Один за другим отвергались приходящие в голову варианты.
Заняться писательством? Стать новой величайшей звездой французской драматургии?
— Без комментариев. Самой смешно. Нет, я могу, конечно, пересказать кучу историй из прочитанных в прошлой жизни толстых книг и даже приврать пару-тройку эпизодов. Но вот чтобы прямо писать на бумаге… Все эти «скандалы-интриги-расследования», хитросплетения сюжетных линий… Никогда не пробовала.
Нет, начинать надо с того, что хорошо знакомо. И это должно быть нечто прикладное, без претензий на «мировую славу». То, что будет востребованно всегда и можно начать делать не привлекая к себе особенно пристального внимания.
Так вот и выходило, что колбаса — самое оно. Во-первых, это то, что я на самом деле отлично умею делать. Во-вторых, этот деликатес здесь и так уже производят, и я со своим будущим производством не создам эффекта разорвавшейся бомбы. Нам оно ни к чему. Вовсе не горю желанием отбиваться от назойливых вопросов, а они однозначно возникнут, если перестараться с новизной самой идеи. Не готова я к этому. По крайней мере пока.
Так вот, о чём это я? Да, колбасу производят, но это тот ещё «деликатес», во всех смыслах этого красивого слова. Имеется ввиду, что местная колбаса мало того, что безумно трудоёмка и дорога в изготовлении, а посему является достоянием стола лишь для знати, так и на вкус представляет собой самую обыкновенную котлету в оболочке с маленьким сроком годности. А это ещё не колбаса. Это — мой главный козырь!
Эх, да если ж угостить местную богему каким-нибудь копчёным сервелатиком или настоящей «краковской» — это ж… М-м-м! На этом можно отлично сыграть! А если предварительно ещё и создать моду на новое лакомство для гурманов?
Однако ко всем этим оптимистичным размышлениям совершенно закономерно приложилась просто гора проблем и сложностей, которые неизбежно придётся решить прежде, чем вообще браться за дело.
Где взять деньги для того, чтобы было из чего сваять хотя бы первую палку сервелата? И сколько их вообще нужно? Занимать совсем юной пигалице — не у кого. Даже к очень расположенному ко мне Марку я пока не могу обратиться с подобной просьбой. Нет. Купец — эталон крепкого «земного» предпринимательства. Он абсолютно не склонен к авантюризму, всё надёжно просчитывает, использует проверенные временем идеи и совершает взвешенные действия, ведущие к успеху наверняка. Да у меня просто рот не выговорит предложить ему занять мне денег, к тому же не на «дамские шпильки». Это будет самый крайний вариант, и то… Ну очень сомнительно. Остаётся только копить в режиме жёсткой экономии.
А вот когда потребуется много мяса, прям уже в промышленных масштабах — тогда я к нему точно обращусь. Думаю, приемлемые условия сотрудничества мы с ним создать обязательно сумеем. Поди, ценой на сырьё не обидит свою безбашенную «родственницу».
Вопросы сбыта потом тоже можно будет обсуждать в том числе и с ним.
Очень сильно меня волновал вопрос увеличения сроков хранения будущих вкуснях. Мне до зарезу нужна была селитра. Точнее безопасная пищевая нитритная соль. И эта задачка почище первой будет. Придётся перевернуть всю библиотеку, разворошить все самые пыльные уголки памяти (а поковыряться было в чём, нужно только очень постараться — всё ж таки я, в своё время, досконально, до последних мелочей изучала все малейшие детали производства, включая изготовление самих составов) и «хоть чучелком, хоть тушкой» обязательно найти решение.
Следующим важнейшим жирным вопросом стояла мясорубка. Настоящая. Не те страшные местные агрегаты, один из которых я как-то заметила в подсобке графской кухни — что-то подобное годно только для изготовления мелкодисперсной продукции, типа сосисок — а нормальный агрегат для измельчения мяса. Собственно, местная колбаса имела такой неинтересный вкус именно из-за несовершенства оборудования. Эти орудия пыток больше «жевали» сырьё, нарушая его структуру, чем рубили. А это очень важный нюанс в вопросе производства достойного продукта. Придётся создавать чертёж примитивно-дубовой мясорубки — аналог старой советской техники с «ручным приводом».
Один из вопросов неожиданно решился сам собой.
Во дворце намечался очередной пышный приём, уже не помню по какому поводу. А! Да двадцать седьмой день рождения старшего отпрыска — же! Герцогине принесли известие о том, что ранее отказавшаяся по причине «нездоровья» присутствовать очень важная дама, всё-таки изволит быть. Жозефина, с одной стороны, была страшно довольна тем, что даму всё-таки удалось заманить на мероприятие. (Кажется, был у них какой-то давнишний скрытый конфликт, который необходимо было разрешать, ибо знакомство это было чем-то очень полезно делам герцогства. Я глубоко не вникала, да и не суть. Главное, что обиду этой самой мадам перевесило любопытство, возникшее на почве стремительно распространявшихся слухов о новом необычном развлечении, имевшем место на приёмах во дворце Жозефины.)
