анимался под одеялом онанизмом. Звук был включен на полную мощность, поэтому стоны Эскиля эхом отдавались в комнате. Освальд захихикал. Софии еще не доводилось слышать, чтобы он хихикал. Буссе от смеха согнулся почти пополам. София покачала головой и бросила на него многозначительный взгляд. Тут Освальд угомонился и выключил экран.
– Буссе, я хочу, чтобы ты взял на себя главную ответственность за наблюдение. Нужно проверять все места. Регулярно. Тогда мы постепенно найдем этого проклятого «крота». У него окажется припрятанным мобильный телефон или ноутбук. И он начнет слать сообщения или мейлы из мест, где, по его мнению, никто этого не увидит. Улавливаешь?
Буссе оживленно закивал и с восхищением посмотрел на Освальда. Тот отключил всю систему наблюдения, встал и громко зевнул.
– Пойду-ка я спать… Какой день! София, приберись здесь, а потом тоже можешь идти ложиться.
Он так быстро покинул офис, что она не успела спросить о телефонном звонке. Теперь София не сомневалась: это худший день рождения в ее жизни.
Но тут она подумала про ноутбук в спальне. Решила принести его и хотя бы послать родителям мейл. Стационарным компьютером София воспользоваться не могла – все мейлы оттуда цензурировались Буссе. О том, чтобы использовать компьютер Освальда – единственное исключение, – она не смела даже помыслить.
Когда София пришла к себе в комнату, Беньямина там не было. Она достала ноутбук из ящика комода, прямо как был, завернутый в простыню, и быстро пошла вверх по лестнице, прижимая сверток к груди. Если б кто-нибудь задал вопрос, она смогла бы ответить, что они устанавливают в офисе новые электронные штучки, – и при этом не солгала бы. На нее периодически бросали полные любопытства взгляды, но никто ничего не сказал.
София воткнула зарядное устройство в розетку на стене, позади письменного стола, и так разнервничалась, что, когда стала авторизоваться, пальцы у нее дрожали. Она думала о том, что Освальд сказал о предателе, прячущем где-то компьютер или телефон. Собралась было запереть офис, но решила, что Освальд может вернуться.
Авторизация заняла целую вечность. София давно не пользовалась ноутбуком, и экран был полон маленьких раздражающих всплывающих заметок.
Когда она наконец попала в почту, там лежал мейл от родителей. Они звонили, но ответивший охранник сказал, что она занята.
София писала и писала: она хорошо себя чувствует, но скучает по ним; да, день рождения прошел хорошо, ее поздравили и вручили подарки, и так далее.
Пальцы порхали над клавиатурой. Нервозность возрастала, давила на нее и подгоняла. Как раз когда она кликнула на «отправить», послышался звук. Знакомый скрип открывающейся двери. София мысленно выругалась, но что-либо сделать было уже невозможно. Ни малейшего шанса спрятать ноутбук.
Он уже стоял в дверях. Но не Освальд, а Беньямин. Любимый, замечательный Беньямин. Она еще никогда так не радовалась, увидев его. Тем не менее из глаз у нее хлынули слезы. Плотина из накопившегося за день раздражения прорвалась, и София рыдала так, что слезы капали на клавиатуру ноутбука.
Беньямин смотрел на нее с ужасом.
– София, в чем дело? Что случилось?
Она увидела, что он держит в руке цветы. Вянущий иван-чай, который он, вероятно, нарвал во время сбора черники. Но все-таки…
Беньямин подошел и обнял ее.
– Я просто пришел за тобой. Поздравляю с днем рождения!
Только тут он заметил ноутбук.
– Тебе выдали дополнительный компьютер?
Она замотала головой и рассказала ему о тайне в ящике комода.
– Он был последним выходом – ну, знаешь, чтобы мама с папой не беспокоились.
Беньямин несколько секунд смотрел на нее, а потом засмеялся.
– Ты чертовски забавная.
– Что же нам делать? Я имею в виду с ноутбуком.
– Будем хранить его в ящике комода, – сказал Беньямин. – Он может нам пригодиться.
Они вышли во двор, чтобы расслабиться перед сном. На небе по-прежнему присутствовало чуть-чуть света. Уже начала появляться роса. Воздух был прохладным и немного сырым. Приближалась осень. Софии не хотелось даже думать об этом: шторма, ветер, гроза и густой туман… Осень на острове больше ни капельки не привлекала.
– Будет лучше, – прижав ее к себе, произнес Беньямин.
– Ты читаешь мои мысли?
– Нет, но, я думаю, сейчас у всех нас одинаковое ощущение. Все началось с этой проклятой газетной статьи. С тех пор мы словно топчемся на месте. Нужно помнить, почему мы здесь, что «Виа Терра» – это путь в будущее.
– Беньямин, если так пойдет дальше, я думаю, что не выдержу еще одну осень и зиму на острове.
– Будет лучше, – решительно сказал он. – Ведь хуже, во всяком случае, стать не может?
Охранник в будке у ворот смотрит на меня так, будто я инопланетянин. На него они даже нацепили нечто вроде униформы: черный пиджак и галстук.
Железная калитка массивная, а стена выше, чем выглядела с высоты. Так просто не войдешь. Меня интересует, чего старик так боится и почему нужно так прятаться.
