Нельзя отмахиваться от детских вопросов. Подробные объяснения — это профилактика от страха. Часто страхи начинаются из-за отсутствия информации или неверного восприятия информации.
Как-то взрослая участница семинара по детской психологии вспоминала свой детский страх, что мама больна и скоро умрет. Страх мучил ее многие годы. А началось все с того дня, когда она увидела маму с замотанной головой и кровавыми подтеками на лбу. На самом деле (она поняла это позже, в школьном возрасте) мама просто красила волосы хной. Маленькая дочка спросила у мамы: «Что это у тебя?» Но маме было недосуг объяснять, она отмахнулась от дочкиного вопроса. И дочка сама за маму придумала страшный ответ о болезни мамы. Если бы у мамы хватило времени и терпения объяснить дочке свой странный внешний вид, девочка не прожила бы несколько лет в страхе за маму.
Я помню, что у меня в детстве появился страх волос. Я пугалась, если где-то на столе видела волос. Мама расспросила меня о причине. Я рассказала, что девочки в садике напугали. Они сказали, что если случайно проглотить волос, он начнет внутри расти, и когда волос заполнит весь живот, человек умрет. Тогда мама достала энциклопедию, и мы долго с ней смотрели строение волоса. Я узнала, что волос выпадает, а волосяная луковица остается, и из нее растет новый волос. Что волос без луковицы не растет. Я успокоилась. Страх исчез.
Нельзя ругать за страх, осуждать за страх. И уж тем более еще больше запугивать и наказывать. Переживание страха само по себе негативное чувство, и не стоит усугублять ситуацию.
Поход в поликлинику. Очередь перед кабинетом, где берут кровь из пальца. Процедура многим детям уже знакомая и малоприятная. Знают, что будет больно, побаиваются момента боли. Поглядывают друг на друга, смотрят на родителей.
Из процедурного кабинета раздается очередной детский визг. Один мальчик в очереди начинает хныкать:
— Я боюсь.
Его мама реагирует агрессивно:
— Хватить выть! Ничего страшного!
Мальчик расстроен реакцией мамы и подвывает еще и от обиды.
Мама еще сильнее распаляется:
— Все дети как дети! Один ты трус! Вон как на тебя все смотрят! (Сравнение совсем не из правильного состояния.)
Теперь к эмоциям мальчика добавляется стыд и унижение. Но страх при этом никуда не уходит. Мальчик воет:
— Я туда не пойду?!
Мама начинает запугивать:
— Если не пойдешь, тебя в больницу положат! Будут каждый день уколы колоть! Ты этого хочешь?! Да?! Ты этого хочешь?! Каждый день по десять уколов! — С этими словами мама запихивает ребенка в кабинет.
Дети все притихли, похоже, страшная тетя напугала их больше, чем предстоящая процедура. Родители тоже притихли. Я смотрю на округлившиеся глаза Сашки — в этот момент из кабинета раздается истошный ор и звонкий голос медсестры:
— Да я тебя еще даже не задела!
Следующая очередь — наша…
Я поворачиваюсь к Сашке и пафосно говорю:
— О! Это бесспорно первое место в номинации «самый громкий».
Сашка начинает смеяться. Стратегия «рассмешить» сработала, градус напряжения понизился.
Я продолжаю:
— Тебе его не победить. Громче, чем он, кричать нереально. Будешь пробовать?
— Нет, — отвечает, улыбаясь.
— Но ты можешь победить в номинации «самый смелый», — втягиваю Сашку в игру.
И Сашка играет в самого смелого. Протягивает тете в белом халате палец и комментирует:
— А мне не больно!
Выходит из кабинета очень гордый собой и начинает требовать с меня приз за смелость…
Я подумала, что бы я сделала, если бы Сашка начал в очереди поскуливать от страха. Обнимала бы, гладила и говорила: «Я понимаю, что страшно. Я в твоем возрасте тоже боялась. Я буду с тобой. А потом мы купим тебе приз за мужество». Ведь мужество — это в том числе способность переносить страдания, включая физическую боль. От реакции родителя, от его слов зависит, будет ли ребенок воспринимать себя трусливым или мужественным, трусливым или осторожным. Приз за мужество был у нас частой практикой в дошкольном возрасте. Я тем самым старалась переключить фокус внимания ребенка с предстоящей неприятной процедуры на обсуждение, какой приз он хотел бы получить.
С ребенком в больнице
Раз уж речь зашла о медицинских процедурах, считаю нужным уделить этой теме больше внимания. Детская больница — это такое место, где маме нужно втрое больше сил и терпения, чтобы оказывать ребенку нужную ему поддержку.
Отделение челюстно-лицевой хирургии. Дети после операции почти постоянно ноют. Это понятно, им больно, им страшно в незнакомой обстановке, им хочется домой. А мамы реагируют по-разному. Есть мамы поддерживающие. Они гладят, они утешают, они уговаривают. Есть мамы, которые не выносят нытья: «Что ты ноешь?! Никто не ноет, один ты ноешь». (На самом деле другие тоже периодически ноют, но не в данный момент.)
