Впереди были сложные и тяжелые времена, и гоблины могли выжить только если станут сильными и сплоченными. Предателям среди них места нет. Они должны доверять друг другу. Потому что они — костяк настоящего, будущего племени. Племени Воинов. Тех, кто будет защищать потом слабых и немощных.
Так что Драмар сначала проводил допрос, а потом принимал гоблина. Или не принимал. Тот, кто ненадежен, но не стремился сбежать тоже мог приносить пользу. И приносил — тяжелой работы хватало.
Самым удивительным для Драмара стало то, что многие инвалиды-бойцы были готовы пахать за пятерых, лишь бы быть полезными; в то же время такие вот предатели, считающие, что у дроу лучше, работали буквально из-под палки.
Прямо сейчас Драмар сидел перед одноруким. Почти что стариком. Но он был мутантом — ноги выдавали, а значит еще будет полезен.
Он с явным страхом смотрел на Драмара. И видимо не только, и не столько из-за его кожи, сколько из-за огромной змеи позади него.
— А она не… — спросил однорукий указывая на змею, которая вдруг посреди их беседы начала вести себя очень активно и обвилась вокруг камня, на котором сидел этот калека.
— Нет. Она ничего тебе не сделает.
Драмар был уверен в змее как в самом себе. Ведь их связывала его Кровь. И после Трансформации он буквально подавлял Волю существ. В случае со змеей этого не требовалось, но он знал, что может это сделать.
Их беседа длилась немало времени.
— Итак… — подытожил Драмар, — значит, ты тренировал детей в Ямах, верно?
Однорукий кивнул.
Среди освобожденных Драмаром было немало тех, кто работал в Ямах либо Наставниками, либо…надсмотрщиками, так что многое он уже знал. Многое, да не всё. Потому что ему не попадались те, кто тренировал детей.
— Да, мы все бежали из Ям Айгура.
— Часто к вам доставляли детей для обучения? — спросил он.
— Достаточно, — нахмурился однорукий. — А что?
— Где-то. — Драмар нахмурился, — лет шесть назад…или уже семь…не приводили вам группу свободных?
— Мне сложно сказать, такие группы нам доставляли несколько раз за год. — ответил задумавшись однорукий.
— Этих бы ты не забыл. Девочка и четверо мальчишек. Четверо из них Измененные — захочешь не пропустишь. У одного полностью измененные обе руки. Его звали Зур’дах. Девочку — Кайра, а мальцов.
— Саркх и… Тарк… — неожиданно выпалил однорукий.
— Верно… — прищурился Драмар и в сердце что-то щелкнуло. Что-то давно забытое. Эти имена, каждое из них, всколыхнули внутри какие-то давно похороненные эмоции.
Ведь он каждого из тех, кто был в Ямах и не только, расспрашивал о детях. Надеялся услышать знакомые имена. Но…было только одно имя, которое он услышал за три года, — Зур’даха. Только о нем бойцы рассказывали. Потому что он был Чемпионом Бойни. А вот судьба всех остальных детей была им неизвестна. И вот этот однорукий калека знает их имена.
— Я их тренировал. — услышал Драмар слова, которые давно хотел услышать, — Всех их.
— Я хочу знать их судьбу. — произнес золотой гоблин.
Однорукий застыл, а потом подняв голову спросил:
— А кто они тебе?
— Они из моего племени. Я их когда-то спас. Поэтому рассказывай всё, что знаешь и помнишь.
Однорукий что-то долго вспоминал, думал, а потом сказал:
— Тебе будет неприятно услышать это, но я не знаю что с ними случилось.
— Рассказывай до того момента, до которого знаешь.
— Саркх…
— Что с ним стало?
— Он мертв.
— Как?
— Честно? Никто не понял как он умер, но по-моему, с ним что-то сделали Зур’дах и Маэль.
— Маэль?
— Его друг.
Услышанное Драмару не понравилось, но он помнил всё. Всё, что было между Зур’дахом и Саркхом. А значит такой итог — логичен.
— Остальные, что с ними?
— Остальные…эх… — однорукий громко вздохнул, — Я помню тот день очень хорошо, потому что все дети да и взрослые бойцы отправились в Тхер Гхол на Праздник Тьмы, а в Ямах началось ЭТО….
— ЭТО?
— Извержение Тьмы.
Однорукий начал рассказывать события того дня, а Драмар молча слушал. То, что случилось в Ямах Айгура он слушал впервые, потому что беглецы оттуда им за все это время не попадались. Зато ему попадались беглецы из Тхер Гхола, которые рассказывали о устроенной там драуками бойне и о женщине-пауке с огромными лапами. И никаких выживших детей в тех рассказах не фигурировало.
Когда однорукий закончил, Драмар вдруг спросил.
— Ты забыл про пятого ребенка, Сарика.
— Сарик?
— Так он с нами. Он бежал из Ям. Он же был обычный. Ему не нужно было быть на Празднике Тьмы. Там были только бойцы-мутанты.
Что-то внутри Драмара резко дернулось от этих неожиданных слов.
— С вами?
— Да, тот молодой со шрамом возле глаза — Сарик.
Золотой гоблин встал и направился в пещеру, где сидели остальные.
— Мы договорили. — кинул он однорукому, — Всё остальное — потом.
