Он покачал головой. Он не хотел в это верить. Кинакси не могла так долго жить с метаморфом и не знать об этом. С монстром, который, по идее, заменил кого-то, кого она очень хорошо знала.
– Ты уверена, что это был он? – спросил он вдруг.
Она смотрела на него, не понимая.
– Что ты имеешь в виду?
– Мой отец. Ты сказала, что он неожиданно изменил своё отношение… и что его жена сказала, будто…
– Я была его женой, – отрезала мать, и глаза её гневно сверкнули. – Она была первой, но любил он меня. Он не изменил своего отношения, только понял, что ошибался.
Ксейн посмотрел на неё, удивлённый её уверенностью. Она действительно верит в то, что говорит? Или пытается оправдать своего мужа или просто убедить себя, что их любовь была настоящей?
– И ты не заметила других отличий? – продолжал спрашивать он. – Ведь ты его хорошо знала…
Кинакси в ярости поднялась со своего места.
– Не понимаю, на что ты пытаешься намекнуть, Страж! – Она произнесла это слово с глубоким презрением. – И я не позволю тебе так говорить о твоём отце.
– На что я пытаюсь намекнуть? – холодно повторил Ксейн, не переставая смотреть ей в глаза.
И вот оно: мгновение страха, лёгкое колебание за его защитным и одновременно вызывающим поведением. Его сердце вдруг замерло.
Она знала. Знала. Возможно, не осознавала. А может быть, и осознавала, просто не хотела думать об этом.
Почему она просто приняла это? Думала ли она когда-нибудь о том, что этот самозванец убил человека, которого она действительно любила? Или она отметала эти мысли? Неужели она предпочла того оборотня, который воплотил её фантазию в реальность, человеку из плоти и крови, который не отвечал ей взаимностью? И если да, то до какой степени? Защищала ли она кровожадного монстра, жила ли она с ним, зная, что это так?
Он в ужасе смотрел на мать, не узнавая её.
– Не смотри на меня так, – попросила она. Но в его глазах снова отразились страх и отчаяние. – Ты ведь не поверил всему, что они тебе рассказали?
Ксейн прилагал огромные усилия, чтобы сдержаться. Эмоции переполняли его. Ему удалось сохранить спокойный и сдержанный тон, когда он спросил:
– Что ты знаешь о том, что мне рассказали?
Кинакси отвела взгляд и сжала губы. Ксейн покачал головой. Он пришёл сюда за ответами и получил их. Продолжать давить на мать не имело смысла. Если она смогла поверить в ложь метаморфа, то и Ксейн вполне мог убедить себя, что чудовище просто обмануло её.
Это было лучше, чем считать, что она по своей воле осталась с ним. Он вздрогнул. «Перестань об этом думать», – приказал он себе и встал, чтобы уйти.
– Ты уходишь? – тихо спросила Кинакси.
– Так будет лучше, – ответил он. – Я нужен Стражам.
Она посмотрела на него с недоверием.
– Теперь, когда ты знаешь правду, ты всё равно вернёшься к ним?
– Правда – многогранна, – ограничился он ответом.
Кинакси издала горький смешок.
– Да, так говорил твой отец. Ты похож на него больше, чем хочешь признать.
Ксейн стиснул зубы, но отвернулся от Кинакси, и у неё не было возможности увидеть выражение его лица.
– Рад, что с тобой всё в порядке, мама, – произнёс он нейтральным тоном.
– Я очень сомневаюсь, – возразила она. – У таких, как ты, нет чувств.
Ксейн на мгновение остановился в дверях, чтобы посмотреть на неё.
– Может быть, и нет, – признал он, – но не потому, что мы их не испытываем, а потому, что не можем себе этого позволить. До свидания, мама.
Кинакси ничего не сказала. Ксейн вышел на улицу и больше не оглядывался.
Она не пошла за ним.
В Карьере он пробыл недолго. Было ещё довольно рано. Если бы он поторопился, то до следующей деревни добрался бы до наступления темноты. Он немного поболтал с предводителем анклава, немного поел, снова улыбнулся группе детей, следовавших за ним на безопасном расстоянии, и отправился на поиски своей лошади. Когда он собрался оседлать её, кто-то позвал его по имени.
Удивившись, он повернулся. Человек, идущий ему навстречу, казался смутно знакомым. Когда он подошёл, Ксейн узнал его. Драксан обычно работал в Карьере, но иногда ещё и доставлял в ближайшие анклавы, в том числе и в Клетку, товары для обмена и различные сообщения. Долгое время Драксан был единственной связью Ксейна и его матери с миром за пределами их деревни.
– Ксейн, – удивлённо сказал мужчина. – Мне сказали, что ты здесь, но я не поверил, пока не увидел тебя своими глазами.
– Драксан, – ответил юноша, приветливо кивнув.
Торговец посмотрел на него с любопытством.
– Ты… изменился, – сказал он через мгновение. – У тебя всё хорошо в Страже?
– Не могу жаловаться.
– Ну, это… Что ж, я рад. Думаю, они должны были забрать тебя рано или поздно, даже если твоя мать не видела в этом ничего хорошего.
Ксейн не ответил. Теперь он знал, что Кинакси была не единственной, кто скрывал его существование от Стражей. Драксан мог бы рассказать им о нём давно, и всё же он хранил тайну, хотя в этом не было необходимости.
