Закинув в область предполагаемого второго выхода, скрытого кустарником и леса, три болванки я попросил исследовать местность Каю. Недалеко, по-быстрому, в случае обнаружения вероятного противника в количестве больше трех, не геройствовать и возвращаться в теплицу. Сам же, дружески ткнул в печень бывшего владельца самой модной таверны города, отходившего от шока.
Мы забрались обратно в теплицу, добрались до конца зала, где Верлита с жезлом пыхтела, перемещая заклинанием землю, причудливым водопадом крошек. Ей помогала Риса, сдувавшая поднятую массу вбок. В магическом жезле, ранее подобранном Гурой с Каваса и позже, переданным мне как трофею, опознался природный жезл Кхары. Редкое орудие для управления магических кукол и вольтов — предметов, завязанных на маге. Но и для управления подчиненными монстрами годился. Средняя мощь, зато магии земли прибавлял в скорости каста. После оценки жезла, я сразу преподнес его нашей няшке-земляшке.
Внезапно покрывало земляных крошек зашевелилось, и я тотчас задвинул Верлиту назад. В водопаде скатывающейся земли перед нами вознесся первый ящер, коричневого окраса, похожий узким телом на змею, но с лапами, метко отправленный щитом нашего танка обратно. В провал воткнулись заклинания КОМа, Верлита добавила «дрожь земли» и на минуту всё затихло. Верлита принялась осторожно расчищать заново и очень скоро показался, пробитый ледяным болтом, обугленный труп монстра. За ним второй-третий.
Проход вниз расширился настолько, что показались ступеньки, выложенные деревянными брусками, по которым мог спуститься человек. Поэтому коллективным решением туда полез Аякс. Тусклый свет непонятного источника снизу, закрыло мощное тело элементаля. С молотом наизготовку, он нырнул в проход и оттуда немедленно раздались возня, свирепое пищание ящеров и сочные звуки ударов.
— Маши побольше молотом, пошли нам много золота, — творчески пожелал я трофеев Аяксу вниз.
Аиша фыркнула, Сура хихикнула, Верлита оживилась. Внизу показался черное, в слабо видимых брызгах крови, лицо элементаля. Он высунул свободную руку, показав сжатые кругляшом пальцы в виде «ок».
— Джиро первый, Гура вторая, далее по алфавиту, я замыкающий. — приказал КОМу.
После небольшого спуска нашим глазам предстал второй зал: скрытая лаборатория Безумного Мага. Куча сплющенных тел ящеров, художественно оформивших инсталляцию «последний день Помпеи», Аякс распихал подальше от прохода.
Мы постояли немного у входа, прислушались-присмотрелись. Зарыл здесь Дрэвен топор войны своей смертью или отполировал — надо выяснить. Я если что про ловушки, активируемые после смерти, заботливыми негодяями в своих захоронках.
Компактный зал, скорее широкий коридор с двумя дверями, слева и справа, проход продолжающийся дальше, невидимый за поворотом.
— Далеко проход идет? — спросил я Каваса.
— Метров двадцать, ваша милость, — прошептал тот и без напоминаний уточнил. — дальше лестница наверх, выходящая прямиком в оседзский дуб. Сердцевина дуба выдолблена, дверь замаскирована корой. Издалека дерево — деревом, никто замаскированный вход не опознает.
Тишину нарушил хриплый стон из ближайшей к нам двери.
— Здесь манаотсосная процедурная. — торопливо подсказал Кавас. — За ней сортировочная, справа комната отдыха, рядом с ней разделочная.
— Меня сначала в манаотсосную привели. — сказал Вин Гезин. — Боли нешуточные, когда ману насильно выкачивают. Мне еще повезло: маны в моем теле немного, выходит трудно. Часов шесть всего пролежал на столе, когда Дрэвен покривился, глядя на меня, и приказал к дендроиду отправить. То чудище, как я понял, выкачивало в себя навыки с живых людей.
Его лицо передернуло от воспоминаний.
— Эти ощущения… когда дендроид пускает корни, вытягивает их, подбирается к тебе, пристраивается… Словно свёрла впиваются в тело. Каждый нерв вытягивается струной, всасывается и перетекает из тела. Было больнее, чем в манаотсосной.
Он присел прямо на труп убитого земляного ящера, не в силах оставаться на ногах.
— А че ты жмешься-то? — благодушно сказал я тогда Кавасу. — Давай, открывай все запертые двери. Если есть ловушки, примешь на свое тело. Быстрее!
Дело даже не в том, что Каи рядом с нами не было и стоило подстраховаться. Хотелось воспитательного момента. Негодяй, подло работавший на врага, доблестно разминирует своим телом ужасные ловушки. Умирая, он раскаивается в своих злодеяниях, завещая городу ручного дракона, гору из камней Тафирима и обратный портал на Землю.
Да, я знаю, так не бывает, но помечтать-то можно? КОМ и Комик-кон рождены друг для друга: в Сан-Диего хорошо в любое время года. Если и возвращаться на Землю, то в полном составе и сразу начинать фестивалить на сбагренные килограммы золота.
Пока я предавался сладким мечтам, вспотевший Кавас истерично дернул ручку манаотсосной.
Глава 3
Китайцы — первые в мире сексисты. Их иероглиф, обозначающий женщину (女) — наклоненная вправо пухленькая «h», с наложенной посередине «L». Когда таких иероглифа вместе два: как глагол читается скандалить. Как существительное означает глупость. Ну а если вы увидите три таких — всё, тушите свет, пришел конец света: анархия, хаос, полнейший беспорядок.
