Это заставило слезы только сильнее катиться по моему лицу, и я заговорила. Снова.
Рассказывая свою глупую историю. У меня было достаточно прогона этой истории, я
почти наизусть выучила факты: маленькая городская девочка вышла замуж за своего
возлюбленного из старшей школы, обнаружила его изменяющим ей и уехала.
— Тогда почему ты так этого боишься? — спросил Лука. — Ты не девственница, это
не твой первый раз, и не мой. Я не причиняю тебе боль, ведь так? Не заставляю тебя
делать это?
— Нет! Как я и сказала, это не ты, ни в коей мере. Это просто... Гарри, мой бывший
муж, был единственным, с кем я была. И с ним это всегда было в кровати, в темноте. Как
только мы поженились — мы ждали, пока не поженимся, чтобы сделать это в первый раз,
или я ждала, по крайней мере — в этом не было ничего романтичного. Мы едва
целовались. Он не трогал меня так, как ты. Он просто... делал то, что делал, кончал и
засыпал. — Я не могла смотреть на Луку, пока говорила это. — Я не знаю, что делаю. Я не
знаю ничего, кроме того, что... я хочу тебя. Я хочу этого. Ты... ты смотришь на меня,
трогаешь, будто действительно хочешь меня, и это восхитительно. Но да, я напугана. Это в
новинку для меня, и я чувствую себя уязвимой. Что если я плоха в этом? Что если тебе не
понравится... это... со мной? Я будто девственница, в каком-то смысле. С точки зрения
опыта, я имею в виду. Я никогда ничего не делала. Я просто позволяла Гарри сделать то,
чего он хотел, и все.
Глаза Луки горели злостью, но не на меня, я так не думаю.
— Ох, Делайла. Ты бедная девочка. С тобой так плохо обращались. Это не любовь и
даже не секс. Этот Гарри был эгоистичной свиньей, мужчиной, который не заслуживает
тебя. Я думаю, тебя надо научить тому, что такое настоящее наслаждение. — Он
приподнял мой подбородок и мягко поцеловал. — Если ты уверена, что хочешь этого, со
мной, сегодня, я буду медленным, как учитель в искусстве любви, если ты этого желаешь.
Если нет, всегда есть другая ночь, и, пожалуйста, не думай, что я буду расстроен…
Да, Лука действительно сказал это. Он хотел обучить меня искусству любви? Ох,
Венера моего все еще бьющегося сердца.
— Ответь мне, моя красавица Делайла. — Команда была мягкой, но настойчивой, его
пальцы удерживали мой подбородок, чтобы я не отвернулась. — Я хочу услышать твой
ответ.
Я смотрела ему в глаза.
— Научи меня, Лука.
Медленная, соблазнительная улыбка появилась на его губах, и подушечка его
указательного пальца спустилась с моего подбородка к горлу, к груди, и между впадинкой
декольте.
Он потянул лифчик между чашечками.
— Сними это. Я хочу видеть тебя, моя красавица. Неуверенной рукой я потянулась
назад, все еще сидя рядом с ним, но он остановил меня. — Встань, если тебе угодно.
Можешь сделать из этого танец. Ты такая красивая, Делайла. Такая сексуальная. Покажи
мне, что ты это знаешь.
Покачав головой, я едва прошептала, но он услышал.
— Я не знаю.
Он выглядел почти грустным.
— Знай это, в своем сердце. Ты изящна. Встань. — Я медленно поднялась, обнимая
себя руками, пытаясь прикрыть грудь и живот. — Очень хорошо. Теперь, опусти руки,
просто позволь мне взглянуть. Чувствуй свое тело. Своими руками, почувствуй себя.
Мое дыхание было прерывистым, но я заставляла руки опускаться вниз, проводя ими
по бедрам чуть выше юбки. Погладила руками по бокам, коснулась тяжелых чашечек
лифчика, декольте и опустила руки. Лука, казалось, наслаждался этим; похоть в его глазах
придавала мне мужества. Я потянулась назад, к молнии юбки, потянула ее вниз, зацепила
большими пальцам за пояс, но заколебалась.
— Да, снимай ее. Покажи мне больше. — Лука уперся руками в кровать.
Я видела доказательство его возбуждения, выпирающее из джинс. Кровь закипела от
моего распутного поведения и от мысли о его мужском достоинстве, твердом для меня.
Я спустила юбку по бедрам, повертела задом, позволив ей упасть на пол, и осталась
в лифчике и трусиках, Лука вцепился руками в постельное покрывало, будто это
заставляло его оставаться на месте.
— Mio dios. Così bella. Si guarda in modo morbido. Voglio toccarti (Боже мой. Так
красиво. Все выглядит настолько мягким. Я хочу прикасаться к тебе).
— Что? Что ты сказал?
Он низко рассмеялся. Его глаза не переставали бродить по моему телу.
— Я сказал, ты такая красивая. Ты выглядишь такой мягкой, я хочу прикасаться к
тебе.
Во мне забился взрыв мужества.
— Так прикоснись ко мне.
Он покачал головой.
— Не сейчас, но скоро. Сначала, покажи мне больше, моя красавица. Больше.
Руки дрожали, и я отвела взгляд. Я не могу. Обнажить свое тело перед мужчиной?