Но он чертовски богат и, наверное, хочет чувствовать себя важным среди всех этих снобов на Ривьере…
– Что ты хочешь? – спрашивает охранник. Разумеется, по-французски.
Но я понимаю. Начал уже ухватывать их язык.
– Я хочу, чтобы ты сказал Хенрику, что я здесь, – отвечаю я по-английски.
– А кто ты такой? – спрашивает он, по-прежнему по-французски.
У него такой вид, будто он не верит своим глазам. Какой-то грязный, длинноволосый подросток хочет поговорить с графом… Это просто-напросто не укладывается в его маленьком мозгу.
– Фредрик с Туманного острова, – говорю я.
Использовать старое имя мне претит, но ничего не поделаешь.
– Туманный остров? – Охранник пытается выговорить название, но получается нечто невнятное.
– Fredrik from Fog Island. You can tell him that Fredrik from Fog Island is here and wants to see him[9], – говорю я.
Он кивает. Берет телефон и нажимает кнопку.
Надолго воцаряется тишина. Поначалу я думаю, что охранник сейчас положит трубку, сделает вид, что старика нет дома, но вдруг он начинает говорить. Быстро и по-французски. Смиренным и извиняющимся голосом.
Потом надолго замолкает. Смотрит на меня с беспокойством. Медленно кладет трубку и произносит:
– Он идет.
23
– Иди, посмотри, София!
Она сидела за своим столом в ожидании разрешения пойти спать, как всегда усталая. Но Освальд опять смотрел на экраны камер наблюдения.
– Сейчас ты увидишь, чем занимается персонал, пока я тут вкалываю из последних сил.
Он показал на экран, где было видно, как Катарина лежит и читает книгу.
– Вот она, лежит и читает какой-нибудь слюнявый роман, будто у нее отпуск.
Он сменил картинку; две девушки сидели на полу у себя в палате и разговаривали. Освальд укрупнил изображение Корины из хозяйственного отдела, которая ела бутерброд.
– Взгляни на этот дурацкий пир вскладчину. Бутерброд она, разумеется, стащила на кухне.
София толком не улавливала серьезности проступков, и он сразу почувствовал ее сомнения.
– Ты что, не понимаешь? Я вкалываю, как вол, днем и ночью. Пытаюсь справиться с прессой. Поднять наш имидж. А персонал сидит и расслабляется, будто ничего не случилось.
– Да, конечно, сэр. Это совершенно неправильно.
Однако Освальд уже завелся, и такой комментарий его не устроил.
– Нет, не неправильно. Это просто черт знает что! Предательство. Ты сегодня совсем плохо соображаешь? Ты думаешь, эта толстуха понимает, как важно распространять идеи «Виа Терра»? Нет, она просто сидит и смакует свой бутерброд.
София знала – ему все равно, что она скажет, поэтому просто кивнула, постаравшись принять серьезный вид. Когда Освальд по-настоящему злился, случалось, что у него тускнел взгляд, а злоба материализовывалась в маленькие стрелы, которые, проносясь по воздуху, попадали в нее. Защититься она не могла. Оставалось только сидеть и терпеть.
– Приведи сюда Буссе и его идиотов. Бенни, Стена и новых охранников. Всю компанию. Да побыстрее!
София побежала вниз по лестнице и сразу нашла Буссе с его бандой в офисе персонала. Они сидели вокруг стола, на котором лежала большая куча мобильных телефонов.
– Что вы делаете?
Буссе поднял на нее рассеянный взгляд.
– Проверяем телефоны персонала, чтобы найти подозрительные эсэмэски. Тогда мы обнаружим «крота».
Дьявол! София подумала о всех недозволенных сообщениях, которые посылала сама.
– Франц хочет всех вас видеть. Сейчас же!
Она постаралась придать голосу силу и авторитетность. Буссе вздрогнул и вскочил.
– Да, конечно. Давайте, парни, сделаем перерыв.
Они даже не заметили, что София задержалась в комнате. Когда последняя спина скрылась из вида, она отыскала в общей куче собственный «Айфон»; к нему была приклеена маленькая бумажка с ее именем. Молча взмолилась, чтобы он оказался по-прежнему заряжен, – и с облегчением выдохнула, когда аппарат включился. Удалив из него все сообщения, положила его обратно в кучу и помчалась назад в офис. Парни стояли в ряд перед столом Освальда.
– Где ты была? – возмущенно спросил тот.
– Кто-то забыл снаружи несколько личных папок. Я их убрала. Извини, что тебе пришлось ждать.
– Хорошо, что ты это уладила, – довольно сказал Освальд.
Буссе бросил на нее испуганный взгляд, но она лишь подняла брови.
– Парни, мы должны заняться проблемой распущенности и проклятой лени этой группы, – проговорил Освальд. – В настоящее время работу выполняю только я и, возможно, София. Остальные, если не предаются мечтаниям, то разгуливают, как зомби. Улавливаете?
– Да, сэр.
– Мне нужно от вас предложение, как наказывать того, кто совершит оплошность. Необязательно называть это «наказаниями». Скажем, «последствиями». Ведь должны же быть последствия, если человек не справляется с работой, или что-нибудь в этом роде?