inn, расположенный неподалеку от города.
Вряд ли что-то может точнее описать подобных девушек, чем разговор, произошедший тогда в нашем кебе: «Так ты играешь в Чемпионшипе? Это что – как Премьер-лига? Ты играешь против Уэйна Руни? О господи, ты играешь дивизионом ниже? Реально? О боже, поверить не могу, что буду спать с футболистом из Чемпионшипа». Я не знаю, почему эта поездка так прочно врезалась мне в память, но с тех пор я часто ее вспоминаю. Я думаю, что этот разговор ясно продемонстрировал смену настроения, произошедшую за последние десять лет: некоторые девчонки теперь уже даже не представляют, почему спят с футболистами. И им даже не хватает ума поинтересоваться. Кажется, что им просто внушили на подсознательном уровне, что они должны это делать (и ответственность за это лежит на желтой прессе).
Прибыв в отель, я попытался заснуть в лобби, пока дружелюбный портье варил для меня кофе, вероятно, из жалости. Через пару часов двери лифта открылись. Я честно стараюсь не судить людей по их внешнему виду, хотя подсознательно мы все это делаем, не так ли? Так что я просто скажу, что когда та болтливая девица из кеба появилась в лобби в спортивном костюме от Juicy Couture цвета апельсиновой корки, я подумал, что такую девушку я бы точно не повел знакомиться с мамой. Она поцеловала моего друга на прощанье, а затем повернулась ко мне и сказала: «Кстати, Имоджен просила передать, что ты козел». (Выяснилось, что одну из оставшихся девушек звали Имоджен; ее ночь оказалась короткой, ведь я решил остаться в лобби и не подниматься в номер. За весь вечер она не промолвила ни слова в мой адрес.)