Соотношение мам поддерживающих и мам критикующих примерно 70/30. В столовой соотношение меняется: даже поддерживающие мамы превращаются в критикующих: «Ешь, кому говорят! Ты издеваешься, что ли?» (Ну да, если ребенок не хочет больничную кашу, значит, он издевается над мамой…)
«Сейчас тетю с уколом позову, если не съешь!» (Тетя с уколом придет сама в положенное время. Потому что врач назначил. Независимо от того, кто и сколько съел за обедом. А ребенок решит, что это отсроченная месть мамы.)
— Я сейчас уйду домой и тебя одного здесь оставлю!
Ребенок уже не ноет, ребенок падает на пол, и начинается истерика.
— Ой как некрасиво ты себя ведешь. Зачем ты маму расстраиваешь? Слушаться надо. Посмотри, Максимка уже все съел.
Конечно, у Максимки не гланды вырезали, ему есть не больно… Вопящий ребенок, не поднимаясь с пола, пинает ногой Максимку, соседа по палате. Ведь это из-за Всю-Кашу-Съевшего Максимки мама надумала уйти и оставить собственного сына в больнице. Одного.
Мама багровеет от стыда и злости, поднимает ребенка с пола и выпроваживает его в коридор:
— Сиди тогда там, если не умеешь себя вести.
Мама Максимки старается поддержать маму ребенка, которому вырезали гланды:
— Ничего, у нас тоже бывают приступы плохого поведения.
Ребенка жаль… И маму жаль… Она ведь тоже переживает, нервничает, ей важно, чтобы ребенок поел, чтобы не пил лекарства на голодный желудок. Она тоже устала и хочет домой.
В это время из коридора возвращается ребенок, которого ведет улыбающаяся тетя. Ребенок спокоен, слезы высохли. Тетя очень довольна собой, потому что, проявив чудеса педагогики, смогла уговорить малыша поесть.
— Он согласился съесть бутерброд с сыром! — сообщила улыбающаяся тетя, она же мама ребенка, которому зашивали бровь.
— Нам же нельзя бутерброд! — возражает мама ребенка, которому удаляли гланды, обесценив все педагогические труды чужой мамы. — Ему только протертую кашу можно!
Ребенок снова обреченно заныл. Только что добрая улыбчивая тетя из коридора разрешила ему съесть бутерброд с сыром, а злая мама опять не разрешает…
Чужая мамочка хотела как лучше, а вышло только хуже…
К сожалению, это не единичный случай. Даже в данный момент и в этой столовой — не единичный. Вот другая мама шипит:
— Доедай, а то не выпишут!
Сколько раз я попадала в больницу то с одним, то с другим ребенком и всегда наблюдала подобные сцены. Даже мысль была: хорошо бы в каждой больнице сделать памятку с психологическими правилами для родителей. И знакомить с этими правилами при поступлении под подпись, как с другими правилами. «Запрещается пользоваться в палате кипятильником», «Запрещается курить в туалете», «Запрещается пугать ребенка уколами».
Инструкция у меня получилась такая:
• Ребенок попал в больницу. Для него сейчас непростой период. Он очень нуждается в поддержке взрослого. Пожалуйста, помните об этом, будьте с ребенком предельно терпеливы и ласковы. Воспитание можно отложить на потом. Сейчас только любить и баловать.
• Ребенок может не понимать, что происходит, почему его увезли из дому, почему теперь нужно жить в этой комнате, которую называют странным словом «палата». Незнание порождает много страхов и напряжение. Снимите это напряжение. Объясните доступными словами, опираясь на имеющийся жизненный опыт ребенка, что это за место, почему и зачем вы сюда приехали, кто эти люди вокруг, что и зачем они делают. Обязательно расскажите, когда и при каких условиях вы вернетесь домой.
• Ребенку в больнице предстоят разные медицинские вмешательства: анализы, обследования, процедуры. Перед каждым таким вмешательством ребенка нужно психологически настраивать. Объяснять, что сейчас будут делать и зачем это нужно. Незнание порождает тревогу. Когда ребенок знает, что его ожидает, он гораздо спокойней. Объяснять нужно подробно, особенно если ребенка ожидает новый жизненный опыт. Например, не просто «возьмут кровь на анализ из вены», а: «Сначала протрут ручку влажной ваточкой, будет немного щекотно, потом поставят иголочку — будет немного больно, но совсем не долго, и вполне можно потерпеть. В этот момент самое главное не шевелить рукой. Я помогу тебе держать руку. Потом иголочку уберут…»
• Расскажите о своем опыте пребывания в больнице в детстве или об опыте знакомых. Сделайте акцент на том, что все закончилось хорошо.
• У ребенка должно быть понимание, что все, что с ним делают, — делают с согласия мамы и для его же блага. У ребенка есть базовое доверие маме, и важно не разрушать его, а опираться на него. Если мама, утешая малыша после укола, будет причитать: «Плохая тетя, пришла и обидела, больно сделала», то тем самым базовое доверие подрывается. Мир превращается в мир плохих теть, от которых даже мама защитить не может. По этой же причине не надо врать, что будет не больно, если процедура предусматривает болезненные ощущения. Иначе ребенок решит, что маме нельзя верить. Лучше честно предупредить: «Будет неприятно, но надо потерпеть, зато потом…» — и придумать, чем интересным вы с ним займетесь после процедуры. Фокус внимания частично переключится на приятные мысли о том, что будет потом.