Ничего такого ни о Земле, ни о китайцах, ни тем более об иероглифах Эмаден Малурон не знал. Но его лицо, искусно состаренное гримом и морщинами, точно тянуло на три иероглифа. Словно типичная старая бабка, перед криптовалютным билетным терминалом на вокзале, Эмаден Малурон смотрел на каменную статую Скрипа, прикованную цепью к стене таверны.
Самур воочию воспринимался иначе, чем по донесениям шпионской сети.
Знакомые только из письма, огромные часы с водяным орлом на циферблате, вызвали его искреннее восхищение. Городская ёлка удивила шпиона магоголиков природной красотой и нарядностью, а ледяные статуи вызвали озабоченность обладанием Шайна таким крутым зачарователем воды с потрясающим микроконтролем магии. Но это Шайн, издревле славящийся магами воды: скульптуры явно сотворила принцесса, регулярно ошивающаяся в Самуре по причине детской влюбленности в местного проходимца. А вот обозначившийся здесь волшебник стихии земли, с такой силой…
Лопиталь, покоренный застывшей красотой и мощью заклинания, потянулся пощупать-постучать статую у таверны, но был остановлен строгим окриком.
— Не дозволено!
К двум, замаскированным агентам магоголиков неспешно приблизился патруль городской стражи. Плотный толстячок с усами и двое поджарых служивых.
— А чаво, милок, — начал отыгрывать роль сельской простушки Эмаден, — нешто камень рассыпется, ежели внучок мой погладит?
— Сержант Джил Свакинг, городская стража. — представился толстячок и строго произнес. — Приказ его милости.
Он пошарил глазами по седой старушке с клюкой, усохшим рукам в пигментных пятнах, невзрачному мужчине рядом с ней, светившему глуповатым лицом, с большим коробом на спине. Снизошел до объяснений.
— Их милость сказал: в момент окончания действия заклинания, все совершенные над статуей действия моментально окажут эффект. По голове ей постучали несколько раз, песчинка откололась, а в момент оживления, человек лишится части ткани.
— Поди ж ты, — удивилась бабка и тыкнула в табличку на груди Скрипа, — так то злодей был, чего эту плесень жалеть?
Джил Свакинг посмотрел на настырную старушку.
— Степень злодейства должна установлена, после все причастные должны понести наказание в установленном законом порядке. Мелкие и средние, принести пользу в городских шахтах. Остальные отправиться к Ангелу Тачибане. В данный момент, статуя — собственность многоуважаемой волшебницы Верлиты, переданная в субаренду городской таверне. Одновременно, окаменелая скульптура городская достопримечательность, демонстрирующая всем негодяям, что их ждет за преступления.
— Статуя оказывает мотивирующий психологический эффект! — раздувшись от важности, добавил сержант. — Трогать никому не позволено. Вы сами чем промышляете и с какой целью в Самур прибыли?
— Рьюинские мы, — гордо выпрямил согбенные плечи Эмаден, — из деревушки Белокопытное, что недалеко от Рьюина. Я знахарка Мадена, а то мой внучок сущеглупый. Всю жизнь посвятила травничеству. Старому графу помогала в своё время дочь выходить, да вишь как с орками получилось. Потерял семью граф, да и сам слег. Жить ему не хотелось, а от такой печали средства нет. Пока суд, да дело, думает знать и король, кто в графстве главный теперь будет, подрядилась я с помощничком своим на заработки. Ну шо ты мечешься, как бздя по мудям! — прикрикнула повелительно бабка на внука.
Лопиталь, немного потерянный от внимания городской стражи, опасливо переминался рядом с Эмаденом. В попытках укрыться от непривычного и пристального, как кажется любому интроверту внимания, он смещался за статую и в конце концов споткнулся об цепь, нелепо растянувшись у порога таверны.
— Дундук с гвоздями. — вздохнул посол Южной Каталии и пожаловался стражникам. — Матушка его померла, а отца и не ведал никто, одна я ево воспитываю. Ну да, пусть морда в прыщах, лишь бы шарил в овощах.
Смешливая, харизматичная бабка полностью завладела вниманием городской стражи. Тем более, профессия у неё особенно уважаемая среди как сервов, так и горожан. Лечебные навыки есть — с голода нигде не помрешь и везде уважать станут. Снадобья знахарок, может и менее эффективные, чем навыки целителя, но в несколько раз дешевле по стоимости, всегда привлекательны.
— На торжище нашем купцы глаголили, — продолжил Эмаден, убедившись, что отвлек стражников от Лопиталя, — дескать нужда есть в Самуре есть на навыки, да товары добрые. А в самурской округе мне Ррей наскальный интересен, Шай цветочный. Распродамся, соберу немного травок, присмотрюсь к городу, чем творцы не шутят, перееду здесь людям добрым помогать. Сказывают наместник ваш дюже леп к нужным странникам.
Эмаден точно попал в цель. Джерк Хилл не уставал повторять на всех уровнях — городу нужна свежая кровь. Мастера, подмастерья, грамотные и образованные люди с навыками, просто молодые и работящие. Сам Джил Свакинг привел в городскую стражу своего племянника с деревни. Парень здоровый: быка на плечах на потеху сельчанам на празднике Маремая пронес, как и Джил в свое время. В стражу записали, шефство над ним сержант взял, услышал от Каи «технике боя подучим, но чтоб без кумовства на службе», посмотрел на прищуренные глаза лисодевочки, проникся моментом.