– Стоп! Юна, не могла бы ты раздобыть бутылку получше?
Юна побежала в кухню, а мы с Крисом, Финни и другими актёрами с любопытством смотрели на камере Барри, что мы только что отсняли. Я показался себе просто ужасным. Остальным, наверное, тоже, потому что некоторое время все молчали.
Потом Крис сказал:
– Тьяго, ты выглядишь немного… э… деревянным. Не мог бы ты чуток расслабиться во время следующего дубля?
– Попытаюсь, – ответил я. Как же стрёмно. Надо было дать мне роль дерева – в этом у меня хотя бы есть опыт.
– Оливия, а ты сыграла отлично, – заметила Финни. Это правда. На экране была не Оливия, а Нелли, моя старая школьная подруга. Она выглядела очень обаятельной и держалась намного естественнее меня.
– Мне нравится сниматься, – просияла Оливия.
Мы сделали ещё один дубль – на этот раз мне удалось достать записку из бутылки.
– Ого, посмотри-ка, – сказал я Оливии, протягивая ей перед камерой листок. – Откуда эта бутылочная почта знает, как меня зовут? И что это означает: «Немедленно отправляйтесь к этой предсказательнице – она знает кое-что очень важное для вас»?
– Забавно – есть даже ссылка на сайт. – Нелли засмеялась. – Можно было бы принять за рекламу… но там действительно указано твоё имя. Как считаешь, эта женщина что-то знает о твоём отце?
– Выясню, – мрачно сказал я. – Может, она как-то причастна к его исчезновению.
– Стоп, снято! – крикнула Финни. – На этот раз получилось немного лучше. Завтра сделаем ещё один дубль, а потом снимем сцену со мной в роли предсказательницы.
Мы с нетерпением ждали, когда настанет черёд Эллы.
– Круто выглядишь, Элла! – восхитился Токо, когда Элла появилась на съёмочной площадке.
– Я тебе не Элла, а Атина Хантер, понял?! – напустилась на него Элла.
– Прошу прощения, мисс Хантер, – стушевался Токо.
– Она и правда круто выглядит, – прошептала мне на ухо Шари.
– Да, – шепнул я в ответ, с трудом удержавшись, чтобы не добавить «к сожалению». Ведь она теперь моя партнёрша по съёмкам – негоже перемывать ей косточки.
На Элле в роли Атины Хантер был чёрный топ от бикини, облегающие чёрные брюки, веки накрашены зелёными (под цвет глаз) тенями, а в светлые волосы вплетены стилизованные под змеиную кожу ленты. В этой сцене выясняется, что она сирота, которая благодаря особенным способностям прошла отбор и специальное обучение. С тех пор она работает агентом в секретной службе «Хантер Мун», которую основали богачи, чтобы защищать собственные интересы.
– Стоп! Выглядело неплохо, Элла! – крикнула Финни. – Только не могла бы ты быть естественнее и играть менее театрально?
Элла хотела было надуться, но потом сказала: «Ладно, попробую», – и они сняли ещё один дубль.
Хоть какое-то утешение, что у Эллы тоже получилось не с первого раза.
Вообще-то я собирался провести вечер с Шари, но у Финни с Крисом были на меня свои планы.
– Пора поучиться актёрскому мастерству, Тьяго, – объявила Финни.
– Думаешь, у тебя получится? – спросил Крис, скептически поглядывая на меня.
– Конечно, получится – его просто надо немного поднатаскать, – заверила его девочка-скат.
Мне хотелось зарыться в песок:
– Да-да, говорите обо мне в третьем лице, не проблема, я вас не слушаю.
– Вот и не слушай, – улыбнулась Финни. – Шари, поможешь нам – сыграешь на мастер-классе роль Нелли? Я отправлю тебе текст на планшет.
– С удовольствием, – приобняв меня, радостно согласилась Шари. – Только зачем мне текст? Я ведь его совсем недавно слышала.
Верно, у Блю и Шари отменная память. Наверное, потому, что дельфинам всё приходится запоминать – ведь возможности записать у них нет. Для актрисы просто идеально. Жаль, что Шари не досталось настоящей роли, а у Блю почему-то препаршивое настроение.
Мастер-класс мы решили провести за главным зданием. Видимо, Финни сообразила, что трудно расслабиться, когда рядом ошиваются любопытные одноклассники.
– Когда играешь чью-то роль, надо не притворяться, а вжиться в своего персонажа, – объяснила Финни мне и Шари, которая с интересом слушала. – Представь, что чувствует этот Ксавиан. Попытайся стать им в этот момент.
– Во-первых, я мало что о нём знаю, а во-вторых, он мне не нравится, – возразил я.
– Мне тоже, – добавила Шари, что энтузиазма мне не прибавило.
Финни застонала:
– Он изменится в ходе своей миссии – дайте же ему шанс! Его богатые родители постоянно работают, в глубине души он очень одинок и пытается об этом забыть.
– Ага, а на самом деле у него, должно быть, золотое сердце, – хмыкнул я.
– Если не прекратишь ёрничать – не видать тебе мастер-класса и главной роли как своих ушей! – Глаза Финни метали молнии.
– Ладно-ладно, прости. – Я виновато развёл руками. – Что мне надо делать?
Она протянула мне зеркало:
– Посмотри на себя. Ты Ксавиан, надменный мальчиш-плохиш – какая у тебя походка? Как ты входишь в комнату? Какие у тебя мелкие привычки?
