— Ладно… —выдохнул Зур’дах, — Пора за работу.
Вооружившись дюжиной каменных кинжалов они начали разделывать убитого ящера, параллельно отпугивая мелких тварей-падальщиков и бесконечных насекомых.
Зур’дах делал это и тьмой, и кровью, комбинируя атаки.
Потрошили ящера они спокойно, зная, что раз он остановился в этой пещере — значит крупных хищников, опасных для себя, здесь не нашел. Оставалась лишь мелочь, которая вела себя нагло и назойливо, но опасности для друзей не представляла.
Полдня ушло на то, чтобы разрезать броню ящера на удобные части, а мясо — длинными ломтями, которые можно было сушить.
В самой пещере Зур’дах и Маэль задержались еще на неделю, пока не просушили мясо и не отскребли броню от остатков твари.
Потроша и разделывая очередную мощную тварь, Зур’дах думал о том, что обычные гоблины никак не смогли бы выжить в подобных местах — это было под силу лишь бойцам-мутантам, имеющим опыт смертельных боев в Ямах.
На миг он представлял Кайру и Тарка — что с ними было бы, выживи они? — Они бы сразу попали обратно в рабство или сгинули в лапах очередной твари, точно так же, как и большинство других детей-бойцов. Без той же Тьмы, которой владел Зур’дах, им в эти несколько лет пришлось бы в разы сложнее. В тяжелых ситуациях он мог сковать слишком прыткую или сильную тварь, и тогда уж они приканчивали её без проблем.
Зур’дах стиснул зубы. Мысль о погибших до сих пор была болезненной, хоть прошло уже несколько лет. Наверное, останься он один, без Маэля, было бы еще больнее. Но так у него хотя бы остался друг, которого он мог защитить и который мог защитить его.
Часть навыков, полученных во время выживания в Подземельях с Драмаром, вспомнились и пригодились, да и Маэль тоже обладал подобными умениями, так как его племя, которое сделали рабами, тоже выживало в Подземельях — пусть и не так глубоко.
Но даже им, сильным, в первые месяцы было тяжело. Тяжело вновь привыкнуть к тому, что везде опасность, что нельзя больше взять и прилечь беззаботно. Кто-то один должен был постоянно охранять сон другого. Еда, которую нужно было добывать; оружие, которое тупилось; и раны, которые то тут, то там оставались тонкими полосками шрамов. Первое время приходилось перебиваться грибами и мелкими насекомыми. Позже они научились бесшумно выслеживать и убивать практически любую добычу.А еще нужно было постоянно заметать следы за собой — это они поняли и научились тоже не сразу. В первый месяц они об этом даже не думали, просто убегали вперед.
Полгода они постоянно удалялись от Тхер Гхола, никогда не возвращаясь на старые дороги, а потом…потом уже найти обратный путь, среди лабиринтоподобных хитросплетений Подземелья, не смогли бы даже при большом желании.
Вставать от случая к случаю, а не по побудке гонга или надсмотрщика первые месяцы было непривычно, и еще более непривычно было отсутствие тренировок, к которым за эти года они привыкли. Тренировки въелись в них намертво. Это была нерушимая часть жизни. Её основа.
Поэтому даже тут, в маленьких пещерках и тоннелях, вдвоем, они каждый день выполняли стойки и удары, понимая, что кругом твари, которых придется убивать, чтобы выжить, а для этого надо сохранять форму и скорость.
Иногда хотелось остаться в той или иной пещере подольше, но это было невозможно. Больше полутора недель они на одном месте не задерживались — сразу продолжали путь.
— Закончили наконец… — устало выдохнул Маэль, вытирая пот со лба.
В корзине лежали куски чешуи ящера, разрезанные так, чтобы их чуть позже приспособить в виде легких доспехов — закрыть самые уязвимые части тела. Рассчитывать на ловкость и скорость в узких тоннелях не приходилось.
Напоследок они сели перекусить на тот самый валун, на котором ранее сидела убитая синекожая тварь.
Ели тихо, изредка вспоминая мелкие события произошедшие за эти годы. Вспоминали и Ямы Айгура, однако от воспоминаний они перешли к…планам. Планам на будущее.
— Пора выбираться на Поверхность… — вдруг сказал Зур’дах, — Мы долго скрывались, и нас, скорее всего, уже даже не ищут. Слишком много времени прошло.
— Ты думаешь там будет лучше? — спросил Маэль, — Мы ведь не знаем ни что там, ни как там. И потом — там ведь люди, а они тоже рабов держат.
— Так говорили в Ямах, да. — согласился Зур’дах, — Но, по крайней мере, там не будет сраных дроу-пауков, которые хотят убить нас.
Маэль молча кивнул, соглашаясь. Они это обсуждали не раз. По рассказам Наставника, а затем и услышанного в Тхер Гхоле, оба они понимали: по сравнению с Подземельем — Поверхность безопасна. Во всяком случае, хотелось в это верить. Люди намного слабее дроу, должны быть слабее. И там действительно не будет драуков.
— А еще там точно не будет дроу. Помнишь, Дах рассказывал, что эти уроды на поверхности не живут? А вот мы, гоблины, — можем. Там будут только люди, но на них мне насрать, — выдал Маэль.
Странно, но ненависть к дроу, которая точно присутствовала у них в Ямах, но не была ярко выраженной, за время, когда они не видели дроу, лишь усилилась. Она словно накапливалась в друзьях постепенно, от года к году.