Драмар ехал на ящере, а рядом был отряд его лучших воинов.Позади скользила змея, а под потолком летела огромная златка. В голове его прокручивались мысли о прошлом. О тех детях. Тех, чья судьба была неизвестна.
Сарик…это действительно оказался он. Никаких сомнений. Хватило непродолжительного разговора и их вглядывания друг в друга.
Драмар впервые за долгое время….оттаял душой. Сарик был воспоминанием из, казалось бы, далекого прошлого. Хотя на деле прошло семь-восемь лет. Срок, по меркам самого Драмара, ничтожный.
Но и Сарика, и однорукого, который знал о судьбе остальных детей побольше Сарика, пришлось оставить. Они засекли перевозку большой партии рабов, подобное было редкостью. Нужно было проследить за ними. Ведь дроу давно не перевозят рабов такими большими партиями, зная о нападениях гоблинов. Это было странно. Собственно, поэтому Драмар подготовился, взяв лучших воинов и обоих своих питомцев. Это могло быть как ловушкой, так и беспечностью. И он должен быть готовым к обеим вариантам.
Спрыгнув с ящера он жестом заставил остальных застыть, а сам неслышной троглодитской походкой пошел вперед. До встречи с дроу было еще десятки тысяч шагов, но невероятное восприятие Драмара позволяло ощущать врагов и на таком расстоянии.
Поэтому….он сразу понял, что это засада.
Их ждали.
Драуки.
Нападать было бы опасно. Но в караване было больше сотни рабов. Слишком много своих. Слишком много гоблиов в одном месте.
Драмар сглотнул. Внутри боролось желание освободить своих и, одновременно, уничтожить дроу и драуков.
Вот только…он не торопился, а застыл еще на пять-шесть минут прислушиваясь к своему чуть опасности.
Эти драуки были явно опаснее тех, с кем он уже встречался. Но по тем точками силы, которые он ощущал своим восприятием, он не ощутил смертельной угрозы. Сильные — да. Но и он не один.
Думаете ловушку мне устроили? — мысленно ухмыльнулся он.
— Вождь? — тихо окликнул его Горх.
Драмар не ответил. Он думал. А через секунду он поднял копье. Он решил.
Глава 10
Самое важное в нападении — выгадать, выждать идеальный момент. Тот самый момент, когда враг расслаблен. Когда он думает, что всё: либо он в безопасности, либо на наживку не клюнули. Именно поэтому Драмар решил тянуть с нападением до последнего.
Чтобы драуки их не учуяли раньше времени.
Своих лучших бойцов старый гоблин сам учил скрытной технике передвижения, и пусть до троглодитской ходьбы им было далеко, они стали перемещаться намного незаметнее. Поможет ли это им против драуков Драмар не знал. Он не знал пределов их способностей и того, насколько хорошо они чувствуют опасность. В том, что его никто не заметит, он не сомневался. В прошлый раз не заметили — и сейчас не заметят. Однако его способности были не чета его бойцам. Двум десяткам бойцов, которые его сопровождали.
У них было четкое разделение. Первый десяток был лучшими бойцами ближнего боя: с копьями, в броне, снятой с дроу и подогнанной под себя, а вот вторые… Вторые были стрелки. Во время налетов в руки попадали как небольшие, так и крупные самострелы. Драмар сразу отобрал под это оружие самых ловких и шустрых гоблинов, которые быстро обучились владению этим необычным дроуским оружием. Главным в этом деле был острый глаз и крепкие руки, которые не собьют прицел.
Когда старый гоблин увидел его мощь в деле, особенно против самих дроу, то понял, что это оружие нельзя недооценивать. Пущенное в ход, оно могло сильно сократить их потери. Конечно, самострелы были и крупные однозарядные и мелкие многозарядные, но даже стрела-дротик из мелкого самострела при попадании в глаз убивала любого разумного наповал. А уж дружный залп его стрелков мог еще до вступления в бой выкосить самых слабых дроу. Обычных дроу. К сожалению, покров Тьмы стрелы пробить не могли. Зато могли заставить тратить энергию и концентрацию на защиту.
Против самих же гоблинов-мутантов подобное оружие не было столь эффективным, как против дроу. Скорость реакции мутантов превышала обычную и от подобных зарядов они могли просто увернуться, или, как минимум, свести всё до слабого ранения.
Задачей отряда стрелков было прикрытие основного отряда бойцов ближнего боя, с копьями.
Двигался караван с рабами-приманками по крупному тоннелю, шириной в сто-двести шагов. В более мелком он бы просто не поместился.
Это играло на руку Драмару и его отряду.
Сразу за вождем двигался Горх. След в след. Чуть позади следовал Д’архус, чей круг среди освобожденных был одним из самых высоких. Он обладал уродливой мутацией, слишком явно напоминавшей вросшие в руки, ноги и тело хитиновые пластины. Тем не менее, они защищали похлеще обычной брони. И ударом он обладал мощным, пусть и не быстрым. Тело его могло порвать слабые путы тьмы, и сопротивляться сильным. Подобные воины были самой надежной и важной опорой для Драмара в бою.
Главным недостатком самострелов, как скоро понял старый гоблин, была их мощь. Они были эффективны против дроу, людей, гноллов, не обладавших достаточной защитой, но совершенно бесполезны против мощных бронированных тварей Подземелья. Они просто не пробивали их шкуры, мех, панцири, и, главное, реакция тех или иных насекомых просто превышала скорость полета стрелы. Скорее всего, име