Я попытался вжиться в роль Ксавиана, перевоплотиться в него, а не просто делать вид.
Я подумал, каким он был в детстве (робким) и о том, что у него были только знакомые, а настоящих друзей не было (его родители часто переезжали), чем он увлекается (игрой на саксофоне, сплавом на байдарках), о чём мечтает (о ручном осьминоге), какое у него худшее воспоминание в жизни (его маме стало за него стыдно, когда он запорол на концерте пьесу).
– Может, он проверяет в каждой зеркальной поверхности, не растрепалась ли его причёска, – предложила Шари.
– Да, потому что однажды у него в волосах застряла паутина и ему было очень неловко, – развил я. – А ещё он ковыряет ногти, когда нервничает.
– Может, на него нападает икота, когда он волнуется? – Шари, склонив голову набок, смотрела на меня.
– Нет. Слишком автобиографично.
– Ничего, уже весьма недурно, – сказала Финни и попросила меня сыграть, как я выношу мусор.
Ксавиан, брезгливо держа в руках пакет, вразвалку вышел на улицу, боясь, как бы его не застали за столь неприглядным занятием, и по привычке окинул взглядом своё отражение в оконном стекле главного здания.
– У тебя получится, вот увидишь, – сказала Финни, и лицо Шари озарила радостная улыбка. – Сейчас ты был совсем на себя не похож, Тьяго!
Это был самый странный комплимент, который мне доводилось слышать.
Один отец лишний?
У нас был испанский у мистера Гарсии, и я боялся, что Блю вот-вот схлопочет двойку за устный ответ. Несмотря на отличную память, ей не удалось сосчитать по-испански до десяти, хотя мы проходили это сто лет назад. А теперь она мучилась с переводом фразы «Я хочу поплавать в море».
– Yo… я… – начала она.
– А дальше? – Мистер Гарсия начинал терять терпение.
Блю опустила голову, и её длинные шоколадно-каштановые волосы свесились ей на лицо:
– Не знаю.
– А как будет «море», знаешь?
– El… mar.
– Правильно. А теперь дальше. Me gustaría… или Quiero…
Блю молчала. Будто напрочь память отшибло.
Учитель вздохнул:
– Тьяго, как будет «плавать»?
В моей прежней школе многие ребята на школьном дворе говорили по-испански – там я нахватался кое-каких словечек. Очень кстати, потому что смуглой кожей я походил на латиноса, и в Майами со мной часто заговаривали на этом языке. Поэтому слово я знал, но не хотел подставлять Блю.
– Забыл.
Мистер Гарсия строго посмотрел на меня и вызвал другого:
– Нестор, скажи ты, пожалуйста.
– Nadar, – с готовностью ответил отличник.
Шари утешающе потрепала лучшую подругу по руке, но Блю лишь слабо улыбнулась и снова уставилась в парту. Да что с ней творится в последнее время?! Вообще-то она хорошо училась. Просто удивительно, учитывая, что всего несколько месяцев назад она жила в Карибском море как полосатый дельфин.
После урока, когда все убежали на перемену, мистер Гарсия подозвал меня к себе:
– Не люблю, когда ты прикидываешься тупицей. Я чувствую себя одураченным. Ты же понимаешь, что я имею в виду?
– Понимаю. – Я едва не улыбнулся.
– Ещё кое-что, Тьяго. – Мистер Гарсия собирал вещи, не глядя на меня. – Крис с Финни попросили меня сыграть в вашем фильме роль твоего отца. Я пока не дал согласия – хотел сначала спросить тебя, как ты к этому отнесёшься.
Очень мило с его стороны, что он так поступил.
– Было бы круто, – ответил я.
Теперь мистер Гарсия всё-таки повернулся ко мне, и, к моей радости, взгляд у него потеплел:
– Тогда так и сделаем. Если я правильно понял сценарий, тебе надо переплыть бухту, полную опасных морских тварей, и вызволить меня из щупалец королевы осьминогов.
– Плёвое дело! – воскликнул я, и мы улыбнулись друг другу.
Я уже хотел уйти, но тут он ещё кое-что вспомнил:
– Ты ведь человека будешь играть, да? Может, ради пущего драматизма позовёшь ещё одну тигровую акулу? Спроси своего брата.
Разумеется, он знал о моём брате Стиве: слух о том, что я нашёл нового родственника, распространился молниеносно.
– Хорошая идея, – сказал я, поспешно попрощался и выбежал на пляж, чтобы он не заметил, в каком я смятении.
Мистер Гарсия готов сыграть моего отца! Я был вне себя от радости. И тут какой-то бес надоумил меня написать эсэмэс своему настоящему отцу. Почему бы и нет – я тут же достал телефон. Ради прикола я набрал: «Привет, Скотт, а мы тут фильм в школе снимаем. Кстати, тип, который играет моего отца, похож на меня гораздо больше, чем ты!»
Нет, лучше стереть, а то обидится. Я хотел написать что-нибудь более приятное, как вдруг Джаспер за моей спиной пискнул, кто-то крикнул «Под ноги смотри!», и я, вздрогнув, случайно ткнул в кнопку «Отправить». Упс.
Я испуганно уставился на экран. Можно ли как-нибудь отозвать сообщение? Вряд ли.
– Что случилось? – спросил Джаспер.
– Я накосячил – отправил дурацкое сообщение. Чего ты распищался?!