— Ты поняла меня, Белла? — снова спросил он, подтверждая для нее и для себя, что это он выиграл спор вчера. На самом деле, он просто пытался отомстить ей за то, что она не рассказала ему о своем сне. Они никогда ничего не скрывали друг от друга, и хоть он и знал, что рано или поздно она все расскажет ему, тот факт, что она не хотел говорить прямо сейчас, заставил его беспокоиться. У него появилось такое чувство, будто она его предала.
— Да, я поняла, Эдвард, но пока не станет достаточно тепло, одеяло я не отдам, — возразила она и надула губки, как пятилетняя девочка, чья мама отказалась покупать ей шоколадку.
— Хорошо. А теперь иди, приготовь завтрак. Я проголодался, — приказал он ей игривым тоном. Услышав это, Белла запустила в него подушку, которая в кои-то веки угодила Эдварду в плечо. Он резко вздохнул от удивления, пока Белла ликовала.
— Твою мать, не могу поверить, что ты действительно попала в меня, — шокировано произнес он, поднимая подушку. Он хотел было бросить ее в Беллу, но передумал и, просто положив ее на диван, направился в кухню.
— Я тоже. Теперь счет Эдвард семь миллионов, Белла один. Ураааа! Наконец-то мы можем соревноваться на равных, — воскликнула она, а Эдвард только улыбнулся ее детскому энтузиазму.
— Вообще-то восемь миллионов и четыре к твоему одному. Надо правильно вести счет!
— Как скажешь, мистер Совершенство, — снисходительно пробормотала Белла. Она встала с дивана и села на один из кухонных стульев. Как только она взглянула на стол, ее глаза расширились, и воспоминания о прошлом вечере буквально затопили ее. Она лежит на столе. Лицо Эдварда между ее бедер. Свет от кухонного светильника, на который она не отрываясь смотрела, пока Эдвард подводил ее к неизведанным вершинам наслаждения. Эдвард стоит рядом с ней и пальцами доводит ее до умопомрачительного оргазма.
— Эй, ты в порядке? — спросил Эдвард, ухмыляясь. Он заметил потрясенное выражение на лице Беллы, когда ее глаза опустились на кухонный стол. Она думала о прошлом вечере, и именно этого он и хотел. Он хотел, чтобы отныне, взглянув на этот стол, у нее в голове всплывали воспоминания о том, что он делал с ней. До этого момента она явно ассоциировала кухонный стол с другим. Можете назвать его лукавым, но ты мысль, что у многих женщин появлялся такой затуманенный взгляд из-за него, вызывала у него улыбку. Он же мужчина, черт возьми! И ему нравилось знать, что он хорош в постели; ну, или в данном случае, на столе.
— Я в порядке, — ответила Белла дрожащим голосом. Она позволила своим ногтям пройтись по деревянному узору и начала чертить круги на поверхности стола у своего локтя.
— Ты уверена? Ты выглядишь немного изумленной.
— Я в порядке, серьезно! Эм…ты вымыл стол после вчерашнего, ну, ты знаешь… — Белла замолчала и тут же покраснела при мыслях о том, что происходило здесь вчера.
— Я знал, что ты думала именно об этом, — усмехнулся Эдвард, а потом и во весь голос рассмеялся, когда румянец на щеках белы стал еще ярче. — Не волнуйся, я вымыл его с Клороксом и Лизолом, а потом на всякий случай взорвал тут маленькую атомную бомбу после твоего струйного оргазма, — прозаично, так, будто в этом не было ничего особенного, ответил Эдвард. Белла залилась румянцем. Такой красной ее никогда не видел даже Эдвард.
— Ты мог бы не говорить это, пожалуйста? — чуть ворочая языком, умоляла она.
— Не говорить чего? Струйный? Струйка, струйный, струя?
— Ах, ну пожалуйста! Это так омерзительно звучит, — заявила она, пряча лицо в руках. Эдвард, который всегда был не прочь поозорничать, решил еще немного поддразнить Беллу. Так как она закрывала лицо руками, то не видела, как Эдвард наклоняется над ней, пока не стало слишком поздно.
— Зато, могу поспорить, ты не чувствовала себя омерзительно. Ты чувствовала себя очень. Очень хорошо. Могу даже сказать, оргазменно. Это было подобно взрыву. Ты испытала удовольствие, какого до этого не знала, — прошептал он ей на ухо. Белла вздрогнула. От его горячего дыхания волоски у нее на шее встали дыбом, но это не остановило поток издевательств со стороны Эдварда.
— Могу поспорить, ты бы не стала возражать против того, чтобы повторить все представление, прямо сейчас, — сказал он ей, плавно снимая ее со стула и сажая на стол.
— Эдвард, — закричала Белла, когда ее обнаженная спина коснулась холодной поверхности стола. Она попыталась дотянуться до одеяла, но не смогла, особенно теперь, когда Эдвард начал взбираться на нее.
— Белла, — практически зарычал Эдвард, прижимаясь к ее бедрам своими. — У тебя изумительная фигура, Беллз. Никогда не пойму, зачем ты скрываешь ее за этими страшными балахонами.
— Ты сейчас говоришь как Элис, — смогла проговорить она, вырываясь из хватки Эдварда. Он легко удерживал обе ее руки своей одной, пока другая его рука ласкала ее грудь.