За это время Маэль стал сильнее, а Зур’дах — нет. У него был по-прежнему седьмой круг, и Маэль теперь сравнялся с ним, даже номинально перерос его по кругам. Всё дело в том, что на второй год пути они оказались в местах, где водились скороходки — существа, кровь которых была в Маэле, и не воспользоваться этой возможностью он не мог. Он ничего не боялся, ну а ядра… Ядра они добыли.
Это раньше Маэль бы сомневался — принимать ядра или нет. Теперь же он знал: это — его единственный шанс и возможность стать сильнее.
В каком-то смысле ему было проще: скороходки — твари неопасные, и ядра в них были исключительно мелкие, но даже десятка их гнезд хватило для того, чтобы Маэль поднял себе два круга, а оба его кулака и часть предплечий покрылись тонкой чешуйчатой броней сероватого цвета. Он был доволен. Чуть позже он поднял еще два круга, обогнав Зур’даха и достигнув восьмого круга.
А вот пауков, к сожалению, им не встречалось. Даже простых, не говоря уж о тех, в которых были бы ядра. Словно из этих ярусов просто исчезли все пауки.
— Да, я согласен — делать тут больше нечего…Вот только попробуй, найди этот сраный путь наверх? Мы вроде и так пытались найти тоннели на верхние ярусы, но не нашли. — кисло ответил Маэль.
— Мы пробовали всего пару раз, и недавно. Надо целенаправленно искать выходы на ярусы выше. Кроме того, мы не пытались найти места, где тьма слабее. Мы их проходили, но не обращали внимания. А чем выше ярус — тем слабее тьма.
— Так себе ориентир.
— Других нет. — пожал плечами Зур’дах.
В последнее время он вспоминал всё чаще об обещании, данном Чернопрядцу — о том, что должен вынести его на Поверхность. Кроме того, после того, как Чернопрядец уснул, окутав тьмой его кости, он стал чувствовать тьму так тонко, как никогда прежде и его понимание этой странной энергии вышло на другой уровень.
— Знаешь… — вдруг сказал Маэль, — Иногда хочется увидеть других гоблинов, а то ощущение, что во всём мире остались только мы с тобой.
— Да…Тут везде пусто…— протянул Зур’дах, оглядываясь.
Тишина Подземелья часто удручала. Не хватало звуков тренировок. Не хватало разумной жизни вокруг. Несмотря на эти года, привычка, что вокруг должна быть куча других детей-бойцов, осталась внутри.
— Ладно, так и поступим. Только наверх, — вдруг сказал Маэль. — Больше никаких спусков вниз.
Зур’дах кивнул.
После этого они молча закинули за плечи тяжелые корзины, в которых было мясо и кожа синего ящера, и двинулись вперед.
Глава 3
Путь вперед они разведали заранее. Однако, главной задачей оставалось найти тоннели, которые поднимались наверх, а таких за всю неделю неторопливого пути им ни разу не попадалось. Поиски они продолжили.
За ту же неделю они смогли найти достаточно крепкие растения, из которых связали прочные веревки и закрепили на груди и спине синекожую броню с ящера. Да, грудь и спина оставались их самыми уязвимыми местами, и их следовало защищать. А кожа ящера была относительно легкой и удобной.
Зур’дах и Маэль посмотрели друг на друга и хмыкнули. В отличие от друга, Маэль приделал себе два куска брони на предплечья и теперь мог, не боясь, принять на них неслабый удар какой-нибудь подземной твари. Удары тварей Подземелья всегда сильны и никакая броня не может служить вечно.
Через месяц поисков им повезло и они нашли довольно узкий тоннель ведущий наверх. Он петлял, то сужаясь, то расширяясь. Но, в конце-концов, поднимался на ощутимую высоту, в отличие от других тоннелей, которые часто поднимались, а потом вновь спускались.
По ослабевшему ощущению тьмы, и по изменившейся живности стало очевидно, что они всё-таки на Ярус выше прежнего.
— Новый ярус… — задумчиво сказал Зур’дах, оглядывая тоннели и пещерки к которым они пришли. Предыдущий ярус находился ниже шагов на сорок. Но это если считать по прямой, вниз. Вот только в подземельях так никогда не бывает. Все пути-дороги петляют, поднимаются, опускаются, заканчиваются тупиками, и заставляют возвращаться назад и искать другой путь.
За неделю пути по этому ярусу они не заметили никаких следов присутствия разумных существ. Кругом были такие же первобытные, нетронутые тоннели и пещеры.
Зур’дах и Маэль уже думали, что никого, кроме монстров, на этом ярусе не встретят, пока не наткнулись на мертвый отряд в одной из пещер.
Неожиданная находка заставила встревожиться и усилить бдительность. Раз были трупы, значит, были и те, кто их убил, и совсем не обязательно, что это были местные твари.
Изучали трупы друзья внимательно, не испытывая никакой брезгливости: во-первых, они сами уже убивали, а во-вторых, потому что от трупов остались одни скелеты, покрытые пылью да порванной паутиной, а в самих останках устроили себе жилища мелкие насекомые.
Среди убитых были как дроу, так и гоблины. Скелеты дроу были крупнее и выше, а гоблинов — мельче и с заржавевшими рабскими ошейниками. Ошибиться, кто есть кто, было невозможно. Вдобавок, на дроу сохранились ошметки изъеденных доспехов и оружия. Ни то, ни другое уже было негодно к использованию.