— Пожалуйста. — Это было простое, мягкое слово, произнесенное с улыбкой и со
взглядом, полным чистого желания.
Этого было достаточно.
Я потянулась за спину и расстегнула лифчик, каждую застежку отдельно. Я не могла
двигаться быстрее, даже если бы захотела. Руки дрожали, как листья на ветру, а сердце
билось так, будто собиралось вырваться из груди. Я почти задыхалась. Но сделала это. Я
расстегнула лифчик, и, с усилием скрестив руки на плечах, сняла лямки, позволяя ему
упасть на пол.
Автоматически, мои руки скрестились на груди, а спина сгорбилась.
— Встань прямо. Да, вот так. Очень хорошо. Теперь, опусти руки. Позволь мне
увидеть твою прекрасную грудь.
Я заставила руки упасть по бокам и стоять прямо. Лука глубоко дышал, глаза
полуприкрыты, а руки сминали покрывало.
— Теперь остальное.
Это было еще труднее. Невозможно.
— Я не могу, — ответила я.
— Ты можешь. Ты хочешь. Ты красивая, и я хочу увидеть тебя всю. Покажи мне.
Я закрыла глаза и сделала глубокие успокаивающие вдохи. Я могу это сделать. Я
хочу. Он думает, я красивая. Да.
Мои руки пробежались по бокам, между кожей и розовым кружевом, потянув
трусики, я наклонилась, чтобы выйти из них, от этого движения грудь покачнулась.
Выпрямившись, я закрыла глаза, руки задрожали напротив моей киски. Подбородок
затрясся.
— Посмотри на меня, Делайла. — Голос Луки был мягким, нежным, настойчивым.
Я покачала головой, уставившись взглядом в потертый ковер.
Услышав, как ослабли пружины, когда Лука встал, я задрожала еще сильнее. Я
напомнила себе, что хотела этого. Пол заскрипел, и тепло окутало мое обнаженное тело,
когда Лука приблизился.
Я ахнула, когда его палец спустился с моего бока к бедру. Почувствовав губы на
своем плече, я отклонила голову назад, а когда они двинулись вниз к груди, потеряла
дыхание. Пальцы спустились по животу, очертили пупок, и снова поднялись выше, под
грудь к ореолам, и затем...
Мои колени подогнулись, когда он ущипнул меня за сосок, посылая молниеносный
жар через все тело. Другая его рука прошлась по изгибу моего бедра и обхватила задницу,
а губы ласкали мою кожу, касались горла и плеча, груди и щеки, а теперь и губ.
— Теперь посмотри на меня, Делайла. Пожалуйста.
Я посмотрела. Его взгляд был прикован ко мне, настойчивый и горящий желанием.
Он опустил руки мне на плечи и развернул в пол-оборота, чтобы я смотрела на дверь
ванной. Я увидела себя в зеркале, голую, бледную, как фарфор, чувственную, Лука стоял
рядом со мной в джинсах и без рубашки. Его руки обернуты вокруг моей талии, темная
кожа на белой.
— Посмотри, какая ты красивая, — сказал он, его дыхание щекотало мое ухо. —
Видишь? Видишь, насколько ты прекрасна?
— Я вижу тебя, — ответила я Луке. — Ты прекрасен.
Он отошел в сторону, за пределы зеркала, удерживая мою руку в своей. — Смотри
теперь, тут только ты. Теперь ты видишь свою красоту?
Я покачала головой.
— Я вижу лишь себя. — Снова вспышка смелости; я отвернулась от зеркала и встала
лицом к Луке. — Покажи мне, как ты думаешь, что я красивая. Продолжи обучение.
Он подошел ко мне, сокращая расстояние между нами.
— Помоги мне со штанами, — произнес он.
Ох, его обучение заставляет меня выйти из своей зоны комфорта; но я сделала почти
все, не так ли?
Я проследила руками сильные, широкие грудные мышцы, вниз, между впадинами
его брюшного пресса, к бокам и стальным мускулам его рук. Он стоял, не шевелясь,
позволяя мне трогать себя. Сейчас обе мои руки покоились на его животе. Я поцеловала
его, поцелуй был медленным. Лука тщательно исследовал мой рот своим, и я позволила
своим рукам спуститься вниз и поиграть пуговицей его джинс.
Собираюсь ли я это сделать?
Черт, да.
Пуговица легко выскользнула, ширинка расстегнулась почти самостоятельно, и края
его штанов разошлись в стороны, открывая черный хлопок. Вдохнув, я спустила его
джинсы вниз по бедрам, и он вышел из них, одной ногой стянув материал с другой ноги и
наоборот, наконец, он остался лишь в узких, черных трусах, его эрекция выпирала, а
головка почти выскочила наверх.
Боже мой, этот мужчина прекрасен.
— Почти все, mia bella. Теперь нижнее белье. Медленно.
Я засунула два пальца под резинку у его тазовых костей и потянула вниз. Кончик его
пениса поймал материал, и мне пришлось скользнуть одним пальцем под резинку, чтобы
освободить его. Мой палец коснулся его мужского достоинства, и я нелепо покраснела.
Стянув трусы полностью, я беспомощно не могла отвести взгляд.