— Ну, Элис знает, что говорит, хоть и сует иногда свой носик куда не следует, — ответил он, продолжая легонько касаться ее. Было что-то невероятно чувственное в том, чтобы вот так удерживать человека своим телом. Он видел, какое удовольствие получила Бела, когда связала его. В такой позиции можно чувствовать, как бьется пульс другого человека под твоими ладонями, чувствовать его явное возбуждение. Находясь в такой позиции, можно получить все, что захочешь. Это позиция полного и абсолютного доминирования, и она ему нравилась.
Ощущение власти было пьянящим.
— Эдвард, ты что делаешь? — чуть дыша, спросила Белла, и Эдвард мог с уверенностью сказать, что как бы она ни старалась вырваться, она явно наслаждается происходящим.
— Ничего, — внезапно сказал Эдвард и спрыгнул со стола, оставив Беллу совершенно сбитой с толку. Она последовала примеру Эдварда и слезла со стола, а потом села на стул. Слишком ошеломлена тем, что только что произошло, она и забыла про одеяло.
— Видишь, — начал Эдвард, — ты без одеяла.
Он стоял у плиты и разбивал яйца на сковороду. Белла надулась и спросила:
— А твои коллеги знают, какая ты сволочь?
Она скрестила руки на своей обнаженной груди, а Эдвард улыбнулся во все тридцать два зуба.
— Нет, на работе все думают, что я безупречный джентльмен! — ответил он.
— Какой самоуверенный, — заметила Белла и закинула ногу на ногу, скрывая от Эдварда все, что он хотел видеть.
— Без разницы. Возьми тарелки и сок, — сказал он и, подбросив в последний раз яйца, положил их на тарелки, что принесла Белла. Он сел на свой стул, и когда Белла присоединилась к нему, она начали свой завтрак.
— Знаешь, что самое приятное, когда жаришь яйца желтком вверх? — спросил Эдвард, и его голос практически выдал то, что он собирался сказать.
— Просвети меня, Эдвард.
— Когда рвется желток, из него вытекает маленькая струйка! — ответил он, демонстрируя на деле свою мысль и откусывая от яичницы.
— Придурок, — пробормотала Белла, налив себе стакан клюквенного сока.
— Вы заплатите за это замечание, мисс Свон. Кстати об этом. Подними свой красивый задик и сбегай за шапкой!
— Придурок! — гавкнула она на него и поднялась, чтобы принести шапку. Эдвард удовлетворенно смотрел. Как раскачиваются ее обнаженные бедра по дороге в его спальню. У него возникло искушение последовать за ней и начать следующий уикенд прямо здесь и сейчас, но Белла исчезла в его комнате до того, как у него сформировалась мысль.
— Давай быстрее тяни эту чертову букву! — нетерпеливо фыркнула она, передавая ему шапку.
— Ты проиграла, Изабелла, — заметил он, вытаскивая магический клочок бумаги из шапки. Как только он увидел букву, то порвал листок на мелкие кусочки и выбросил в мусорку.
— Я уже обожаю эту неделю и следующий уикенд… ТВОЮ МАТЬ! Да эта неделя будет просто потрясной.
— Замечательно, — ответила Белла, пытаясь казаться незаинтересованной, но она предвкушала уикенд так же как и Эдвард, если не больше. Суббота как-то незаметно стала ее любимым днем недели.
— Ай, да прекрати быть такой сучкой. Уже есть четыре, осталось еще двадцать две, Струйка.
— Пошел ты в жопу, Эдвард.
Глава 10
«Тот, кто управляет настоящим, управляет прошлым. Тот, кто управляет прошлым, управляет будущим».
Джордж Оруэлл, «1984»
Эдвард любил контролировать все сферы своей жизни. Работа, его повседневная жизнь, сексуальная жизнь; если была возможность взять ситуацию в свои руки, он ей пользовался. Не было никаких «если», «и», или «но». Он любил управлять всем. Это было заложено в нем с детства.
Когда Эдварду было пять лет, его выбрали лидером в кругу его друзей. Он не сам назначил себя лидером, а его друзья, которые хорошо его знали, выбрали его.
Когда он был в детском саду, воспитатель разбил класс на три одинаковые группы. В каждой группе было три мальчика и три девочки.
Эдвард ужасно расстроился из-за того, что они с Беллой оказались в разных группах. Позже он наблюдал, как дети в группе, в которой была Белла, игнорировали ее каждый день. Она была его лучшим другом, и вынуждена была сидеть в углу, свернувшись калачиком и читая Клиффорда Даже тогда он знал, что должен сделать все, чтобы она была счастливой.
И он взял ситуацию под контроль.
После того, как он стал лидером в своей группе, он сказал Белле, чтобы она садилась с ними. Даже в пять лет Белла была упряма, как осел. Она твердила, что у них будут проблемы за нарушение правил, и ее группа разозлиться на нее за то, что Белла создает проблемы.
Но Эдвард сказал ей не волноваться из-за этого.
Когда Белла во время перемены присоединилась к группе Эдварда, воспитательница тут же заметила это. Она пересекла кабинет и подошла к столу, за которым они сидели, и спросила Беллу, почему она села за стол Эдварда, когда ее группа была в другом конце кабинета. Но прежде чем Белла смогла ответить, Эдвард ответил за нее. Даже в пять лет он мог очаровать любую.
— Миссис Коуп, ее группа игнорирует ее. Ведь группа не так должна себя вести. Поэтому мы пригласили Беллу присоединиться к нам. Ничего? — робким и сладким голоском спросил он, применяя все свое обаяние. Он был красивым маленьким мальчиком, с великолепной копной бронзовых волос, розовыми щечками, и большими зелеными гипнотизирующими глазами.