Оптимальным направлением для нейтрализации психологических факторов сексуальной преступности, как отмечалось, является создание широкой сети анонимной медико-психологической помощи. Однако если в условиях крупных городов практическая реализация подобных проектов не вызывает больших трудностей, то в условиях небольших городов и сельской местности, в условиях транспарентности, прозрачности данного общества нарушается главное условие – анонимность. Подходом к проблеме представляется создание медико-психологических центров на уровне областных городов, но с широкой пропагандой их деятельности в районах, непосредственная связь с районными больницами, школьными психологами и т. д.
Асоциальное окружение и групповой характер сексуального насилия отмечаются преимущественно в подростковом возрасте. При этом сексуальная агрессия часто определяется как фактор возмужалости, авторитета среди сверстников. Сексуальные преступления в группе часто рассматриваются как «наказание за аморальное поведение» женщин. Риск криминального поведения возрастает в группах лиц, имеющих судимости, вернувшихся из мест лишения свободы, психопатических личностей. Особенностями сексуальных преступлений в группах является то, что они совершаются чаще всего в отношении знакомых или малознакомых сверстников или в отношении лиц женского пола, вовлеченных в группу с целью сексуальной эксплуатации. Последняя разновидность преступной деятельности отличается наибольшим цинизмом, повышенной общественной опасностью, высокой латентностью. Жертва постоянно находится в психологически подавленном, запуганном состоянии. Особенностью асоциально-криминальных групп выступает фактор наличия криминальной субкультуры, который заключается в присвоении статусов каждому члену группы, специфическим сленгом, наличием «своих норм» поведения, находящихся под жестким контролем со стороны лидеров. Наряду с подростками мужского пола в преступные группы часто включены девушки-подростки.[697] В таких группах типичными становятся нигилизм, попрание элементарных общечеловеческих ценностей, выраженная нравственная деградация, пьянство, потребление наркотиков, негативное отношение к окружающим. Как правило, организация таких неформальных групп проходит на фоне формальных связей: совместное проживание в одном дворе, обучение в одном классе, профтехучилище и т. д.[698] Психологам хорошо известны реакция группирования со сверстниками, специфический феномен подросткового возраста, и, соответственно, если общество не дает возможности реализации подростка в формальной группе, он приобщается к неформальной. Профилактика в отношении групповой преступности запретительными мерами и подавлением оказывается в результате неэффективной. Для успешных мер профилактики необходим комплексный подход воспитателей, педагогов, инспекторов по делам несовершеннолетних, психологов, направленный, в первую очередь, на дифференцировку личности в группе, создание альтернативных групповых форм поведения. Это, прежде всего, различные спортивные секции, клубы и кружки по интересам, которые бы не носили формальный характер, а отражали бы социальные реальности сегодняшнего дня. Особенно актуально это в отношении подростков из неблагополучных семей, которые, приобщаясь к асоциальной группе, стремятся найти адекватную замену тому, что они не могут получить в отношениях в семье – эмоциональное сопричастие к их проблемам, обсуждение интересующих жизненных вопросов и т. д. Создание формальных групп может преследовать и конкретные цели, например, дать подростку возможность заработать, улучшить свое материальное благополучие, помочь семье, которая в большинстве случаев нуждается в такой помощи. В связи с этим, описывая работу с асоциальными группами молодежи, И. П. Башкатов справедливо отмечает, что, приступая к работе по переориентации и разобщению асоциально-криминальных групп, нужно помнить, что они не являются изолированными от общества. Члены групп не живут в каком-то социальном вакууме, они входят в самые разнообразные группы и коллективы, которые оказывали, оказывают или могут оказать положительное влияние и, значит, не исключена возможность проведения воспитательной работы.[699]
