— Надеюсь, они едут на Поверхность, иначе мы теряем время, следуя за ними. — заметил Зур’дах, продолжая наблюдать за караваном, который скрылся за очередным поворотом тоннеля, который теперь перестал быть ровным.
Внутренние ощущение Тьмы Зур’даха говорило о том, что они плавно, но верно поднимаются наверх.
У гоблина не раз возникали шальные мысли о том, чтобы освободить всех этих рабов — особенно когда он видел, как их выводят сходить по нужде и заводят обратно. Вот только он лучше других знал — никто из этих рабов не выживет тут, в Подземелье. Никто. Без защиты все они просто умрут. Без малейших шансов. Освобождать их — значит обрекать на гибель. А вести их некуда. Собственно, у Маэля возникали похожие мысли, которыми он делился с другом. И оба понимали, что это невозможно. Они не собирались показываться каравану, и как-то с ним взаимодействовать.
Однако, вмешалась случайность. Хотя, скорее, закономерность. Потому что в подземелье, рано или поздно, такое должно было произойти. На караван напали мощные твари. Мутировавшие волки. И с такой охраной уже через пару минут боя оказалось, что они попросту не справляются.
— Зур’дах? — протянул Маэль. — Их же сейчас убьют… И тех, кто в повозках, и всех остальных.
— Вот срань!.. — ругнулся Зур’дах.
Он хотел просто следовать за караваном на Поверхность, а там… Там как пойдет. Влезать, вмешиваться в их бои он вообще не собирался.
Однако, когда один из волчар выше его ростом перевернул повозку и проломил ее бок, Зур’дах зло выдохнул и понял, что вмешаться им придется. Смотреть, как убивают целый караван они не могли.
А шансов у него не было вообще. Охранники кое-как пока сдерживали натиск, отгоняя волков длинными копьями. Но еще минута — и замертво упало с разорванными глотками двое людей.
— Пошли. Поможем этим идиотам. — прошипел он.
И Зур’дах знал, что не переоценивает свои силы. Он видел, что любая из этих тварей ему по плечу, а уж вместе с Маэлем — точно.
Нелария была крайне раздражена.
Она не любила Подземелье, а если точнее — она его ненавидела, и спускаться сюда она не желала бы никогда. Но пришлось. Приходилось. Уже в третий раз за последний год. Вот только одно дело спускаться в Подземелье пять лет назад, а совсем другое — сейчас.
Спускаться за новыми рабами к дроу после того, что у них случилось в Тхер Гхоле и после появления этих уродских дроу-пауков желанием никто не горел. Решались лишь самые отчаянные смельчаки. И нет, по-настоящему смелой Нелария не была, но нужда заставляет совершать даже то, чего ты не хочешь.
Ее заработок, ее бордель слишком уж был завязан на приток свежей крови из Подземелья. Там всегда находились те, кто продавал полукровок разных рас. Собственно, даже среди гоблинш попадались миленькие самочки, которые пользовались спросом на Поверхности. Реже можно было даже выцепить особо ценный товар — девушку дроу: за это приходилось платить очень много, но оно того стоило. Такие девушки шли нарасхват. Ведь чем необычнее товар — тем больше очередь мужчин. Людских девушек на Поверхности и так хватало, и другим борделям Нелария составить конкуренцию не могла. Она брала экзотикой. Ну а еще дроу умели делать рабов по-настоящему послушными. Те, кто не дышал воздухом свободы и не знает что это такое, не будет тянуться к ней, не будет пытаться сбежать, не будет пытаться изменить свою жизнь.
Да, то, что случилось три года назад в Тхер Гхоле, то, что называли Резнёй, и где погибли не десятки, а сотни торговцев и караванщиков, сразу поставило крест на спокойной торговле с Подземельем. Выход, правда, нашелся, но об этом знали далеко не все. Дроу раскололись, один из Родов подмял под себя еще три, и ушел в другую часть Черного Хребта, очень далеко от прежних мест, и именно с этими дроу Нелария вела торговлю. Вернее, это они вели торговлю с Поверхностью, и на первых порах они нуждались во многом, в том числе и в рабах.
Нелария смекнула об этом одной из первых, и обменивала самок, которые были у дроу, на несколько десятков гоблинских рабов с Поверхности, или даже человеческих — ей было без разницы, что обменивать. Она получала с любой мало-мальски симпатичной самки больше выгоды, чем с обычных рабов, которых наверху было в избытке. Конечно, дроу были нужно и оружие, пища, ткани, одежда, инструменты — всё, от чего они были отрезаны, когда покидали свои старые территории. Взамен они предлагали ядра и многое другое, что на Поверхности тоже пользовалось спросом. В общем, и Поверхности, и дроу было что предложить друг другу.
Правда, так было лишь в первое время, потом они быстро выстроили собственное снабжение, безопасные зоны и сумели дать отпор драукам. Так они называли мутантов дроу, выглядящих как нечто среднее между дроу и пауком. Начали отлавливать они и сбежавших гоблинов, тем самым пополняя собственные запасы рабов. А еще ходили упорные слухи о возрождении их Праматери. Кто это — богиня, просто символ, или сверхсильная дроу, Нелария, как и остальные на Поверхности, не знали. В любом случае — то, что у дроу произошел раскол было несомненно, как и появление среди них мутантов, с которыми невозможно договориться.