– Ты её уже видел? – продолжал спрашивать торговец. – Ты говорил с ней?
– Да, но я не могу остаться. Объявлена мобилизация из-за того, что произошло в западных землях.
Выражение лица Драксана омрачилось.
– Я знаю, до меня дошли слухи. Так ли всё плохо, как кажется?
– Пока не знаю, – откровенно ответил Ксейн.
Он жестом попрощался, но мужчина не закончил.
– Стой! Ты видел Акслин в Цитадели? – Ксейн непонимающе посмотрел на него, а Драксан добавил: – Ты ведь знаешь, о ком я? Ты не забудешь её…
Ксейн наконец открыл рот.
– Я как-то встретил её в Цитадели.
Драксан приподнял одну бровь.
– И это… всё?
Юноша не ответил.
– Я знаю, что прошло довольно много времени, но в последний раз, когда я видел её, она очень беспокоилась о тебе.
Ксейн по-прежнему не произнёс ни слова, продолжая загружать вещи в сёдельные сумки.
– Если бы не она, – продолжал говорить Драксан, – мы бы не смогли спасти твою мать.
Ксейн наконец повернулся к нему.
– Что?
– Это Акслин предупредила нас, что Стражи придут за тобой, – вспоминал торговец. – Она попросила меня увезти её из Клетки в вашу деревню, чтобы предупредить тебя. Я сказал ей, что мы не успеем, но она настояла. Когда мы приехали, тебя уже забрали. А ночью напали на деревню монстры. Кинакси сопротивлялась, запершись дома, но вряд ли она смогла бы продержаться дольше. Благодаря Акслин мы привезли её в Карьер. – Он пожал плечами. – Полагаю, ей больше не имело смысла продолжать жить там в одиночестве, так как Стража уже нашла тебя, – заключил он. – Акслин тебе не сказала?
– Мы не говорили об этом.
«На самом деле мы вообще не так много говорили», – подумал он.
– Хорошо. Если увидишь её, передавай привет.
Ксейн кивнул, но больше ничего не добавил, только попрощался с Драксаном и другими людьми в деревне. Он долго смотрел в сторону дома, где жила его мать, но всё же решил не возвращаться.
Через несколько мгновений Ксейн скакал по дороге в направлении Клетки, оставляя позади анклав Карьера.
Он не переставая думал о том, что рассказала ему мать. По мере того, как информации становилось больше, он понимал, что отношения между метаморфами, людьми и Стражами оказывались намного теснее, чем ему казалось. На самом деле ему хотелось свернуться калачиком в тёмном углу и закричать от ярости, ненависти и разочарования. Но он был Стражем, причём единственным на этой дороге. Он не мог позволить себе раскиснуть, каким бы сбитым с толку себя ни чувствовал.
И всё же он не мог перестать думать о том, что рассказала ему мать. Она не хотела этого признавать, но Ксейн был уверен – человека, которого она любила, заменил метаморф, прежде чем она забеременела. Или, может быть, он появился именно для того, чтобы она забеременела от него? Холодок пробежал по коже, когда он вспомнил, что существо, выдававшее себя за Брокснана, особенно ласково относилось к Оксании. И насколько он понял, гораздо более ласково, чем настоящий Брокснан.
Он боялся признаться сам себе, что его отец был безымянным монстром. А значит, и он сам отчасти тоже был монстром, а его уникальные способности, особенно дар отличать метаморфов от обычных людей, возможно, были связаны с этими проклятыми генами. И в этом случае все Стражи были детьми монстров, с которыми они сражались.
Он покачал головой и стиснул зубы в ярости. Это не может быть правдой. Стражи веками защищали Цитадель. Если правда то, что их члены были плодом похоти этих существ, кто-то давно бы это обнаружил. Не может быть, чтобы Ксейн, который был практически новичком, узнал об этом сам.
«Должно быть, я ошибаюсь, – подумал он. – Должно быть другое объяснение».
25
С каждым днём в Цитадель прибывало всё больше людей. Власти работали день и ночь, чтобы выдать разрешения на временное проживание тем прибывшим, у кого есть друзья или знакомые в городе. Остальные должны были ждать во внешнем кольце, но места на всех уже не хватало. Постоялые дворы были переполнены, так что многие путешественники останавливались в частных домах, владельцы которых сдавали комнаты внаём, в обмен на деньги или работу. Несмотря на это, множество людей спали прямо на улицах. Временные палатки, которые установили на площадях, были переполнены, а для новых не хватало ни рабочих рук, ни материалов.
Если гражданские власти были перегружены работой, Стражи чувствовали себя немногим лучше. Всем было известно, что на запад, чтобы сдержать наступление монстров, отправили войска, поэтому на оставшихся в Цитадели Стражей легла дополнительная нагрузка – они неустанно патрулировали внешнее кольцо, следя за каждым прибывающим или скрывающимся в толпе людей существом.
– Они думают оставить двери открытыми на ночь, – рассказал Акслин зеленщик на рынке. – Это будет конец Цитадели, если они это сделают, говорю тебе.
– Но, если их закроют, людям придётся разбить лагерь снаружи, – вмешалась его помощница, светловолосая девушка с ш