Психопатологические и патосексуальные факторы в генезе криминального поведения. Роль психопатологических факторов довольно часто оценивается неадекватно именно в отношении сексуальных преступлений – психические нарушения как бы служат оправданием неадекватного поведения. В исследованиях, посвященных проблемам изучением личности сексуального преступника, отмечается: «На практике очень часто изнасилования, в первую очередь в особенно извращенной, жестокой, наиболее циничной форме, а также сексуальные покушения на малолетних и женщин преклонного возраста пытаются объяснить именно наличием психических аномалий».[700] Проведенный нами в ГНЦ ССП им. В. И. Сербского, анализ психических нарушений у лиц, совершивших сексуальное насилие, выявил следующие особенности.[701] Наиболее частыми являлись органическое поражение головного мозга различного генеза, психопатические нарушения личности и умственная отсталость. Однако наибольшее значение имела не нозологическая природа заболевания, а типология психопатологических нарушений личности. Так, лица с возбудимыми чертами составляли более 18 %, эмоционально-неустойчивыми – более 20, мозаичные нарушения – около 16 и преобладающими являлись шизоидные черты – 32 %. Иначе говоря, в основе их криминального поведения лежала склонность к агрессивным и импульсивным формам поведения в субъективно значимых ситуациях. Среди патосексологических особенностей преступников на первом месте стоит парафильное поведение – поведение, в основе которого лежит нарушение сексуальных влечений. Однако реализация этого патологического поведения в большинстве случаев имеет ситуационно обусловленный характер.[702]
Общесоциальная профилактика сексуальных преступлений в отношении рассмотренного фактора должна осуществляться в рамках лечебно-профилактических учреждений и направлена на обеспечение лечебных учреждений специалистами в области сексологии, медицинская помощь которых должна быть доступной для населения. Указанные специалисты должны привлекаться для просветительской работы в образовательных учреждениях, вести работу по выявлению лиц с данной патологией. Однако, несмотря на приказ Министерства здравоохранения СССР от 15 марта 1990 г. № 110 «О внесении изменений в инструктивно-методические указания по аттестации врачей-специалистов и перечень соответствия врачебных специальностей врачебным должностям для аттестации», который регламентировал специальность врача-сексолога, даже на уровне крупных городов таких специалистов практически нет.[703] Поэтому оказание квалифицированной сексологической помощи находится на крайне низком уровне. Обращение с проблемами сексуального характера к врачам-психиатрам также является малоэффективным в силу отсутствия у них специализации по данному профилю.
Некоторые авторы (Д. В. Ривман, В. Е. Христенко), с нашей точки зрения, совершенно оправданно рассматривают виктимологический аспект профилактики преступлений как самостоятельное криминологическое направление исследований.[704] По определению Д. В. Ривмана, виктимологическая профилактика представляет собой включенную в социальную систему предупреждения преступлений подсистему общесоциальных и специально-криминологических мер, направленных на снижение индивидуальной и массовой виктимности, посредством устранения негативных виктимных предрасположений, активизации защитных возможностей потенциальных жертв преступлений и обеспечения их безопасности.[705] Таким образом, виктимологическая профилактика выступает не только как направление, но и дополнение к криминологической и социальной профилактике преступности. Виктимное поведение находит свое отражение непосредственно в преступных действиях виновного. Некоторые авторы отмечают согласованность взаимодействия преступника и жертвы, когда «они оба идут навстречу преступлению».[706] Наиболее точная и системная оценка виктимологического направления исследований отражена в работе создателя данного направления Л. В. Франка как совокупность трех компонентов: преступника, жертвы и ситуации.[707] В целом состояние виктимологического направления профилактики преступности характеризуется как крайне низкое. Так, А. В. Боков отмечает: «Потерпевшие от убийств; причинения вреда здоровью разной тяжести; изнасилований, насильственных действий сексуального характера, от ряда других преступлений против личности в среднем в 60 % случаев вели себя виктимно. При этом виктимологическая профилактика в отношении этих потерпевших не осуществлялась вовсе… Отношения “преступник-жертва”, таким образом, часто остаются без внимания со стороны тех, кто ведет борьбу с преступностью».[708]
Основными компонентами виктимологической профилактики преступлений являются три направления:
1) общая виктимологическая профилактика (причины и условия совершения преступлений в связи с личностью и поведением потерпевшего);
2) индивидуальная виктимологическая профилактика, состоящая из:
а) выявления по личностным и поведенческим особенностям лиц с высокой вероятностью стать жертвами;
б) мероприятия в отношении этих лиц по воспитанию, обучению, обеспечению личной безопасности;