С другой стороны возникла проблема со срочной заменой основного блюда в меню с рыбного на мясное. Ибо герцогиня наверняка знала об аллергии долгожданной гостьи на эту самую рыбу. Поблизости как раз оказалась я и была в срочном порядке отправлена на кухню, передать информацию о необходимых коррективах.
На кухне я застала неожиданную картину: Лукреция (вообще-то — самое первое лицо на кухне) собственноручно колдовала с какой-то на глазах густеющей субстанцией, то приближая сотейник к печи, то отодвигая его, без конца поднося открытую ладонь к посудине.
Передав поручение герцогини, я всё-таки не удержалась и спросила, что она делает и почему вообще своими руками занимается готовкой, ибо при таком количестве помощников имеет все возможности вообще ничего не делать самой — просто раздавать поручения.
— Э-э, нет, мадемуазель Таис, некоторые блюда, как например этот заварной крем для завтрашнего торта, я готовлю исключительно сама — здесь весь секрет в точном соблюдении определённой температуры. — пояснила она.
Как оказалось, Лукрецию переманили за очень хорошую прибавку к зарплате из другого приличного дома. Подобного особого отношения повариха удостоилась за выдающийся кулинарный талант и обширнейшее меню, хорошо расширенное не боявшейся экспериментов женщиной за счёт новых интересных блюд.
— Да, стабильные семьдесят пять — восемьдесят градусов. - отметила я, автоматически поднеся руку к посуде с будущим кремом.
И тут меня осенило. Она пользуется тем самым даром, который обнаружился и у меня! А я ведь за ненадобностью совсем уже позабыла про эту свою странную особенность, перестав даже замечать постоянное ощущение температуры окружающтх предметов!
— Выходит, не я одна в этом мире обладаю столь необычными особенностями. - в голове всплыл образ доктора, с сосредоточенным видом водящего руками вдоль моего избитого тела — явно диагностика, — Просто здесь об этом даже не говорят, используя свой дар как обыкновенный навык. Как какой-нибудь поэтический талант, например. Обалдеть. Будет жаль, если в будущем, с ростом технического прогресса, здесь атрофируются эти чудесные способности за банальной ненужностью.
Теперь я знала, как смогу соблюсти необходимую температуру самого процесса запекания полуфабрикатов.
К слову сказать, мне потребуется духовка! Этот вопрос переместим к мясорубке.
А ещё, существует такая головная боль — как вообще получить возможность легально вырваться из дворца. Возвращаться домой — нельзя. Должность фрейлины при герцогине — это в самом деле по здешним меркам очень престижно. Добровольно от такого места никто в здравом уме отказываться не будет. Для здешних это немыслимо. Поэтому, если я в самом деле заявлюсь в «отчий дом» с предложением «а не организовать ли нам небольшой колбасный заводик», меня однозначно прям с порога определят в психушку. Даже Марк не поймёт. Как не крути — а он тоже продукт своего времени.
Так что, придумывать надо что-то радикально другое. Искать место, какую-нибудь подходящую женщину для совместного проживания. Девушке моего возраста и социального статуса не просто неприлично, а по определению невозможно жить без хотя бы компаньонки. А где её взять? И где вообще жить?!
Проблемы посыпались, как замороженные пельмешки из пачки! Да, кстати о пельмешках…
— Боже! Мне, таки, наконец, снова по-настоящему интересно жить! — разгораясь воодушевляющим азартом рассмеялась про себя я.
Глава 33
Единственное, на что я ещё позволила себе потратиться — жутко дорогой маленький блокнотик с пишущими принадлежностями. Это нужно было сделать, чтобы не держать все идеи и расчёты в голове.
Праздничные мероприятия, организуемые во дворце, из обременительной повинности (как-то стала потихоньку «напрягать» эта роль «говорящего попугая») превратились в полезные, с большим нетерпением ожидаемые события.
Одной из обязанностей фрейлин было развлечение гостей светской беседой. Ну, вроде как, чтобы никто не имел шанса заскучать. Вот этой-то возможностью я и стала пользоваться, что называется «во всю матушку», внимательно приглядываясь к гостям и осознанно выбирая собеседников.
— Своих будущих первых покупателей нужно «знать в лицо». - приговаривала я, сосредоточенно обозревая публику на очередном «рауте».
Благодаря моим, ставшим уже традиционными «чтениям», высокие персоны относились ко мне вполне благосклонно. Поэтому, было достаточно легко заводить ни к чему не обязывающие беседы, оставляя за собой приятные впечатления.
Следует отметить, что интересовала меня именно женская часть аудитории. Причём, это были либо фееричные барышни, диктующие правила высокой моды не только в нарядах, но вообще в любой отрасли жизни, либо наоборот — умные, добротные хозяйки богатых поместий. Именно они принимают решения о бытовых моментах жизни своих семей.
Внимательно понаблюдав за ними, я рассудила, что не стоит волновать дам чересчур заметной внешностью и использовала свою «серость» на сто процентов. Как и везде, барышни очень уж ревносто конкурировали в претензиях на роль первых красавиц в местном бомонде и готовы были «заклевать» любое новое более-менее симпатичное лицо, имевшее несчастье появиться на горизонте. Ну что ж, вы самые прекрасные? Пожалуйста-пожалуйста! Как говорится, кто бы спорил, меня это более, чем устраивает.