Но из всего этого вытекала главная проблема: те отколовшиеся дроу, которые торговали с Поверхностью, уже не могли обеспечить безопасность караванов. Им не хватало сил и людей. Поэтому все риски ложились на плечи торговцев, которым хватило пары потерянных караванов, чтобы все поняли — спуск в Подземелье теперь стал по-настоящему опасным делом. И если северная часть, где селились отступники, была просто опасной, то южная, где властвовали дроу-мутанты, была…закрытой. Буквально. Понимая возможную опасность, люди там просто завалили ходы. То же самое сделали и отступники со своих сторон. По сути, они перерезали Подземелье пополам везде, где это было возможно.
В остальном дроу, к которым Нелария спускалась уже третий раз, ничего не рассказывали, а на любые вопросы о случившемся в жесткой форме рекомендовали не совать нос не в свои дела. Довольно близко к Поверхности отступники, так их называли торговцы, — бешеными темпами отстроили город, скорее напоминавший крепость, куда все караваны и съезжались, но вот дальше… Дальше, вглубь Подземелий, вход был воспрещен. Правда, туда никто и не рвался.
Товар…Если б не он — она бы не отравилась сюда. Те, кому она доверяла, ни за что бы не рискнули сюда отправиться — боялись; так что они остались руководить борделем в Халш’Ахар — в одном из крупнейших городов Черных Хребтов, том самом, где располагалось отделение Ордена Заката. Нелария отправилась за новым товаром. Выбирать рабынь надо тоже уметь, и она знала, как разглядеть подходящую самочку. И кроме того, у нее был один несомненный плюс в сравнении с другими торговцами: она разговаривала на дроуском, ведь она родилась тут, в Подземелье. Здесь она провела все свое детство, пока ее не продали на Поверхность.
Нелария бросила ненавистный взгляд на свою кожу: серо-синеватую, с зеленоватыми полосками. Кожу метиса. Кожу полудроу-полугоблинши.Не сказать, что такие выродки были редкостью среди дроу — просто их обычно убивали почти сразу. Но всегда найдется дроу, который вместо того, чтобы убивать, переправит таких как она на продажу, зная, что за подобный товар хорошо заплатят.
До какого-то возраста отличия между Неларией и сверстниками гоблинами были незаметны, но как только её кожа стала темнеть, а уши менять форму — её забрали от других детей и….продали. На Поверхность. Сначала она была просто слугой у богатого человека, но как только она повзрослела, то попала в бордель. И посетители там были самые богатые в городе. К тому времени ростом она не уступала обычному человеку, а телосложением, как и острыми и узкими чертами лица, напоминала гибких дроу, а глаза, вместо привычных у дроу черных, были зелеными. По любым меркам, кроме дроуских, она считалась красивой. И за время жизни в дорогом борделе, навидавшись изнанки города, она поняла одну вещь: лучше быть шлюхой в дорогом борделе, чем шлюхой в нищих кварталах или трущобах.
Поэтому при первой же возможности, она выбрала из бесконечного потока клиентов и постаралась привязать к себе Маркуса — богатого торговца. Она пришлась ему по вкусу настолько, что он ее выкупил из борделя, сделав своей любовницей.
Нелария наконец вздохнула спокойно. Ей больше не нужно было по приказу «мамочки» раздвигать ноги перед кем скажут. Теперь она это делала только перед Маркусом. Конечно, жениться он на ней не мог.
Хоть тут, в Черных Хребтах, люди и сквозь пальцы смотрели на связи с нелюдями, среди состоятельных людей такое не одобрялось. Именно поэтому Нелария даже не пыталась убедить Маркуса взять ее в жены. Во-первых, это было бесполезно: она знала свое прошлое, он знал ее прошлое и другие знали его. Ну а во-вторых, она уже понимала: мужчины вообще не любят разговоров на эту тему, и подобным их можно только оттолкнуть. Она делала другое: привязывала его к себе всеми возможными способами и ухищрениями, старалась быть для него еще более необходимой, еще более незаменимой. А через время он сделал ее полностью свободной, купил личный особняк и снабдил свободными деньгами. И у неё всё, в общем-то, было хорошо. До поры до времени.
Маркуса убили. И, как подозревала Нелария, убили свои же, своя же семейка — чтобы отобрать всё его имущество. И хоть он умер без каких-либо явных следов насильственной смерти, девушка знала — способов убить человека, даже незаметно, существует предостаточно. Естественно, Маркуса она не любила никогда, но была ему благодарна за особняк, за деньги и за то, что сделал ее снова свободной. Собственно, всё это, кроме свободы, его семейка и попыталась забрать у нее. Не вышло. Маркус сделал всё по законам города, и так, что не подкопаешься, — поэтому через какое-то время ее оставили в покое.
Итак, она осталась одна, у неё был особняк и часть денег, которые ей оставил Маркус. Вот только потратились они слишком быстро, и ей пришлось вновь заняться «презренным ремеслом». Однако в этот раз «мясом» она пробыла недолго: у нее было место, где можно устраивать встречи — место, где можно сделать…свой бордель. И не работать самой. Разве что в исключительных случаях. Довольно быстро у нее набралось с десяток девоч